Shell обещает Украине утроить внутреннюю добычу газа

Эксклюзивное интервью Натальи Седлецкой с руководителем Shell в Украине Грехемом Тайли о перспективах добычи газа из украинских сланцев.

***

Наталья Седлецкая: Согласно Конституции Украины – недра принадлежат народу, украинцам. Власть от лица Украины подписала с вами, уважаемой компанией Шелл договор – и допустила Вас к разработке наших недр. У вас бизнес-интерес, это понятно, а что получим мы, украинцы?

Грехем Тайли: Правительство и народ Украины получат много преимуществ от этого проекта — в рамках СРП (соглашение о разделе продукции). Правительство получает, во-первых, свою часть продукции. Кроме того, в случае успешности этого проекта, Украине пойдет на пользу развитие и разработка её местных ресурсов газа, которые могут снизить цены и стимулировать дальнейшее развитие промышленности.

Наталья Седлецкая: Когда мы сможем начать пользоваться добытым сланцевым газом и в каких объемах?

Грехем Тайли: Тяжело ответить, потому что в таких проектах всегда есть риск. Если первая буровая скважина будет успешной, то можно будет начинать планировать дальнейшую разработку. Возможно, первая буровая скважина не будет успешной, но вторая – будет. Тяжело дать точный ответ, но обычно проходит всего лишь несколько лет, прежде чем мы переходим к первым пилотным разработкам. Насчет объемов добычи, то я убежден, что Украина имеет потенциал, чтобы удвоить или даже утроить свою отечественную добычу. С 20 миллиардов кубометров, может до 40 или 60 миллиардов.

Наталья Седлецкая: Соглашение о разделе продукции – засекречено. А у нас, украинцев, простой вопрос – как мы с вами поделимся тем, что вы добудете с вашими технологиями из наших недр?

Грехем Тайли: К сожалению, я не могу комментировать подробности Соглашения о разделе  продукции. Есть очень простая причина, почему эта информация является конфиденциальной. Не забывайте, Украине еще нужно провести переговоры по поводу СРП с другими компаниями, такими как Chevron и Exxon. На самом деле, это поставило бы Украину в невыгодное положение, если бы все эти детали были разглашены публично.

Наталья Седлецкая: Министр Ставицкий летом 2012-го говорил, что Шелл вообще выплатит Украине бонусы в размере 400 млн долларов США. В подписанном соглашении мы видим совсем другой порядок цифр – 20 — 25 миллионов. Почему так резко поменялась бонусная политика?

Грехем Тайли: Снова, я не стану это комментировать, потому что это коммерческая часть СРП и она является конфиденциальной. Я думаю, что спекулировать этими цифрами не в интересах Украины.

Наталья Седлецкая: Вы ответили себе на вопрос, почему при реализации такого масштабного проекта понадобилось участие такой мелкой частной компании как СПК-Геосервис, которая теперь является Вашим партнером?

Грехем Тайли: Я не буду комментировать детали, однако подчеркну, что Шелл применяет свои принципы ведения бизнеса во всех договорах, которые заключает, и мы были рады подписать СРП.

Наталья Седлецкая: Вы сами рассказывали, что проводили служебное расследование относительно фирмы СПК-Геосервис. Вы увидели в их участии в контракте что-то подозрительное?

Грехем Тайли: Я не буду комментировать детали(…) Как я уже сказал, СПК-Геосервис заслужила  право быть частью этого проекта через тендер. Я знаю СПК-Геосервис достаточно хорошо, они работали с нами в прошлому над другими геологическими проектами, и они пользуются уважением в сообществе геологов. Лично я очень рад работать с ними.

Наталья Седлецкая: Поможет ли это вам в проекте – сотрудничество с местными геологами? У них есть какая-то информация, технологии, каких нет у вас?

Грехем Тайли:  Мы всегда считаем за лучшее работать с людьми, у которых имеется местный опыт. Как международная компания, мы приходим с собственными технологиями и собственным опытом, полученными во время работы во многих странах мира, но всегда важно соединить их с местными знаниями и опытом.

Наталья Седлецкая: Не думает ли компания Шелл, что таким образом Вы наносите себе репутационные убытки, создавая почву для подозрений в коррупционных действиях?

Грехем Тайли: Мы подписали контракт. Я думаю, что этим все сказано.

