Технопарки от «слуг народа» — почему мы снова наступаем на грабли?

Глава парламентского комитета по вопросам экономического развития Дмитрий Наталуха в интервью Интерфакс – Украина заявил, что комитетом разрабатывается проект закона о технологических (индустриальных) парках. При всем уважении к господину Наталухе как юристу и защитнику прав беженцев, хочу отметить, что в вопросах, связанных с инновационным и технологическим развитием экономики,  он, мягко говоря, «плавает», допуская в интервью досадные оплошности в виде тождества между экономическим кластером и технопарком и демонстрирует непонимание глубинной сути экономики знаний.

Идея закона о технопарках не нова. По крайней мере, с конца 90-х с завидной регулярностью в Раде появляются законопроекты о технопарках или индустриальных парках как инфраструктурных элементах инновационной экономики. Каюсь, к самому первому законопроекту и автор этих строк приложила руку. Все попытки были провальными, и на то есть объективные причины, связанные с хроническим непониманием властью роли и места государства в становлении экономики знаний. Наивность в попытках принятия очередной версии закона о технопарках как панацеи от технологической деградации выглядит смешно для любого специалиста в области инноватики. Она подобна наивности малышей в песочнице, которые строят домик из песка, полагая, что это будет настоящий дворец для сказочного принца.

Судите сами. Кремниевая долина не называется технопарком, никаких льгот от государства не получает, но инновации производит. В США закона о технопарках нет, зато есть инновации. В России и закон есть, и создано почти 300 технопарков, включая всем известное Сколково. Льготы, деньги, внимание государства. И что? Где инновации? Нет ответа. Парк высоких технологий (ПВТ) в Минске, напротив, вообще выведен из правового поля Беларуси (внутри парка действует английское общее право), создан специальным Декретом Президента от 2005 года, и его успехи впечатляющи: в 2018 году при численности работников всего 45 тыс. валовый продукт ПВТ превысил 3 млрд $ (67 тыс $ на человека в год), что составляет около 5% ВВП страны. Для соседней Беларуси закон о технопарках просто не понадобился.

Таким образом, наличие или отсутствие закона о технопарках в инновационной экономике не решает ничего. Потому, что технопарк – это организационная форма для инноваторов и технологических компаний, этакий заборчик, которым огорожена территория, где самые разные компании создают специфические институты взаимодействия – коллаборацию, трансфер знаний и технологий, правила конкуренции и где происходит синергия связей равных и конкурирующих компаний, порождая поток новых знаний и инноваций. Эти институты и есть суть экосистемы, они неформальны и не подчиняются никаким писаным законам.

Принять особый закон о технопарках – это построить заборчик. И что дальше? Сидеть и ждать, когда внутри него вырастет инновационная экосистема? Сама по себе, впрочем, без всяких заборчиков,  она вырастает только в США, и на то есть множество причин, которые оставим в стороне.

Чтобы понять, что должно делать государство для технологического и инновационного развития страны, позволим себе следующую аналогию.

Говоря об инновациях и технологиях, мы подразумеваем экономику знаний, то есть процесс производства новых знаний из уже имеющихся с последующим трансфером их в продукт, продаваемый на рынке. Эта специфика сильно отличает экономику знаний от традиционной.

Философы–постмодернисты называют совокупность человеческих знаний ризомой – нелинейной структурой, не имеющей ни начала, ни конца, ни центра (Делёз, Гватари) и сходной с биологической грибницей. Организации, продуцирующие знания, и имеющие ризоморфную структуру, обладают потенциалом самоорганизации и синергии. Аналогия инновационной среды и грибницы поэтому уместна. Применим ее для понимания инновационных процессов.

Что нужно, чтобы вырастить грибы в искусственных условиях? Три компонента: здоровый мицелий, подходящий субстрат и микроклимат. Мицелием (пророщенными спорами) в нашей аналогии служат идеи вкупе с их носителями – инноваторами. Не будем останавливаться на проблемах наличия в Украине инноваторов. Несмотря на все усилия средней школы по вытравливанию у детей способностей к мышлению, некоторое количество инноваторов в стране все же есть. Субстрат и микроклимат составляют инновационную экосистему.

Что представляет собой попытка принять некий закон о технопарках? Это подобно тому, как фермер огородил бы заборчиком участок, повесил бы табличку «Тут растут грибы», сел бы на пенек и принялся ждать урожай. Россия в дополнение щедро поливает свой огород водичкой – попросту «заливает» Сколково деньгами, но кроме убогого робота Федора и некоторых сомнительных фармпрепаратов пока ничего не получает. О Роскосмосе лучше и не вспоминать.

Функция государства подобна задаче предпринимателя, выращивающего шампиньоны – соединить все три компонента, поддерживать микроклимат и ждать урожай. В жизни участие государства несколько сложнее – в дополнение к этому государство в развитых экосистемах выступает полноценным партнером в инновационном процессе, равным в правах и обязанностях с другими участниками. Триада государство – наука – бизнес составляет синергетическую, так называемую тройную спираль коллаборации.  Только при условии отказа государства от любой формы принуждения и замена принуждения на предоставление специфических возможностей власти своим партнерам, возможна тройная спираль, которая и приводит к взрывообразному порождению потока новых знаний.

