Иран теряет влияние в Ираке

Грубые попытки иракского премьер-министра Ноури аль-Малики консолидировать власть вызвали отдачу со стороны суннитского меньшинства, заставляя правящее шиитское большинство перейти в оборону. Использование правительством антитеррористических законов, чтобы маргинализировать своих оппонентов, вызвало в суннитских регионах продолжающееся уже несколько недель восстание. Происходит оно по соседству с расположенной на западе Сирией, где также идёт суннитское вооружённое восстание, что дестабилизирует правительство в Багдаде.

В дополнение к недовольству иракских суннитов, действия аль-Малики мешают иранской стратегии по управлению Ираком – стратегии, которая зависит от баланса различных шиитских фракций. И с суннитским восстанием в Сирии, вдохновляющим суннитское восстание в Ираке, Тегеран не имеет особых возможностей усмирить растущую угрозу и предотвратить исчезновение достижений последнего десятилетия.

Учитывая, что новое иракское государство строилось под его наблюдением, аль-Малики за эти годы смог собрать в своих руках значительную власть. В стране прошло двое выборов после утверждения новой Конституции в 2005 году, в которых победило шиитское большинство, в результате чего были сформированы коалиционные правительства во главе с аль-Малики. С момента своего возникновения новая система ещё не переживала передачи власти. По факту, учитывая уже весьма деликатный общественный баланс, иракское государство выглядит весьма хрупким.

Большую часть своего времени во власти аль-Малики преследовал две политические цели. Во-первых, он работал, чтобы сунниты, которые исторически управляли современным Ираком, больше никогда не доминировали в иракской политической системе. Во-вторых, он старался удержать свою коалицию «Государство закона» во главе текущей системы межэтнических и межрелигиозных соглашений.

С перспективы аль-Малики, первой цели нельзя достигнуть без второй. В результате он старался ослабить оппонентов в парламенте и собрал власть, превышающую конституционные лимиты, к примеру, взяв под контроль сектора безопасности и энергетики.

Попытки аль-Малики упрочить свою власть расстраивали других шиитов, особенно его главных политических оппонентов, движение «аль-Садрит». Но шиизм сглаживал их разногласия, чтобы сунниты не смогли угрожать их новоприобретённой власти. Освобождённый от вызовов со стороны враждебных шиитских фракций, аль-Малики сосредоточился на удержании суннитов в слабости.

Изначально аль-Малики работал против суннитов, используя разногласия между ними и вовлекая значительную часть суннитских фракций в коалицию «Государство закона». Но последние выборы в марте 2010 года показали близорукость такой стратегии. На этих выборах «Государство закона» завоевала второе место, получив на два места меньше, чем секулярный список «аль-Иракия», партии бывшего премьер-министра Ияда Аллави (во многом из-за того, что большинство суннитов поддержали партию Аллави). Если бы «Государство закона» не объединилось с Иракским национальным альянсом, другой шиитской группой, аль-Малики не смог бы обеспечить себе второй срок.

После девяти месяцев переговоров по формированию своей второй администрации, аль-Малики почувствовал, что сунниты по-прежнему сильны, в основном из-за своей принадлежности к «аль-Иракия», секулярной националисткой группе со значительной поддержкой по всей стране – форменный вызов для сектантских целей аль-Малики. Хотя он не исполнил своих обещаний «аль-Иракия» в обмен на присоединение к его правительству, аль-Малики в основном избегал конфронтации с ними до вывода американских войск в конце 2011 года. На следующий день после отступления американских войск, аль-Малики обвинил главного суннитского чиновника, вице-президента Тарика аль-Хашеми, в управлении несколькими широкомасштабными террористскими атаками по стране, и приказал арестовать многих членов службы безопасности аль-Хашеми. Аль-Хашеми нашёл убежище в автономном Курдистанском регионе, а потом отправился в изгнание, где и пребывает (проводя большую часть времени в Турции), поскольку иракский суд заочно приговорил его к смерти.

Из-за разногласий в «аль-Иракия» и недостатка широкой поддержки среди суннитов аль-Хашеми, инцидент не вызвал особой реакции ни со стороны «аль-Иракия», ни со стороны суннитской общины. Но предоставление аль-Хашеми убежища курдами усилило шиитско-курдскую напряжённость. (Ссора между шиитами и курдами усилилась через месяц, когда две стороны вступили в борьбу за контроль за спорный, богатый энергией регион Киркук). В результате аль-Малики одновременно сражается с суннитами и курдами, делая своё правление некомфортабельным для своих иракских шиитских союзников, как и для своей иранской поддержки.

В начале 2012 года крупнейшее шиитское движение в парламенте, «аль-Садрит», пригрозило, что перейдёт на сторону курдов и суннитов, которые обсуждали инициативу выдвижения вотума недоверия премьер-министру. Конечно, лидер этого движения Муктада аль-Садр мотивирован желанием заменить фракцию аль-Малики в качестве лидеров шиитов. Тем не менее, в интересах шиитской общины он не исполнил этой угрозы. Хотя аль-Малики и является обузой, но Иран и иракские шииты понимают, что замена его без расшатывания политического порядка, основанного на доминировании шиитов, будет трудной.

Аналогично, курды имеют свои дела с аль-Малики. Как и шииты, курды имеют ряд территориальных претензий к суннитам, но стремление аль-Малики к сильному централизованному государству ограничивает их стремление к автономии. Но они не хотят противостоять аль-Малики слишком сильно, чтобы не усилить суннитов.

