Первой страной, пополнившей список «слабых звеньев» европейского валютного союза в 2011 году, стала Португалия. В марте рейтинговые агентства начали понижать оценки долговых обязательств страны, причем сразу на несколько ступеней. Это стало сигналом для рынка, который моментально поднял ставки по облигациям.
Таким образом, долговой кризис в Португалии развивался точно по такому же сценарию, что и несколькими месяцами ранее в Греции и Ирландии. И разрешение его было аналогичным — брюссельские доктора прописали Лиссабону традиционное «лекарство» в виде режима жесткой экономии госбюджета, а также выделили льготный кредит — 78 миллиардов евро на три года. Но, как и в случае с первыми жертвами кризиса, осталось ощущение, что это решение временное. Ведь способов устранить корневые причины «болезни» — экономическую стагнацию, переходящую в рецессию, огромный объем накопившихся долгов, завышенную стоимость национальных активов — до сих пор не видно.
Итальянская «резня»
Начало лета на европейских финансовых рынках выдалось относительно спокойным — трейдеры, играющие на понижение стоимости долгов еврозоны, взяли паузу. Но в августе ситуация вновь кардинально поменялась, и вновь события пошли по отработанному пути: подозрения в финансовой несостоятельности — рост доходности облигаций — снижение рейтингов — снова рост доходности и так далее по нисходящей спирали. В этот раз в центре внимания оказались уже крупные игроки еврозоны — Испания и Италия.
В случае последней этой осенью на долговых рынках творилось то, что трейдеры на своем жаргоне называют «резней» (carnage) — массовая распродажа бумаг. В результате доходность в иные дни подскакивала на целый процентный пункт. В ноябре ставки по итальянским десятилетним облигациям подскочили до 7 процентов годовых, а затем и успешно преодолели эту отметку. Для рынка доходность на таком уровне фактически означала, что государство прошло «точку невозврата» и не сможет расплатиться по обязательствам.
Италию все-таки удалось вытащить за счет обещаний полноценной поддержки со стороны ЕС. Положительную роль сыграла и отставка правительства Сильвио Берлускони, которого сменил экономист, пожизненный сенатор Марио Монти. Он предложил пакет мер, которые немного остудили «медведей» на бирже, хотя доходность облигаций страны находится по-прежнему на запредельном уровне в сравнении с докризисными временами.
Падение правительств вообще стало ключевым политическим последствием европейского долгового кризиса в 2011 году. Пионером тут тоже выступила Португалия, где еще в марте свой пост покинул премьер Жозе Сократеш. В ноябре подал в отставку почти что вечный Берлускони, а испанские выборы с треском проиграла партия Хосе Луиса Сапатеро, которого на посту сменил лидер местных консерваторов Мариано Рахой.
По самому крутому сценарию события разворачивались в многострадальной Греции. В октябре страна стояла на грани банкротства, и ей потребовалась очередная программа помощи со стороны Евросоюза. Финансовая подпитка была выделена, но на условиях масштабного урезания социальных расходов. Под давлением населения страны, которое в последние два года почти беспрерывно бастует и ходит на демонстрации против этого самого урезания, премьер Георгиос Папандреу предложил вынести вопрос о плане помощи на национальный референдум.
Заявление вызвало шок в Брюсселе и других европейских столицах. Референдум почти гарантированно завершился бы отказом от помощи, что, по всей вероятности, привело бы к дефолту страны. Греция бы пострадала от этого изрядно, но тут стоит припомнить поговорку о том, что «если вы должны банку миллион, то это проблемы банка». Признание Афинами своей несостоятельности запустило бы цепь событий на рынках, последствия которых просчитать просто невозможно.
{advert=4}
В итоге даже представители собственной партии устроили Папандреу обструкцию. Несмотря на негодование публики, решение о референдуме пришлось отменить, а самому премьеру — уйти в отставку. Новым главой правительства, как и в случае с Италией, стал технократ — финансист Лукас Пападемос.
Британский демарш
Политические трения, впрочем, национальным уровнем не ограничивались. Пример Словакии, едва не провалившей в октябре общеевропейское голосование по увеличению размера европейского фонда финансовой стабильности (EFSF), стал далеко не единственным. В наибольшей степени здесь отличилась Великобритания. Эта страна дорожит своей финансовой независимостью и до сих пор не вступила в еврозону. Но, когда речь зашла о перспективах выживания евро как общей валюты, европейцы рассчитывали, что Лондон проявит солидарность.
