Концепция «Сообщества единой судьбы» как мировоззренческая основа внешней политики КНР

В условиях продолжающейся третий год российско-украинской войны позиция КНР имеет большое значение для оценки перспектив ее завершения и возможностей политического урегулирования. Ввиду политического и экономического веса КНР, мнение Пекина оказывает существенное и вполне закономерное влияние на позицию многих развивающихся стран, которые привлекаются к обсуждению украинской формулы мира.

Оценивая разброс мнений в украинском медиа-пространстве, мы обнаруживаем весьма пеструю картину взгдяов – от прямых упреков в том, что Китай не остановил агрессию Путина против Украины, до весьма произвольной оценки выгод и издержек КНР в связи с продолжающейся полномасштабной агрессией РФ против Украины.

Многие комментаторы сетуют по поводу подчеркнутой сдержанности китайской дипломатии в связи с российской агрессией, низкого уровня диалога между Пекином и официальным Киевом, а также неясности перспектив украинско-китайских отношений.

В то же время, внешнеполитическая концепция КНР и практика принятия китайским руководством основных политических решений до сих пор остаются вне поля зрения украинского экспертного сообщества. Уместно утверждать, что без анализа концептуальных основ внешнеполитического курса КНР украинская сторона вряд ли может рассчитывать на полноценный диалог и достижение позитивных результатов во взаимодействии с китайской дипломатией.

Стержневым элементом внешнеполитической концепции КНР является идея «Сообщества единой судьбы человечества» (кит. 人类命运共同体), которая положена в основу официальной внешнеполитической доктрины. XIX съезд Компартии Китая (октябрь 2017 г.) включил пункт о содействии созданию «Сообщества единой судьбы человечества» (СЕСЧ) в программный раздел Устава КПК. Затем, в 2018 г. этот пункт был закреплен и в Конституции КНР.

С 2013 г. Председатель КНР Си Цзиньпин последовательно продвигает идею «Сообщества единой судьбы» на различных международных форумах. МИД КНР включает обязательную ссылку на концепцию СЕСЧ в двусторонние документы со странами-партнерами в Азии, Африке, Европе и Латинской Америке. Ряд положений концепции «сообщества единой судьбы» были отражены в резолюции ЭКОСОС «Достижение социальных целей Нового партнерства в интересах развития Африки» (2021 г.), а также предлагаемых китайской делегацией резолюциях ГА ООН о предотвращении милитаризации космоса и других подобных документах.

С точки зрения ее генезиса, китайская внешнеполитическая концепция основывается на принципах мирного сосуществования, сформулированных в преамбуле соглашения между Китаем и Индией о торговле и связях Тибетского района КНР с Индией в апреле 1954 г., а затем подтвержденных в ряде внешнеполитических деклараций КНР с Индией, Бирмой и Советским Союзом, в итоговом коммюнике Бандунгской конференции 1955 г. и документах Движения неприсоединения.

Пять принципов мирного сосуществования, основанных на взаимном уважении территориальной целостности и суверенитета, ненападении, невмешательстве во внутренние дела, равенстве и взаимной выгоде, сохраняют неизменную актуальность, хотя и повсеместно нарушаются в текущей практике международных отношений. С одной стороны, признать их устаревшими не позволяет прямое соответствие с целевыми установками Устава ООН. С другой стороны, соблюдение перечисленных принципов отрицает приемы давления, дискриминации и вооруженного вмешательства, которые широко распространены в арсенале и практике доминирующих государств.

Продолжая традиции мирного сосуществования, концепция «единой судьбы» ознаменовала отказ от теории «трех миров» Мао Цзэдуна, которая противопоставляла сверхдержавы (США и СССР) и другие экономически развитые государства движению неприсоединения и пространству бывшего «третьего мира» в целом.

Изначально понятие «единой судьбы» применялось в отношении Тайваня, жителям которого был продложен путь мирного воссоединения на основе формулы одна страна – две системы. Одновременно с этим во вненеполитической риторике КНР развивалась идея взаимосвязанности судеб Китая и других стран глобализованного мира. В 2013 г. Си Цзиньпин декларировал готовность «стимулировать мирное развитие во всем мире», положив этот тезис в основу политики Китая как ответственной мировой державы.

