Социал-демократия Восточной Европы — это больной организм средней тяжести

— Господин Де Ваель, как бы Вы оценили общее состояние современной социал-демократии в Европе?

— Мне кажется, здесь правомерно говорить о глобальном кризисе. Этот кризис затрагивает идеологию, так сказать, «программное обеспечение» европейских социалистов. Но также их электоральные ресурсы, сокращение членской базы, старение кадров. Бывший президент Социалистического Интернационала Пьер Моруа в одном из выступлений признался: «Когда пал «железный занавес», мы были уверены, что превратимся в политическую семью номер один в Европе». Но спустя более чем 20 лет мы оказались в очень тяжёлом положении». И эти слова абсолютно соответствуют истине.

Посмотрите общую ситуацию в европейских институтах. Везде — в Европейском парламенте, Комиссии, Совете министров в последние годы произошло заметное сокращение присутствия социал-демократов. В странах-членах Европейского Союза практически нет сегодня однородных социалистических правительств. Даже так! Хуже того — если 20-30 лет назад имена лидеров социалистического движения были на устах политических специалистов и журналистов — то что сегодня? Те, кто олицетворяют нынешний европейский социализм, как правило, и в своих-то странах не имеют большой популярности, а на уровне Европейского Союза — тем более. В условиях углубления финансового кризиса в целом поведение социалистических и социал-демократических партий было беззубым, лишённым наступательного порыва. Вот посмотрите для сравнения электронные ресурсы Европейской народной партии и Партии европейских социалистов — и Вы убедитесь, что антикризисной стратегии евросоциалисты уделяют гораздо меньше внимания, чем представители правого центра. Разумеется, всё это приводит к негативным политическим эффектам для социалистов.

— А как бы, господин Де Ваель, Вы охарактеризовали современное состояние восточноевропейской социал-демократии?

— О, если бы я был врачом, я бы поставил следующий диагноз: социал-демократия Востока Европы — это больной организм средней тяжести. Конечно, до летального исхода ему далеко, однако, и до полного выздоровления предстоит пройти долгий курс. Если серьёзно, то моя констатация носит обобщённый характер. Точно так же, как на Западе нашей Европы нет абсолютно похожих в политическом плане государств, так и на Востоке или в Центре. Вот возьмём для примера западнославянские страны. Так вот, там мы имеем очень мощную партию в Словакии, только что сумевшую завоевать абсолютное большинство мандатов; весьма солидную, со своим электоратом социал-демократическую партию в Чехии и, в то же время, полностью «опустошённую» польскую социал-демократию. Так же и на Юго-Востоке Европы — более или менее удачные случаи соседствуют со структурным кризисом, имеющим место, в особенности, в Венгрии, Болгарии, Словении.

Но, очевидно, мы можем выделить несколько общих моментов, характерных для нынешних социал-демократов Восточной и Центральной Европы. В большинстве своём речь идёт о реформированных коммунистических партиях, совершивших социал-демократический поворот в эпоху «бархатных революций» и перехода к парламентской демократии. И сегодня эти партии сталкиваются с такими проблемами, как сужение политической базы, заметное снижение молодёжи в собственных рядах, кризис идентичности, отсутствие прочных связей с динамичным социальным и профсоюзным движением, несовременность восприятий общественных процессов. Честно говоря, подобные штрихи могут быть привязаны и к некоторым западным левоцентристским партиям, но, в случае с Восточной Европой, элементы кризиса выглядят более отчётливо.

— Насколько сильно социал-либерализм «захватил» восточноевропейские левоцентристские партии?

— Я очень хорошо помню, как немногим более двадцати лет назад, когда бывшие правящие партии в быстром темпе отказывались от прежних догм, от марксистской идеологии, новые лидеры в этих партиях обещали: наша программа будет находиться между коммунизмом и социал-демократией. Но я часто посещаю страны Центральной и Восточной Европы, и убедился, что подавляющее большинство посткоммунистических партий очень быстро эволюционировали именно в сторону социал-либерализма. Один мой знакомый австрийский социалист говорил мне, что в вопросах экономики, социальной сферы, финансов социал-демократы Польши или Румынии занимают позиции, сходные с теми, что в его стране занимают либералы, если не социальные консерваторы…

Я убеждён, что одна из причин нынешнего, в целом слабого, состояния «социал-демократического организма» в Восточной Европе кроется как раз в том обстоятельстве, что, как правило, у партий из этой зоны Европы отсутствуют собственные, самобытные политические установки (и как раз оригинальный словацкий пример подтверждает мои слова), идеология некритично импортируется с Запада.

— Можно сказать, что отсутствие реальной конкуренции слева объективно мешает восточноевропейским социал-демократам?

— Вы абсолютно правы. Опять же всё зависит от отдельно взятой страны. Скажем, в Чешской республике действует опытная и сильная Коммунистическая партия. В Венгрии на последних выборах о себе заявили левые экологисты. Возьмём Черногорию — там активна партия левосоциалистической ориентации. Но, в целом, в большинстве посткоммунистических стран ни о какой реальной конкуренции с левого фланга мы говорить не можем. Где-то имеют место электоральные левые коалиции или союзы (Польша, Болгария — ради примера), в которых доминируют социалисты или социал-демократы, но их деятельность представляется мне малоэффективной и сильно забюрократизированной. В то же время в Восточной Европе, равно как в странах-членах СНГ, имеются все мотивы для работы более левых партий или движений. Я думаю, отчасти сила инерции, видение в себе этакого монополиста на левом фланге, очень мешает посткоммунистическим партиям вести настоящую политическую борьбу, и делает их уязвимыми перед лицом консервативных сил. И я опять же возвращаюсь к аспекту, уже упомянутому в отношении всей социал-демократии: в современной Восточной Европе у левого центра почти нет харизматичных, убедительных руководителей первого плана…

— Каковы, на ваш взгляд,  «рецепты» способные излечить восточноевропейское социалистическое движение от кризисного состояния?

— Безусловно, я — всего лишь исследователь, и не уверен, что мои слова могут как-то повлиять на реальное состояние дел; но я попытаюсь. Я уже отмечал, что необходим пересмотр программно-политических основ — это, я думаю, фундаментальная вещь. Важно убедить сограждан в своей конкурентоспособности и в том, что их предложения способны вызывать доверие публики и её поддержку.

Но, убеждён, предстоит сделать много других шагов. В частности, изменить «стариковский» стиль поведения и открыться новым избирателям и активистам, завоевать молодёжь и студенческую массу, открыть дорогу партийным активистам из числа женщин, разумно сочетать активизм улиц, парламентскую борьбу и социально-профсоюзную работу. Собственно, ничего нового — просто необходимо смотреть в лицо реалиям XXI века. Конечно, необходимо поднять на новый, качественно высокий уровень сетевую работу, как это имеет место в старых странах Европейского Союза. Непременно необходимо демократизировать внутрипартийную жизнь. Я иногда думаю, что эти партии всё ещё не забыли старые упряжки демократического централизма, причём и на центральном, и на местном уровне. Нужно более раскованно, и вместе с тем энергично, вести себя в отношении политических и социальных партнёров, нужно вообще более чётко определить, кто же твой союзник,  кто политический противник… Я уверен, таких действий должно быть немало; и, возможно, они приведут к успеху.

источник