В новостных лентах каждый день пробегают по несколько сообщений о все новых высотах, которые взяли «мейкеры» по всему миру. Начиная с самых нелепых безделушек и заканчивая печатью стволовыми клетками.
Информации на этот счет хоть отбавляй, поэтому о технологии мы в этом эссе умолчим. Это нужно заявить сразу, потому что уже слышен топот скептиков-экономистов, которые сейчас набегут, чтобы, ухмыляясь, высчитывать себестоимость гвоздя.
Мы поговорим про идеологию.
«3D принтеры — сбывшаяся мечта алхимиков: можно создавать все на свете».
В 2012 году, бывший главред журнала Wired, Крис Андерсон опубликовал свою книгу «Makers: The New Industrial Revolution» (Создатели: Новая Индустриальная Революция) — новоиспеченную Библию глобального «мейкерского» движения.
Тут важно заметить, что Андерсон не просто хитрый писатель (он автор бестселлера «The long tail»), который воспользовался модной темой. Сейчас у него многомилионный бизнес в в этой сфере.
В начале было слово…
«Вот что случается, когда поколение Web поворачивается в сторону реального мира»
Крис Андерсон постоянно подчеркивает, что грядущая революция в производстве — это такой возврат всего на свои места. Мы просто возвращаемся в реальный мир, используя наработки, которые были приобретены благодаря развитию виртуальной экономики. Вэб дал миру понятия опенсорса, краудсорсинга, краудфандинга и ценностей с этим связанных, теперь человечество может воспользоваться этими плодами в физической экономике.
«Цифровая (электронная) мировая экономика, согласно подсчетам Citybank и Oxford Economics составляет $20 триллионов. По тем же оценкам, экономика вне Web-а — $120 триллионов. Короче говоря, мир атомов не менее чем в пять раз больше мира битов».
И хотя «физическая» экономика находится в кризисе, настоящие перемены могут быть достигнуты только на этом поле.
«Любая страна, которая стремится поддерживать свое могущество, должна обладать производственной базой. Даже в наше время, четверть американской экономики состоит из производства физических товаров. Если к этому добавить дистрибуцию и ритейл, то получится уже три четверти объема всей экономики».
Маятник пошел в обратную сторону именно тогда, когда в этом так нуждается западная экономика и есть острый запрос общества на возврат рабочих мест.
«Индустрия, создавшая американский средний класс, нынче в упадке (как мы увидим позже, еще не все кончено, но без перезагрузки риски усиливаются). Работать на фабрике — звучит скучно, опасно и в целом — тупиково. Но сегодня мы можем повернуть процесс вспять. Не с помощью возврата к гигантским фабрикам с армиями рабочих, но созданием нового типа производственной экономики, выстроенной по образу экономики Web-а: построенной снизу вверх, с широчайшим охватом потребителей и в высшей степени предпринимательской по духу».
«Web только показывает, как может выглядить индустриальная модель построенная на принципах открытости и активного взаимодействия заинтересованных людей. Теперь революция потрясет реальный мир.»
Аддитивное производство рассматривается как скрытый экономический потенциал. В начале книги Андерсон приводит пример своего дедушки — изобретателя, получавшего мизерное отчисление от патента, который он вынужден был продать, чтобы изобретение имело шансы быть внедрено. Сегодня в цепочке от изобретателя до конечного пользователя выпали звенья-паразиты.
«3D принтеры и другие прототипирующие устройства имеют сходство с цифровыми камерами или средствами звукозаписи, которые, однажды став доступными для широких масс, высвободили креатив и все что ранее люди хотели, но не могли выразить. Как говорит интернет-предприниматель Руфус Гриском, это «ренессанс дилетантизма». «
«Уже сейчас, фабрики по всему миру предлагают свои услуги производства в Web- формате для любого, кто имеет готовый дизайн в цифровом виде и кредитку для оплаты.
Производство — это уже своеобразный «облачный сервис», доступ к которому можно получить посредством веб-браузера, используя крошечную долю колоссальных индустриальных мощностей, ровно столько, сколько нужно и когда это нужно Вам. Так же, как мы используем несколько мегабайт серверов Google или Apple, когда заливаем туда фотографии или пишем письмо.»
Рассматривая «новое производство» широко, Андерсон демонстрирует уверенность в долгосрочной устойчивости такой бизнес-модели, если бизнес основан на ценностях Web-а.
Так, хотя китайские клоны в мире 3D принтеров и 3D сканеров будут неизбежны, но за «правильным» бизнесом (в пример он ставит свой DIY Drones и другие) стоит коммьюнити из энтузиастов (от пекарей до инженеров Apple), что гарантирует бесплатный маркетинг и изобилие креатива. Поэтому пираты всегда будут на шаг позади. А если они и сделают что-то лучше нас, почему бы и нам не «передрать» у них?, — иронизирует Андерсон.
«Люди теперь контролируют средства производства. Или, как сказал Эрик Рейс, Маркс уже неправ: дело не в контроле средств производства, а в их аренде».
Верит ли дядя Сэм в сказки Андерсона о новой индустриальной революции? Какова роль «нового прозводства» в эпоху заката брендов? Кого зашибет этот Черный Лебедь первым?
Об этом в следующих частях.