Итак, сегодня мы обратимся к математической теории игр, которая весьма точно моделирует многие экономические процессы, и наглядно докажем, что свободная конкуренция не приводит ни к чему, кроме монополии (или олигополии, что близко).
Одним из основных постулатов теории экономического либерализма является утверждение, что в конкуренции при прочих равных побеждает лучший. Вот только проблема в том, что никаких «прочих равных» не существует.
Если бы все люди вошли в мир одновременно и с одинаковым числом ресурсов, то это была бы честная игра, но люди рождаются в разное время и стартовые условия у них не равны. Одни попали в удачное время в удачное место (типа наших бывших комсомольцев и партийных функционеров), что дало им возможность получить огромное преимущество, другие получили наследство, использовали дырки законах или получили первоначальный капитал путём откровенного бандитизма (современное рейдерство не сильно от него отличается) — но равных условий не было.
А в условиях сильного количественного неравенства все рассуждения про качественное преимущество перестают работать и вступают в силу статистические законы (особенно, если рассматривать массовые процессы, к каким, безусловно, принадлежит и экономика страны).
Согласно теории вероятности и закона средних чисел, в таких неравновесных играх чаще выигрывает не лучший игрок, а тот, у кого больше ресурсов (поскольку при флуктуациях у него больше запас прочности, известный как leverage или «плечо»). Это прекрасно знают все, кто играет на бирже или в казино, но об этом почему-то упорно молчат почти все теоретики экономических процессов (особенно либеральные, что не удивительно).
Причём процесс поглощения не объясняется какой-то ущербной человеческой природой, а задаётся самими правилами игры. Как гласит девиз морской пехоты США «Убей или будь убит», или в приложении к рыночной экономике «Поглоти или будь поглощён». Тем, кто играл в экономические симуляторы или достаточно долго участвовал в конкурентной борьбе, эта дилемма, безусловно, знакома. Фактически, при таких правилах стратегия поглощения искусственно становится единственно выигрышной. Поскольку попытки войти в гомеостаз приводят к отставанию в гонке капиталов и поглощению со стороны более крупных игроков (что мы сейчас и наблюдем в Украине на примере перманентного уменьшения числа олигархов, которые пожирают друг друга).
В средневековье конкуренция сдерживалась церковной моралью и цеховыми правилами, а с развитием протестантизма и капитализма эти сдерживающие ограничения были уничтожены. Но мы о другом.
Итак, игроки на рынке стремятся к укрупнению (причём со временем это становится самоцелью, привычным поведением, которое даже не осмысливается — им мы рекомендуем такелажные работы), вследствие чего число игроков постоянно падает. В результате всё большее число людей
а) не могут самореализоваться в рамках либеральной модели
б) переходят в разряд наёмных рабочих или просто становятся нищими.
Причём, подобное укрупнение с поглощениями происходит в любой сфере деятельности: в биржевой торговле (крупные разоряют мелких), в розничной торговле (супермаркеты вытесняют маленькие магазинчики), в сельском хозяйстве (латифундии и колхозы побеждают фермеров-единоличников), в промышленности (заводы и мануфактуры продуктивнее, чем кустарное производство) и даже в азартных играх (казино выигрывает за счёт того, что у него больше денег). Я тут никаких Америк не открываю — это всё общеизвестные факты.
{advert=4}
Українцям не приходить тисяча від Зеленського: які причини та що робити
Маск назвав Шольца "некомпетентним дурнем" після теракту у Німеччині
Українцям загрожують штрафи за валюту: хто може втратити 20% заощаджень
Це найдурніша річ: Трамп висловився про війну та підтримку України
Но это далеко не всё.
Первым побочным эффектом этого становится то, что стратегии развития заметно отличаются от стратегий поглощения (как целями, так и методами), поэтому начинает страдать качество, а вместо инноваций деньги тратятся на рекламу, юридические тяжбы, рейдерские атаки, промышленный шпионаж etc (то есть уходят в непродуктивную деятельность).
Вторым побочным эффектом становится, что с определённого размера субъекта хозяйствования (например, увеличения числа подразделений) утрачивается контроль над деятельностью его частей. А это приводит к потере оперативности и эффективности управления.
Ответом на это служит найм дополнительного управленческого персонала, но в условиях свободной конкуренции такой наёмный менеджер заинтересован не в развитии своего сегмента (как это было бы в кооперативной игре), а в получении профита. То есть с одной стороны, он будет подсиживать и враждовать с менеджерами других структурных подразделений, чтобы подняться по карьерной лестнице, с другой — он готов пойти на сделку с конкурентами или попытаться оторвать управляемый им субъект от холдинга (рейдерский захват через инсайдерскую деятельность).
Как показывает практика, менеджер, искренне стремящийся улучшить свои производственные показатели, в условиях конкурентной борьбы наталкивается на зависть, враждебность и противодействие со стороны коллег, в результате чего он или оказывается «съеден» или принимает стратегию «сидеть и не высовываться», что приводит к застою.
С укрупнением корпорации её бюрократизация растёт по экспоненте, независимо от того, является ли она государственной или частной. Форма собственности тут значения не имеет, играет лишь талант руководителя (а он и там и там часто наёмный) и сами устанавливаемые правила игры.
{advert=9}
Избегать укрупнения бессмысленно и не нужно. В свете изложенного мелкий бизнес вообще не имеет смысла выводить за пределы нишевых зон по сфере услуг, различному обслуживанию или созданию эксклюзива (в других сферах он попросту будет постепенно поглощён). А промышленное и с/х производство неизбежно будет укрупняться.
Противостоять негативным аспектам укрупнения (как потере управляемости, так и росту социального расслоения) можно только одним способом — коллективным формами собственности: кооперативами, акционерными обществами (без контрольного пакета акций), коллективными хозяйствами и так далее. А в перспективе — созданием единой народной сверхкорпорации, акционерами которой будут все граждане страны.
А для поднятия сознательности граждан и их профессионализма нужно вводить макаренковскую систему всеобщего высшего образования (подробно о ней можно прочитать в текстах других авторов), внедряемого в лабораторных (без отрыва от производства) условиях.
Вкупе с модернизированными механизмами «исламского» банкинга мы получаем цельную концепцию развития государства на социальной основе, которая чудесным образом пересекается с идеей нашего выдающегося философа Григория Сковороды о «сродственном труде».
И ещё один маленький аспект, касающийся «эффективности». Эффективность бывает разная. Саранча чрезвычайно эффективно пожирает всё на своём пути, может будем подражать ей? Впрочем, некоторые это и так уже делают…
Печальную альтернативу «акционерной корпорации Украина» мы можем наблюдать уже сегодня, когда немногочисленные олигархи сжирают друг дружку в гонке укрупнения (как иронически заметил Руслан Косатка, пора спасать уже мелких олигархов). А что потом? Славься, владелец всея Украины, Ринат Первый?