Байден или Трамп: ключевые итоги президентских выборов в США

В новой беседе Юрия Романенко с Павлом Щелиным подводятся итоги президентских выборов в США. Хотя подсчет голосов еще идет, но ряд общих тенденций уже четко видны независимо от того победит Дональд Трамп или Джозеф Байден.

Друзья, все привет. Как мы и обещали с Павлом Щелиным несколько дней назад, что после выборов мы сразу сделаем обзор результатов выборов. В общем-то, результаты выборов еще непонятные, но понятно, куда ветер дует, поскольку с каждым часом все более становится отчетливым, что клинча, о котором все предупреждали, что он, клинч, произошел. Трамп с Байденом сцепились сейчас в такой доказательной борьбе, кто же из них победил. Трамп уже первым с утра первым объявил, что он победил. Но подсчеты голосов показывают, что не так все просто у Трампа, как он пытается подать. Более того, начинает просматриваться ситуация, что Байден может победить даже. Правда, я не смотрел последние подсчеты, которые выскочили, но та куча новых вводных, куча интриг. Поэтому Павел нам кратко сейчас разъяснит, что происходит.

Ну да, мир не спит, следит за американскими выборами. Там только начинается день. И мы собственно сейчас записываем вечером. Может быть, к тому моменту, когда видео выйдет, что-то изменится. Поэтому мы поговорим о тех трех больших трендах, которые не изменяться в независимости от финального результата.

Тренд первый – это то, о чем говорят все. В очередной раз мы наблюдаем кризис соцопросов. Соцопросов как индустрии, как методов политического анализа такого масштаба. И более того, я был сказал, соцопросов как метода политической коммуникации между населением, элитами и СМИ. О чем я говорю. Как я упоминал в предыдущем видео, все соцопросы давали Байдену в общем голосовании порядка начиная от 8% преимущества. Некоторые доходили до того что у него вплоть до 12%. Сейчас мы видим то, что даже на общем голосовании по штатам даже близко такого нет. Да, Байден ведет там с небольшим, крайне небольшим отрывом, но это настолько несравнимо с тем что предсказывали все соцопросы, что это заставляет задуматься о том, что в целом инструмент анализа крайне неподходящий.

Это не случайно. Ну сначала я расскажу о причину практической, а потом о более глубокой. Практическая причина: буквально было одно исследование из всего вот этого огромного сонма американских институтов по изучению общественного мнения, буквально вышло накануне выборов (уже после записи нашей предыдущей передачи), где были интересные данные. Эти интересные данные показали, что 79% избирателей Трампа, который они смогли идентифицировать, не скажут о своем выборе друзьям, знакомым или кому-либо. В то время, как только 21% Байдена сделают то же самое.

Это я бы сказал фундаментальная практическая причина. На практике это означает, что либо те люди, которые отвечают на соцопросы, прямо лгут интервьюерам, либо то, что интервьюеры спрашивают условно говоря не те группы населения. Причем я склоняюсь к первому. Я склоняюсь к тому, что люди прямо врут полстерам. То есть, нету акта доверия между коммуникацией населения и голосом на другом конце телефона. Его спрашивают, будете ли вы голосовать за Трампа, ему говорят нет, хотя на самом деле человек идет и голосует.

Изнутри эту систему решить невозможно. Механизм опросов общественного мнения работает только в ситуации доверия. И вот то, о чем это свидетельствует, более глубокие причины. Это просто разрушение полное какого-либо доверия между условно консервативной правой частью американского общества (которого примерно половина, т.е. его нельзя просто игнорировать) и всеми публичными институциями уровня СМИ и в целом той атмосферы нетерпимости, которая установилась в американском обществе. Можно сказать, когда у тебя такой огромный процент населения по сути боится высказывать свою собственную позицию, это может всегда привести к чреватым результатам, которые для всех придут неожиданно.

Смотри, я еще добавлю по поводу социологии. Социология как правило она тяжело показывает мобилизацию, которую обеспечивает тот или иной кандидат. То есть, ничто не стоит ответить на вопрос относительно поддерживаешь ты Трампа, поддерживаешь ты там партию Слуга Народа или кого-то еще. И соответственно, когда это произносится, то оно фиксируется, и из этого может создаться иллюзия, что вот оно, такое соотношение есть.

Но мы знаем, что важно не кто там и кому верит, а важно кто конкретно приходит на избирательные участки и как голосует. И вот социология этого не показывает. Даже когда люди говорят о том, что они пойдут или не пойдут, это все равно ни о чем. Поскольку в тот момент, когда человек говорил, у него может быть все было хорошо, потом у его возникли неожиданные обстоятельства, он просто физически не может пойти, или он там разочаровался. Ну короче говоря, всегда есть масса факторов.

