Юрий Романенко: Украина напоминает предвоенную Польшу

За последние пять лет мы довели до логического конца тот процесс деградации, что начался ещё в советское время и привёл к развалу СССР. Сейчас ситуация внутри нашей страны напоминает Испанию 30-х, а внешнеполитическое положение Украины сейчас можно сравнивать с положением Польши перед Второй мировой войной,  — считает директор Центра политического анализа «Стратагема» Юрий Романенко

Для любой страны новые президентские выборы – это некоторый этап, время задуматься о том, а не пора ли что-то изменить, или оставить все как есть. Что изменилось у нас за последние 5 лет? Что мы приобрели?

За последние пять лет мы довели до логического конца тот процесс деградации, что начался, в принципе, ещё в советское время и привёл к развалу СССР. В Украине мы видим его трагическое завершение. В подобной ситуации оказались и другие постсоветские страны, но Беларусь сумела модернизировать старую систему, а страны Балтии сразу оказались в другой матрице. У нас же продолжала существовать та государственная система, в которой комсомольские вожаки, часть партноменклатуры, используя возможности спецслужб и присоединившихся к ним бандитов, выстроили госаппарат под себя и фактически приватизировали государство.

Вызов 2005-го года заключался в том, что правящая верхушка увидела в институте президента естественный тормоз, не позволяющий полностью схватить все те активы, которые ещё оставались от прежних времён. Он удерживал тонкий баланс между общественным интересом и интересами ФПГ. Кучма, при всех его негативных проявлениях, всё же реализовал некую либеральную модель с элементами государственного менталитета. Затем этот баланс был бесповоротно разрушен.

Упущены пять лет, которые надо было использовать для модернизации. Это был исторический шанс, когда у нас были для этого и необходимые ресурсы, и мир был наполнен потоками дешёвых спекулятивных денег. Капитал, в глобальном масштабе, вошёл в кризисную фазу, характерную для позднего этапа гегемонии (если рассматривать мировую систему в терминологии Валлерстайна). Но вместо того, чтобы набрать дешёвых денег и постараться провести модернизацию, Украина продолжала существовать в каком-то паразитическом режиме. Причём паразитизм правящей верхушки распространился на народ. Все стали стараться жить так, как по своим средствам не могли бы жить никогда. Особенно 2007-й, 2008-й годы были апофеозом этого абсурда, который и закончился крахом.

Сейчас в Украине разворачивается гуманитарная катастрофа, что выражается и в сокращении численности населения, и в деградации образования, медицины, и даже веры. Надо признать, что мы умирающая страна, с безудержным оптимизмом и, одновременно, тотальным пессимизмом. Социологические опросы говорят о том, что украинцы самая несчастная нация, но с непоколебимой внутренней уверенностью, что всё образуется само собой.

Возможно, мы подошли к роковой черте, так как сложные социальные структуры не могут опираться на «авось». Эта ситуация напоминает мне Испанию тридцатых годов прошлого столетия — такая же разбалансированность политической системы. Если вы поднимете выступления на Генеральных Кортесах (так называется испанский парламент) 16 июня 1936 года (через месяц там началась гражданская война), то увидите, что всё там сказанное подходит и к сегодняшней Украине. Конечно не точь-в-точь, но исторические алгоритмы имеют общие основания для всех стран. Может быть, и нельзя два раза войти в одну и ту же реку, но законы исторического действа регулярно воспроизводятся.

Так вот, ситуация внутри нашей страны напоминает Испанию, а внешнеполитическое положение Украины сейчас можно сравнивать с положением Польши перед Второй мировой войной. Уместно вспомнить мемуары очевидцев тех событий, того же Чеслава Милоша. Они описывают такое же изменение баланса сил в Европе, такую же слабость государства, неспособность ответить на внешние вызовы. А так же и наличие государств, стремящихся нарушить баланс, выходя за ранее установленные рамки, только тогда они определялись Версальским договором, а сейчас — Ялтинской и Потсдамской конференциями.

Ничто так не утомляет, как повторение истории, тем более истории печальной. Так чего нам ждать от следующего президента, кем бы он ни был, а чего ожидать, наверное, не стоит?

От будущего президента стоит ожидать логического завершения демонтажа сложившейся за последние восемнадцать лет системы. Эта государственная система дошла до предела своей жизнеспособности. Она могла существовать за счёт сверхэксплуатации своих ресурсов, созданных при Советском Союзе. В том числе и людских ресурсов, огромная масса которых мигрировала за границу. Причём уехало население пассионарное, имеющее энергию и желание быть хозяином своей судьбы. Остались старики, дети, бомжи и интеллектуалы, обречённые быть бомжами. А так же та небольшая прослойка, называющая себя «элитой», которая использует эту территорию как место обогащения, а свои основные базы, ареалы жизнеобитания они перенесли в Европу, в Штаты, и на разные теплые острова…

Второй исчерпавшийся ресурс — инфраструктура. Прежде всего, это теплосети, теплоэлектростанции, гидротехнические сооружения и т.д. Украина стала местом, где просто опасно жить. В любой момент вы можете погибнуть в своей кровати, ни о чем, не подозревая, как это произошло в Днепропетровске, когда взорвался газ и рухнуло полдома.