Что делают успешные страны для создания собственных национальных инновационных экосистем?

Разработка стратегии инновационного развития. Для последующей стратификации и кластеризации науки и экономики крайне важно определение целей и приоритетов, единое видение трендов развития страны. Стратегия в нашей «грибной» аналогии играет роль бизнес-плана для предпринимателя, решившего выращивать шампиньоны.

Создание архитектуры инновационно-технологической экосистемы. Она уникальна для каждой страны.

Выработка специфических политик технологического развития. В нашей аналогии с грибницей это микроклимат всей инновационной экосистемы. ЕС пошла в этом направлении дальше всех, сформировав целый пласт нормативов и директив, включая политики по интеллектуальной специализации регионов. Все политики классифицированы и обеспечены документами – рекомендациями для стран – резидентов ЕС.

Кластеризация экономики. Это центральное место в создании экосистемы. Кластеры — это мицелий, посадочный материал для будущей грибницы.  Технологическим кластером называют группу компаний и научных учреждений, локализованных на определенной территории, которые связаны между собой и взаимно дополняют друга: производители, поставщики продукции, комплектующих и специализированных услуг, научно-исследовательские и образовательные организации и прочие.  Технопарки могут входить в состав кластеров и могут быть самостоятельными кластерами. Кластер может и вовсе не иметь технопарка, но быть успешным и инновационным. Политика кластеризации экономики – сложна и уникальна в каждой стране. Дело в том, что только одновременное выполнение целого ряда условий дает положительный синергетический эффект и резкий технологический рост в кластере. Эти требования можно условно объединить в такие группы:

Сетевая организация;

Сильная конкуренция как внутри, так и снаружи кластера;

Коллаборация участников как высшая форма кооперации, когда несколько участников имеют общую стратегию, одинаковую идентичность и занимаются совместной деятельностью. Пример коллаборации – проект по созданию большого андронного коллайдера, в котором принимает участие 10000 ученых из 100 стран мира. Коллаборация создает синергетический эффект, порождает поток новых знаний;

Наличие организаций, работающих в режиме открытых инноваций. Чтобы не перегружать читателя лишними определениями, скажу лишь, что даже такая прежде закрытая организация как НАСА применяет бизнес-модели открытых инноваций и получает ускорение решения многих проблем.

Более, чем скромные успехи Сколково объясняются невозможностью создания внутри этого технопарка реальной сильной конкуренции. Россия не применяет иных типов политик к инновационным экосистемам, кроме интервенционистских, что приводит к созданию скорее имитации, чем инновационного кластера.

Создание научно-технического базиса инновационных экосистем. В архитектуре инновационной экосистемы ЕС эту функцию выполняют технологические платформы, которых в Евросоюзе 36. Это экстерриториальная структура сетевого типа, симбиоз государства, науки и бизнеса, имеющих одинаковое видение мировых трендов научно-технического развития. Сотрудничество этой триады организовано по принципам тройной спирали коллаборации.  Платформы представляют собой аналог субстрата, куда погружен мицелий в виде кластеров.

Одним словом, без экосистемы никакой экономики знаний в Украине не возникнет. И отдельно вырванная из общего контекста концепция технопарка – всего лишь одна из многих организационных форм в сложной инновационной экосистеме. Это просто будет организация для получения некоторых льгот. Только решение полного комплекса вопросов, или хотя бы одновременное движение по всем направлениям может постепенно улучшать ситуацию. Ровно так же, как пренебрежение всего одним из условий, неважно, температура это или кислотность субстрата или любой иной фактор, , ведет к полной потере урожая в нашей аналогии.

Труды государства по созданию инновационной ризоморфной среды могут быть провальны, а могут окупиться с лихвой.  Простой пример. Украина – аграрная держава. Но настоящей аграрной сверхдержавой является Голландия. У нас фермер, выращивающий томаты на полях Херсонской области, получает с гектара земли 10-15 тыс.$ оборота. Высокоинтеллектуальные технологии в тепличном бизнесе (купленные в Голландии) позволяют получать с того же гектара, но уже закрытого грунта (малообъемные технологии) – 500-700 тыс.$. Голландский оригинатор семян томатов получает оборот с гектара  4 млн $ и выше. Разница – в 400 раз!

Правда, для этого нужна сельскохозяйственная наука, селекционные станции и агролаборатории, все то, что в ЕС объединено а аграрную технологическую платформу. А еще нам нужно отстоять землю, что в управлении Академии аграрных наук и восстановить на ней исследовательскую работу. Потому, что без этой земли никакая агрономическая наука, а, следовательно, и инновации, невозможны. Если эта земля будет продана, то шансов инновационного развития аграрного сектора у Украины больше не будет. Возможно, никогда.

Впрочем, это уже другая история.

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook,  на страницу Хвилі в Instagram