Поэтому в Украине, кстати, тоже социология, когда смотришь, я вот по последним выборам смотрел закрытую социологию в том числе, там тоже был вот этот разрыв, когда явка говорилась одна, люди там говорили мы придем все как в едином порыве, там даже цифры доходили по ряду опросов в регионах, что до 80; чуть ли не собираются прийти. А по факту оказалось 37%, и в общем-то результаты были не такими как многие социологи показывали. И опять-таки, по понятным причинам, о которых я говорил.

Поэтому на самом деле просто это такая вот переоценка происходит сейчас социологии как инструмента, поскольку он не идеален. Это не означает, что он не позволяет, что от него нужно отказаться. Но он просто неидеален, и это нужно учитывать.

Ну смотри, здесь тонкий момент на мой взгляд. Он не то чтобы неидеален, это здесь ты правильно сказал. Скажем так: он не решает той задачи, для которой он создавался, по крайней мере в американском обществе. Потому что в Америке история соцопросов как средства политической коммуникации имеет приблизительно столетнюю историю.

Это создавалось Вудро Вильсоном и Джоном Дьюи в начале ХХ века, и именно задача была в том, что когда у тебя произошло расширение количества избирателей, мы помним, что в начале ХХ века это период распространения избирательных прав на те группы населения, которые раньше не голосовали. Соответственно, возникло большее количество неизвестных. И поэтому возникла проблема коммуникации, как то надо отслеживать направления общественных настроений, тренды и т.д. И для этого вот собственно индустрия общественных опросов в США, она создавалась и затачивалась под это дело.

А сейчас получается, мало того что они не могут предсказать конкретных цифр – это нормально, никто не может – они не могут предсказать тренды. Ошибка в том, что они тренды не могут предсказать. Они не смоги предсказать, что допустим, в сравнении с 2016 годом Трамп (это не самые большие вещи, но они важны), допустим, за него проголосовало на 6% больше избирателей чем в 2016 году. Это важно. За него проголосовало в два раза большее количество чернокожих женщин, чем в 2016 году. Да, это все относительно небольшие цифры, там разница между 5 и 10 процентами. Но как тренд это важно. По идее, длинный ряд соцопросов должен был свидетельствовать о том, что хотя бы есть какие-то трендовые ряды. Ничего этого не было. По сути опросы только декларировали о том, что победа у Байдена в кармане.

Сейчас даже если победа у Байдена будет, она у него в кармане точно не будет. Счет идет буквально на тысячи голосов. И понятно, что в таком случае индустрия соцопросов будет… Об этом говорили после 2016 года. Тогда вот все честно признали – да, у нас произошла большая осечка, надо с этим что-то делать. И сейчас видно, что прошло 4 года, не сделано по сути ничего, ситуация только усугубилась.

И здесь мы возвращаемся к такой более глубокой причине. Исследователи, уже политические философы Ги Дебор и Джо Комбин каждый по отдельности заметили такую вещь: на самом деле задача соцопросов не информировать аналитиков и даже политиков, а симулировать общественное согласие для какого-нибудь общественно важного политического решения. Вот эта функция, она тоже в соцопросах была заложена изначально.

В каком-то смысле это археологически восходит к таким форумным собраниям, когда все граждане собираются на площади, в едином порыве восклицают, высказывают согласие или неодобрение той или иной политики. Частично в современной обществе, в современной демократической системе задача соцопросов была симулировать вот этот опыт. И по видимому все мейнстримные компании окончательно заигрались в эту симуляцию и оторвались от реальности. Вот это такой первый достаточно важный вывод, который мы сейчас можем с уверенностью сказать. Потому что вот это уже достаточно точно, что мы знаем.

Второй такой маленький подпункт. Вот эти выборы демонстрируют, что американское качество предвыборной инфраструктуры и выборной инфраструктуры в целом, все вот эти машины для голосования, системы подсчета голосов, система дистанционного голосования, она конечно оказалась гораздо архаичной, неподготовленной к тем вызовам пандемии, в котором им пришлось ее проводить. Мы сейчас не то что не знаем результатов, обычно результаты объявляются в ночь после выборов. Сейчас даже речь об этом не идет. Ну допустим, то что в штате Пенсильвания, например, сейчас не подсчитано 33% голосов, в штате Аризона 14% голосов, это абсолютно ненормально для американской политической системы.

