Терроризм и незаконные поставки оружия – инструменты «гибридной войны» Кремля в геополитической расстановке сил

Массовые народные волнения, начавшиеся в Тунисе в конце 2010 года после самосожжения простого торговца фруктами Мохаммеда Буазизи вследствие возникшего между ним и местными властями бытового конфликта, совершенно неожиданно привели к народной революции в этой небольшой арабской стране, которая завершилась бегством президента Бен Али и формированием новой государственной власти.

Буквально вслед за этим, волна народных выступлений против верховной власти и ограничений прав и свобод простых граждан прокатилась по Алжиру, Ливии, Иордании, Йемену, Судану, Египту, Сирии.

И если в некоторых из перечисленных стран протестующие добивались выполнения своих требований сравнительно лёгким путём и с незначительными жертвами (так, президент Алжира отменил режим чрезвычайного положения, длившегося в стране почти 20 лет, уже через 3 месяца после начала волнений, президент Туниса сбежал через 1 месяц после массовых народных выступлений, король Иордании через полтора месяца после демонстраций отправил в отставку правительство, а президент Египта ушёл в отставку через 2 недели после начала акций протеста), то в других противостояниях народа и властей вылилось в затяжные и кровавые вооружённые конфликты.

Результатами этих противостояний стала смерть бессменного ливийского лидера Каддафи, отречение от власти и бегство из страны йеменского президента Салеха и гражданская война в Сирии, которая продолжается и поныне.

Прежде всего, следует особо отметить одну характерную особенность данных революций, получивших впоследствии общее наименование «Арабская весна» — это неимоверная и даже поразительная скорость, с которой протестующие добивались отречения от власти своих некогда могущественных правителей.

Именно этим, скорее всего, поясняется вялая и невнятна реакция Вашингтона и Брюсселя на данные события, которые ограничивались общими словами о правах человека и недопущении насилия, мировые лидеры всячески демонстрировали политику невмешательства во внутренние дела суверенных государств, хотя, по правде говоря, они просто не успевали за стремительно и драматически развивающимися событиями, а их многочисленные советники и консультанты элементарно были не в состоянии спрогнозировать дальнейшие действия и результаты, к которым они приведут.

И лишь в одном случае, когда смертельная опасность нависла над старым недругом Белого дома — Муаммаром Каддафи — в весьма сжатые сроки была сформирована международная коалиция, которая предоставляла большую военную помощь антиправительственным повстанцам в Ливии.

Совершенно иная реакция на «Арабскую весну» царила в России: в Москве определённо были шокированы происходящим событиями, но суть и природа этого шока была иной — многолетние политические партнёры Кремля стремительно теряли свою власть, а вместе с ними теряла свое влияние на Ближнем Востоке и в Северной Африке и сама Москва.

Но шок был недолгим. Ибо у России на это не было времени.

Учитывая то обстоятельство, что российская экономика это классический пример олигархическо-коррупционной экономики сырьевого типа, в ней достаточно слабы и не развиты рыночные механизмы при высокой доле импорта, низкой производительности труда, высокой энергетической неэффективности производств и сильной зависимости от внешних цен на энергоносители, а также отсутствуют высокие технологии, что порождает низкую конкурентоспособность российской продукции на внешних рынках, то вопрос её стагнации и последующего кризиса — лишь дело времени.

В будущем именно эти причины лишали бы Кремль даже призрачных надежд на возвращение на роль полноценного мирового лидера и столь желанного для амбиций Владимира Путина статуса второго полюса мирового влияния, о чём он откровенно заявил в Мюнхене 10 февраля 2007 года.

Нежелание проводить рыночные реформы в России и формировать конкурентную экономическую среду при имперских амбициях российского руководства, породили в Кремле абсолютно простой, но весьма эффективный геополитический алгоритм достижения своих стратегических задач — максимально усложнять своим конкурентам пути достижений поставленных ими целей путём дестабилизации ситуации в определённом регионе посредством применения множества деструктивных факторов и действий.

