Израиль и Иран: подковерная война увеличивает риск возмездия и конфликта

Но если Иран, вместо этого, уверен в том — а подобные подозрения широко распространены в Тегеране — что взрыв, унесший жизни 17 иранских военных элитного корпуса, включая высокопоставленного командира, был делом рук израильской разведки Моссад (как писали мои коллеги по Time Карл Вик и Аарон Клейн, и на что активно намекали в многочисленных статьях в израильских СМИ), регион может стать ареной резкого всплеска напряженности.

Иранский аналитик Кавех Афрасиаби отмечает, что официальные лица в Тегеране подозревают подлое поведение не только в связи со взрывом в Бид-Ганехе, но и в случае подозрительной смерти в дубайском отеле сына известного бывшего командира КСИР, и предполагает, что если эти события будут определены как враждебные действия, давление на иранское руководство с призывом к возмездию возрастет.

За последние пару лет Иран подвергся серии ударов в рамках скрытой войны, направленной против его ядерной программы — это были убийства его ученых, саботаж на предприятиях и нанесший наибольший ущерб компьютерный вирус Stuxnet, который вторгся в систему управления центрифугой по обогащению урана и нарушил ее работу — лидеры в Тегеране уверены, что это было по большей части делом рук израильтян, возможно, действовавших в сотрудничестве с другими западными разведслужбами. Напряженность также растет по мере того, как Израиль угрожает военными действиями против Ирана с целью остановить реализацию программы, о потенциальном военном измерении которой рассказал на прошлой неделе доклад МАГАТЭ.

К данному моменту, однако же, Тегеран отказался от какого-либо существенного возмездия за действия, которые он явно воспринимает как провокации. Некоторые политологи в Вашингтоне выдвинули идею, что недавно раскрытый заговор, предполагавший взрыв, который должен был устроить у посольства продавец подержанных автомобилей, был на самом деле примером иранского возмездия, но при этом существует слишком много причин для скептического взгляда на вероятность такого объяснения событий, ибо было бы не совсем разумно предполагать, что возможности Ирана настолько уменьшились, что он готов заниматься подобным фиглярством.  Более разумным объяснением могло бы быть то, что Иран до последнего времени воздерживался от акций возмездия за подковерные действия против своей ядерной программы, чувствуя, что они на самом деле были направлены на то, чтобы спровоцировать его на ответные действия, что, в свою очередь, должно послужить предлогом для полномасштабного военного удара по стране и ее ядерным объектам.

«Иранцы уверены, что недавние убийства — это дело рук Израиля, — объяснил в электронном письме в понедельник профессор Трита Парси, президент Национального иранского совета и автор книги «Один бросок кубика: дипломатия Обамы по отношению к Ирану» (A Single Roll of the Dice: Obama’s Diplomacy With Iran). — Тем не менее, как ни странно, западные официальные лица говорят мне, что нет признаков какого-то иранского возмездия. Потому ли это, что они не могут ответить (что маловероятно), или потому, что они отчаянно пытаются избежать эскалации, которая может завести их в ловушку?»

{advert=4}

Парси считает, что иранцы, возможно, уверены, что санкции и подковерные атаки не способны серьезно навредить их ядерной программе. «Если так, то возмездие за убийства и риск эскалации напряженности могут оказаться для Ирана менее привлекательной альтернативой по сравнению с вариантом сохранения статус-кво, при котором Иран сталкивается с болезненными санкциями и давлением, но по-прежнему способен опережать проблемы, которые эти карательные меры создают для его ядерной программы. Однако этот расчет может и не оправдаться, по мере усиления интенсивности кампании по саботажу. И, возможно, именно на это израильской авантюрой».

Руководству Ирана будет определенно сложнее воздерживаться от ответных мер после болезненной пощечины в адрес КСИР, военного ядра силы режима, чем когда ему приходилось настаивать на сдержанности после атаки вируса Stuxnet и убийства ученых. Если взрыв на Бид-Ганехе действительно был чем-то большим, чем просто несчастным случаем, то его целью — помимо нанесения небольшого удара по иранской способности проецировать силу — было спровоцировать возмездие. И, конечно, любые шаги, которые Иран предпримет в плане возмездия, вероятно, спровоцируют дальнейшую эскалацию напряженности — как явную, так и скрытую — со стороны тех, кто станет мишенью Ирана. Как сказал моим коллегам по Time пожелавший не называть своего имени дипломат, в будущем могут произойти и другие удары — или, говоря его собственными словами, «есть еще порох в пороховницах».

Несмотря на их очевидное ликование в связи с результатами взрыва — «хорошо бы, таких было побольше», как восторженно заявил министр обороны Израиля Эхуд Барак, когда его попросили прокомментировать случившееся — израильские официальные лица не берут на себя ответственность. Тем не менее, среди тех в израильском истэблишменте в области безопасности, кто больше всего выступает против авиаударов по Ирану, альтернатива обычно включает в себя подковерные действия. И хотя израильтяне настаивают на том, что они не давали США никаких заверений на предмет того, что Вашингтон обязательно будет проинформирован заранее перед ударом Израиля по Ирану, любая эскалация подковерной войны полностью обходит споры в Вашингтоне и других столицах о том, осуществлять ли неспровоцированное нападение при помощи обычных вооружений на иранские ядерные объекты. Прямо сейчас, несмотря на то, что угроза бомбардировки иранских объектов остается, что называется, «на столе», администрация Обамы — ведомая своими военными — судя по всему, испытывает отвращение к тому роду действий, который, как она считает, приведет в лучшем случае лишь к задержке прогресса в действиях Ирана года на три, но зато обернется существенным риском для американских и израильских интересов, а также для глобальных поставок нефти. А ближайшие союзники Израиля по Ирану в Европе, Германия и Франция, выступили категорически против инициированных Израилем военных действий.

Но если иранцы начнут войну — или же если их действия будут восприняты как начало войны — этот расчет может измениться. Два года назад Алуф Бенн, ныне главный редактор израильской газеты Haaretz, предположил, что провокация может стать израильским курсом на военный удар по Ирану: «Обычно предполагается, — писал Бенн, — что Израиль попытается повторить бомбардировку ядерного реактора в Ираке, которую он предпринял в 1981 году. Но это только один из возможных сценариев, и не самый вероятный. Есть и другие возможности для рассмотрения: война на севере (между Израилем и движением «Хезболла» в Ливане), в которую будет вовлечен Иран, или удар по какой-либо ценной для иранского режима мишени, который заставит верховного духовного лидера Ирана аятоллу Али Хаменеи и Ахмадинежада предпринять действия против «сионистского режима». Если Иран нападет на Израиль первым, элемент неожиданности будет утрачен, но зато потом удар Израиля по ядерным объектам Ирана будет считаться самообороной».

{advert=1}

Подобный ход рассуждений может побудить некоторых в иранских коридорах власти рекомендовать и дальше сохранять сдержанность, даже если Тегеран решит, что Израиль несет ответственность за взрыв в Бид-Ганехе. Но будут и другие, которые могут не пожелать позволить Израилю продолжать безответно опустошать «пороховницы».

На прошлой неделе министр обороны США Леон Панетта вновь озвучил скептический взгляд Пентагона на призыв к военным действиям против Ирана, подчеркивая, что в лучшем случае это просто задержит иранцев года на три, но при этом вызовет потенциально наносящий гораздо больший ущерб немедленный конфликт. «Нужно очень внимательно относиться к непреднамеренным последствиям», — предупредил Панетта. Действительно. Но это предупреждение может иметь отношение как к явной, так и к подковерной войне.

перевод: inosmi