Скажем так, если бы у нас был один явный победитель, если бы кандидат выигрывал со счетом хотя бы 65/45 условно, что-то в таком роде, даже хотя бы 55/45, то возможно это не было бы такой проблемой. Но поскольку сейчас речь идет о буквальном фотофинише, архаичность предвыборной системы, ее неготовность к этим вызовам подрывает доверие с обеих сторон к результатам.

Паша, я тут хочу тебя успокоить. У нас 25 ноября прошли выборы местные. В некоторых ОТГ вообще по нескольку тысяч человек был. Так вот, сегодня уже почти две недели прошло, так вот до сих пор во многих ОТГ мы не знаем кто победил, кто там глава, какая партия и т.д. Поэтому на фоне архаичной американской системы наша система она вообще просто суперархаичная.

Я не знаю, насколько это может быть утешением, скажем так, но это такой тревожный звонок. Условно говоря, в условиях пандемии старый отлаженный механизм по сути не сработал, как от него ожидали, а новый создать не успели. Повторюсь почему это важно, потому что в условиях того накала страстей это влияет на дальнейшую либо радикализацию, либо на дальнейшую эскалацию. Потому что доверия, конечно, нету. Потому что многие вещи вполне могут быть либо техническими ошибками, либо в буквальном смысле техническими косяками. Но сейчас каждая страна будет за любой ошибкой искать злонамерение. Как ты сам понимаешь, это совершенно не способствует выборам в условиях демократии, когда все-таки тебе надо хоть какое-то доверие к институтам.

И мы собственно сейчас переходим ко второму большому пункту. Возвращаясь с тобой к нашим первым стримам, где мы рассуждали о понятии демократии, что демократия на самом деле система работает только когда у тебя общество уже относительно однородное и относительно единое. А для сложно составленного общества, сложно организованного сообщества та модель демократии в сочетании с таким сильным государством, которое уже сформировалось в Америке, когда огромные финансовые потоки распределяются и контролируются по сути государством, когда государство становится одним из ключевых источником финансирования проектов, работодателем в экономике, вот эта система демократического подсчета голосов заходит в кризис.

Объясняю в чем кризис. Это все-таки любой результат выборов будет в каком-то смысле нечестным. Потому что практически во всех штатах, которые сейчас находятся в списке спорных, разрыв между кандидатами составляет от 20 до 30 тысяч голосов. Это не совсем нормально, что судьба такой огромной страны в конечном итоге будет определяться такими… Это не то что зона статистической погрешности – это статистическая погрешность внутри статистической погрешности.

Очевидно и достаточно понятно, почему американское общество не перестает доверять этой системе, почему мы видим радикализацию справа и слева. Потому что в такой ситуации, когда на кону стоит так много, т.е. ресурсы на кону стоят большие вот этого всего центрального правительства, а борьба за них ведется настолько до фотофиниша, происходит то, что происходит. С одной стороны, важен каждый голос, а с другой стороны понятно, что ни один из кандидатов не может даже и близко претендовать на то, чтобы быть президентом всей страны. Он президент половины страны. И это не очень хорошо.

Это на мой взгляд очень большая принципиальная проблема. Потому что я здесь вижу принципиально только два логических пути: либо это уменьшение государства, либо это уменьшение демократичности. То есть, либо ты уменьшаешь количество распределяемых ресурсов, и тогда в принципе не важно кто побеждает на допустим федеральных выборах, потому что он те так много что изменит в твоей повседневной жизни, все будет решаться на уровне штатов. Либо альтернативный путь это уменьшение демократичности, в каком-то направлении монархии, где по сути демократические права уже просто мы отказываемся от этой модели и сконструируем нашу систему репрезентации совершенно на других основах, а не на основе народного волеизъявления. И в истории таких примеров много, да и в современности их сейчас хватает, начиная от совсем архаичных монархий Персидского залива и допустим например Китая, где с демократией как мы знаем все весьма относительно.

Но тем не менее, та система, когда исход ресурсов в условиях отсутствия общественного консенсуса зависит от 5-8 тысяч голосов, например в буквальном смысле в штате Невада сейчас разрыв между Трампом и Байденом 8 тысяч голосов. Это настолько смешно, что даже сказать сложно.

И в Висконсине там небольшой.

Да нет, если так смотреть, то да, в Висконсине 1 тысяча, в Мичигане порядка 20 тысяч, в Неваде 8 тысяч, в Аризоне разрыв более-менее большой, но там забыли посчитать еще 16%, сейчас потенциально будут пересчитывать, и возможно разрыв сократится. Объявили победу Байдена, но возможно разрыв сократится, может вообще будет обратный переворот, потому что наконец Пенсильвания, где просто борьба ведется, где сейчас разрыв большой, но не подсчитано так много голосов, потому неочевидно.