На роль таких основных конкурентов Кремлём были определены в первую очередь Вашингтон (глобальный противник), а во вторую — Брюссель (континентальный противник). На Ближнем Востоке Москва принялась разыгрывать «шиитскую партию», поддерживая Иран и Сирию, поэтому была вынуждена не признавать террористической такую организацию как ливанская «Хезболла», что предопределило её непростые взаимоотношения с Тель-Авивом. К тому же, «Хамас» также не признан в России террористической организацией по причине его поддержки союзником (наверное, уже бывшим) — Ираном.

Наличие союзников в регионах, которые, как считали в Москве, входят в зону российских стратегических интересов, была одним из элементов данной стратегии, ибо позволяла Москве реализовывать и отстаивать свои интересы чужими руками при меньших затратах.

Поэтому, когда в ходе «Арабской весны» были свергнуты многолетние и верные союзники Москвы (Каддафи, Мубарак) и подобная же доля ожидала вскоре и сирийского лидера Башара Асада, в Кремле сильно обеспокоились данным обстоятельством, ведь зона российского влияния, которая была установлена с большими усилиями и высокими затратами, начиная ещё со времён СССР, значительно и серьёзно сокращалась.

Разумеется, не желая извлекать уроков из полученного негативного опыта, Россия обвинила в происходящем Вашингтон, заявив, что события «Арабской весны» — инспирированный и хорошо спланированным Белым домом план государственных и неконституционных переворотов, направленных против самой России, пригрозив адекватными и симметричными мерами.

И вскоре результаты работы Кремля не заставили себя долго ждать. Но вначале немного истории.

Во времена Холодной войны СССР не пытался делать тайны из факта оказания военной помощи какой-либо из стран, поставлял её вооружение, а также посылал военные контингенты для проведения военных действий. Советские солдаты принимали участие в локальных конфликтах на территории таких стран как Северная Корея, Куба, Лаос, Алжир, Египет, Йемен, Вьетнам, Сирия, Камбоджа, Бангладеш, Ангола, Мозамбик, Эфиопия, Афганистан, Никарагуа и так далее.

Некоторые из этих операций носили официальный и открытый характер, например, участие СССР в Корейской войне, во время Карибского кризиса на стороне Кубы, во Вьетнамской войне, в арабо-израильских войнах, в войне в Афганистане, некоторые — тайный и скрытый.

Именно во время такого скрытого участия в конфликтах советская сторона нелегально поставляла вооружения и предоставляла значительную финансовую помощь поддерживаемой нею стороне.

Кроме того, СССР располагал военно-морскими базами на Кубе, Польше, Германии, Финляндии, Сомали, Вьетнаме, Сирии, Йемене, Эфиопии, Египте и Ливии.

После развала СССР Российская Федерация присоединилась к целому ряду международных договоров и взяла на себя определённые обязательства перед мировым сообществом, в том числе не осуществлять нелегальные поставки оружия и всячески им противодействовать.

Изменилась и география военно-морских баз за рубежом: большинство из них были закрыты, кроме баз в Камрани (Вьетнам), Тартусе (Сирия) и Триполи (Ливия).

Однако интересы кремлёвского руководства оказались намного выше международных обязательств, которое это же руководство взяло на себя: Россия не собиралась прекращать практику дестабилизации регионов, которые, как она считала, являются территорией только её стратегических интересов, противодействуя любым попыткам Вашингтона и Брюсселя распространить на них своё влияние.

Следствием такой политики Москвы стали вооруженные конфликты на территории стран бывшего СССР, в которые международное сообщество не решилось вмешаться.

В ходе таких конфликтов Россия напрямую создавала террористические организации и всенепременно поддерживала антиправительственные формирования, вооружая их и прямо в них участвуя российскими воинскими подразделениями — в Приднестровском и Карабахском конфликтах, в войне в Грузии и Украине.

Цель создания террористических группировок и поддержки сепаратистов ясна — усиливать и навязывать своё влияние, создавать серые зоны и территории, неподконтрольные центральным властям, исключать возможность экономического развития такого региона, а вместе с ним и страны, препятствовать её вхождению в международные структуры через нерешённые внутренние вопросы, тем самым оставляя единственный путь развития такой страны — только под контролем Кремля.

Разумеется, успехи сепаратистских движений в упомянутых выше конфликтах были бы невозможной без наличия множества вооружений.

И если нелегальная поставка вооружений в страны бывшего СССР для России была, в принципе, делом несложным по причине общих границ, то поставки в прочие регионы требовали совсем иных подходов и средств их реализации.

