Сегодня под прицелом империалистов находятся три мишени. Это, в первую очередь, Иран, во вторую — Сирия, ну и третье место занимает КНДР, где недавно сменился лидер и мировые центры спешно прощупывают пхеньянский режим на предмет крепости позиций и готовности нового главы Ким Чен Ына к односторонним уступкам внешнему давлению. Традиционными инструментами такого давления как и при покойном Ким Чен Ире будут выступать обвинения в разработке «немирного» атома, нарушении прав человека и продовольственная гуманитарная помощь, тем более, что одними из первым тем, с которых началась «проработка» нового корейского лидера в ведущих западных СМИ как раз и стали голословные ( не подтвержденные ссылками ни на один источник или должностное лицо в КНДР) утверждения ряда американских СМИ, во-первых, о том, что первым шагом Ким Чен Ына на посту стало обращение к США за продовольственной помощью для страны, в чем ему якобы было отказано, а во-вторых, явная пропагандистская «утка» закрученная вокруг «правозащитной темы» — «сенсационное», но опять-таки, никем и ничем не подтвержденное сообщение со ссылкой на южнокорейские источники о том, что некие граждане КНДР были отправлены в лагеря за недостаточную демонстрацию траура по умершему «любимому руководителю» Ким Чен Иру.
Блицкриг в Сирии, похоже, провалился, и стороны перешли к затяжной позиционной войне и точечному обмену ударами в рамках информационных спецопераций. Оппозиция баасистскому левонационалистическому режиму Башара Асада фактически призналась в своей неспособности прийти к власти в Дамаске без внешней (и желательно, военной) помощи. Для этого у нее просто нет достаточной социальной базы. Парадоксально, но позиции формально принадлежащего к алавитскому меньшинству президента Асада выглядят куда более крепкими, чем у формально апеллирующей к религиозному большинству исламистской оппозиции. Свои планы фактической оккупации Сирии путем ввода туда «миротворческого контингента» уже успели озвучить власти Катара – страны, сыгравшей не последнюю роль как в прямом военном свержении Муаммара Каддафи, так и в обеспечении информационного прикрытия этой агрессии через вещающий из Дохи спутниковый канал «Аль-Джазира». Вместе с тем, главный внешний «протектор» баасистской Сирии — режим Путина-Медведева пока что не обнаруживает намерений отказа от своих позиций в регионе. Для Кремля сирийский порт Тартус в качестве ключа к российскому военно-морскому присутствию в средиземноморском регионе выглядит весьма соблазнительно. Да и серьезной кандидатуры на «дипломатический размен» пока что нет.
Остается Иран. Серьезная эскалация военно-политических и дипломатических игрищ вокруг этой страны и ее ядерной программы делают именно ее «кандидатом №1» на реализацию сценария вооруженного конфликта. Об этом говорят и косвенные факторы, как-то усиление агрессивной риторики в адрес Ирана со стороны высокопоставленных политиков США и пытающегося поиметь на этом собственный интерес Израиля, а также наращивание военного присутствия США в Ормузском проливе.
Понятны причины конъюнктурного интереса экспертного, политического и журналистского сообщества к таким болевым точкам современной геополитики. Прессу всегда интересуют сенсации, то, что происходит «здесь и сейчас», что способно удовлетворить досужий интерес широкой публики. Для экспертов комментировать события — это их хлеб. Ну а политики всегда рады получить для себя, своих партий и представляемых ими монополий экономические и политические дивиденды. Вместе с тем в тени топовых тем КНДР и Ирана находятся не менее интересные в среднесрочной перспективе темы и страны, о которых сегодня не говорят, но которые будут в фокусе всеобщего внимания через несколько лет. К этому подводит неумолимая логика развертывания спирали глобального кризиса. К числу таких стран, безусловно, относится самая крупная по численности населения и территории страна Индокитая – Мьянма.