Однако не тут-то было. В ходе переговоров в декабре об изменениях в союзном договоре ЕС, которые должны были предотвратить в будущем возникновение новых долговых кризисов и сплотить межгосударственное объединение, британцы продемонстрировали своенравие. Консервативный кабинет министров отказался подписывать договор и выделять МВФ деньги (которые потом должны будут пойти на кредитную поддержку нуждающимся странам), если только Лондон не получит права вето относительно любых общеевропейских законов, касающихся финансового регулирования.
Ликвидированы офицеры, генерал РФ и сотни солдат КНДР: последствия удара Storm Shadow по Курской области
"Мы предали Украину": конгрессмен Маккол назвал главное условие для переговоров с Россией
В Украине вслед за яйцами подорожал еще один базовый продукт
Реформа МСЭК: семейные врачи получат новые полномочия по установлению инвалидности
Европейцы не поняли, почему Великобритания должна быть особенной, и договорились о новом сборе средств без участия Лондона. Неприятный осадок от этого пикирования, однако, остался. На континенте были настолько возмущены действиями Соединенного Королевства, что немедленно начали старую как мир игру в перевод стрелок. Так, глава ЦБ Франции Кристиан Нуайе после заявления агентства Moody’s о возможном снижении рейтинга почти всех стран еврозоны отметил, что аналитикам неплохо было бы обратить внимание на другую страну, у которой с государственными финансами и экономикой в целом все гораздо хуже, чем у Франции и Германии. Такой откровенный выпад в адрес Лондона показывает, что на фоне ухудшающейся финансовой ситуации в Евросоюзе усиливаются еще и политические трения.
{advert=1}
Кстати, британцам припомнили и еще одно заявление, сделанное в ноябре. Тогда министр финансов Джордж Осборн подчеркнул, что Великобритания вовсю ведет подготовку к краху евро и через несколько месяцев будет во всеоружии. В условиях жесткого кризиса такие выпады от, казалось бы, верных друзей и партнеров выглядят немного неуместными. По крайней мере, так ситуация видится с континента.
Темные пророчества
Правительство Великобритании — не единственный игрок из тех, кто держит порох сухим на случай распада еврозоны. Глобальные торговые системы, которыми оперирует банк CLS, начали пробные торги на случай тех или иных вариантов развития событий без евро. Другой участник рынка, компания ICAP, вернула к жизни модели торговли драхмой, отложенные за ненадобностью после вступления в зону евро Греции.
Более того, неуверенность демонстрируют и лидеры крупнейших стран валютного блока. В начале ноября в прессу просочились известия о том, что канцлер Германии Ангела Меркель всерьез рассматривает вариант исключения Греции — и не только — из зоны хождения евро.
Месяцем ранее откровенное интервью дала авторитетный американский политический эксперт Филиппа Мальмгрен. Она, ссылаясь на свои анонимные источники, сообщила, что Германия не видит никаких перспектив для еврозоны в ее нынешнем виде. По словам Мальмгрен, ранее работавшей советником в администрации Джорджа Буша-младшего, немцы уже даже заказали печать новой валюты.
Таких слухов становится все больше, несмотря на все видимые усилия ведущих европейских стран по борьбе с кризисом. На публике лидеры стран континента демонстрируют полнейшую лояльность еврозоне, но в кулуарах настроения царят совсем другие. И есть от чего: этой осенью впервые вслед за ставками по облигациям «слабых звеньев» вроде Греции, Италии и Португалии начала расти доходность долгов стран, ранее считавшихся абсолютно надежными. Более того, в ноябре в Германии провалился аукцион по продаже очередной серии облигаций, чего не случалось уже очень давно.
Все эти тревожные симптомы показывают, что до решения долговых проблем еврозоны пока еще далеко. Да, в 2011 году обошлось без дефолтов (хотя многие инвесторы называют объявленную в текущем году реструктуризацию долгов Греции частичным дефолтом по факту), но скорость, с которой неприятности распространяются на все новые и новые страны, поражает. Все принятые на данный момент решения являются временными. Для того чтобы справиться с кризисом по-настоящему, европейцам придется приложить поистине титанические усилия и быть готовыми к тому, чтобы понести серьезный ущерб. Способны ли они на это — мы узнаем, вероятно, уже в наступившем 2012 году.