Азия для азиатов: укрепление китайско-российской дружбы

В последнее время Китай и Россия бросают вызов мировому сообществу и оказывают друг другу дипломатическую поддержку в конфликтах с Гонконгом и Украиной соответственно. Но на Западе весьма далеки от понимания причин, по которым эти страны выстраивают всё более тесные отношения друг с другом. Мотивом служит не столько общность материальных интересов, сколько схожесть национальных менталитетов, определяющих себя в оппозиции к Западу и в дальнейшем развитии наследия традиционного коммунизма. Хотя у Москвы и Пекина разные точки зрения на будущее своих регионов, они согласны с тем, что геополитический порядок Востока должен противостоять порядку Запада, — и это существенно сближает два государства.

Некоторые западные обозреватели чрезмерно акцентируют внимание на обострении советско-китайских отношений в эпоху холодной войны и предполагают, что дружба между Пекином и Москвой, скорее всего, не станет прочной. Чему дополнительно будут способствовать социальные процессы, развернувшиеся после 1990 года: демократизация в России, глобализация в Китае, быстрый рост среднего класса с доступом к внешним источникам информации в обеих странах. А укрепление связей, по мнению данных обозревателей, — не более чем брак по расчету, который отступит на второй план перед другими национальными интересами, в частности, перед поддержкой хороших отношений с Западом.

Но на Западе в большинстве своём так и не осознали, что, начиная с 1990-х годов, официальные лица в Китае и России искренне сожалеют о напряженности в межгосударственных отношениях во времена холодной войны. Причина конфликта лежала не столько в плоскости столкновения национальных интересов, сколько в национальном самосознании, искажённом идеологическими претензиями руководства. Москва допустила серьёзную ошибку, ожидая, что Пекин уступит ей первенство и примет на себя роль младшего партнера. Руководство Китая не могло с этим согласиться, учитывая его одержимость приматом идеологического превосходства.

Сегодня политики обеих стран полны решимости не повторять ошибки прошлого. И, хотя современный Китай в состоянии выступить в качестве доминирующего партнера, он демонстрирует сдержанность. Лидеры в Москве и Пекине стараются сдержать подъём волны шовинистического национализма и объединить усилия, направленные на уменьшение влияния Запада в своих регионах.

С этой целью правительства обеих стран в своей международной политике сознательно используют любую возможность, чтобы выразить сомнения в легитимности действий Запада, и в то же время тщательно воздерживаются от комментариев относительно внешнеполитических амбиций друг друга. Председатель КНР Си Цзиньпин озвучил «Китайскую мечту», составной частью которой является новый геополитический порядок в Азии, построенный правительствами стран этого региона, — с преобладающей ролью Пекина. Президент России Владимир Путин также наметил свою цель: создание Евразийского союза, в котором отношения между бывшими советскими республиками определяются в Москве. При этом оба государства не устают обвинять Соединенные Штаты в приверженности агрессивному менталитету холодной войны за попытки американцев поддержать свои не менее законные амбиции в регионах собственного влияния.

Существует, по крайней мере, шесть причин, по которым эта молчаливая договоренность между Россией и Китаем будет беспрекословно соблюдаться и в будущем.

Во-первых, в стремлении оправдать своё господство, Путин и Си опираются на очень похожие идеологии. Они оба подчеркнуто гордятся эпохой социализма, отстаивают «китаецентризм» или «россиецентризм» при распространении существующего внутреннего политического порядка на соседей, отрицают гегемонизм. Поскольку русский национализм носит в себе штамм ксенофобии, подогревавший антикитайские настроения в 1990-е годы, Путин резко пресекает эту тенденцию и избегает прямых упоминаний успехов Китая. Аналогично, идеология «китаецентризма», как правило, подпитывает напряженность в отношениях с Россией, в частности, по вопросу Центральной Азии, бывшей частью Советского Союза. Но нынешние руководители Китая продемонстрировали на международных встречах и форумах, в том числе в рамках Шанхайской организации сотрудничества, что они готовы уважать политическое и культурное влияние России.