Мьянма, ранее известная как Бирма, расположена в западном Индокитае. Ее соседями являются Индия, Китай, Бангладеш, Лаос и Таиланд. С 1987 года, когда была аннулирована победа на выборах Демократического Альянса под руководством дочери одного из знаковых в прошлом бирманских военачальников Аун Сан Су Чжи, государством управляла военная хунта и лишь в прошлом году военные формально передали власть гражданскому правительству, проведя первые за без малого четверть века выборы в парламент. Тем не менее, армия сохраняет полный контроль над ситуацией в стране, а фактическим главой государства по-прежнему является лидер хунты старший генерал Тан Шве.
Еще несколько интересных цифр и фактов. Несмотря на то, что экономика страны серьезно отстает по темпам развития от соседнего Таиланда, Мьянма имеет десятую в мире по численности армию, на содержание которой тратится около 40% бюджета страны. Высокая степень милитаризации экономики вполне объяснима, если учесть тот факт, что правящий режим в Нейпьидо (новая столица Мьянмы с тех пор как 27 марта 2006 года военный совет мира и развития перенес ее туда из прежней столицы — Янгона) регулярно фигурирует в докладах Госдепартамента США и международных НГО как нарушающий права человека и практикующий принудительный труд ( по данным Международной организации труда на 2006 год 800 тыс. мьянманцев занято на принудительных работах на различных инфраструктурных объектах).
К этому следует добавить тот факт, что лишь совсем недавно в стране произошло замирение между центральным правительством и сепаратистами, долгие десятилетия ведшими вооруженную борьбу за отделение территорий, населенных шанами и каренами. По некоторым данным их этнические территории лишь номинально контролируются центральным правительством, а вооруженные формирования сепаратистов фактически легализованы и интегрированы в систему сил правопорядка. В этом смысле ситуация напоминает взаимоотношения федерального центра РФ и Чечни Рамзана Кадырова, для которых характерна практически полное невмешательство центральной власти во внутренние дела республики в обмен на формальную лояльность. Существенной проблемой для регионов Мьянмы, пограничных с Лаосом и Таиландом остается подпольное производство и трафик наркотиков. Именно тут располагается сердце т.н. «золотого ( опиумного) треугольника) бывшего во второй половине двадцатого века одним из центров мировой наркоторговли.
Одним из основных источников валютных поступлений в страну является экспорт природного газа. Покупателями выступают Таиланд, Франция и США. Компании из этих стран реализуют один из крупных проектов с участием иностранного капитала: рассчитанный на 30 лет газопровод, идущий от бирманских подводных месторождений в Яндане на территорию Таиланда. 346 км трубы проложены по дну, затем она выходит на поверхность, пересекает узкий (63 км) перешеек бирманской территории, после чего вливается в энергосистему Таиланда. Его реализует Международный консорциум в составе американской нефтегазовой компании Unocal со штаб-квартирой в Калифорнии (владеет 28,2625% акций консорциума), французская фирма Total (31,2375% акций), Мьянманской нефтегазовой компании (Myanma Oil and Gas Enterprise (MOGE) и Нефтяного управления Таиланда (Petroleum Authority of Thailand (PTT), которым принадлежат соответственно 15 и 25,5% акций.
Интересно, что деятельность Unocal не подпадает под санкции, введенные США против Мьянмы. Дело в том, что переговоры по строительству проекта Яндана начались в июле 1992 года, а окончательное соглашение было подписано в 1995 году. Санкции же были введены указом (Executive Order №13047) президента Клинтона 20 мая 1997 года. В итоге проект Яндана был признан не подпадающим под ограничения, наложенные санкциями, так как они не имеют обратной силы.
Мьянма до последнего времени была и пока еще остается самой закрытой страной региона и сведения о том, что происходит в отдаленных уголках этой обширной, полиэтничной и во многих отношениях проблемной страны крайне скудны и отрывочны. Тем не менее, серьезные исследовательские и разведывательные центры США, Китая и России уже давно работают по «мьянманскому» направлению. По «странному» стечению обстоятельств, перечисленные державы — как раз те, которые имеют наибольшие военные, политические, экономические и геостратегические интересы в стране золотых пагод. Причем, если Китай и США занимаются Мьянмой давно, то Россия лишь сравнительно недавно вновь открыла для себя данный регион после десятилетия тотального ухода, ставшего следствием крушения СССР и утраты дипломатией прежнего, советского, целеполагания.