Наталья Седлецкая: Вы брали на себя какие нибудь дополнительные обязательства перед украинскими должностными лицами в личном, экономическом или политическом плане, кроме тех, которые прописаны в давосском соглашении?

Грехем Тайли: Нет, никаких.

Наталья Седлецкая: Будет ли использование средств, которые обязалась вложить Ваша компания в бюджет Украины, как-то проконтролироваться с вашей стороны? Предусмотрено ли их использование непосредственно на развитие социальной инфрастуктуры на местах?

Грехем Тайли: Для нас очень важно, чтобы средства были израсходованы таким образом, чтобы принести пользу населению региона, именно поэтому мы предложили создать консультативный совет с представителями всех заинтересованных сторон. Таким образом деньги будут фактически под контролем широкого круга заинтересованных сторон.

Наталья Седлецкая: Вы заключили соглашение с Украиной, государством, у которого есть большие проблемы с коррупцией. Вы осознаете это?

Грехем Тайли: Я читаю газеты, поэтому знаю, что существует определенная обеспокоенность по поводу коррупции. Мы должны быть абсолютно уверены, что, когда мы подписываем контракт, деньги пойдут туда, куда должны пойти.

Наталья Седлецкая: Перейдем к вопросам рисков для окружающей среды. Готовые ли вы уже сейчас раскрыть формулу химреагентов, которые будут использоваться при гидроразрывах пластов?

Грехем Тайли: На самом деле украинские регулирующие нормы требуют от нас предоставлять информацию о химических веществах в части технического проекта. Таким образом, эта информация будет обнародована через обычные украинские процедуры.

Наталья Седлецкая: Я читала, что в мире уже существуют технологии, где не используют воду, я имею в виду так называемый «сухой» разрыв пластов. Вы их используете?

Грехем Тайли: Промышленность усердно работает над уменьшением использования воды и существует несколько разных подходов. Например, то, что мы уже делаем очень успешно в США —  переработка воды. Таким образом, мы повторно используем воду, которая откачивается после ГРП, мы ее очищаем.

Наталья Седлецкая: Но в Украине вы будете использовать обычную технологию гидроразрыва пласта?

Грехем Тайли: Мы начнем с гидравлического разрыва. Но я не гадалка, за 50 лет реализации проекта могут появиться новые технологии, мы, конечно, будем их рассматривать.

Наталья Седлецкая: Встречались ли Вы с оппонентами, выступающими против добычи сланцевого газа, с экологами, политиками?

Грехем Тайли: Мы уже общались довольно интенсивно с экологическими группами в Харьковской области. И это был очень плодотворный диалог. Мы заинтересованы в общении со всеми, кто обеспокоен по этому поводу, и с представителями общественности, и с неправительственными  организациями. Этот диалог является для нас очень важным. У людей существует обеспокоенность и это понятно, для них это что-то новое, и мы должны объяснить детально, что мы делаем.

Буровые скважины, которые мы в данный момент бурим вместе с нашим партнером «Укргазвидобування», мы бурим приблизительно до 5 км. Грунтовые воды находятся здесь, как правило, не глубже нескольких десятков метров под поверхностью земли. Гидроразрыв пласта будет проведен здесь, возможно, на глубине 4 км ниже поверхности.

Трещины, которые мы делаем, сами по себе не длиннее нескольких десятков метров. Таким образом, у вас есть несколько километров породы между ГРП и грунтовими водами. Идея, что эти трещины каким-то образом проложат себе путь к поверхности, просто физически не имеет смысла.

Другое дело, это когда нам нужно пробурить через грунтовые воды. Это очень важный момент. Потому что действительно необходимо убедиться, что не состоится загрязнения в процессе бурения через грунтовые воды. Когда мы бурим буровую скважину через грунтовые воды, мы используем воздух или пресную воду, но никаких химических веществ.

Как только вы пробурили ниже грунтових вод, устанавливаются стальные трубы, а потом они цементируются, чтобы отделить воду от буровой скважины.

Шелл имеет очень строгие стандарты во всем, что касается герметичности буровых скважин, и эти стандарты мы применяем везде по всему миру.

Таким образом, эти стальные и бетонные барьеры, а также расстояние к ГРП — это две причины, почему я уверен в том, что в случае проведения операционной деятельности в соответствии с высокими эксплуатационными стандартами и в соответствии с положениями закона, риск для окружающего среды является минимальным.

ИСТОЧНИК: ТВі, перевод «ХВИЛЯ»