В своем выступлении на 70-й сессии ГА ООН в 2015 г. Председатель КНР Си Цзиньпин сформулировал пять принципов стратегии построения «сообщества единой судьбы» с учетом реалий и перспектив экономической глобализации:

- установление партнерских отношений равенства, взаимопонимания, диалога и партнерских отношений, без заключения политического союза;

- создание модели безопасности, основанной на принципах справедливости, взаимного доверия, сотрудничества, защиты мира в Азии и во всем мире;

- стремление к развитию, обеспечивающему открытость и взаимное предоставление льгот;

- содействие межцивилизационным обменам, исходящим из поиска общего при понимании различий, уважения национальной специфики;

- обеспечение экосистемы на принципах уважения природы, гармоничного сосуществования человека и природы.

В полном виде концепция «Сообщества единой судьбы» была изложена в белой книге, изданной МИД КНР в сентябре 2023 г. [1]. По своей форме концепция «Сообщества единой судьбы» – официальный правительственный документ, который мотивируется необходимостью преодоления экзистенциального кризиса человечества, сталкивающегося с масштабными и беспрецедентными кризисами – известными и предсказуемыми, так и непредвиденными. Ответом на эти кризисы призвана служить идея построения глобального сообщества общего будущего с целью «создания лучшего будущего и процветания для всех».

Документ предусматривает создание международного порядка, «в котором будет царить прочный мир, всеобщая безопасность и общее процветание, превращая стремление людей к лучшей жизни в реальность». Смысл инициативы заключается в том, что все страны и народы «должны вместе преодолевать трудности, продвигаясь к большей гармонии на планете, которую мы называем общим домом».

Выдвинутая в 2013 г. концепция предусматривает несколько направлений, которые включают:

- создание среды безопасности, характеризующейся справедливостью, справедливостью, совместными усилиями и общими интересами;

- содействие открытому, инновационному и инклюзивному развитию, которое принесет пользу всем;

- расширение межцивилизационных обменов, предполагающих содействие гармонии, инклюзивности и уважению различий;

- построение устойчивой экосистемы.

На этой основе обозначена необходимость достижения пяти главных целей, которые дублируют вышеперечисленные тезисы. Целевые установки предполагают построение прочного мира путем диалога и консультаций; обеспечение «общей безопасности для всех»; достижение «общего процветания посредством взаимовыгодного сотрудничества»; обеспечение открытости и инклюзивности (вовлеченности) посредством обменов и взаимного обучения; защиту экологии путем сокращения углеродных выбросов и внедрения зеленого стандарта.

Авторы документа акцентируют внимание на необходимости солидарности и сотрудничества между всеми странами мира и подчеркивают, что предложенная концепция представляет китайское видение перспектив развития человечества, которое «противостоит гегемонистскому мышлению некоторых стран, стремящихся к превосходству». Публикуя этот официальный документ, правительство Китая предлагает теоретическую основу, на основе которой будет формироваться «глобальное сообщество общего будущего».

Реализацию концепции призваны обеспечивать четыре функциональных стратегии, выдвинутые в форме «инициатив»: Инициатива «Пояс и путь», «Инициатива глобального развития», «Инициатива глобальной безопасности» и «Глобальная цивилизационная инициатива».

***

По своей форме и структуре концепция «Сообщества единой судьбы человечества» существенно отличается от доктринальных внешнеполитических документов стран Европы и Америки, в которых декларируемые цели тесно связаны с оценкой ситуации и определением форм и методов реагирования на внешние вызовы и угрозы. В этом смысле основной документ внешней политики КНР скорее является изложением широкой мировоззренческой, и в определенном смысле – философской платформы, которая призвана объяснить внешнему миру взгляды китайского руководства по проблемам мирового развития и подходы КНР к решению общих, глобальных проблем.

Документ изначально носит внешнюю направленность, в соответствии с чем выстроена его аргументация. Китайские авторы считают, что в форме концепции «Сообщества единой судьбы» современному миру предложена модель внешнеполитической философии, которая отражает взгляды Си Цзиньпина на построение «социализма с китайской спецификой» и конкретизирует внешнеполитические цели Китая.

