Stratfor: Япония, Персидский залив и энергетика

Об этом пишет в своей статье глава американского аналитического агенства Stratfor Джордж Фридман

Япония является третьей по величине экономикой в мире, в настоящее время немного отстает от Китая. Это также третья по величине индустриальная экономика, отстающая лишь от Соединенных Штатов и Китая. Проблема Японии в том, что ее огромная индустриальная промышленность находится в стране, почти полностью лишенной полезных ископаемых. Она должна импортировать фактически все металлы и энергетику, которую использует в производстве промышленной продукции. Она создает резервы, но как только они истощатся, а новых пополнений не поступит, Япония перестанет быть промышленным государством.

География нефти

Существует много источников, из которых Япония импортирует металлы, так что если поставки прекратятся из одного региона, она сможет их получить из других. География нефти более ограничена. Лишь в одном месте Япония может получить доступ к необходимому количеству нефти — это Персидский залив. Существуют и другие места для обеспечения некоторого количества потребностей Японии, но она не может обойтись без Персидского залива в обеспечении нефтью.

На прошлой неделе мы увидели, что это потенциально уязвимый источник. Беспорядки, прокатившиеся по западному побережью Аравийского полуострова, и продолжающееся напряжение между Саудовской Аравией и Ираном, равно как и напряжение между Ираном и Соединенными Штатами, свидетельствуют о возможности сбоев в поставках. География Персидского залива необычна. Это ограниченный водоем, соединенный через узкий канал с Ормузским проливом. Любое уменьшение потока из любого источника в регионе, не говоря уже о полном закрытии Ормузского пролива, будет иметь существенные последствия для мировой экономики.

Для Японии это может означать более высокие цены. Это может означать, что она будет не в состоянии обеспечить необходимый запас нефти по любой цене. Движение танкеров, ограничения на портовое оборудование и долгосрочные контракты по поставке нефти в другие регионы могут привести к невозможности Японии физически обеспечить свои потребности в нефти для промышленного производства. В дальнейшей перспективе это может привести к опустошению резервов и значительному сдерживанию роста экономики Японии. И, очевидно, когда третий по величине в мире промышленный производитель коренным образом снизит темпы производства, влияние на мировую цепь поставок будет существенным и комплексным.

В 1973 году арабские страны ввели эмбарго на поставку нефти по миру. Япония, полностью зависимая от импортированной нефти, была поражена не только высокими ценами, но также тем фактом, что она могла не получить достаточно топлива для продолжения развития. Хотя эмбарго продолжалось всего пять месяцев, нефтяной шок, как японцы его назвали, угрожал промышленной мощности Японии и напомнил о ее уязвимости. Япония полагалась на Соединенные Штаты в гарантировании нефтяных поставок. Осознание того, что Соединенные Штаты не могут гарантировать эти поставки, привело к политическому кризису наряду с экономическим. По этой причине японцы сверхчувствительны к событиям в Персидском заливе и к обеспечению поставок, которые могут прекратиться из региона.

Несмотря на друге поставки, Япония всегда будет импортировать почти 100 процентов своей нефти из других стран. Даже если сократить потребление до 90 процентов, она все равно будет импортировать около 100 процентов нефти. И в той мере, в которой японская экономика нуждается в нефти – которая является ее основой – она в высшей степени чувствительна к событиям в Персидском заливе.

Для уменьшения риска нефтяной зависимости, которая не может быть устранена полностью никакими средствами, Япония использует два альтернативных вида топлива: она является самым большим импортером перевозимого морем каменного угля и она стала третьим в мире производителем электричества из ядерных реакторов, уступая лишь Соединенным Штатам и Франции в общем объеме производства. Одна треть ее производства электроэнергии происходит от атомных электростанций. Ядерная энергетика важна как для промышленности Японии, так и для стратегии национальной безопасности. Она не делает Японию самодостаточной, поскольку страна нуждается в импорте каменного угля и ядерного топлива, а доступ к этим ресурсам делает ее зависимой от таких стран, как Австралия, которая не имеет таких узких проливов, как Ормузский.

Именно в этом контексте нам необходимо понимать заявление японского премьер-министра, что Япония переживает самый тяжелый кризис со времен Второй мировой войны. Во-первых, землетрясение привело к повреждению нескольких ядерных реакторов, что создало длительный дефицит электроэнергии в Японии, который, наряду с другими разрушениями, вызванными землетрясением, безусловно, влияет на экономику. Но события в Персидском заливе также напомнили японцам о кошмарных событиях 1973 года. В зависимости от того, как будут развиваться события, японский нефтепровод в Персидском заливе может находиться под такой угрозой, которой не было с 1973 года. В сочетании с повреждением нескольких ядерных реакторов японская экономика находится в опасности.

Сравнение со Второй мировой войной было уместным, поскольку она также началась с энергетического кризиса. Японцы вторглись в Китай, и после падения Нидерландов (которые контролировали сегодняшнюю Индонезию) и Франции (которая контролировала Индокитай) Япония затронула вопрос о продолжении соблюдения соглашений между Францией и Нидерландами. Индокитай, наряду с другими видами сырья, поставлял Японии олово и каучук. Голландская Ост-Индия поставляла нефть. Когда японцы вторглись в Индокитай, Соединенные Штаты отрезали поставку нефти из Соединенных Штатов и начали скупать нефть в голландской Ост-Индии, перекрыв доступ к ней Японии. Японцы оказались перед лицом или краха своей экономики, или войны с Соединенными Штатами. Они выбрали Перл-Харбор.