Во-вторых, Китай и Россия подчеркивают свои исторические разногласия с Западом и свой разрыв с Соединенными Штатами в эпоху холодной войны. При этом СМИ обеих стран редко вспоминают о китайско-советском конфликте. Хотя некоторые китайские историки уже признали, что Корейская война началась из-за северокорейской агрессии, но во всех учебниках в развязывании войны обвиняют США. Точно так же, политики и аналитики в обеих странах склонны утверждать, что Запад так и не изменил своё империалистическое мышление со времён холодной войны (о чем свидетельствует его предполагаемая поддержка так называемых «цветных революций» в Украине и в Гонконге). Эта риторика подразумевает, что Китай и Россия по-прежнему сопротивляются влиянию Запада и его попыткам построить новый международный порядок.

В-третьих, в обеих странах мировой финансовый кризис 2008 года воспринимается как доказательство того, что экономическая и политическая модель Запада находится на грани краха и уступает их собственным моделям (второй тезис более характерен для Китая). Как в Пекине, так и в Москве, лидеры не дают возможности гражданскому обществу противостоять своей власти, расправляясь с ним ещё более безжалостно в 2014 году, чем когда бы то ни было за последние четверть века.

В-четвертых, Путин и Си подчеркивают важность китайско-российских двусторонних отношений перед лицом внешних угроз. Что является следствием признания обоими правительствами роли коммунизма, либо в качестве современной руководящей идеологии (в Китае), либо – как положительного исторического наследия (в России). В результате обе страны остаются без естественных идеологических союзников, не считая друг друга, и нет оснований полагать, что ситуация изменится в обозримом будущем.

В-пятых, Россия и Китай преуспели во взаимной поддержке в международных спорах. Вместо того, чтобы конфликтовать открыто при решении региональных проблем, таких как территориальная и энергетическая политика Вьетнама, Китай и Россия начали публичное обсуждение различий в своих подходах, тем самым сводя к минимуму давление общественного мнения и снимая возможные противоречия. В то же время, они с готовностью трубят об угрозе США и их союзников в любом споре, задевающем интересы Пекина или Москвы. Этот подход оказался настолько эффективным, что в этом году реакция российских или китайских СМИ на кризис в Украине или демонстрации в Гонконге была практически идентичной.

В-шестых, в обеих странах ведутся официальные кампании по формированию национального самосознания. Путин и Си используют все имеющиеся ресурсы, включая жёсткую цензуру и интенсивно насаждаемую сверху аргументацию, чтобы мобилизовать свои страны с помощью назойливой пропаганды, оправдывающей внутренние и внешние репрессии. Основанные на исторических обидах и традиционной шовинистической риторике, эти призывы оказались действенными. Результатом стал значительный всплеск китайского и российского национализма, как в разгар холодной войны.

Риторика Китая в поддержку действий Путина в Украине и риторика России, одобряющая взгляды Си на Восточную Азию, не случайны. Они, скорее, закономерны для нового геополитического порядка, утвердившегося после холодной войны. До тех пор, пока нынешние политические элиты в России и Китае будут удерживать власть, нет оснований ожидать значительных изменений в национальном менталитете этих государств, а также в динамике китайско-российских отношений. Страны, которые попытаются стать между этими двумя, как, например, Япония под руководством премьер-министра Синдзо Абэ, неизбежно будут разочарованы. Данный процесс – не случайность, а значит: Соединенным Штатам не удастся добиться от Китая осуждения российского экспансионизма в Украине. И в будущем, будь то вопрос Северной Кореи, Ирана или любая другая проблема, Западу следует готовиться не к уменьшению, а к росту конфронтации с Китаем и Россией.

Об авторе: Гилберт Розман — доцент факультета Исследований Восточной Азии при Принстонском университете. Его последняя книга — «Китайско-российский вызов мировому порядку».

Источник: Foreign Affairs

Изображение: Reuters