На протяжении 1990-ых годов нелегальные поставки вооружений из России носили сумбурный и даже хаотичный характер.

Главными действующими лицами таких операций выступали, большей частью, предприимчивые частные лица, харизматичные, со значительными финансами, обладающие возможностями напрямую договориться с руководством определённой страны (или военной организации) о покупке оружия и с руководством других стран о его продаже.

Разумеется, это были не простые люди, за каждым из них стояли определённые российские силовые структуры, которые и были главными идеологами и инициаторами таких поставок.

Стоит вспомнить имена таких личностей как Виктор Бут, Леонид Минин, Аркадий Гайдамак, Артур Дударев, Олег Орлов, Марк Гарбер, Семён Могилевич…

Почти каждый из них имел обширные связи, как в криминальных кругах, так и связи в российских спецслужбах, которые, в свою очередь, подчинили своим интересам некогда независимых и автономных торговцев, используя для этого имеющийся компрометирующую информацию.

Для нелегальных поставок вооружений Москва также использовала силы, возможности и средства международных криминальных организаций (мафия).

Но когда власть в Кремле перешла из рук либерала Бориса Ельцина к выходцу из КГБ Владимиру Путину, то нелегальные поставки вооружений были, если можно так выразиться, упорядочены, систематизированы, централизованы и полностью подчинены спецслужбам.

Яркое и неоспоримое тому подтверждение: все руководители «Рособоронэкспорта» времён Владимира Путина, то есть, начиная с 2000 года, это кадровые сотрудники спецслужб, а именно службы внешней разведки: Андрей Бельянинов, Сергей Чемезов и Анатолий Исайкин.

В этом разрезе нельзя так же не упомянуть и Валентина Корабельникова, который одновременно возглавлял и ГРУ ГШ ВС РФ, и был членом наблюдательного совета «Рособоронэкспорта» при параллельном курировании комиссии по военно-техническому сотрудничеству при президенте России.

Именно генералу Корабельникову принадлежит главная роль в реанимации старых контактов и логистических цепочек, которые были наработаны ещё во времена Советского Союза для нелегальных поставок вооружений, в частности, вновь активно заработала так называемая «Алжирская площадка», через которую при посредничестве сирийца Монзира аль-Кассара Россия поставляла вооружения на чёрный континент и арабские страны в обход международных санкций.

Эпохе «оружейных баронов-одиночек» был положен конец, кто-то из них умер «при невыясненных обстоятельствах» (по-новому, «скоропостижно скончался»), кто-то коротает время в тюрьме, а кто-то, отойдя от дел, вынужден проживать в странах, которые ни при каких обстоятельствах не выдают правосудию своих граждан…

Именно с этого периода, с прихода Владимира Путина к власти, создание террористических организаций и поддержка сепаратистских формирований по всему миру становится одним из главных атрибутов Кремлёвской экспансии – это, как финансовая составляющая, так и поставка вооружений.

Так как, вопросы нелегальных поставок вооружений из России отныне курировали спецслужбы, то каждая из таких поставок была крайне талантливо и профессионально подготовлена, схемы поставок были изощрённы и крайне причудливы, в них задействовалось большое количество транзитных государств и компаний, кроме своих прямых задач решались вопросы политической дестабилизации и компрометации конкурентов.

На роль такого конкурента Кремлём была определена Украина.

Во-первых, она была основным соперником России на рынке вооружений и ухудшение её позиций было финансово на руку Кремлю.

Во-вторых, Украина обладала специальным морским портом для перевалки вооружений, поэтому почти 100% российских военных грузов, поставляемых морем, переправлялись через неё, что значительно облегчало задачу по зашифровке, а, в случае «провала», перекладывания вины и дискредитации.

В-третьих, втягивание Украины в перманентные скандалы с нелегальными поставками вооружений не способствовали её сближению с США и ЕС, вынуждая украинское руководство дрейфовать в сторону России.

В-четвёртых, инспирированные Россией оружейные скандалы с Украиной отвлекали внимание мирового сообщества от нелегальных поставок Россией вооружений в страны, находящиеся под действием ограничений и санкций.