Продвижение китайской глобальной концепции наталкивается на открытое противодействие со стороны США и других центров силы, которые опираются на собственные мировоззренческие и идеологические доктрины. В годы «холодной войны» в мире конкурировали две доминирующих политико-идеологических доктрины – американская и советская. Истоком американской внешнеполитической идеологии был либеральный интернационализм В. Вильсона, который в доктрине Г. Трумена был трансформирован в форме конфронтации «свободного мира» с советским тоталитарным экспансионизмом, который опирался на распространение коммунистической идеологии и советской модели государственного устройства [2].

При Б. Клинтоне и Дж. Байдене важным мотивационным элементом внешнеполитической программы США стало обоснование американского лидерства с опорой на мировое «сообщество демократий». В этом контексте идея глобального продвижения демократии выполняет тройственную задачу. Она обеспечивает логику американского превосходства, которое в свою очередь служит обоснованием расширенного толкования особых прав и ответственности США, а также закладывает принципы транснациональной солидарности альянса демократий против противников и нарушителей американской версии глобального международного порядка. В его нынешнем варианте – «либерального международного порядка, основанного на правилах».

Внешнеполитическая концепция КНР сформулирована в иной манере. Аргументация «Сообщества единой судьбы» обходит, по мере возможности, «острые углы» мировой политической дискуссии. Заочная полемика с американским вариантом внешнеполитической идеологии отражена в виде отрицания исключительного или привилегированного статуса каких-либо стран и цивилизаций, призыва к равноправию государств в соответствии с Уставом ООН, критики блоковой политики и сознательно моделируемых, изначально конфронтационных форм международного поведения, итогом которых является односторонний выигрыш («игра с нулевой суммой»).

МИД КНР уделяет значительное внимание продвижению и популяризации китайской внешнеполитической концепции. Тезисы о формировании двусторонних отношений на основе концепции «Сообщества единой судьбы» отражены в политических заявлениях и дипломатических документах, которые КНР подписывает с иностранными государствами. Сначала такие положения вносились в преамбулу деклараций и соглашений со странами-соседями, однако в последнее время такая практика получила более широкое распространение, включая партнеров КНР на других континентах. Из последних примеров такого рода можно сослаться на политические заявления и общую риторику визита Си Цзиньпина в Сербию в мае 2024 г.

В основу концепции «Сообщества единой судьбы» положен ряд теоретических и смысловых тезисов. Они заключаются в оценке сложившейся ситуации и обосновании ряда мер, которые предлагаются для разрешения мировых проблем. При этом оценки ситуации сопровождаются обоснованием политических принципов, на основе которых КНР предлагает свои пути и способы решения мировых проблем.

1. В жесткой форме акцентуирован выбор человечества между открытостью и замкнутостью, между сотрудничеством и конфронтацией. Предложен однозначный выбор в пользу открытости и многосторонности. Взаимозависимость рассматривается как преобладающая тенденция международного взаимодействия на протяжении всей истории человечества. Такой подход можно рассматривать как выражение последовательной поддержки и продолжения процессов глобализации.

2. Отмечается, что глобализация, которая стала выражением интернационализации международного взаимодействия, улучшила распределение факторов производства во всем мире, включая капитал, информацию, технологии, рабочую силу и управление. В результате глобализации ускорилось формирование региональных и глобального рынков. В нынешнем мире глобализация – это реальность и образ жизни.

3. В ясных и конкретных формулировках продвигается идея ответственности «всех стран» за безопасность планеты и будущее человечества. «Погоня за властью и прибылью» угрожает перерастанием в жестокую конкуренцию или даже вооруженный конфликт, неизбежным результатом которого «станет самоуничтожение».

4. Уроком разрушительных последствий войн и конфликтов, особенно двух мировых войн ХХ века, стало осознание необходимости «бережного отношения к миру, расширения сотрудничества и стремления к общему развитию». Но, несмотря на стремление человечества к миру, война остается способом достижения политических целей.