Но в любом случае мы видим разрыв настолько сократились, что эти штаты определят исход всех выборов, это действительно говорит о том, что надо либо как-то адаптировать модель, либо восстанавливать консенсус в обществе.

И здесь мы переходим к третьему пункту, то что действительно мы наблюдаем кризис СМИ как института. Историческая задача СМИ была не работать партийным рупором в демократии, опять-таки в США, а все-таки создавать определенную картину мира, общую для всех американцев, создавать им единое мироустройство, в котором они живут. И опять-таки, в этих условиях и соцопросы работают лучше, и управляемость системой лучше, и взаимодействие между различными ветвями власти, между различными группами людей в обществе могут между собой как-то координироваться.

То что мы видим сейчас, это то что американцы живут в буквальном смысле в разных реальностях, т.е. и СМИ это подтвердили. Все прогрессивные мейнстримные СМИ, которые 4 года работали на всю катушку на то чтобы дискредитировать образ Трампа и условно говоря предотвратить повторение 2016 года, когда внезапно оказалось что сторонников тех идей, которые мы считаем архаичными, расистскими, ужасными, их настолько много, и надо подобрать к ним ключ условно и переманить их на нашу сторону. Вот все результаты этих выборов уже показывают, что никакой работы в этой зоне не произошло. Не то что не подобран ключ к избирателям с альтернативной точкой зрения, наоборот взаимная сегрегация только углубилась, и по сути СМИ сейчас это действительно это пропаганда с обеих сторон.

Возможно и новые медиа не исключение. Сейчас мы активно увидели во время этой кампании, то что допустим Twitter открыто встал на сторону демократов по сути, это огромная социальная платформа активно банила контент, который распространяли республиканцы, который мог повредить кандидату. Это повторилось во время того скандала с компроматом на Байдена, который республиканцы вывалили в последние 10 дней, но это и повторяется сейчас, когда речь идет о том, что как только республиканцы массово замечают какую-то статистическую аномалию в голосовании по почте, их в Twitter объявляют недостоверными. И это происходит буквально сейчас на наших глазах.

Ну да, то же самое и в Facebook заявления Трампа комментируют соответствующей пометочкой, что дескать все не так, как говорит Трамп, и ситуация двойственна. Точно так же в Twitter. Поэтому это кстати такой новый феномен, когда вот просто в режиме онлайн идет параллельное комментирование фактического президента страны.

Да, он фактически президент, он президентом в лбом случае еще останется на несколько мсесяцев. Но говорю, я это упоминал в предыдущей передаче – это большая проблема. Потому что обществу необходимы средства коммуникации, причем в идеале эти средства коммуникации должны работать либо по принципу открытого предубеждения, т.е. мы открыто заявляем, что мы газета, которая обладает такими-то политическими взглядами, мы открыто заявляем то что все другие политические, мы не претендуем на то чтобы выступать представителями взгляда всех, ну условно всех американцев, а мы только защищаем свою собственную группу. Но все американские СМИ они же претендуют на журналистскую объективность, но оказывается что такого нет.

Считалось раньше, что вот онлайн-медиа, такие как Twitter, Facebook создадут пространство и площадку, в которой условно говоря будут цвести все цветы, и ан основе этого можно будет как-то лучше и анализировать данные, устраивать коммуникацию и устраивать лучшее взаимодействие между группами, опять, так или иначе, работать в этом направлении. Мы видим сейчас то что по сути социальные СМИ отказываются от статуса платформы, так или иначе переходят в статус издателя. И это сдвиг, я думаю, в краткосрочной перспективе в ближайший год, два мы увидим создание новых, по крайней мере внутри, американских социальных сетей, которые будут еще более сегрегированны на самом деле. Допустим, мы увидим еще больше разделение общества на те подгруппы, в которых им будет комфортно.

И с одной стороны это для каждого отдельного человека может даже будет и приятно, потому что они будут взаимодействовать только с теми людьми, чьи взгляды им близки. Но с точки зрения вот этой общей управляемости системы и общей понимаемости системы, то что на английском называется intellegibility, т.е. наша способность понимать систему в целом уменьшится, потому что мы еще меньше будем представлять, какова картина в целом, каковы общие тренды. Это все перейдет по сути говоря назад в сторону интуиции, гадания.

И наверное с точки зрения моего академического опыта, единственное могу надеяться на фокус группы. Возможно фокус группы будут хоть какими-то вот способами посмотреть вот туда, так сказать, в какие-то глубинные настроения, глубинные изменения, т.е. отказ от количественных методов анализа, переход к более качественным методам анализа. Но даже это возможно не поможет организовать вот эту машину обратной связи между обществом и теми людьми, которые по идее должны это общество как представлять так и артикулировать мысли, которые происходят в нем. И для демократии это очень нехороший знак.

