Путин шел в Сирию заметать следы, а попал в капкан как с Украиной

У террористической практики российских военных на восточных границах Украины и практики террористов ИГИЛ в Сирии обнаруживается все больше сходств, которые подразумевают под собой не «высокие миссии», а весьма прозаические цели, сгенерированные в Кремле.

27 декабря армия Ирака при поддержке с воздуха сил Коалиции во главе с США освободили от войск ИГИЛ город Рамади — столицу мухафазы Акбар, самой большой по территории провинции Ирака.

Эта самая главная западная приграничная провинция Ирака расположена на стыке иракской территории с Сирией, Иорданией и Саудовской Аравией. Начало освобождения мухафазы Акбар от ИГИЛ не сопровождалось поддержкой со стороны российского военного контингента, бандитствующего на территории Сирии приглашению БашараАсада и бомбящего умеренную сирийскую оппозицию и мирное население.

Вопреки насквозь лживым реляциям Москвы о том, что они оккупировали около 8% территории Сирии только ради борьбы с ИГИЛ, ВКС РФ полностью проигнорировали операцию по освобождению Рамади.

Полностью «отмороженный» от операции в Рамади российский Кремль ведет себя вполне логично. Миниатюрный, даже кукольный по сравнению с более чем 200-тысячной армией сирийской оппозиции 5-тысячный российский контингент ежедневно подкрепляется несколькими авиарейсами – они проходят именно над провинцией Акбар с Армении и Ирана.

Кроме прохождения над небом Акбар, какого-либо другого коридора, открытого для регулярного авиационного снабжения полностью изолированного российского контингента, не существует.

Небо над большинством стран для военных самолетов РФ закрыто, а другие коридоры опасны. Это московские генералы могут летать безопасными дорогими чартерными рейсами через Абу-Даби и Бейрут, а затем заезжать в Дамаск.

Что касается вывоза российских 200-ых, раненых и ротации личного состава, то главным путем был авиационный коридор через Акбар. Уже давно не новость, что односторонний шантажный сговор между Москвой и тысячами граждан РФ, воюющими на стороне ИГИЛ, это главная концептуальная основа всей российской военной экспедиции в Сирию.

Большинство боевиков с Кавказа российские спецслужбы умышленно и организованно выдавили и отправили под своим контролем в Сирию, отставив дома заложников. Ну и конечно усилив их кадрами из ГРУ, благо такая целенаправленная работа по подготовке специального контингента для различных террористических организаций велась данной структурой еще со времен СССР, и зарекомендовала себя в Чечне.

Не известно, чем закончится такой шантаж в будущем, но до нынешнего времени, получилась очень странная тенденция — ИГИЛ, имея на руках достаточно средств ПВО, захваченных в иракском Мосуле, не удосужился почему-то сбить ни одного российского самолета из многих сотен авиарейсов, которые беспрепятственно проходили из Ирана и Армении над небом полностью подконтрольной ИГИЛ иракской провинции Акбар.

Сейчас, когда расположенная на крайнем востоке провинции столица Рамади перешла под контроль иракской армии, все очень сильно поменялось. И не только потому, что несколько месяцев беспрепятственно проходивший над территорией ИГИЛ российский авиационный коридор отныне «немного поломался».

И даже не потому, что специальная военная миссия США несколько часов тщательно вывозила из Рамади десятки пленных офицеров армии ИГИЛ, которые должны рассказать очень многое и пролить свет на довольно интересные вещи. Прекрасно понимая, что определенные лица в Москве очень хотят, чтобы освобождение столицы Акбара превратилось бы в бойню, а все захваченные террористы были бы побыстрее уничтожены вместе важной информацией.

Вполне возможно, что неминуемый в ближайшие дни анализ операции по освобождению Рамади уточнит или опровергнет эти детали. Это, в принципе, не очень важно. Ведь ликвидация безопасного авиационного коридора по снабжению незаконно находящейся в Сирии российской военной экспедиции, это дело весьма тонкое и хлопотное. Потому что, ключевые города провинции Акбар, кроме авиационных коридоров, играют еще одну, более важную роль для определения будущего войны в Сирии. Через эту провинцию проходит самый стратегически важный для Сирии нефтепровод –Baiji Hadita Homs.