Сегодняшняя ситуация ни в коей мере не сопоставима с той, которая произошла в 1941, за исключением основных геополитических реалий. Япония зависима от импорта различных видов сырья и особенно нефти. Все, что мешает потоку нефти, приводит к кризису в Японии. Все, что может привести к прерыванию поставок, делает Японию неустойчивой. Прибавьте землетрясение, разрушающее часть ее энергопроизводительного комплекса и вы повергнете Японию в глубокий внутренний кризис. Тем не менее, важно понимать, что энергетика означала для Японии исторически – просчет относительно нее привел к национальной катастрофе, которая повлияла на Японию как психологически, так и физически.

Система ядерной безопасности Японии

Япония все еще борется с последствиями экономического краха в начале 1990-х. Быстрый рост с низких процентов на доходность капитала привел к масштабному финансовому кризису. Вместо того чтобы позволить рецессии повлечь волну банкротств и безработицы, японцы предпочли сохранить традицию пожизненного найма. Для этого Япония должна была сохранять чрезвычайно низкие процентные ставки и согласится на низкий, или вообще отсутствующий, экономический рост. Она достигла своей цели, относительно низкой безработицы, но за счет большого долгового беремени и длительного застоя в экономике.

Японцы начали бороться с проблемой того, что будет после поколения экономической стагнации и полной занятости. Они еще четко не определили путь, хотя в некоторой степени признали, что экономическая реальность поколения не может поддерживаться сама по себе. Перемены, с которыми столкнется Япония, будут мучительными, и даже при самых благоприятных обстоятельствах политически ими будет трудно управлять. Неожиданно Япония столкнулась не с самыми лучшими обстоятельствами.

Пока еще не ясно, каким окажется ущерб от разрушения ядерного реактора, но, как представляется, ситуация будет ухудшаться. Что ясно, так это то, что потенциальный кризис в Персидском заливе, потеря ядерных реакторов и растущий уровень радиации подрывает непоколебимость японцев. Помимо человеческих жертв, эти реакторы были защитой Японии от непредсказуемого мира. Они позволяли контролировать значительный объем производства электроэнергии. Даже если японцы все еще вынуждены импортировать уголь и нефть, по крайней мере, часть энергетического производства оставалась под их полным контролем и охраной. Сектор ядерной энергетики Японии казался неуязвимым, как никакая другая часть энергетической инфраструктуры. Для Японии, страны, которая воевала с Соединенными Штатами за энергетику в 1941 году и была в результате разгромлена, это было немаловажно. У Японии была страховка.

Эта страховка, как никакая другая, была психологической. Разрушение нескольких ядерных реакторов не только создало дефицит электроэнергии и угрозу радиации; оно также доказало полную и очень реальную уязвимость всех достижений Японии. Япония не контролирует источник своей нефти, она не контролирует морские пути, по которым перевозит каменный уголь и другие ископаемые, и она не может быть уверена в том, что ее ядерные реакторы внезапно не будут разрушены. Пока экономика и политика остаются психологическими, они являются огромным бахвальством. Япония живет в постоянной опасности, как от природы, так и от геополитики. Землетрясение доказало, насколько чрезвычайным и опасным является мир Японии. Сложно представить другую настолько в своей основе небезопасную промышленную экономику, как японская. Землетрясение вызовет многочисленные экономические трудности в Японии, которой будет очень сложно выйти из ситуации после экономического бума, но еще один важный вопрос – это влияние на политическую систему. После Второй мировой войны Япония справилась со своей уязвимостью, избегая участия в международных проблемах и опираясь на свои отношения с Соединенными Штатами. Иногда она сомневалась относительно Соединенных Штатов, которые, со своими порой непредсказуемыми военными операциями были скорее угрозой, чем гарантом, но ее политика оставалась неизменной.

Не столько потеря реакторов встряхнет Японию больше всего, сколько потеря уверенности, что реакторы являются их путем к некоторой степени защиты, наряду с дополнительным бременем на экономику. Проблема в том, как политическая система будет реагировать на это. Имея дело с Персидским заливом, продолжит ли Япония следовать американскому курсу или решит в большей степени взять руководство в свои руки и пойти своим путем? Вероятно, что покачнувшаяся уверенность в себе сделает Японию более осмотрительной и еще более уязвимой. Однако интересно посмотреть на японскую историю и осознать, что иногда, и не всегда предсказуемо, Япония рассматривала ненадежность как стимул к самоутверждению.

Это не было обычное землетрясение по величине или по потенциальному воздействию на мировоззрение Японии. Землетрясение встряхнуло многие основания японского государства, немало из которых касались национальной психики его жителей. Япония пыталась убедить себя, что может создать систему безопасности, основанную на ядерных реакторах и союзе с Соединенными Штатами. Но землетрясение и ситуация в Персидском заливе требуют пересмотра этих позиций. Однако, Япония является страной, которая избегала такого пересмотра на протяжении длительного времени. Вопрос теперь в том, окажется ли чрезвычайная уязвимость, продемонстрированная землетрясением, достаточно убедительной, чтобы побудить Японию к изменению ее давно существующей политической системы.