Приведём известный пример такой работы российских спецслужб по нелегальной поставке вооружений.

В 2001 году «Росвооружение» (предшественник «Рособоронэкспорта») через своих представителей, действующих на основании его доверенностей, закупило в Украине 12 авиационных стратегических ракет Х-55 якобы для своих внутренних потребностей.

Стоимость ракет была оплачена оффшорной компанией, которую уполномочило для этих целей «Росвооружение».

С Украины эти ракеты были вывезены самолётом казахстанской авиакомпании, услуги которой оплачивались снова-таки оффшорной компанией.

Уже находясь в воздухе, самолёт изменил маршрут и в итоге данные ракеты оказались в Иране и Китае.

Как видим, в этой схеме поставки Россия оказалась даже «потерпевшей стороной» и уж тем более невозможно доказать её преступный умысел.

Так и произошло: Россия заявила, что якобы её официальные представители — самозванцы, никаких доверенностей она им не выдавала, а сертификат конечного пользователя — фальшивка.

Однако скандал получился громким, в расследовании этой поставки приняли самое активное участие европейские страны и США, вследствие их усилий был задержан и экстрадирован в Украину Олег Орлов, который был исполнителем данной поставки и небезосновательно подозревался в работе на российские спецслужбы. Однако, находясь в киевской тюрьме, он «скоропостижно» скончался, так и не успев ничего поведать следствию.

Но у российских спецслужб случались и более досадные промахи.

В 2008 году колумбийские власти предъявили доказательства, согласно которым Россия нелегально поставляла оружие в Венесуэлу, которая, в свою очередь, тайно передавала нелегальные вооружения боевикам Революционных вооружённых сил Колумбии, ведущим вооружённую борьбу с центральной властью. Но Уго Чавесу удалось потушить скандал.

В 2009 году таиландскими таможенниками был арестован военно-транспортный самолёт ИЛ-76 (принадлежал компании из ОАЭ, был зафрахтован гонконгской компанией), который летел из Пхеньяна (Северная Корея), на его борту, согласно документам, должно было находится нефтяное оборудование, а было выявлено около 40 тонн оружия. Согласно полётному заданию, самолёт после Бангкока должен был приземлиться на Шри-Ланке, затем — в Шардже (ОАЭ), после этого — в Киеве, а конечной точной его маршрута был, разумеется, Тегеран.

Как мы видим, российские спецслужбы не скупились на дополнительные средства, оплачивая такой большой лишний километраж, ведь кроме поставки вооружений Ирану следовало ещё и дискредитировать Украину: в случае, если об этой нелегальной поставке стало известно мировому сообществу, то, несомненно, все обвинения были бы адресованы Украине.

В том же 2009 году мир стал свидетелем ещё одной увлекательной истории.

Российское судно «Arctic Sea», шедшее под флагом Мальты и перевозившее лесоматериалы из Финляндии в Алжир (мы помним, что Алжир — своего рода хаб для российских нелегальных поставок вооружений), самым таинственным образом исчезло в Бискайском заливе, то есть перестало подавать радиосигналы. Затем в течение недели это судно было замечено у берегов Португалии и Кабо-Верде.

Сразу же после этого последовали официальные заявления правительств разных государств о том, что судно нелегально перевозит запрещённое вооружение, а премьер-министр Израиля Нетаньяху совершил неофициальный визит в Москву.

Российские власти выдвинули собственную версию пропажи судна, мол, оно стало объектом атаки морских пиратов, однако своего подтверждения эта версия не получила и по сей день.

Москва в спешном порядке отправила на поиски «Arctic Sea» сторожевой корабль «Ладный», который весьма легко его «обнаружил», оба корабля пришвартовались в морском порту Кабо-Верде, в ту же ночь из Москвы прибыло 2 (!!!) военно-транспортных самолёта ИЛ-76, якобы для «эвакуации» 11 (!!!) членов экипажа.

Вскоре после этого скандал с «Arctic Sea» сошёл на «нет» (суммы были просто баснословные), а в начале 2010 году, как говорится, от греха подальше, судно было продано канадской мореходной компании.

Эта история, не смотря на свою загадочность, является типичным примером российской нелегальной поставки вооружений.