Дипломатические отношения между СССР и Бирмой были установлены еще в феврале 1948 года. На пятидесятые годы приходится время расцвета политических и торгово-экономических отношений между двумя странами. Советские лидеры посещали Бирму трижды. В 1955 и 1960 годах Никита Хрущев, а одиннадцатью годами позже – в 1971 г- председатель Президиума Верховного Совета СССР Николай Подгорный.
{advert=7}
На десятилетие между визитами Хрущева и Подгорного приходится серьезное похолодание в отношениях, ставшее следствием произошедшего в 1962 году военного переворота, в результате которого у власти встала группа военных во главе с генералом Не Вином. Тогда же Бирма взяла курс на самоизоляцию под флагом развития с опорой на собственные силы.
Встигнути до грудня: ПриватБанк розіслав важливі повідомлення
Морози до -6, сніг, дощ та сильний вітер: мешканців Київщини попередили про небезпечну погоду
Укренерго оголосило про оновлений графік відключень на 22 листопада
Путін скоригував умови припинення війни з Україною
В результате ко второй половине семидесятых годов уровень советско-бирманского товарооборота упал до минимума. Такая же ситуация сохранялась и в первое десятилетие после распада СССР. Так, в справке МИДа РФ по отношениям России и Мьянмы от 29 июня 2001 года говорилось, что торгово-экономическое сотрудничество двух стран практически отсутствует, среднегодовой товарооборот составляет менее 300 тыс. долл. Тем не менее, если верить данным аналитического бюллетеня российского ПИР-центра за июнь 2002 года, некоторые российские товары – такие, как бумага, цемент, металл, минеральные удобрения – поступали в Мьянму через посредников из третьих стран.
Однако российские интересы в Мьянме простираются гораздо дальше. Российские специалисты строят в этой стране ряд важных объектов в промышленности, а последние 10 лет две страны реализуют ряд крупных коммерческих контрактов в области гражданской ядерной энергетики.
Это сотрудничество зашло столь далеко, что дало основания французской газете «Les Yeux du Monde» в феврале минувшего года писать о том, что к 2012 году число специалистов по ядерным технологиям в Мьянме превысит тысячу человек, а к 2014 году эта страна планирует закончить сборку первого ядерного заряда, после чего станет производить по одной ядерной бомбе в год. По данным газеты, как минимум два реактора, десять разрабатываемых месторождений урановой руды и предприятия по разделению изотопов урана могут позволить собрать достаточно пригодного для изготовления ядерной бомбы материала. Правда, в конце материала следует оговорка: будет ли оружейная программа реализована, пока неясно.
Впрочем, сигналы подобного рода доходили на Запад и ранее. Еще в 2002 году сведения о ядерной программе Мьянмы распространили среди западных специалистов-ядерщиков два исследователя, бежавшие из этой страны.
Интерес к развитию ядерной энергетики режим в Нейпьидо проявляет уже довольно давно. Потребности страны в ядерном реакторе обосновываются необходимостью поиска возможности для уменьшения отставания в развитии от ведущих мировых держав. С этой целью правительство приобретает новые технологии, в первую очередь морские, аэрокосмические, медицинские и ядерные. По данным МАГАТЭ, в Мьянме существует четыре вуза, физические факультеты которых активно публикуют работы в ядерной области. Это Мандалайский, Янгонский, Дагонский и Паттейнский университеты. Старейшим же центром Мьянмы, в котором проводятся ядерные исследования, является Институт прикладных исследований Союза Бирмы, изучающий проблемы ядерной энергетики с 1956 года, то есть всего через два года после пуска в СССР первой в мире АЭС. Этот же Институт занимается вопросами использования радиоактивных материалов в сельском хозяйстве и здравоохранении. А в октябре 1996 года в Мьянме было создано министерство науки и технологий, на которое была возложена обязанность координировать ведущиеся в стране работы в ядерной сфере.