Третье. Надо обратить внимание ещё и на социокультурные изменения, которые переживает наше общество. Взять хотя бы то, что когда множество людей уехало работать за границу, а их дети выросли здесь без родителей, их воспитывали дедушки и бабушки на устаревших, неактуальных образах. Выросло поколение, которое не имеет устойчивых идеалов, жизненных ориентиров. Эта биомасса не способна управлять собой, неспособна решать самостоятельно свои проблемы.

В геополитике главные актёры стремятся прорубить коридоры навстречу друг другу, чему свидетельствуют Косово и Грузия. Инфраструктура, промышленность, сельское хозяйство — всё требует немедленной модернизации. Не менее сложно восполнить и потери людских ресурсов. Для решения этих задач нужно полностью изменить политическую систему, систему местного самоуправления и так далее. Таким образом, мы видим совокупность факторов, требующих кардинального изменения государственной системы. Поэтому от нового президента требуется иное мировоззрение. Он должен порвать с советским и кучмовским прошлым, пойти на определённый риск для проведения реформ, что неизбежно приведёт его к конфликту с политэкономическими элитами. В этом плане действующие игроки не являются подходящими кандидатурами.

Если вспомнить Гегелевский тезис, то оранжевая революция была отрицанием системы со стороны масс. Но за отрицанием опять следует отрицание, к которому мы сейчас и подходим. Потому от следующего президента я ничего не жду, кроме демонтажа старой системы.

А теперь о том, что беспокоит больше всего. Новый президент (новый в кавычках, поскольку это все равно будет давно знакомое нам лицо) неизбежно окажется в таких условиях, в каких оказалась, например, украинская «старшина» после смерти Богдана Хмельницкого. Есть некоторый парадокс в том, что Украина и украинцы, будучи включенными в большой имперский проект, проявляли хорошие способности и успешно его развивали. Вспомним, к примеру, Великое Литовское Княжество, Речь Посполиту, Российскую Империю, Советский Союз. Но, когда мы предоставлены сами себе, и у нас есть возможности стать субъектами истории, то мы неизбежно сваливаемся в пучину архаичных форм управления. Наша элита подходит к важнейшим вопросам, исходя из посылов прошлого.

К примеру, во времена Хмельницкого во всей Европе устанавливались абсолютистские государства, как новая форма разрешения территориальных конфликтов, обустройства общественной жизни. Хмельницкий двигался в этом же направлении, но после него мы свалились в архаично-демократическую «казачину», переросшую в анархию, и всё развалилось.

Возьмём начало двадцатого века. Центральная Рада отказалась от армии, когда на Западном фронте было 1,2 миллиона украинцев. Да и не нужно далеко ходить: Виктор Андреевич Ющенко предлагает построение этно-национального государства, основания успеха которого находятся в конце 19-го века. Здесь налицо характерная для нашей элиты неадекватность; одна из моих статей так и называлась: «Неадекватность украинской элиты как её родовая черта». В сущности, это тоже большая проблема, и если не удастся разорвать этот порочный круг, то мы опять будем включены в какой-нибудь большой геополитический проект лишь в качестве объекта.

Выходит так, что с одной стороны – существует железная необходимость определенных изменений, а с другой – полная невозможность их осуществления. И все же зная о том, что наши лидеры богатеют умом своих советников, а те, в свою очередь, иногда прислушиваются к «вокс попули», попытаемся подсказать им хотя бы ответ на ключевой вопрос: реформы или порядок — что больше нужно Украине после выборов?

На данном этапе нужен порядок, потому что без фиксации неких норм и их постоянного воспроизводства реформы будут просто неосуществимы. Самые различные страны, которые переживали подобные переходные моменты в двадцатом веке, всегда после хаоса переходили к парамилитарным или милитарным правлениям. Кемаль Ататюрк начал свои реформы, когда получил всю полноту власти. Мастерски играя на противоречиях своих оппонентов, ему удалось заложить основы для успешного развития государства, которое спустя восемьдесят лет развивается и показывает огромный потенциал. Об этом говорил и американский политолог Хантингтон: порядок без демократии может быть, но демократия без порядка невозможна. Стране необходим порядок.