5. Оценка предыдущего опыта и современных реалий приводит к выводу, что «все страны, соседние и отдаленные, большие и малые, развитые и развивающиеся, являются членами формирующегося сообщества общих интересов, ответственности и судьбы, чье благополучие и безопасность взаимосвязаны». Поэтому элементы общности их интересов перевешивают индивидуальные различия. Т. о., в центр внимания должно быть поставлено «коллективное будущее человечества». «С чем бы мы ни столкнулись на нашем пути вперед, единственный правильный выбор – работать вместе на благо всех».

Внешнеполитическая программа КНР отмечает важность решения глобальных проблем человечества, которые «требуют глобального ответа». В этом смысле Китай предложил свое видение и трактовку глобальных проблем человечества, которая выглядит следующим образом:

- Дефицит мира: угрозы миру во всем мире продолжают накапливаться. Война вернулась на Евразийский континент, напряженность растет, и возникает ряд горячих точек. Угроза ядерной войны – это Дамоклов меч, висящий над человечеством.

Дефицит развития: восстановление мировой экономики проходит вяло, односторонность и протекционизм процветают. «Некоторые страны» настаивают на разъединении, разрыве и «снижении рисков» цепочек поставок. Все это привело к замедлению глобализации. Пандемия Covid-19 обратила вспять глобальное развитие, углубив разрыв между Севером и Югом, разломы в развитии и препятствия в распространении технологий. Индекс человеческого развития снизился впервые за 30 лет. Численность населения, живущего ниже порога бедности, увеличилось более чем на 100 млн. человек. Почти 800 миллионов человек живут в голоде.

Дефицит безопасности: усиление интенсивности глобальной стратегической конкуренции и отсутствие взаимного доверия между крупными государствами возрождают «мышление времен холодной войны». Вновь появились призывы к идеологической конфронтации. Гегемонистские и агрессивные действия некоторых стран в духе игры с нулевой суммой наносят огромный вред. Растут нетрадиционные вызовы безопасности, в том числе терроризм, кибератаки, транснациональная преступность и биологические угрозы.

Дефицит управления: мир сталкивается с многочисленными кризисами управления. Энергетический кризис, продовольственный кризис и долговой кризис усиливаются. Глобальное управление климатом требует целенаправленных усилий в течение длительного периода времени. Цифровой разрыв продолжает расширяться. Разумное управление искусственным интеллектом отсутствует. Система глобального управления отстает от времени и продолжает давать сбои в вопросах, требующих решения. Ее необходимо реформировать и совершенствовать.

Вывод из этой констатации заключается в необходимости участия ведущих стран и экономик в глобальном сотрудничестве на основе «согласования индивидуальных интересов с интересами всех». Это позволит создать основу для построения «глобального сообщества» общего будущего, преодоления существующих кризисов и обеспечения лучшего будущего.

Поставленные цели предполагают пересмотр стереотипов политического мышления (выдвижение «новых идей»), применения «нового подхода к международным отношениям», согласования форм и методов глобального управления, устранения барьеров на пути международных обменов, предложения «нового видения» на пути построения «лучшего мира».

Отличительной чертой китайской концепции является предложение собственных принципов глобального развития и международного сотрудничества. В этом смысле программа «Сообщества единой судьбы» содержит три основных элемента – оценку ситуации, теоретическую аргументацию принципов, на основе которых предложено решение существующих проблем и предложения КНР в целях достижения желаемых результатов.

С точки зрения распространенных в Европе и США теоретических подходов к анализу международных отношений внешнеполитическое мировоззрение КНР явно ближе к либеральной и конструктивистской традициям, которые уделяют приоритетное значение модальности международных отношений, понятиям стратегической культуры, международного порядка и глобального управления (в смысле многостороннего участия в регулировании проблем развития и поиска способов разрешения мировых кризисов).

Мировоззренческая основа международного позиционирования и внешней политики КНР противопоставляется «традиционным подходам к международным отношениям», под которыми несложно угадать геополитический детерминизм и методологию «наступательной» версии политического реализма.

