Что ожидает Грецию после выхода из евро

5 июля в Греции пройдет референдум, главной темой которого будет продолжение сотрудничества с международными институтами в контексте реструктуризации и погашения долга страны. Вопрос будет следующим:

Должен ли быть принят план договора, который был подан Европейской Комиссией, Европейским Центральным Банком и Международным Валютным Фондом в Еврогруппе 25.06.2015, состоящий из двух частей, которые образовывают единое предложение?

Первый документ называется “Реформы для выполнения существующей программы и более”, а второй — “Прелиминарный анализ поддерживаемости долга”.

Референдум был объявлен 26 июня премьер-министром страны Алексисом Ципрасом после очередного неудачного раунда переговоров с международными институтами в Брюсселе. В рекордные сроки – всего 9 дней – страна должна была подготовиться к проведению наиболее важного политического события с 1974 года.

Фактически, Ципрас выкинул свой последний козырь шантажа после нескольких месяцев блефа, которым попытался поставить под вопрос целостность проекта единой валюты вообще. С другой стороны, перспективы страны действительно нерадужные – бюджет и далее страдает многомиллиардными “дырами”, а спекуляции около окончания финансовой поддержки страны со стороны международных институтов в конце июня привели к рекордному оттоку денег из банков.

Международные институты были шокированы. Жан-Клод Юнкер, который ранее лично принимал участие в переговорах и постоянно общался в телефонном режиме с Ципрасом, заявил, что почувствовал себя преданным. Биржи отреагировали падением, а за ними поползли и спреды по облигациям других потенциально проблемных стран Еврозоны.

Автор уже писал ранее, что Греция является одним из ключевых фронтов для Евроатлантического блока в нынешней мировой переформатировке, и что провал на нем повалит Балканы, как домино. Сама же Греция, в которой уже 40 лет идут ожесточенные политические баталии между правыми и левыми – рискует скатиться в гражданскую войну в случае разрыва отношений с кредиторами. Ниже рассмотрим почему.

В январе 2015 года в Греции состоялись внеочередные парламентские выборы, на которых победила крайне-левая СИРИЗА (36%). На втором месте оказалась право-центристская Неа Димократия (28%). На третьем – крайне-правая Хриси Авги (“Золотая Заря”, 6%). Далее следуест либеральная партия “Потами” (“Река”, 6%), Коммунистическая партия Греции (5%), АНЕЛ (“Независимые греки” — 4.75%) и, наконец, наименьшая фракция в парламенте – ПАСОК (Всегреческое социалистическое движение – 4.68%).

Действующая в Греции система выборов дает партии-победителю “бонус” в качестве дополнительных 50 мест в парламенте, таким образом заметно искажая количество мест в парламенте у партии-победителя, сравнительно с полученными голосами. Тем не менее, СИРИЗА, получив 149 мест из 300, была вынуждена пойти на создание коалиции с АНЕЛ, чтобы иметь парламентское большинство.

Спустя 6 месяцев после выборов и сотен часов переговоров с международными институтами, в конце июня страна, тем не менее, фактически находится в состоянии технического дефолта. Отложенные до конца месяца платежи МВФ так и не состоялись, а страна готовится к вышеописанному референдуму с чрезвычайно размытым вопросом (тем более парадоксально, что указанное предложение кредиторов от конца июня уже даже не стоит на повестке дня).

Социально и экономически страна находится на грани коллапса. Ограничения на снятие валюты с банкоматов, а также заморозка абсолютного большинства банковских операций заставили страну застыть. Таким образом, протестные настроения, как со стороны левых, недовольных ходом переговоров и ратующих за отказ от каких-либо мер фискального сжатия, так и со стороны тех, кто поддерживает продолжение сотрудничества с международными финансовыми институтами – только нарастают. В самой правящей партии СИРИЗА уже некоторое время присутствует раскол между радикалами, выступающими категорически против любого сотрудничества с международными институтами, как, например, спикер парламента г-жа Зои Константопулу, возглавляющая одновременно следственную комиссию по расследованию долговых обязательств, и более умеренными индивидами, взывающими к компромиссу и открыто называя нынешнего министра финансов Яниса Варуфакиса угрозой (Яннис Драгасакис, Георгиос Статакис). Сам же Ципрас и его министры продолжают играть в раздвоение и шантаж, то хлопая дверью, то выдвигая новые предложения по реструктуризации долга.

Фатализм ситуации заключается в том, что для Греции в ближайшее время не существует тактически благоприятного исхода. Продолжение сотрудничества будет означать на практике “третий меморандум”, с урезанием зарплат и пенсий и повышением налогов. Разрыв отношений с кредиторами будет означать дефолт и коллапс государства.