До начала гражданской войны в Сирии, через него шло большинство транзита нефти на сирийские терминалы Латакия и Тартус. Максимальная поставка достигала 14-15 млн. тонн в год. По всей своей протяженности нефтепровод давно не работал из-за износа оборудования.

Нефть поступала из небольших западно-иракских промыслов, и достаточно крупных сирийских месторождений на границе Сирии и Ирака. В частности, на срединном отрезке указанного нефтепровода расположена самая обширная нефтегазоносная структура Сирии, площадь Deirez-Zour.

До событий в Сирии и перехода этой территории под контроль ИГИЛ, добыча на трех блоках этой площади велась по трем лицензиям, консорциума AFPC (Аl—Furat Petroleum Company), российско-кипрской компании «Союзнефтегаз», и российской компании «Татнефть».

Все учредители консорциума AFPC котируют акции на мировых биржах и вынуждены работать максимально прозрачно. Опасаясь санкций, они свернули добычу, законсервировали оборудование. Условия бизнеса не позволяли им даже подумать о том, что на время войны в Сирии можно передать свои права или технику местным арабским компаниям или доверенным лицам.

Этого нельзя сказать об очень странной российской нефтяной конторе «Союзнефтегаз», или о вполне солидной «Татнефти». Треть ее акций находится в государственной собственности республики Татарстан, которая считается вторым после Чечни мусульманским регионом РФ по политическому влиянию. Официальный статус очень сказывается на профиле бизнеса. В отличии от всех крупных российских нефтекомпаний, которые пытаются активно развивать международную экспансию с помощью различных кланов Кремля, региональная «Татфнеть» к зарубежной добыче относится очень прохладно. Она вообще не имеет проектов за рубежами РФ, хотя, есть два исключения. Это Сирия и Ливия. В этих странах компания получила лицензии буквально накануне политических катаклизмов, которые потрясли их в 2010-2012 годы.

Правительственный тендер на нефтеносную площадь на востоке Ливии «Татнефть» выиграла у Украины в конце 2000-х годов, но эта отдельная тема, которая тоже поможет найти ключик к пониманию того, как и зачем эта компания в те же годы появилась в Сирии.

В эту страну ее посылали явно не соображения бизнеса, а по соображениям Кремля — кремлевские кланы Москвы в дела Татарстана глубоко не вмешиваются, но в отличии от практически независимой Чечни, режим Путина держит в ежовых рукавицах и этот мусульманский регион, и его ведущую нефтекомпанию. Чтобы ни шагу в сторону.

Исходя из этих нюансов очень легко найти ответ на вопрос, — на кого российские нефтекомпании переписали доверенность по управлению лицензионных прав в Deirez-Zour после того, как вся восточная Сирия перешла под контроль ИГИЛ.

Вероятнее всего, эта юридическая доверенность вместе с оборудованием добычи и очистки нефти очутилась именно у тех, на кого указал Путин и его олигархическая кремлевская камарилья с самоназванием «силовики». В современных российских реалиях, абсолютно исключаются все другие варианты с оборудованием и лицензиями компаний «Татнефть» и «Союзнефтегаз», расположенных на территориях ИГИЛ. Иначе, с такими нефтекомпаниями все просто случилось бы так же, как когда-то случилось с компанией ЮКОС.

Словом, боевики ИГИЛ технически не могут вести добычу нефти в районе Deirez-Zour без опосредованного влияния и помощи российских компаний, которые имеют на этот район лицензию от режима Башара Асада. Именно отсюда, с восточной Сирии, еще задолго до взятия ИГИЛ в 2014 году нефтяного Мосула в Ираке, шла основная и стартовая финансовая подпитка ультрарадикальных исламских группировок, которые играли на «руку» Асада, и тогда еще назывались ИГИЛ. Но в то время, еще никто не обращал на это внимание.