КНР декларирует отсутствие намерений к установлению мировой гегемонии и готовность следовать принципам мирного сосуществования, заложенным в документах внешней политики КНР после 1949 г. Особо подчеркивается приверженность антиколониальной и антиимпериалистической традициям, которая обусловлена разрушительным референтным опытом отношений Китая с европейскими державами, Японией и США в XIX-XX веках. Китай апеллирует к принципам справедливости, суверенитета, гуманизма и мирного сосуществования, которые были установлены Вестфальским миром 1648 г., Женевскими конвенциями 1864 г., целями и принципами Устава ООН и решениями Бандунгской конференции 1955 г. Указанные принципы международного взаимодействия рассматриваются как «важнейшие основы глобального сообщества общего будущего». И наоборот, стремление к гегемонии, одержимость силовым превосходством и менталитет «нулевой суммы» находятся в противоречии с потребностями нашего времени.

Конструктивистский элемент внешнеполитической концепции КНР иллюстрируют следующие положения документа: «Человечество остро нуждается в новых идеях, которые порождают позитивное развитие и соответствуют позитивным историческим тенденциям. … Китай никогда не признавал, что, как только страна станет достаточно сильной, она неизбежно будет стремиться к гегемонии. Китай понимает урок истории: гегемония предшествует упадку. Мы стремимся к развитию и возрождению за счет наших собственных усилий, а не за счет вторжения или экспансии. И все, что мы делаем, делается с целью обеспечить лучшую жизнь нашему народу, одновременно создавая больше возможностей для развития для всего мира, а не для того, чтобы вытеснить или подчинить других».

Игра с нулевой суммой по принципу «победитель получает все» рассматривается как закон джунглей, попрание принципа суверенного равенства и угроза международному миру и стабильности. В отличие от приверженцев силового диктата и гегемонизма, Китай декларирует готовность последовательно согласовывать свое развитие с глобальным развитием и интересы китайского народа – с общими интересами всех народов мира. Определяя международный статус своей страны, китайское политическое руководство называет КНР ответственной за глобальное развитие великой державой, политика которой основывается на ценностях и традициях национальной культуры. В то же время КНР рассматривается как крупнейшая развивающаяся страна и представитель Глобального Юга.

Критика существующего международного порядка основана на том, что боковая политика Запада противоречит «тенденции к многополярности» международных отношений в эпоху, которая наступила после холодной войны. Такой практике противопоставляется принцип гармонии – «общего консенсуса» и «общих ожиданий международного сообщества» в рамках глобального сотрудничества в целях установления более справедливого и равноправного международного порядка.

Предложенная КНР версия международного порядка декларирует открытость и инклюзивность (отказ от идеологических барьеров и формирования эксклюзивных блоков, «продвижение демократии в международных отношениях»), равенство и справедливость (равное и единообразное применение международного права), гармоничное сосуществование (достижение мирного сосуществования и общего развития), разнообразие и взаимное обучение, единство и сотрудничество. Особо отмечено, что в построении глобального сообщества единого будущего все страны должны соблюдать общепризнанные нормы международных отношений. Это должно позволить «создать среду безопасности, характеризующуюся справедливостью, справедливостью, совместными усилиями и общими интересами».

На основе этих принципов, посредством диалога и консультаций, Китай предлагает строить новый мир справедливого и гармоничного будущего и общего процветания на основе общей безопасности для всех.

Внешнеполитическая концепция КНР содержит ряд прямых предостережений:

- противодействие практике технологической блокады, призванной углубить технологический разрыв или подавления развития;

- отказ от «выборочной многосторонности» как специфической версии блоковой политики (в данном случае уместно напомнить призыв М. Помпео – госсекретаря в администрации Д.Трампа – к формированию глобальной коалиции против КНР) [3];

- осуждение практики идеологической конфронтации;

- отрицание монопольной модели демократии, которой придается хараектер универсального стандарта («демократия – это не украшение, а решение реальных проблем»);

- отказ от разрушительной эксплуатации природных ресурсов и нанесения непоправимого ущерба окружающей среде.

Отдельные разделы концепции посвящены оценке состояния практических действий в рамках реализации глобальных инициатив КНР, а также предложениям, призванным обеспечить реализацию поставленных задач. В них содержится конкретизация предложений и планов, касающихся мирового развития и совершенствования глобального управления в XXI веке.

