В 1994 году я написал философско-балаганный метафизический опус «Система: Упрощённая теория всего на свете» (электронную копию которую вы можете безвозмездно получить по ссылке), ознаменовавший мое вхождение в мировую философию. По крайней мере, я так считаю. Одним из выводов этой удивительной по целящим свойствам книги ( чтение убирает лишний вес и лечит близорукость и долгорукость) было следующее: Общество основывается не на законах, не на институтах власти, а на доверии. Причем не в качестве некоего масштабного общественного договора, а в повседневной реальности, в будничных мелочах, в отношениях с близкими и незнакомыми людьми. Практически каждая секунда нашей жизни зависит от доброй воли неведомых нам людей, построивших наш дом, пекущих наш хлеб, подрезающих нас на шоссе, учащих наших детей и так до бесконечности. Это не новость и не открытие. Это знает и чувствует любой человек любой культуры любого времени. Но такое безусловное доверие проявляется в системе непосредственных отношений, глаза в глаза. До недавнего времени отношения между людьми и институтами власти, особенно провинцией и столицей, являли собой, скорее, некую умственную абстракцию, что-то вроде «до бога высоко, до царя далеко», и требовали не столько взаимного доверия, сколько односторонней веры.
В сословную эпоху, когда люди играли определенные и жестко закрепленные роли, взаимное доверие не играло особого значения. Как и в Советском и постсоветском Союзе, кстати. Знать, конечно, кодифицировала свои отношения и слово дворянина значило много, самураи, те, вообще, резали себя при каждом удобном случае, но остальных особо не и спрашивали. Человека брали за шиворот, одевали в униформу, давали ружье и верхушка страны начинала играть в геополитику. Со времен закона Хамураппи, все держалось в основном на страхе — око за око, зуб за зуб. Но так ведь зубов не напасешься.
Хотя управлять таким обществом просто и легко, спору нет. Я, кажется, уже рассказывал, как мой отец в 1970-х допытывался у меня с сестрой про наши планы на следующие 5 лет. На что мы жизнеутверждающе отвечали: «Какие могут быть планы? Куда партия пошлет, туда и пойдем. Нас спрашивать не станут.»
Однако развитие информационных технологий привело к тому, что наконец-то голос любого человека может быть услышан. Особенно сейчас, когда, как я написал в тексте «Что объединяет Путина, Трампа и Исламское государство?», «лично вы из Мотовиловки, можете спокойно подписаться на Твиттер американского кандидата в президенты Дональда Трампа и комментировать в режиме прямого диалога. И как человек, который неоднократно заявлял, что свою информацию о мире он берет из интернета, Трамп вполне может прислушаться и к вам, особенно, если ваши мысли совпадают с его ожиданиями.» Хорошо это или плохо — вам судить, но что есть, то есть. Мир превратился в большую деревню, в которой если не происходит на самом деле, то, по крайней мере, создается иллюзия взаимоотношений один на один. А это значит, что на первый план выходит не знание, или умение, или ресурсы, а доверие.
Конечно, все уже представленные и все будущие рассуждения о политических, исторических, психологических, социальных, экономических факторах, которые объясняют и предсказывают то, что происходит в современном мире, имеют место быть и дают полную картину реальности. Но… Если хорошенько присмотреться непредвзятым глазом, то все на свете, от любого семейного развода до появления президента Трампа можно вполне объяснить кризисом доверия. Примерно таким образом.
В любых отношениях имеется некая точка невозврата. Пока человек думает, что несмотря на все присущие жизни неуладки, в конечном итоге, в его отношениях с другим человеком остается некий минимум доверия, некие принципиальные внутренние качества и ценности, через которые ни он, ни его партнер никогда не смогут переступить. Пока остается хотя бы надежда на лучшее. Надежда уходит, а с ней уходит и доверие, и тогда все казалось бы обычные действия и слова начинают восприниматься в негативном свете. И люди говорят друг другу — ты изменился! Нет, изменилось восприятие.
То же самое происходит и в отношениях человека с институтами власти. Никому не нравится, когда ему указывают, как жить, никому не нравятся ограничения, неизбежно устанавливаемые машиной государства. Но пока человек более-менее уверен, что бюрократ усложняет и ограничивает его бытие исходя из необходимости соблюдения общей пользы и безопасности, он неохотно доверяет институту государства. Когда же восприятие деятельности законодательной, судебной и исполнительной ветвей власти становиться преимущественно отрицательным, тогда приходят проблемы. Недавно в статье журнала The Atlantic вышла статье, в которой говорилось, что «Популизм — это когда люди отбирают власть у институтов, в которые они больше не верят». Причем, повторюсь, совершенно неважно насколько оправдано это недоверие. Люди могут ошибаться в суждениях и понимании, но не в своих чувствах, и если не доверия к власти, то сколько бы добра та не несла, любить ее за это все равно не станут.