Проблемой, тормозившей мьянманский ядерный проект, до недавнего времени была зависимость от импорта изотопов, основным поставщиком которых была Австралия. Считается, что Юго-Восточная Азия испытывает недостаток изотопов для сельского хозяйства и медицины. Поэтому вполне логичным стал вывод профильного министерства о том, что для дальнейшего развития ядерных исследований и производства изотопов Мьянме необходим ядерный реактор.
Переговоры с Минатомом РФ о постройке на территории Мьянмы спроектированного в России Центра ядерных исследований, с входящим в его состав исследовательским ядерным реактором бассейнового типа тепловой мощностью 10 МВт с легководным замедлителем и теплоносителем начались еще в 2000 году. Предусматривалось, что реактор будет работать на топливе с обогащением менее 20% по урану-235.
15 мая 2002 года правительство России приняло постановление №312, в котором одобрило проект «Соглашения между правительством Российской Федерации и правительством Союза Мьянма о сотрудничестве в строительстве Центра ядерных исследований в Союзе Мьянма». Кроме упомянутого ядерного реактора, в состав Центра в соответствии с Соглашением должны были входить лаборатории активационного анализа, медицинских изотопов, установка по ядерному легированию кремния и т.д. Россияне полностью обслуживали объект, начиная от монтажа и пуска основного технологического оборудования, заканчивая поставками ядерного топлива и запасных частей.
В 2007 году к данной программе был официально подключен «Росатом». Вместе с тем, один из покинувших годом позже Мьянму перебежчиков утверждал, что обучался в Московском инженерно-физическом институте еще раньше, — в 2003 году. По его словам,
тогда на факультете экспериментальной и теоретической физики МИФИ обучалась группа из 75 человек. Нестыковка в том, что на этом факультете специалистов по ядерным реакторам не готовят. Специалисты по реакторам и разделению изотопов – это, как правило, выпускники другого факультета, физико-технического. Экспериментальная и теоретическая физика предполагает прежде всего научные исследования, что скорее согласуется с официальной российско-мьянманской версией о мирном атоме.
Хотя, по словам многочисленных наблюдателей, Мьянма еще не представляет ядерной угрозы, тем не менее, западные страны регулярно озвучивают опасения на этот счет. Хунта столь же регулярно оправдывается, настаивая на том, что являясь с 1992 года членом Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), в соответствии со статьей IV этого договора Мьянма имеет право развивать исследования, производство и использование ядерной энергии.
Проблемными остаются и взаимоотношения Мьянмы с МАГАТЭ. Хотя страна состоит в этой организации с 1957 года, ее объекты де-факто находятся вне контроля со стороны ООН и МАГАТЭ. В июне и ноябре 2001 года группы инспекторов МАГАТЭ посещали Мьянму, фактически, для оценки ее способности выполнить требования подписанного и ратифицированного этой страной Бангкокского договора о зоне, свободной от ядерного оружия в Юго-Восточной Азии. Согласно договору, прежде, чем приступить к осуществлению собственной программы мирного использования ядерной энергии, государство-участник договора обязуется «подвергнуть эту программу строгой проверке с точки зрения ядерной безопасности, следуя установкам и стандартам, рекомендованным МАГАТЭ для защиты здоровья и минимизации опасности для жизни и имущества» (ст. 4, п. 2b). Во-вторых, государство-участник должно предоставлять другим участникам договора по их просьбе информацию о такой проверке (ст. 4, п. 2c). В-третьих, государство-участник договора обязуется «осуществлять захоронение радиоактивных отходов и другого радиоактивного материала в соответствии со стандартами и процедурами МАГАТЭ в земле на собственной территории или в земле на территории другого государства, которое согласилось на такое захоронение» (ст. 4, п. 2e).