Основой построения нового типа международных отношений руководство КНР считает более широкие и глубокие глобальные партнерства, основанные на равенстве, открытости и сотрудничестве. В этой связи высказан тезис о том, что новый тип международных отношений должен предполагать ряд добровольных самоограничений (включая отказ от «крайнего материализма и чрезмерного акцента на конкуренции», что позволит обеспечить развивающимся странам равные права и возможности для развития).

Продвижение нового типа экономической глобализации призвана обеспечить реализация проекта «Пояс и путь» (Belt and Road Initiative). Однозначно заявлено, что «нынешняя модель экономической глобализации не отражает потребности и интересы развивающихся стран». Новый тип экономической глобализации должен исключать применение протекционизма, применение односторонних санкций и тактики максимального давления, но обеспечивать либерализацию и упрощение процедур торговли и инвестиций. Должны быть установлены соответствующие правила и стандарты для поддержки научных и технологических инноваций, включая защиту безопасности человека в связи с развитием искусственного интеллекта. Такой подход КНР вполне понятен и объясним. С учетом доминирования экспортно-ориентированных сегментов китайской экономики, сохранение и развитие глобализации представляется жизненной необходимостью.

Инициатива «Пояс и путь» рассматривается как пример практической реализации построения глобального сообщества единой судьбы. На практике «Пояс и путь» – это глобальный комплекс экономических и инфраструктурных проектов КНР, который основан на широком экономическом сотрудничестве. Как утверждается – в отличие о практики создания геополитических или военных союзов, применяемой США и другими государствами. Об успехе китайского глобального проекта «Пояс и путь» свидетельствует участие в нем 148 стран и 31 международных организаций (по состоянию на 13 марта 2022 г.). «Пояс и путь» рассматривается как экономическая платформа, которая обеспечивает широкое участие на недискриминационной основе, формирует международный консенсус, углубляет политическую взаимосвязь и объединяет сильные стороны всех стран-участниц. Проект охватывает всю Евразию, АТР, Африку и Ближний Восток. Успехом проекта «Пояс и путь» считается практическое содействие модернизации развивающихся стран и начало «новой эры трансконтинентального сотрудничества».

Кроме инициативы «Пояс и путь», осуществление концепции-плана сообщества единой судьбы должны обеспечивать три других функциональных проекта – Инициатива глобального развития, Инициатива глобальной безопасности и Инициатива глобальной цивилизации.

Наибольшую популярность имеет Инициатива глобального развития, в рамках которой Китай оказывает содействие и существенную помощь многим развивающимся странам. Более 100 стран и международных организаций выразили поддержку указанной инициативе. Более 70 стран участвуют в Группе друзей Глобальной инициативы развития, созданной при ООН.

В рамках Инициативы глобальной безопасности КНР реализует свои подходы к поддержанию международного мира, включая урегулирование международных конфликтов, посреднические усилия по разрешению противоречий между различными государствами, поддержку механизма миротворческой деятельности ООН, обеспечение безопасности морского судоходства и т.п.

Украинскую аудиторию, разумеется, в наибольшей мере интересует позиция КНР в отношении российско-украинской войны. В этом вопросе внешнеполитическая программа КНР весьма немногословна. Утверждается, что по украинскому вопросу Китай продвигал мирные переговоры. Позиция КНР была сформулирована в позиционном документе по политическому урегулированию украинского кризиса от 24.02.2023 г. [4]. Китай направил специального представителя китайского правительства по делам Евразии для участия в широком взаимодействии и обменах с заинтересованными сторонами по политическому урегулированию украинского кризиса.

***

По форме изложения основных принципов и задач, концепция «Сообщества единой судьбы» является детально разработанным документом, отражающим внешнеполитическую философию и интересы руководства КНР в широком контексте международного взаимодействия. Концепция призвана донести внешнему миру содержание китайских взглядов на мировое развитие и роль Китая в мировых процессах. Она не охватывает сферу практического взаимодействия КНР с иностранными государствами и содержит лишь весьма общие и расплывчатые принципы, касающиеся глобальной дипломатии Китая.

Внешнеполитическая философия КНР декларирует принцип, что каждая страна должна быть участником, вкладчиком и бенефициаром мира и развития во всем мире. Однако как с точки зрения такого подхода выглядит положение Украины, которая подверглась неспровоцированной внешней агрессии и продолжает нести бремя разрушительной империалистической войны.