Скажем, несмотря на все весьма удачные действия администрации Обамы по спасению и восстановлению американской экономики, как вы видим половина население Америке не в восторге. Но появление Трампа можно было бы предугадать еще в 1990-х, когда партийная грызня в ущерб национальным интересам стала неуклонно снижать рейтинг доверия к законодателям аж до самого плинтуса. Борьба за власть сопровождалась сознательным подрывом веры в государственные и общественные институты, и каждая сторона пользовалась малейшей возможностью бросить грязью не просто в оппонента, а в институт, который он представлял.
Простой пример. Я доверяю полиции. Я с ней не сталкиваюсь, она меня не трогает. Но я знаю людей, у которых постоянные проблемы с полицией, которые ненавидят «свиней». Возможно, что их ненависть оправдана. Это еще не проблема. Проблема возникает тогда, когда я, у которого нет проблем с полицией, перестану ей доверять, потому что у меня создалось такое впечатление.
Можно говорить о потере индустриальных рабочих мест, глобализации и имущественном неравенстве, но все это было всегда. Только вот последние 20 лет законодателям не доверяют. И я имею в виду тот необходимый минимум, за который переступать нельзя. Иначе, все что бы политик не говорил, будет восприниматься негативно. И, как показывают события прошлого года, в такой ситуации люди начинаю либо голосовать за внесистемных популистов, либо просто не голосовать. Что, по сути, одно и то же.
Да, в мире происходит кризис. Это кризис доверия. Происходит он потому, что информационные технологии кардинально изменили способы взаимодействия людей. А управление страной и политический дискурс остались еще там, в мире печатных станков и радио оповещений. Поэтому знаний, опыта, видения, которых еще недавно вполне хватало для успешной политической карьеры, сегодня становится недостаточно. Забудьте телевизор, несомненно сильнейший фактор в восприятии действительности. Мы живем во время, когда уже реклама в интернете исходит из угадывания ваших предпочтений, вашей личности. Вы в центре, ваше мнение имеет значение. И игнорировать этот факт стало просто невозможно. 20 лет назад то, что происходило в мире в прошлом году, просто не могло случиться.
Все проблемы сегодняшнего дня вполне разрешимы и предотвратимы, если бы политические и экономические элиты думали не только в терминах баланса сил, наличия ресурсов и цены, которую придется платить за те или иные действия, включили в свои расчеты необходимость завоевывать и удерживать доверие граждан к их институтам.
В этом, кстати, секрет живучести Путина. Ему доверяет абсолютное большинство россиян, потому что это его основной приоритет. Понятно, что авторитарных и тоталитарных режимах доверие к власти воспитывается с младых ногтей. Не случайно же смерть Сталина оплакивали и сидельцы Гулага. Но это показывает, что в любой системе доверие к институтам власти жизненно необходимо для самого существования государства. Правило, по которому якобы живут диктаторы, «Пусть ненавидят, лишь бы боялись» приписывается Калигуле, одиозному римскому императору, правление которого оказалось недолгим, поскольку никто к нему не испытывал никакого доверия, включая его личную охрану.
Українці можуть отримати екстрену міжнародну допомогу: як подати заявку
Сніг, дощ, сильний вітер, а потім потепління: синоптик Діденко попередила про погодні "гойдалки"
Українців хочуть позбавити виплат по інвалідністі: що готує Кабмін
МВС спростило процедуру отримання водійських прав: що можна зробити самостійно
Что я хочу сказать? Начинаете вы семью или реформы, создаете политическую партию или бизнес, краеугольным камнем должно быть и оставаться доверие. Вам должные доверять, а значить доверять вашим словам и действиям. Взгляните на английскую монархию. От нее нет никакой практической пользы, одно украшение. Кроме одного — этому институту должны доверять. Для этого английская монархия обязана стоять над партийными и идеологическими дрязгами, держать себя в определенных рамках, не быть вульгарной, но не выглядеть заносчивой. Иными словами, она должна нравится народу сама по себе, не давая ему ничего материального взамен. Любой ли политик может, подобно Кеннеди, сказать, что «мы это сделаем не потому, что это легко, а потому что это невероятно трудно» и получить в ответ восторженную поддержку?
В этом плане Украина находится на одном уровне с остальными странами. Способы ведения политической игры только начинают меняться. Элиты просыпаются от долгого сна, в котором им виделось, что население будет вечно довольствоваться тем, что ему дают и говорят сверху. Люди обрели голос, и часто он весьма неприятен, как и сами люди. Но их придется слушать и завоевывать их доверие. Хотя бы для того, чтобы убедить их в их собственной неправоте. Только тогда они в это поверят.