Джозеф Най: Китай может поставить США на колени, но тогда и сам упадет

Изменит ли Китай своё отношение по Сирии или Южно-китайскому морю? Каково будущее кибервойн? Может ли американское вмешательство в Тихом океане быть успешным?» – помощник редактора «The Diplomat» Захари Кек берёт интервью у доктора Джозефа Ная из Гарвардского университета, чтобы обсудить Сирию, Китай, «мягкую силу», смещение американского влияния на Тихий океан, кибербезопасность и многое другое.

Кек: Вы часто дискутируете  о видении китайской мягкой силы, отмечая одновременно и её потенциальные источники и продолжающуюся слабость. Какое влияние, по-вашему, окажет отказ Пекина порвать с Башаром аль-Ассадом в Сирии на её мягкую силу, в арабском мире и вовне его?

Най: Китайская способность получать желаемое с помощь привлечения и убеждения базируется на нескольких факторах: культуре (свидетельством чего является продвижение конфуцианских институтов), ценностях (в частности в успешной модели роста) и внешней политике (к примеру, стремление не вмешиваться во внутренние дела других стран). Но отказ Китая поддержать резолюцию ООН против режима Ассада больше навредил, чем помог. Пока Иран аплодировал политике невмешательства, большинство арабских государств стали находить Китай менее привлекательным из-за его политики по Сирии.

Кек: Оставаясь в теме по китайской мягкой силе, мы писали несколько статей, где показывали, что Китай стремится использовать невооруженные суда  для утверждения своего суверенитета в Южно-китайском море. Вы думаете, что Пекин продолжит эту политику в стремлении усилить свою мягкую силу, и как могут повлиять на это последние более воинственные действия Китая по этому вопросу?

Най: Китай пытается лавировать между своим стремлением к мягкой силе в Юго-восточной Азии и жизненно важной целью по контролю ресурсов. Использование гражданских кораблей в государственной политике КНР, конечно, помогает снижать наступательную природу китайских действий в глазах Вьетнама и Филиппин, но только частично. Совершенно аналогичный национализм начал возникать у соседей Китая,  как реакция на национализм КНР, потому эти страны четко осознают, какие мотивации и силы стоят за этими «гражданскими кораблями».

Кек: Вы и Роберт Кеохен из Принстонского Университета разработали теорию асимметричной взаимозависимости (asymmetrical interdependence), согласно которой если две страны сильно связаны взаимными отношениями, то та из стран, которая связана меньше, может использовать этот факт как инструмент влияния. В этом контексте, как вы оцениваете изменения природы  взаимозависимости США и Китая в результате увеличения стоимости труда в Китае?

Най: Как я показываю в книге «Будущее власти», некоторые аналитики ошибочно думают, что Китай может поставить Америку на колени, используя свои большие долларовые сбережения, но эта асимметрия балансируется другой – китайской зависимостью от доступа к американским рынкам для успешности своей экспорто ориентированной модели роста. Если Китай сбросит свои доллары, он может поставить США на колени, но и себя поставит на лодыжки. Если растущая цена рабочей силы сделает китайские товары менее конкурентными и если Китай действительно сможет изменить свою модель роста на ориентированную на внутреннего потребителя, тогда он действительно будет меньше зависеть от американского рынка и баланс асимметрий и сила переговоров будет изменена. Но это не случится в ближайшее время.

Кек: Вас считают автором базовой политики США после окончания Холодной войны и Восточной Азии (в ваше время) и политики Пентагона во времена администрации Клинтона. Текущая администрация в процессе некоторой корректировки этой политики, стремясь рассеять американское присутствие в северо-восточной и юго-восточной Азии, и сделать его менее сосредоточенным на больших постоянных базах. Что вы думаете об этих переменах?

Най: Базовые изменения, проводимые администрацией Обамы, имеют смысл, но они маргинальны в свете основного смысла, что передовое базирование не только увеличивает военные способности, оно также делает расширенное ядерное сдерживание действенным такими способами, которые не могут обеспечены одними бумажными соглашениями. Это было сердцем наших инициатив в администрации Клинтона. Меня беспокоят усилия по выводу наших передовых баз в Японии и Корее, и перебазировании этой пехоты в США исходя из  какой-то ложной теории о сокращении бюджета Пентагона. Это в действительности не сэкономит особых денег, и однозначно противоречит новому фокусу нашего внимания на Азии.

Кек: Вы много писали про кибербезопасность и кибервойны в прошлые годы. Согласно последних отчётов, администрация Обамы рассчитает на то, что значительная часть кампании против иранской атомной программы будет состоять из кибервоенных действий. Насколько вы озабочены, что это может быть открытием «Ящика Пандоры», поскольку позволит будущие государство-центрические кибервойны?

Най: Эти действия описаны в новой книге Дэвида Зангера под кодовым названием «Олимпийские игры», начатые при администрации Буша и усиленные администрацией Обамы. Хотя есть опасность открыть ящик Пандоры, можно спросить себя, что случилось бы, если бы Обама притормозил эту программу или закрыл её? Я подозреваю, что эта технология была бы высвобождена в какой-то форме рано или поздно, и что иранская атомная ситуация может быть ещё хуже, чем она есть.

Кек: Администрация Обамы взяла власть, поклявшись продвигать подход «умной силы» во внешней политике: это должно было сочетать значительные военные возможности и экономическое вовлечение с мягкой силой, направленной на достижение результатов через способность Вашингтона убеждать и привлекать других. Насколько успешны они в этом?

Най: Администрация была более успешной в одних областях, чем в других, но я считаю Ливию примером умного сочетания жёсткой и мягкой силы. Обама ждал, пока у него будет нарратив мягкой силы, обеспеченной Арабской Лигой и резолюцией ООН, а затем ограничил американское участие в силовом вмешательстве так, чтобы тяжесть была распределена среди остальных.

Источник : The Diplomat

Перевод Александра Роджерса, «Хвиля»