Тот же самый почерк: судно идёт из третьей страны — Финляндии, конечный пункт — Алжир. Разумеется, сомнений в том, что «Arctic Sea» нелегально перевозил вооружения, нет, ибо если бы на нём были задекларированные лесоматериалы, то не потребовалось бы проведение такой масштабной «поисковой» спецоперации при непосредственном руководстве министром обороны России, с привлечением сторожевого корабля и двух военно-транспортных самолётов, которые, несомненно, вывезли из Кабо-Верде не только 11 членов экипажа, но и само оружие. А визит Нетаньяху в Москву лишь подтверждает версию, что конечной точной судна был Иран.

В 2013 году в Эгейском море греческим пограничниками было арестовано морское судно «Ноур М», шедшее под флагом Сьерра-Леоне курсом из Украины и перевозившее российские вооружения, в частности стрелковое оружие и взрывчатые вещества. Согласно документам, судно направлялось в Ливию, однако его фактический маршрут свидетельствовал об ином пункте назначения — Сирия.

Все члены команды были арестованы, однако путём значительных усилий и дружественных отношений с Грецией российской стороне удалось погасить этот скандал.

Но вернёмся в сегодняшний день.

Революция в Украине, произошедшая в 2013-1014 годах, стала полной неожиданностью для кремлёвских руководителей, особенно несогласованный с Кремлём побег её ставленника Виктора Януковича и переход власти к демократическим и проевропейским силам.

Вопрос окончательного выхода Украины из-под российского влияния был решённым, оформление и формализация существующего положения были близкими и предельно ясными. В этой ситуации действия российского руководства были предсказуемы и вполне логичны.

Война была неизбежной, ибо Кремлю во что бы то ни стало нужно было вернуть Украину под контроль России.

Смеем вас уверить, что выход из-под контроля России других государств не стал бы таким радикальным катализатором, но в отношении Украины — страны, от которой Россия официально ведёт собственную историю — Кремль не мог действовать иначе, ибо реальная независимость Украины была бы крахом его экспансивных устремлений и делала бы невозможной возврат России статуса империи.

Для того, чтобы постоянно держать в напряжении Украину и иметь на неё возможности влияния, Москве удалось добиться автономного статуса для полуострова Крым, в котором дислоцировался российский черноморский флот, были созданы крымские правительство и парламент.

При возникновении ситуаций, которые грозили сближением Киева с Европой и Вашингтоном, Кремль неизменно разыгрывал крымскую карту, шантажируя Киев аннексией полуострова. Для этих целей в Крыму Россией были сформированы многочисленные политические и общественные пророссийские организации, им поставлялось оружие (военными кораблями и из арсеналов, которые находились в распоряжении российский военных частей в Крыму), а их члены регулярно проходили войсковое обучение с участием российских военнослужащих, в том числе и на территории России.

Примерно аналогично спецслужбы России действовали и в отношении Донбасса (индустриальный регион Украины, полностью разрушенный во время второй мировой войны, в восстановлении которого принимало участие огромное количество переселенцев из России и которые в дальнейшем остались проживать на Донбассе), где были сильны пророссийские настроения.

Здесь также Россией были организованы подконтрольные ей региональные политические и общественные силы, а также террористические организации сепаратистского толка (из которых позже будут сформированы так называемые ЛНР и ДНР), Москва щедро снабжала их оружием и финансами (для этих целей российская сторона много лет блокировала все инициативы официального Киева по делимитизации межгосударственной сухопутной границы, поэтому фактически граница была условной, со множеством нелегальных и неконтролируемых властями путей доставки оружия).

В феврале 2014 года, когда исход революции в Киеве был предрешён (результат – демонтаж влияния России), Москва с лихорадочной спешкой принялась принимать экстренные меры по недопущению реальной независимости Украины.

И давно разработанному плану аннексии Крыма был дан старт: мгновенно на полуострове были активизированы пророссийские вооружённые террористические организации, которые принялись блокировать украинские военные части, затем к этому процессу были привлечены войсковые части Черноморского флота, дислоцируемого на полуострове, немного позже в Крым были переброшены регулярные российские войска, а также наемники. Через месяц был проведён формальный референдум, который должен был придать видимость законности аннексии Крыма Россией от Украины.