И в конце буквально кратенький прогноз на ближайшие дни. Я подозреваю то, что мы не узнаем окончательных результатов выборов, признанных обеими сторонами в ближайшее время. Я подозреваю то, что мы увидим повторение ситуации 2000 года, только еще в большем масштабе. Буквально вот час назад сейчас (вечера среды) штаб Трампа потребовал пересчета голосов в Мичигане. Я думаю, вполне возможно он потребует его так же в том же Висконсине, возможно в Пенсильвании, Аризоне и Неваде. Если пересчет возможно не произойдет достаточно быстро, что вполне возможно, учитывая то, что система не работает с той эффективностью, с которой она должна был бы работать в данных условиях, то возможно дело дойдет до судебного оспаривания результатов, что в американской истории безумная редкость, и тогда это затянется еще на дольше.

Тем более что Трамп уже заявил, что они идут в суды.

Я думаю, если каким-то образом он выиграет выборы без необходимости идти в суды, он в суды не пойдет. Тогда вполне возможно, что его оппоненты пойдут в суды.

Наверняка. Тем более что мы видим до боли знакомые, скажем так, на постсоветском пространстве, в России, в Украине, вот эти вот хвостики там, когда начинает там вдруг резко меняться показатели в пользу одного или другого, в частности это по Байдену мы видели в Мичигане, как начинают расти эти синие показатели. И это тоже ставит вопрос относительно того, как такое могло быть. Хотя там у Байдена говорят, что это просто начинают считать голоса тех, кто почте прислал.

Но с одной стороны, они сто процентов. Кроме того, ошибки действительно случаются. Там же с этим хвостиком, я знаю о чем ты говоришь. Уже прошло, эта история получила подтверждение, они сказали что это была техническая ошибка в результате которой в одном их округов голосам за Байдена приписали лишний нолик, и они этот нолик убрали.

Но блин, я поэтому и говорю. Тут понятно, что любая сторона будет искать злой умысел, даже там, где возможно речь идет о простой технической ошибке. Но суть в том, что сейчас нету доверия, и даже нам со стороны особенно мы не можем сказать наверняка, а как оно реально произошло на самом деле.

И тут еще надо добавить, параллельно такой важный еще тренд. То, что однозначно демократам не удалось сделать, и то на что они рассчитывали: с вероятностью в 95% республиканцы сохраняют контроль над Сенатом и улучшают свое представительство собственно в Палате Представителей в Конгрессе. По сути говоря, демократы показали себя хуже, чем они ожидали на вот этих выборах. Помимо выборов президента одновременно в штатах сейчас происходили выборы 22 мест в Конгрессе, и ожидалось то, что демократы смогут опрокинуть республиканское большинство. Сейчас скорее всего республиканцам удастся сохранить большинство в 51 голос против 49. И в Палате Представителей то же самое, демократы потеряли места там, где они победили 2 года назад.

И это важно: большинство мест, которые оспаривались эти 2 года, они были то что называется weak republican, т.е. ожидалось, что республиканцам будет сложно их удержать. И тем не менее, республиканцы показали себя лучше, чем они ожидали. Скорее всего, им не удастся получит большинство в Конгрессе, но они улучшат свою позицию по сравнению с предыдущим циклом, и соответсвенно улучшат свою позицию на следующий цикл, который через 2 года.

И вот эта система сдержек и противовесов, она опять начнет бороться между собой, что в условиях расколотого общества, недоверия к системе может привести к дальнейшей радикализации с обеих сторон.

Ну то, о чем мы говорили.

Единственное, чему можно порадоваться: наш прогноз более менее оправдался полностью, за исключением конкретных деталей. Даже в принципе конкретных деталей по штатам. Поскольку действительно счет идет до 10 тысяч голосов, таких деталей ни один аналитик вам предсказать честно не сможет.

Это кстати хороший момент. С одной стороны шутка, но с другой стороны это вот вопрос о кризисе системы. По сути результаты выборов, от которых зависят так или иначе судьбы большинства населения Земли, сейчас решают 20% голосов из условного Милуоки штата Миннесота. Это, конечно, заставляет задуматься.

Ну, такова глобализация.

Хорошо, на этом заканчиваем. Всем пока.

До новых встреч.

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook, канал Юрия Романенко на Youtube, канал Юрия Романенко в Telegram, страницу в Facebook, страницу Юрия Романенко в Instagram