Аль-Малики знает о шиитских и курдских опасениях относительно конфронтации с ним, но он переоценил преимущества этого, когда выступил против своего же министра финансов, Рафи аль-Иссави. 19 декабря аль-Малики начал арестовывать членов службы безопасности аль-Иссави по обвинениям в терроризме. Но в отличие от аль-Хашеми, аль-Иссави происходит из большого племени, расположенного в Фаллудже (центре суннитского восстания с 2003 по 2007 годы), и атака аль-Малики в его адрес спровоцировала широкую волну протестов со стороны суннитской общины.

Другой фактор в суннитской реакции – это суннитское восстание в соседней Сирии. Региональные оппоненты Ирана (Турция, Саудовская Аравия, Катар и другие) надеются, что когда сирийский президент Башар аль-Ассад потеряет контроль над Дамаском, возросшая суннитская мощь обрушится на Ирак, отбрасывая существующее там иранское влияние. По факту, уже существуют доказательства, что на некоторых уровнях существует международная координация между суннитами двух стран – во многом благодаря подавляющей политике аль-Малики.

Протесты в Ираке стали самым значительным восстанием суннитов за последние пять лет и выбили аль-Малики из равновесия. В ответ премьер-министр предложил выпустить 700 суннитских женщин-заключённых. Увидев, что правительство идёт на уступки, сунниты осмелели и стали требовать досрочных выборов – что многими шиитами также рассматривается как выход из кризиса, особенно учитывая, что выборы пройдут чуть более чем через год. Но выборы вряд ли устранят кризис, поскольку оппоненты шиитов и Ирана хотят убрать иранское влияние в Ираке. В основном, иракские выборы только чётче обозначат глубокое разделение страны по этническому и религиозному признакам, поскольку приведут к крайне разрозненному парламенту и, учитывая сектантскую войну в Сирии, следующие выборы дадут ещё более поляризированный результат.

Сунниты бойкотировали первые выборы в 2005 году и были разделены в 2010 году. В следующий раз они, скорее всего, будут более сплочены, а это означает, что создать коалиционное правительство будет ещё труднее. Более того, курды хотят использовать это сектантское разделение, чтобы требовать больших концессий в отношении их автономного статуса.

Сунниты вряд ли примут свою текущую долю политической силы, увеличивая риск насилия. Существует странное совпадение интересов между сирийскими суннитскими войсками, международными джихадистами и арабскими странами типа Саудовской Аравии, все из которых имеют свои причины хотеть ослабления иранского влияния в Ираке. Проще говоря, риск сектантского насилия в Ираке наивысший после конца суннитского восстания в конце 2007 года.

Иран хорошо осведомлён о ставках. В то время, как Тегеран пытается сохранить влияние в пост-ассадской Сирии, он хочет быть уверен, что не потеряет свою основу в Ираке. Иранцы хотят защитить порядок, в котором доминируют шииты, которому сейчас больше угрожают проблемы, создаваемые аль-Малики, чем суннитские протесты.

Настойчивое накопление власти со стороны аль-Малики не только гальванизировало Суннитов, но также помешало традиционной иранской стратегии по управлению Ираком, которая состоит в поддержке враждующих шиитских группировок. Действия аль-Малики по институализации независимых сил создали для Ирана сложности по контролю над ними. Когда иракские правительственные напряжённости с курдами и суннитами были под контролем, это не было проблемой. Но после событий в Сирии, и с региональными противниками в лице Саудовской Аравии и Турции, работающими на ослабление иранского влияния в Ираке, Иран больше не может игнорировать однобокость аль-Малики. В то же время заменить аль-Малики не так уж и легко.

В идеале, Иран хочет найти замену аль-Малики, которая сможет создать новый механизм разделения власти в стране, удовлетворяющий суннитов без их реального усиления. В теории один из однопартийцев аль-Малики по партии «Хизб аль-Давах» (например, его подчинённый, Али аль-Адиб) может заменить аль-Малики таким же путём, каким тот сменил своего предшественника, бывшего премьер-министра и главу «Хизб аль-Давах» Ибрагима аль-Джаафари. Но в отличие от аль-Джаафари, правившего около года, аль-Малики глубоко укоренил себя в республике.

Замена аль-Малики также требует нового договора о разделе власти среди шиитов, который может привести к распрям и ослаблении позиций сообщества в стране. Тем не менее, у Ирана нет выбора, кроме как подталкивать различные шиитские фракции к сговору против аль-Малики. Как минимум на текущий момент, Иран озабочен политическим разрешением иракского кризиса и предотвращением скатывания ситуации в насилие.

Политическое решение потребует объединённого и целеустремлённого шиитского политического блока, сопровождающегося уступками суннитам, не ослабляющими шиитское доминирование. Это не невозможно, но Ирану будет сложно достичь обеих этих целей. Крупные уступки, типа изменения антитеррористических законов и предоставление суннитам больших прав в законотворчестве, ослабят шиитов, а слишком мелкие уступки могут не успокоить это меньшинство.

Шансы, что Иран сможет разрулить ситуацию политически, невелики, но с ними нужно считаться. Это означает, что Ирак может свежий виток сектантского конфликта. Не взирая на разрешение ситуации, иранские позиции в Ираке, скорее всего, ослабнут.

Источник: Stratfor

Перевод Александра Роджерса