Исходя из такой логики, становится предельно ясным весь ход событий в Сирии накануне российской агрессии «по приглашению».

По этой логике, сначала, минувшей весной, США провели спецоперацию по ликвидации Абу Сайяда, финансового советника халифа ИГИЛ — Абу Бакара аль — Багдади.

В ходе американской спецоперации все пошло не так, как рассчитывали в Москве. Вместо гневного и полного уничтожения помещения, где находился этот финансист ИГИЛ, американцы 4 мая 2015 года захватили его жену и финансовую документацию об отгрузках нефти ИГИЛ с месторождений в районе Deirez-Zour на территорию, подконтрольную Асаду, о каналах финансирования и обеспечения оружием и многое другое.

Спустя месяц, Владимир Путин начал серию военных учений экспедиционных сил. Затем, не дожидаясь завершения весьма важного для российской армии военно-учебного периода и традиционного цикла подготовки техники, в сентябре состоялось какое-то очень поспешное российское вторжение в Сирию.

Кто, где, в каких районах и от чьего имени добывает нефть в Сирии, давно и хорошо знал Иран, главный союзник Башара Асада в регионе. Уже в ноябре, через месяц после начала насквозь ложных российских бомбежек эфемерных «штабов и нефтепромыслов» ИГИЛ — Иран явно сделал выводы, что это чужая игра.

Тегеран начал оставлять свои некогда очень могучие военные позиции в Сирии. После этого в декабре мало кто удивился тому, что армия Ирака, еще год назад сдавшая террористам Мосул, нашла поддержку у целиком лояльного Тегерану иракского шиитского ополчения.

Вместе с авиацией США, эти силы уже начали отбивать у ИГИЛ столицу провинции Акбар. В тот момент, когда она будет освобождена хотя бы на 70% территории, Ирак вернет контроль над ключевыми нефтяными точками этой войны –приграничными с Сирией автоперевалочными эстакадами, и двумя ключевыми нефтеперекачивающими станциями идущего в Латакию нефтепровода Baiji Hadita Homs.

С точки зрения нефтяного бизнеса, финансам ИГИЛ после этого грозят большие проблемы. Иракский сегмент нефтяного бизнеса ИГИЛ исчезнет вместе с возможностью оформлять партии нефти на иностранных лиц, приближенных к российским спецслужбам, из государств, которые по тем или иным причинам игнорируют нефтяные санкции США и ЕС против БашараАсада.

На этом нефтепроводе останется лишь один район добычи — с российскими лицензиями на площадь Deirez-Zour.

Можно еще гадать, как будут ложиться российские военные авиарейсы через иракскую провинцию Акбар.

Но с российскими нефтекомпаниями и трейдерами, а также их ролью в становлении ИГИЛ, перспектива формируется намного трагичнее. В определенный момент станет точно известно, под чьей протекцией и по чьему указанию компании РФ передавали свои нефтепромыслы и технику добычи нефти доверенным лицам ИГИЛ.

В этом вопросе страны ЕС четко ведут себя по проблеме Сирии, и жестко соблюдают нефтяные санкции против режима Башара Асада. Судя по всему, скоро вслед за сирийскими нефтекомпаниями, приходит черед и российских. И если Брюссель колеблется включать российский нефтяной сектор в третью волну санкций в поддержку Украины, это только начало неспешной игры с откровенно зарвавшимся небожителями Москвы и ее некоторых окраин.

С явным московским следом в становлении ИГИЛ у европейцев отвертеться уже не получится. После слабой реакции на аннексию Крыма, такая же слабость удара Европы по российскому следу в становлении ИГИЛ будет означать только одно – что Европа уже подзабыла свою личную, европейскую «болевую точку» на Балканах, на которую уже поглядывают с кремлевских звезд.

Следовательно, есть очень большой риск, что с сирийской Ракки и оккупированного Донецка, где сконцентрировался весь цвет «российского террора» в некоторые части ЕС в самом скором времени сможет прийти назидательное напоминание о том, что бывает после невыученных исторических уроков.