Мировое сообщество было ошарашено столь наглым и безапелляционным нарушением всех возможных международных норм и правил, особой пикантности ситуации добавляло то, что агрессию в отношении Украины совершила Россия, которая в 1994 году взяла на себя обязательство «воздерживаться от угрозы силой или её применения против территориальной целостности и политической независимости Украины и никогда не применять никакие вооружения против Украины» (Меморандум о гарантиях безопасности в связи с присоединением Украины к Договору о нераспространении ядерного оружия).

Сразу же после крымских событий, Россией были активизированы подконтрольные ей террористические организации на Донбассе, которые принялись действовать по «крымскому сценарию»: захватывать украинские правительственные органы и чинить вооружённый отпор украинским властям, намеревающимся вернуть контроль над мятежной территорией.

Россия всяческим их поддерживала и уже не таясь поставляла тяжёлое вооружение и обстреливала украинских военных со своей территории.

Но когда после серии успешных ударов украинской армии положение сепаратистов ухудшилось и их поражение стало очевидным, Россия ввела на Украину свои регулярные войска.

Однако, эта украинско-российская война кардинальным образом отличалась от традиционной, например той, которую Россия вела с Грузией в 2008 году, когда Москва официально ввела свои войска на грузинскую территорию — в Украине российские войска не носили знаков различия, а Кремль настаивал, что формально российских регулярных войск в Украине нет, мол, там воюют только добровольцы.

Это была неуклюжая попытка оправдаться, так как «ополченцы» вели профессиональные и слаженные боевые действия, они обладали множеством военной техники — танками, бронетранспортёрами, артиллерией, средствами ПВО («ополченцы» ухитрились сбить несколько украинских самолётов, вертолётов и даже Боинг-777 авиакомпании «Malaysia Airlines», убив почти 300 мирных граждан), современным стрелковым оружием, прекрасно ориентировались на незнакомой местности, владели информацией о расположении частей украинской армии. Во время этой войны произошло множество кровопролитных столкновений, которые продолжаются и поныне.

Несмотря на истерическую пропаганду российского руководства и его официальных заявлений о том, что российских войск нет в Украине, мировое сообщество этому не поверило и на Россию были наложены экономические санкции.

В Кремле поначалу критически отнеслись к данным санкциям, но со временем они стали оказывать всё более и более негативное влияние на российскую экономику. Все попытки добиться их снятия не увенчались успехом, России было поставлено условие для отмены санкций — вывод своих войск из Украины, возвращение Крыма и передача контроля над государственной границей украинским властям.

Разумеется, для Кремля это было бы стратегическим проигрышем, на который Владимир Путин не пошёл бы ни при каких обстоятельствах. Поэтому, сбросив маску, он был вынужден развернуть новый фронт противостояния с цивилизованным миром — на Ближнем Востоке.

На Ближнем Востоке главными союзниками СССР, а позже и России были Сирия и в особенности Иран.

Этим двум государствам российское руководство поставляло большие объёмы вооружений и военной техники, причём это делалось как легально (для иранской и сирийской обороноспособностей), там и нелегально (для последующей передачи «Хамас» и «Хезболла»).

По состоянию на сегодняшний день положение на Ближнем Востоке таково:

Ирак фактически прекратил своё существование как единое государство, его северная часть контролируется курдами (автономия «Иракский Курдистан»), северо-западная часть страны, где проживают арабы-сунниты, преимущественно находится под контролем Исламского государства (ИГ), остальная территория контролируется официальным Багдадом и проиранскими повстанцами-шиитами.

Северно-восточную часть Сирии контролируют курдские повстанцы, северо-западная часть находится под контролем Свободной Сирийской Армии (оппозиционной режиму Башара Асада), восточные и центральные провинции пребывают под контролем ИГ, западная часть по-прежнему контролируется официальным Дамаском.

Иран, не смотря на многолетний режим международных санкций, по-прежнему являет собой мощное государство с потенциалом регионального лидера, ему удаётся удерживать под своим контролем иракских и афганских шиитов, предоставлять военную помощь режиму Асада, шиитским повстанцам в Йемене и ливанской «Хезболле», а также вести открытые боевые действия на стороне сирийской армии против ИГ.

