Итак, сегодня мы обратимся к математической теории игр, которая весьма точно моделирует многие экономические процессы, и наглядно докажем, что свободная конкуренция не приводит ни к чему, кроме монополии (или олигополии, что близко).

Одним из основных постулатов теории экономического либерализма является утверждение, что в конкуренции при прочих равных побеждает лучший. Вот только проблема в том, что никаких «прочих равных» не существует.

Если бы все люди вошли в мир одновременно и с одинаковым числом ресурсов, то это была бы честная игра, но люди рождаются в разное время и стартовые условия у них не равны. Одни попали в удачное время в удачное место (типа наших бывших комсомольцев и партийных функционеров), что дало им возможность получить огромное преимущество, другие получили наследство, использовали дырки законах или получили первоначальный капитал путём откровенного бандитизма (современное рейдерство не сильно от него отличается) — но равных условий не было.

А в условиях сильного количественного неравенства все рассуждения про качественное преимущество перестают работать и вступают в силу статистические законы (особенно, если рассматривать массовые процессы, к каким, безусловно, принадлежит и экономика страны).

Согласно теории вероятности и закона средних чисел, в таких неравновесных играх чаще выигрывает не лучший игрок, а тот, у кого больше ресурсов (поскольку при флуктуациях у него больше запас прочности, известный как leverage или «плечо»). Это прекрасно знают все, кто играет на бирже или в казино, но об этом почему-то упорно молчат почти все теоретики экономических процессов (особенно либеральные, что не удивительно).

Причём процесс поглощения не объясняется какой-то ущербной человеческой природой, а задаётся самими правилами игры. Как гласит девиз морской пехоты США «Убей или будь убит», или в приложении к рыночной экономике «Поглоти или будь поглощён». Тем, кто играл в экономические симуляторы или достаточно долго участвовал в конкурентной борьбе, эта дилемма, безусловно, знакома. Фактически, при таких правилах стратегия поглощения искусственно становится единственно выигрышной. Поскольку попытки войти в гомеостаз приводят к отставанию в гонке капиталов и поглощению со стороны более крупных игроков (что мы сейчас и наблюдем в Украине на примере перманентного уменьшения числа олигархов, которые пожирают друг друга).

В средневековье конкуренция сдерживалась церковной моралью и цеховыми правилами, а с развитием протестантизма и капитализма эти сдерживающие ограничения были уничтожены. Но мы о другом.

Итак, игроки на рынке стремятся к укрупнению (причём со временем это становится самоцелью, привычным поведением, которое даже не осмысливается — им мы рекомендуем такелажные работы), вследствие чего число игроков постоянно падает. В результате всё большее число людей

а) не могут самореализоваться в рамках либеральной модели

б) переходят в разряд наёмных рабочих или просто становятся нищими.

 

Причём, подобное укрупнение с поглощениями происходит в любой сфере деятельности: в биржевой торговле (крупные разоряют мелких), в розничной торговле (супермаркеты вытесняют маленькие магазинчики), в сельском хозяйстве (латифундии и колхозы побеждают фермеров-единоличников), в промышленности (заводы и мануфактуры продуктивнее, чем кустарное производство) и даже в азартных играх (казино выигрывает за счёт того, что у него больше денег). Я тут никаких Америк не открываю — это всё общеизвестные факты.

{advert=4}

Популярные статьи сейчас

Зеленский лишил госнаград бывших министров, депутатов, силовиков и артистов: список предателей

Морозы до -6, снег, дождь и сильный ветер: жителей Киевщины предупредили об опасной погоде

Путин признал применение новой баллистической ракеты против Украины

Укрэнерго объявило про обновленный график отключений на 22 ноября

Показать еще

Но это далеко не всё.

Первым побочным эффектом этого становится то, что стратегии развития заметно отличаются от стратегий поглощения (как целями, так и методами), поэтому начинает страдать качество, а вместо инноваций деньги тратятся на рекламу, юридические тяжбы, рейдерские атаки, промышленный шпионаж etc (то есть уходят в непродуктивную деятельность).

Вторым побочным эффектом становится, что с определённого размера субъекта хозяйствования (например, увеличения числа подразделений) утрачивается контроль над деятельностью его частей. А это приводит к потере оперативности и эффективности управления.

Ответом на это служит найм дополнительного управленческого персонала, но в условиях свободной конкуренции такой наёмный менеджер заинтересован не в развитии своего сегмента (как это было бы в кооперативной игре), а в получении профита. То есть с одной стороны, он будет подсиживать и враждовать с менеджерами других структурных подразделений, чтобы подняться по карьерной лестнице, с другой — он готов пойти на сделку с конкурентами или попытаться оторвать управляемый им субъект от холдинга (рейдерский захват через инсайдерскую деятельность).

Как показывает практика, менеджер, искренне стремящийся улучшить свои производственные показатели, в условиях конкурентной борьбы наталкивается на зависть, враждебность и противодействие со стороны коллег, в результате чего он или оказывается «съеден» или принимает стратегию «сидеть и не высовываться», что приводит к застою.

С укрупнением корпорации её бюрократизация растёт по экспоненте, независимо от того, является ли она государственной или частной. Форма собственности тут значения не имеет, играет лишь талант руководителя (а он и там и там часто наёмный) и сами устанавливаемые правила игры.

{advert=9}

Избегать укрупнения бессмысленно и не нужно. В свете изложенного мелкий бизнес вообще не имеет смысла выводить за пределы нишевых зон по сфере услуг, различному обслуживанию или созданию эксклюзива (в других сферах он попросту будет постепенно поглощён). А промышленное и с/х производство неизбежно будет укрупняться.

Противостоять негативным аспектам укрупнения (как потере управляемости, так и росту социального расслоения) можно только одним способом — коллективным формами собственности: кооперативами, акционерными обществами (без контрольного пакета акций), коллективными хозяйствами и так далее. А в перспективе — созданием единой народной сверхкорпорации, акционерами которой будут все граждане страны.

А для поднятия сознательности граждан и их профессионализма нужно вводить макаренковскую систему всеобщего высшего образования (подробно о ней можно прочитать в текстах других авторов), внедряемого в лабораторных (без отрыва от производства) условиях.

Вкупе с модернизированными механизмами «исламского» банкинга мы получаем цельную концепцию развития государства на социальной основе, которая чудесным образом пересекается с идеей нашего выдающегося философа Григория Сковороды о «сродственном труде».

И ещё один маленький аспект, касающийся «эффективности». Эффективность бывает разная. Саранча чрезвычайно эффективно пожирает всё на своём пути, может будем подражать ей? Впрочем, некоторые это и так уже делают…

Печальную альтернативу «акционерной корпорации Украина» мы можем наблюдать уже сегодня, когда немногочисленные олигархи сжирают друг дружку в гонке укрупнения (как иронически заметил Руслан Косатка, пора спасать уже мелких олигархов). А что потом? Славься, владелец всея Украины, Ринат Первый?