Русские для Украины — Украина для русских

Подвиги и достижения моих предков я не воспринимаю как наследную привилегию. То, что было сделано русскими за последние столетия, не является моим личным достижением. Это лишь планка, которой я обязан соответствовать. А потому мне противно, когда победы моей Большой Родины в прошлом некоторые соотечественники воспринимают как индульгенцию за собственную импотенцию и бездействие в настоящем. Нам никто не должен, наоборот – это мы обязаны. Своей истории, настоящему, будущему и самим себе.

Я не люблю шовинистов. Ограниченность тех же украинофобов я воспринимаю как вызов. Куда больший, чем вызов со стороны ярого украинского национализма. Хотя бы потому, что в моей парадигме понимания «русскости» нет и не может быть места этнической сегрегации. Русским во все времена можно было стать. Да, именно так – как можно стать тем же американцем, если захотеть.

Моя Империя создавалась отнюдь не на национальной ограниченности. Только лишь сверхзадачи и сверхсмыслы, были и остаются гарантами сохранения русской идентичности. Попытка поднять национальную русскость как знамя – куда большая угроза для меня и моих соотечественников, чем самая ярая русофобия. Наша Сверхидея не может строиться на разрушении, её единственная плодородная почва – это созидание. А именно этой концепции за последние 20 лет у русских, живущих на Украине, лишенных вдобавок сверхзадачи и сверхсмысла, так и не появилось.

Жить ненавистью очень просто. Обида – самый мощный ментальный наркотик. Она упрощает действительность, делая тебя безгрешным мучеником и перекладывая вину на всех окружающих. Я так жить не собираюсь. Мое поколение выросло тогда, когда Советский Союз стал достоянием истории. У меня до сих пор есть некая ностальгия по этой стране, в которой мне так и не довелось взрослеть. Но я не хочу быть хранителем музея. Ведь кроме прошлого, у меня есть и настоящее.

Мне отнюдь не симпатичны многие из существующих вариантов украинского государственного проекта. Меня коробит, когда я слышу о построении национального государства в этой стране. Мне не интересно участие в украинском проекте ценой отказа от собственной идентичности. При этом, всякий раз, когда я слышу ритуальные жалобы русской интеллигенции в Крыму и на Украине о том, что их не устраивает украинское государство, мне хочется спросить – а что они сделали, чтобы эту концепцию изменить? Почему они заранее нашли виновных в своих проигрышах и добровольно повесили себе на шею ярлык «терпил»? Почему они страшатся внутривидовой конкуренции с западноукраинскими пассионариями, которые не боятся предлагать новые исторические интерпретационные модели? И чем дальше, тем я тверже убеждаюсь в том, что выходцы из западной или центральной Украины ощущают себя на своей земле, а украинские русские – нет. Не потому, что им кто-то этого не позволяет, а потому, что они сами до этого не дозрели.

Право не дают – его берут. Но чтобы менять что-то, нужно иметь моральную санкцию это делать. Такое право есть лишь у тех, кто любит свою страну. И любить нужно не УССР, Малороссию или Киевскую Русь, а именно Украину – в её нынешних границах, со всей её противоречивостью, сложностью и многонациональностью. Раз Украина — это и наша страна, значит, мы за неё ответственны не меньше, чем жители Львова и Ужгорода, Полтавы и Киева, какая бы кровь не текла в их венах.

Мне противно, когда профессиональные соотечественники клянчат в Кремле деньги на пророссийскую партию. Эти люди вынуждены так делать – просто потому, что они полные импотенты в вопросах реального обустройства жизненного пространства. Они не способны сами создать эффективную структуру внутри страны просто потому, что им не дано решать вопросы подобного масштаба. Ведь «фандрайзинг» такого уровня требует создания конкурентных экономических программ, знания логики финансовых и исторических процессов, умения быть креативными и современными, наконец. Не удивительно, что этим людям из прошлого куда проще выпросить денег, чтобы их потом благополучно «попилить» и хоть ненадолго отсрочить окончательный переход в категорию «сбитых летчиков».

При этом остается без ответа главный вопрос – есть ли хоть маленькая гарантия того, что партия, созданная на деньги Кремля, будет защищать украинский государственный экономический интерес? Украинский – в значении интерес тех, кто живет в государстве Украина? Или это будет сила, цель которой будет сдача государственных интересов крупному российскому капиталу? Кто девушку ужинает – тот её и танцует: если олигархам из РФ глубоко безразличны российские русские – что уж говорить об украинских русских!

Русская партия может возникнуть только и исключительно внутри Украины и для Украины. И при этом она должна быть не «пророссийской», а именно «проукраинской». И программа такого движения не должна ограничиваться гуманитарным фасадом. Пора определяться с не менее важными вопросами государственного строительства: какую экономику мы хотим построить, какие конкурентные преимущества можем создать, какая роль в этом процессе будет у административного аппарата. Проще говоря, пора определятся, какая экономическая доктрина нам ближе: консерваторов, социал-демократов, либертарианцев или, скажем, авторитаристов. Хватит жалоб, нытья и благоглупостей. Не нравится нынешний украинский проект? Начните его переделывать – только помните, что сделать это невозможно не обустроив одновременно всю страну.

«Украинскую пророссийскость» пора заменить «украинской прорусскостью». Пора отказаться от ритуальных требований безоглядного вступления в Таможенный союз, ОДКБ или немедленной передачи ГТС Кремлю. Нужно создавать смыслы и образы, разрушающие образ пятой колонны (спасибо неуемной энергии площадных русопятов). Нужно совершать действия, выбивающие почву из-под ног у тех, пестует стереотип о неповоротливом и злобном русском медведе.

Украина, безусловно, разная. Но разве непонятно, что нельзя строить национальное согласие в нищей стране? Порой именно бытие определяет сознание: умение договариваться – это та роскошь, которую может позволить себе лишь сытое общество, которое видит перспективу для будущего поколения и мыслит государственными интересами. Я дорожу своим прошлым – историей моих отцов и дедов, но не ищу в нем готовые ответы и рецепты. Я предпочитаю пытаться формулировать их самостоятельно.

Кто мешает нам создавать ту Украину, которая будет нам симпатична? Кто мешает начать битву за умы и сердца тех, с кем мы делим эту страну? Пусть сколько угодно воюют затулины с тягнибоками – мне одинаково не близки идеи тех и других. Я давно понял, что никто и никогда не виноват в твоих бедах и неудачах кроме тебя самого. Если ты не любишь дом, в котором живешь, то не удивляйся, что и соседи, с которыми вы делите крышу, тебя не станут жаловать. Если ты хочешь изменить реальность – перестань надеяться, что перемены принесут на подносе. Никто никому и ничем не обязан.

Если русские на Украине окажутся в изоляции – это будет значить лишь то, что они не смогли найти выход из собственного идеологического тупика. И потому я воспринимаю свою национальность как обязательство, а не привилегию. Обязательство строить будущее, а не копаться в завалах взаимных обид; обустраивать настоящее, а не выяснять, кто имеет больше прав; строить страну, в которой будет комфортно жить моим детям, а не радоваться неудачам украинского государства. За наше грядущее ответственны лишь мы сами – и другого шанса у нас нет и не будет. Мое настоящее – это тот паззл, который мне лишь предстоит собрать. И я не собираюсь строить его на ненависти.

Павел Казарин – политический обозреватель, публицист (Симферополь, Украина), Политком