Теперь, каждый раз, когда российские медики заявляют о том, что у них «почти» есть вакцина от Эбола, западные страны нервно вздрагивают — не ее ли пыталась провести в Швецию осажденная на дне Балтийского моря подводная лодка? А если серьезно, то еще два года назад Москва, разумеется, рассматривалась как партнер Европы и США в выработке подходов к разрешению тех или иных мировых проблем.
К примеру, Россия должна была сыграть стабилизирующую роль в Средней Азии в процессе вывода из Афганистана войск НАТО, прежде всего — США. Арабский мир и Израиль все же ориентировались и на позицию Москвы в комплексном, охватывающем не только палестино-израильский конфликт, процессе мирного урегулирования на Ближнем Востоке. Россия была фактором не только в игре на замораживание, блокаду Северной Кореи, но и признавалась в качестве «патрона» стран «социалистического анти-неоколониализма» в Латинской Америке. Мало кто оспаривал во второй половине 2000-х роль России в энергетической политике Континента — в свое время «Газпром» своими стальными клешнями дотянулся даже до Великобритании, а Лондон стал признанным центром ввоза капиталов как для российского бизнеса, так и организованной преступности, уступавших в этом разве что индусам.
Иными словами, до вторжения в Украину (даже не столько после оккупации Крыма) Россию признавали в качестве игрока. Как недавно справедливо написала Энн Эпплбаум в Washington Post, параллельная реальность, в которой обитает Москва, генерировала совершенно безосновательные обвинения с ее стороны в адрес Запада в якобы причиненных ей обидах. Этой версии, кстати говоря, вторит ряд недалеких или небрезгливых западных интеллектуалов. Ведь США и страны НАТО не выбросили нищую Россию начала 90-х из Совбеза ООН, хотя и могли поступить с ней также, как с Тайванем («Китайской республикой»), усадив на его место КНР.
В 90-е США и другие западные государства влили в Россию десятки миллиардов долларов практически безвозмездной помощи – но это закончилось разворовыванием этих фондов преступными группировками, одна из которых в итоге установила политическую монополию.
В 2000-е Запад закрывал глаза на антидемократическую сущность российского режима, пытаясь привлечь его к противостоянию с международным террористическим подпольем и стимулировать его эволюцию путем расширения торговли и культурных связей. Однако, все эти усилия пошли прахом, как только президент Буш-младший вяло отреагировал на вторжение российских орд в Грузию, а президент Обама постарался размазать ответственность за гибель сотен тысяч мирных сирийцев по покрытой трещинами разделочной доске «международного сообщества».
Тем не менее, не одна лишь девиантная Россия и ее агрессия в Восточной Европе, в Балтии, на Балканах, Кавказе и в Центральной Азии – фигурирует на повестке дня глобальных вызовов. Скажем, президент Обама поставил ее на второе место после эпидемии лихорадки Эбола, хотя некоторые комментаторы этого нашумевшего выступления причудливо тасуют колоду призовой тройки по-своему: «Эбола, Россия, IS”, «Эбола, IS, Россия», и так далее.
Для многих сегодня вопрос «можно ли забрать Россию из картинки?» в контексте решения группы международных кризисов звучит актуально, поскольку недоговороспособность кремлевских маньяков различима невооруженным глазом даже авторам японских комиксов «манга», в связи с чем, возможно, и был отменен визит Путина в Токио. А теперь – серьезно.
Во-первых, Эбола может оказать услугу человечеству в аспекте вывода координации усилий международных организаций, национальных правительств и ТНК на новый уровень. Как известно, Канада готова предоставить свою экспериментальную вакцину, канал Euronews подгоняет Европейский парламент, Британия объявила о требовании увеличить европейский бюджет по борьбе с лихорадкой вдвое, а Нигерия даже заявила, что очистила от Эбола свою территорию. В любом случае, форс-мажор проводит стихийный тест систем здравоохранения огромной группы стран и актуализирует вопросы прогресса в реформировании этой отрасли – что, в особенности, важно для Обамы. Несмотря, между прочим, на вульгарные шутки миллиардера Дональда Трампа по этому поводу.
Во-вторых, вряд ли Барак Обама когда-либо гадал о том, что ему придется восстанавливать «коалицию доброй воли» времен своего предшественника, хотя, разумеется, в лучших условиях и с гораздо более широким составом участников. Впрочем, и сам конфликт, с учетом правил, предусматривающих, на данный момент, отказ от сухопутной операции западной коалиции – сложнее. Двурушничество, прагматизм и трусость ряда государств региона ставит Запад в сложное положение – воздушные удары и экстремальное снабжение сражающихся курдов и лояльных Багдаду иракцев способны сдержать армию «Халифата», но не уничтожить ее. Очевидно, что остаток своего срока Обама проведет в сшивании сложных и противоречивых коалиций в регионе, результат прошлых американских интервенций в который Энн Эпплбаум удачно назвала «катастрофическим». При нейтралитете зависимого от внешних поставок энергоносителей Китая, реанимация ухнувшего в гуманитарную катастрофу региона вполне возможна в условиях диалога западного конгломерата с региональными лидерами – если, разумеется, он будет искренним.
В-третьих, многие сегодня гадают, что может означать «символическое», и тем не менее, принятое британским парламентом решение о «признании» Палестинского государства, а также комплекс разнообразных шагов, повлекший за собой некое повышение статуса ПА в ООН. Заметна ли здесь чья-то «мохнатая лапа», можно ли исключить планы вовлечения Палестины в какие-то коалиции, если закрыть глаза на то, что лидеры воюющих с Израилем террористических группировок постоянно летают за инструкциями в новоявленный Китеж международной духовности? Однако, как советовал Оккам – вряд ли стоит в этом отношении плодить сущности. Палестинская эпопея в европейских парламентах и ООН является всего лишь очередным проявлением давно знакомого по иным поступкам инфантильных элит Европы «головотяпства со взломом». Конечно, так или иначе, очередная авантюра сочувствующих «детям Газы», которые, возмужав, и бесплатно получив британское или французское образование, с наслаждением режут глотки западным «агентам шайтана» — задумывалась как очередной «шаг». В сторону, например, рационализации арабо-израильского конфликта на кровоточащих десятилетиями развалинах колониальных империй. Каковая рационализация, до тех пор, пока религия в ряде стран не будет выхолощена до сезонных ритуалов – невозможна по определению. Цену этой наивности еще придется заплатить – и прежде всего самой Британии, в которой военные давно опасаются выходить на улицу в форме, дабы не быть зарезанными очередным нервным «согражданином». Было бы гораздо проще признать, что решение окружающих границы Израиля «ближневосточных кризисов» за счет интересов Израиля является бесперспективным – потому что аппетит приходит во время еды, чему международная общественность уже не раз являлась свидетелем. Однако, подобное понимание придет в западные столицы – увы – лишь после окончательного слияния группировок джихадистов и гангстеров в прочную коалицию, способную довести численность жертв террористического акта до десятка тысяч. Отсюда и следует, что флирт с Палестиной служит скорее осложнениям на восточном побережье Средиземного моря.
Резюмируя, следует подчеркнуть, что человечество продолжает стоять перед группой вызовов, которые вполне возможно разрешить в рамках коллективного действия субъектов свободного мира. Другое дело, насколько моральная зрелость и здравый смысл ныне в чести у избирателя демократических стран. Возможность узнать об этом представится нам всем в самое ближайшее время.