Интернет и власть

Все прорывные технологии нарушают традиционный баланс сил, и Интернет – не исключение. Обычно говорят, что он наделяет возможностями тех, кто раньше был их лишён, но это только часть истории. Интернет наделяет большими возможностями всех. Властные структуры, быть может, медлительны, но обладая властью, они могут быть и очень эффективными.

До правительств и крупных корпораций, наконец, дошло, что они могут не просто использовать Интернет, но и контролировать его в своих интересах. Если не начать дискуссий о будущем, в котором мы хотели бы жить, и об информационных технологиях, которые должны в нём применяться, всё это закончится тем, что из Интернета будут извлекать выгоду только представители власти, а не общество в целом.

Мы уже стали свидетелями разрушительной силы Интернета – под его напором исчезли целые отрасли, например, бюро путешествий и пункты аренды видеофильмов. Традиционные издательства, выпускающие книги, газеты, энциклопедии, ноты, оказались обескровленными, в то время как Amazon и другие виртуальные магазины набирают силу. Компании, получающие доход с рекламы, как Google и Facebook, умножают свое влияние и власть. А вот Microsoft утратил былое могущество, хотя многим в это трудно поверить.

Интернет изменил политический баланс сил. Правительства теряют власть из-за того, что граждане могут мобилизоваться с помощью Интернета. Организовать антиправительственное политическое движение становится всё проще. Кампания Обамы показала, что использование интернета может быть революционным, вы видели это в 2008 и 2012 году.

Интернет также изменил социальный расклад сил, мы находим сотни «друзей» в Фейсбуке, славу благодаря сообщениям в Твиттере и сообщников для самых причудливых хобби. Некоторые преступления стало легче совершать: мошенничество, связанное с выдачей себя за другое лицо, называется теперь всего лишь хищением личных данных, нарушение авторского права превратилось в обмен файлами, а доступ к нецензурным материалам (политическим, сексуальным или культурным) стало банальным делом.

Сегодня сильные мира думают, как использовать этот влиятельный инструмент к собственной выгоде. Некоторые корпорации создают в Интернете среду для получения новых доходов. В качестве наиболее ярких примеров можно опять-таки упомянуть Facebook и Google. Некоторые отрасли лоббируют законы, которые позволят увеличить доходность их бизнес-моделей: поставщики телекоммуникационных услуг хотят уметь распознавать разные виды Интернет трафика, компании в развлекательной индустрии хотят принятия крутых мер по пресечению обмена файлами, рекламные компании хотят получить неограниченный доступ к данным о наших привычках и предпочтениях.

Что касается государственных властей, то все больше стран вводят цензуру в Интернете, и делают это успешнее, чем прежде. Полицейские подразделения в разных странах используют данные Интернета для слежки, избавляясь от юридического надзора, и порой им удается таким образом упреждать многие преступления. Оборонные ведомства наращивают гонку вооружений для ведения кибер-войн. Сбор разведданных с помощью Интернета государственными и коммерческими структурами набирает обороты не только в тоталитарных странах, но и в западных демократиях. Частные компании и правительства всё больше полагаются на пропаганду для создания ложного впечатления об общественном мнении.

В 1996 году кибер-либертарианец Джон Пери Барлоу издал «Декларацию независимости киберпространства» (вариант на русском языке. ред.), в которой обратился к правительствам всех стран со словами: «У вас нет морального права управлять нами, и нет таких методов принуждения или навязывания воли, которых нам стоит опасаться». Это был утопический идеал, и многие из нас ему поверили. Мы верили в то, что Интернет-поколение, быстро принимающее социальные перемены, которые принесла нам эта новая технология, отправит прежние тяжеловесные институты в прошлое.

Действительность оказалось куда более сложной: мы просто забыли, что технология увеличивает возможности обеих сторон. Когда люди, не имевшие силы и влияния, внезапно открыли для себя Интернет, они обрели силу и влияние. Но, хотя неорганизованные и проворные «технари» первыми научились пользоваться новыми технологиями, в конце концов, могущественные «левиафаны» тоже осознали их потенциал и то, что они могут с помощью Интернета увеличить свое и без того немалое могущество. Не только Интернет меняет расклад сил, но и власть имущие могут менять Интернет. Кто-нибудь помнит, насколько некомпетентно ФБР расследовала Интернет преступления в начале девяностых? Или сколь значительным было превосходство пользователей Интернета над китайскими цензорами и ближневосточной тайной полицией? Или какими устаревшими выглядели национальные валюты на фоне цифровых денежных систем? Да и политические партии казались какое-то время пережитком прошлого на фоне самоорганизации людей при помощи виртуальных сетей! Сегодня всё это уже кажется далёкой историей.

Не все так однозначно и односторонне. Массы иногда способны к самоорганизации вокруг какого-то дела – в качестве примера можно назвать Арабскую весну, законопроекты SOPA/PIPA и некоторые другие случаи – и бойкотировать действия властей, но долго это не продлится. Неорганизованные массы таковыми и останутся в итоге, а сильные мира сего снова приберут к рукам бразды правления.

О будущем Интернета ведутся сложные моральные и политические дебаты. Как найти компромисс между правом людей на неприкосновенность личной жизни и действиями правоохранительных органов по недопущению нарушений авторского права или детской порнографии? Приемлемо ли отдавать себя на суд невидимых компьютерных алгоритмов при поиске информации во Всемирной сети? Можно ли согласиться с тем, что поисковая система будет фильтровать новостные статьи и сообщения? И как следует реагировать, если служба безопасности аэропорта примет решение о досмотре наших личных вещей? Имеем ли мы право исправлять данные о себе или стирать их? Хотим ли мы иметь такие компьютерные системы, которые способны «забывать» информацию после нескольких лет? Все это непростые вопросы, которые требуют разносторонних дебатов, международного сотрудничества и последовательных решений. Кто-нибудь верит в то, что эта задача нам по плечу?

Беспокоит то, что она нам явно не по зубам. Если мы не пытаемся понять, как организовать Интернет таким образом, чтобы его плюсы перевешивали минусы, то это сделают за нас. Архитектура Интернета не подчиняется законам природы. Его история – это во многом плод случайности: первоначального отсутствия коммерческих интересов, благодушного и халатного отношения государственных органов, требований устойчивости и неуязвимости со стороны военных ведомств, и естественной склонности программистов разрабатывать открытые, простые и легкие в применении системы. Это соотношение сил, породившее Интернет прошлого, но при создании Интернета будущего будут учитываться совершенно другие факторы. Битва за будущее Интернета идет уже сейчас: в парламентах всего мира, в международных организациях, вроде Международного союза телекоммуникаций [International Telecommunications Union] и Всемирной торговой организации, а также в структурах, разрабатывающих стандарты пользования Интернетом. Интернет таков, каким мы его делаем – он постоянно воссоздаётся организациями, компаниями и странами со специфическими интересами и планами. Либо мы будем бороться за место за столом переговоров, либо будущее Интернета определится без нашего участия.

Автор — эксперт в кибер-безопасности. Оригинал – в блоге автора

Перевод Игоря Поспехина

Источник: Webscience