Союзу Ирана и Сирии открыто и яростно противостоит Саудовская Аравия вместе со своими суннитскими союзниками, для Рияда создание международной шиитской оси Бейрут-Дамаск-Багдад-Тегеран категорически неприемлемо.

Также власти королевства оказывает прямую военную поддержку официальным властям Йемена в их столкновениях с шиитскими повстанцами.

В свою очередь, США ведут себя по отношению к ближневосточному кризису неоправданно пассивно, администрация президента Обамы больше сконцентрирована не решении внутренних проблем, отдавая им предпочтения перед геополитическими.

Россия потеряла своё влияние на Украину и в ближней перспективе не сможет его возобновить. Отмены международных санкций добиться не удаётся. Поэтому её активное участие в ближневосточном кризисе крайне паллиативное, так как поражение Башара Асада и установление в Сирии недружественного для Москвы режима будет означать окончательный крах имперских устремлений.

Кремль не желает также потерять последнюю и единственную из своих военно-морских баз в Средиземном море — в Тартусе, как это уже произошло в Ливии (после свержения Каддафи российская военно-морская база в Триполи была закрыта); вторая из оставшихся баз — в Камрани (Вьетнам), будучи уже фактически выведенной из строя, в 2013 году экстренно получила своё второе рождение, там же используется и аэропорт).

Существенно возросли поставки вооружений из России Сирии и Ирану (наряду с поставками авиации и бронетехники, поставляются такие серьёзные типы вооружений, такие как зенитно-ракетные системы С-300), так как отпала необходимость осуществлять их нелегально и через третьи страны, сейчас Москва предоставляет свою военно-транспортную авиацию для переброски оружия из Ирана в Сирию.

Однако вопрос с нелегальными поставками не закрыт, он лишь сменил маршрут — Россия поставляет оружие РПК (Рабочей Партии Курдистана) для подрывной деятельности и дестабилизации обстановки в Турции, а также Хезболла» на Ближнем Востоке.

Также Москва не заинтересована в окончательном уничтожении ИГ, ибо его существование обуславливает продолжение режима нестабильности в регионе, а значит, отодвигает на неопределённое время решение вопроса прокладки маршрутов для транспортировки энергоносителей с Востока в Европу, что на руку российским добывающим компаниям, лишая их конкуренции (прямым подтверждением этого тезиса есть упорное нежелание российской авиации бомбить районы Сирии, подконтрольные ИГ, бомбовые удары осуществляются преимущественно по позициям Свободной Сирийской Армии).

Выводы:

Ситуация на сирийском фронте стабильна, ибо она патовая, так все стороны, принимающие участие в конфликте, не могут изменить её радикальным образом: на определённые действия оппонента другая сторона в состоянии ответить симметричным ударом.

Поэтому со стороны России вполне вероятен сценарий втягивания Турции в Карабахский конфликт, где турецкие военные, скорее всего, будут вести военные действия в духе гибридной войны на стороне Азербайджана, а российские — на стороне Армении.

Также вероятен сценарий прямого втягивания Турции в Сирийский конфликт (провокации Москвы, перманентные теракты и вооружённое сопротивление турецких курдов могут вынудить Эрдогана применить армию в курдских районах Сирии).

В случае отсутствия серьёзных результатов, ожидаемых Владимиром Путиным, Россия будет продолжать создание очагов нестабильности в других регионах, в частности Украине (возобновление активных боевых действий) и в Европе (продолжение процесса разжигания градуса нетерпимости между европейцами и мигрантами, возможны теракты, а также новый конфликт на Балканах, где цель Москвы — глобальная дестабилизация на континенте, отвлечение внимания от Украины и последующий возврат её в свою сферу влияния).

Касаемо же ситуации на Ближнем Востоке в разрезе шиитско-суннитского противостояния, то здесь картина намного сложнее и ситуация в любой момент может перерасти в вооружённые столкновения.

Кстати, после снятия международных санкций с Ирана в регионе всенепременно произойдут геополитические изменения, которые могут стать толчком к радикализации по линии Рияд-Тегеран.

В случае начала таких действий существует вероятность народных выступлений против действующей власти в Бахрейне (большинство населения страны — шииты, но правящая семья — сунниты, ведёт внешнюю политику в русле Саудовской Аравии).