Официальная позиция КНР в отношении войны РФ против Украины заключается в декларировании нейтралитета и готовности содействовать прекращению военных действий. Китай официально не признал российскую аннексию Крыма и четырех украинских областей [5]. При этом нейтралитет КНР вряд ли можно считать равноудаленным. Он слишком сильно сдвинут в пользу РФ, которая считается «всепогодным» стратегическим партнером КНР.

Что касается Украины, китайская дипломатия на разных уровнях выражает готовность содействовать политическому урегулированию конфликта. Последним свидетельством такого подхода стала совместная инициатива министра иностранных дел Китая Ван И и главного внешнеполитического советника президента Бразилии Селсо Аморима, которые призвали провести «международную мирную конференцию» для обсуждения «урегулирования кризиса», которая была бы признана и Украиной, и Россией.

В совместном заявлении говорится, что конференцию следует провести «в соответствующее время при равном участии всех сторон», включив в повестку дня «честное обсуждение всех мирных планов». Заявление содержит шесть пунктов, выполнение которых, по мнению дипломатов Китая и Бразилии, позволит разрешить «украинский кризис». Бразилия и Китай призывают к расширению гуманитарной помощи, избеганию нападений на гражданских лиц или гражданские объекты, осуждают потенциальное использование оружия массового поражения в войне и атаки на мирные ядерные объекты (АЭС) [6].

С одной стороны, Китай не выражал России поддержку в ее экспансионистских планах, и хотя бы поэтому не несет ответственность за военное нападение России на Украину. По крайней мере, открытая информация об этом отсутствует. Поэтому претензии представителей США по поводу того, что китайское руководство не остановило войну РФ против Украины, по меньшей мере, беспочвенны. Особенно на фоне не опровергнутых на официальном уровне выводов расследования У. Аркина о том, что директор ЦРУ У. Бернс заблаговременно согласовал с Путиным правила, которых должны придерживаться Москва и Вашингтон в случае начала войны России против Украины [7]. По крайней мере, до сих прямым подтверждением этого служит требование администрации Дж. Байдена в отношении Украины, запрещающее использовать американское оружие для нанесения ударов по военным объектам на территории РФ.

С другой стороны, с точки зрения Киева конструктивное участие Китая в прекращении российской военной агрессии и восстановлении суверенных прав Украины может служить прямым и единственно возможным подтверждением правил и принципов, которые изложены в концепции «Сообщества единой судьбы человечества».

Примечания:

1. A Global Community of Shared Future: China’s Proposals and Actions. The State Council Information Office of the People’s Republic of China. September 2023. URL: https://www.fmprc.gov.cn/eng/zxxx_662805/202309/t20230926_11150122.html

2. Smith T. America’s Mission. The United States and the Worldwide Struggle for Democracy in the Twentieth Century. Princeton, New York : Princeton University Press, 1994.

3. США анонсировали создание глобальной коалиции против Китая // Хвиля. 29.09.2020. https://hvylya.net/uk/news/216369-ssha-anonsirovali-sozdanie-globalnoy-koalicii-protiv-kitaya

4. China’s Position on the Political Settlement of the Ukraine Crisis. Ministry of Foreign Affairs, the People's Republic of China. 2023-02-24. https://www.fmprc.gov.cn/mfa_eng/zxxx_662805/202302/t20230224_11030713.html

5. Толстов С.В. Позиція КНР щодо політичного врегулювання російсько-української війни. Китайська цивілізація: традиції та сучасність : матеріали ХVІІ міжнародної наукової конференції, 14 грудня 2023 р. Київ, Львів, Торунь : Liha-Pres, 2023. C. 210-214.

6. Common Understandings Between China and Brazil on Political Settlement of the Ukraine Crisis. Ministry of Foreign Affairs, the People's Republic of China. 2024-05-23. https://www.fmprc.gov.cn/eng/zxxx_662805/202405/t20240523_11310698.html

7. Arkin W.M. Exclusive: The CIA's Blind Spot about the Ukraine War. Newsweek. 07/05/2023. URL: https://www.newsweek.com/2023/07/21/ exclusive-cias-blind-spot-about-ukraine-war-1810355.html