Инспектора пришли к выводу об отсутствии в Мьянме условий безопасной эксплуатации ядерных реакторов. Тем не менее, все эти годы Россия блокирует любые действия против Мьянмы, используя свое право вето в Совете безопасности ООН.
Беспокойство западных наблюдателей не является таким уж безосновательным. Время от времени западная пресса публикует алармистские материалы, в которых со ссылкой на мьянманских беглецов утверждается, что еще в 2001 году Мьянма будто бы подписала некие секретные соглашения с Северной Кореей и где-то в горах строится и подземный центр с еще одним исследовательским реактором. В частности, такую информацию по результатам своего пятилетнего исследования пару лет назад публиковала на своем сайте Democracy Voice of Burma (DVB) — организация бирманских политэмигрантов со штаб-квартирой в Норвегии.
Согласно их данным, полученным от некоего Сай Тейн Вина — бывшего майора мьянманской армии и разработчика ядерной программы этой страны, подготовка специалистов ведется в российских вузах, а технологии закупают у КНДР. DVB утверждает, что две связанные с Германией сингапурские компании продали властям Мьянмы технику, позволяющую
построить 25-мегаваттный реактор, который, в отличие от российского 10-мегаваттного, можно использовать для военных целей.
«Сай Тейн Вин — человек с весьма любопытной биографией. Выпускник бирманской Технологической академии оборонных исследований по специальности инженер,- говорилось в докладе.- После поступил на военную службу, и был отправлен в 2001 году в Москву — на стажировку в сфере ракетных технологий. Он был в составе первой группы студентов из Бирмы, направленных в Россию — и это подтверждается множеством открытых источников».
Как утверждало исследование DVB, Сай прибыл в Россию под прикрытием: ему выдали фальшивый диплом университета Янгона, чтобы российские власти не узнали, что он военный. По возвращении на родину Сая отправили на ядерный полигон в Табейккинк. Он начал работать на так называемой «Фабрике 2», где разрабатываются средства доставки ядерных боеголовок. После того, как инженер убедился в противозаконности разработок на своем объекте, он бежал в Таиланд, где и связался с DVB, чтобы передать им доказательства.
По словам бывшего бирманского майора, одновременно с ним стажировку в России проходили и другие его соотечественники. Часть из них изучала ядерную физику в Московском инженерно-физическом институте, который специализируется на ядерных технологиях, математике, физике, программировании и теоретической физике,- пишут авторы документа. Еще одна группа студентов проходила обучение в Российском химико-технологическом университете имени Д.И. Менделеева, постигая химические технологии, связанные с производством урановых элементов, используемых в ядерном цикле.
Выводы DVB о российском следе в бирманской ядерной программе подтвердил бывший член МАГАТЭ Роберт Келли, хотя и с оговоркой того рода, что вся техника для разработки бирманской ядерной бомбы выглядит слишком примитивно, чтобы говорить о реально существующей угрозе. В самой же Мьянме данную информацию склонны считать элементом пропагандистской компании, направленной на дипломатическую изоляцию и дискредитацию руководства страны.
Войдет ли Мьянма в ближайшие несколько лет в клуб ядерных держав, пока что утверждать со стопроцентной вероятностью нельзя. Однако тот факт, что страна золотых пагод неуклонно движется в этом направлении, неоспорим. Как и то, что российский бизнес вышел на новые и перспективные рынки с многомиллиардными оборотами. И вытеснить его с них будет весьма проблематично. По крайней мере, до тех пор, пока Мьянма остается объектом критики и санкций со стороны Запада. Также весьма вероятен в среднесрочной перспективе сценарий дестабилизации в регионе с целью свержения нынешнего режима и приведения к власти в Нейпьидо прозападной оппозиции, бойкотировавшей состоявшиеся в прошлом году парламентские выборы. В любом случае нынешнее затишье в регионе представляется обманчивым.