Таким образом, в случае коллапса государства, начинается борьба за дискурс и направление, в котором будут вынуждены пойти новые руководители – и вот здесь присутствуют категорические противоречия. Крайне-левые движения в Греции исторически являются марксистско-сталинистскими в своем большинстве (в свое время, во время первой гражданской войны они стали на сторону Сталина, чем и приговорили себя к поражению, так как Сталин согласился оставить Грецию с сфере западного влияния) и, таким образом, изоляционистскими и анти-западными в своей риторике. Коалиции, такие как АНТАРСиА (“Анти-капиталистический левый переворот”) и ККЕ м-л (Коммунистическая партия Греции, марксистско-ленинистская) выступают за выход из НАТО и ЕС. Ни одна из них не присутствует в парламенте, и наиболее мейнстримной партией крайних левых является коализиция СИРИЗА, в котором также существует изоляционистское крыло. В Греции также присутствует многолетний прецедент левого терроризма – такие организации, как “Революционная организация 17 ноября” и “Секта революционеров”, обе будучи крайне-левыми группировками, не раз появлялись в новостях и стоят за самыми громкими убийствами и террактами в стране за последние десятилетия. Другими сторонниками автаркии и изоляционизма являются различные анархистские группировки. Состоящие, в основном, из молодежи и футбольных ультрас, они также очень часто делают новости и присутствуют на всех массовых беспорядках.

Важнейшим фактором является и фактическая монополия левых в Греции на социальный и философско-политический дискурс – пролоббировав после падения хунты “черных полковников в 1974 году изменения в конституцию и законодательство, левые наслаждаются фактически огромным гандикапом в государственных институтах и образовании – полиция не имеет права заходить на территорию университетов (т.н. “asylum”, был отменен последним правительством Самараса, но в последствии возобновлен правительством Ципраса), также студентские политические движения имеют колоссальное влияние на руководство университетов и, фактически, задают в них институциональный тон. Любые попытки реформировать образование не раз приводили к ожесточенной реакции со стороны студентских и преподавательских синдикатов, которые всячески сопротивляются любому уменьшению их влияния.

Профсоюзы в стране также сильны и являются локомотивом любого социального протестного движения. Именно благодаря профсоюзной деятельности и левой монополии на социальный дискурс в стране удалось построить “социализм для своих”, где государственные служащие получали многочисленные высокие надбавки к зарплатам, бонусы (“13” и “14” зарплаты) а также щедрые компенсации при выходе на пенсию – так называемый “эфапакс”. Для многих будущих пенсионеров из числа бывших госслужащих эфапакс мог достигать сотен тысяч евро. Также действовали системы льготных кредитов.

Нынешний кризис практически уничтожил многолетний “труд” левого лобби в стране – ограничены и отменены многие надбавки, снижены зарплаты и пенсии, а в госсекторе назревают реформы, которые рано или поздно станут реальностью, несмотря на реакцию профсоюзов. За пять лет кризиса, Греция потеряла пятую часть своего ВВП, систему страхового и пенсионного обеспечения – и эти события не пройдут бесследно.

С другой стороны, втянутость в зону евро тоже имеет фундаментальные последствия. Ввиду отсутствия возможности ведения самостоятельной монетарной политики, любая страна еврозоны таким образом зависит от Европейского Центрального Банка. Если страна оказывается не в состоянии поддерживать ликвидность экономики с помощью ЕЦБ, как это недавно случилось с Грецией – наступает практически полная остановка экономики. Кроме того, в том случае, если Греция действительно вернется к собственной валюте, то неизбежно пройдет через цикл высокой инфляции. Подобные аргументы являются основным информационным оружием сторонников евро. В парламенте главными сторонниками евро является право-центристская Неа Димократия, в лице ее лидера, бывшего премьер-министра Антониоса Самараса, а также Константина Караманлиса мл. НД выступает за единую валюту а также продолжение структурных реформ в соответствии с требованиями кредиторов. Но эта же партия находилась при власти во время действия предыдущего меморандума – и ее каденция не привела к какому-либо фундаментальному улучшению в экономике.

Главной угрозой стране является гражданская война, фронт которой будет проходить между левыми изоляционистами и теми, кто будет поддерживать и далее евро-атлантический курс страны – это приблизительный спектр от левоцентристов до правоцентристов. Открытым вопросом остается то, на чьей стороне окажутся крайне-правые из партии “Золотая Заря” — ведь по своей сути они тоже являются приверженцами автаркии, с той лишь разницей, что глубоко не приемлют левой риторики.

Это будет конфликт между попыткой вынужденных глубоким кризисом реформ и реакцией устоявшегося порядка. “Реформаторы” — хотя бы некоторые из них — смотрят в будущее, видя место страны в пост-индустриальном мире, где старые корпоративистские привычки и порядки более не дают эффективных преимуществ. Где бюрократия минимизирована и виртуализирована, а грань между пролетариатом и буржуазией все более призрачна, и где меритократия, возможно, наконец возьмет верх. С другой стороны — “консерваторы” желающие жить по канонам извращенной социал-демократии 20 века, где эфемерный “интерес общества” и левая “совесть общества” на самом деле будут тормозами прогресса.