В частности, об этом заявил начальник управления транспортной и вертолетной авиации штаба ВВС Республики Индия во время посещения украинской экспозиции VII Международной выставки сухопутных и военно-морских вооружений DEFEXPO-2012, проходившей в индийском городе Нью-Дели. Также, как сообщает ГК «Укрспецэкспорт», были проведены тематические переговоры с индийской делегацией во главе с начальником ракетно-артиллерийского управления штаба сухопутных войск Республики Индия, а также с непальской делегацией во главе с командующим сухопутных войск Непала. Во время переговоров индийская и непальская стороны проявили особую заинтересованность к противотанковым управляемым ракетам украинского производства типа «Стугна», «Барьер», «Скиф», а также к 40-мм противопехотному гранатомету УАГ-40.
Собственно, иностранные военные не в первый раз демонстрируют интерес к украинским противотанковым ракетным комплексам (ПТРК), при том, что украинская «оборонка» относительно недавно стала осваивать и выпускать этот весьма популярный в мире вид вооружений. Так, с передачей Грузии в 2007 году 400 ПТУР «Комбат» украинского производства Киев занял сразу шестое место в рейтинге мировых торговцев этого вида вооружений. Кроме того, еще в конце 2010 года СМИ сообщили, что Азербайджан заказал в Украине противотанковый ракетный комплекс «Скиф». В сообщении было сказано, что заказчиками «Скифа» являются, помимо Азербайджана, также и Минобороны Беларуси, также ведутся переговоры о поставках противотанкового вооружения в западные страны. При этом ПТРК «Скиф» разработан киевским конструкторским бюро «Луч» (ГосККБ «Луч»), которое разработало и «Барьер-В», заинтересовавший сейчас индийских военных.
Сам противотанковый ракетный комплекс большой дальности «Барьер», разработанный украинским ГосККБ «Луч» и способный поражать бронированные цели на дальностях от 100 метров до 5 км, изначально был разработан в «сухопутном» варианте. В частности, ПТРК «Барьер» входит в состав боевого необитаемого модуля «Шквал», устанавливаемого на боевых машинах пехоты и бронетранспортерах, — например, на новых украинских бронетранспортерах БТР-4, а также на модернизированных БМП-1М. При этом в модуле «Шквал» размещаются два контейнера ПТУР «Барьер» с ракетами, готовыми к пуску.
В ПТРК «Барьер» используется унифицированная противотанковая ракета Р-2, которая также применяется в ПТРК «Скиф». Калибр ракеты — 130 мм, масса ракеты в контейнере — 29,5 кг, дальность стрельбы — более 5 км, время полета на максимальную дальность — 23 сек, вероятность поражения одной ракетой — 0,7 — 0,85, Данная ракета поражает бронетехнику с комбинированной, активной, разнесённой или динамической броней, при этом бронепробиваемость ПТУР Р-2 составляет 800 мм за динамической защитой.
Затем была разработана модификация «Барьер-В» для установки на вертолетах. При этом в «авиационном» ПТРК используется ракета Р-2В, являющаяся модификацией Р-2 с увеличенной до 7,5 км дальностью поражения. Согласно информации разработчика, в ПТРК «Барьер» применена полуавтоматическая лазерная система наведения, с помощью которой оператор через оптический прицел следит только за целью, а слежение за ракетой и выработка команд управления осуществляется автоматически наземной аппаратурой. Обнаружение цели и наведение на нее обеспечивается через оптические и инфракрасные прицелы, позволяющие вести стрельбу в том числе и в сложных погодных условиях.
Что касается интереса индийских военных к украинскому ПТРК «Барьер-В», который может заменить «Штурм» российского производства, то стоит заметить, что ситуация в военно-политическом смысле сложилась явно не из рядовых. Россия традиционно является основным поставщиком вооружений и военной техники в Индию, хотя после того, как в конце 90-х гг прошлого века Москва отошла от политики «дружественных цен» для индийских военных, последние стали все больше приобретать оружия у иных поставщиков, включая западные страны во главе с США.
Что касается авиационной модификации комплекса «Штурм» («Штурм-В», по классификации НАТО — AT-6 Spiral, был принят на вооружение еще в 1976 году для оснащения штурмовых вертолетов Ми-24В, затем устанавливался на Ми-24П, Ми-24ПВ, Ка-29 и новом российском боевом вертолете Ми-28), которым нынче оснащены индийские вертолеты марки «Ми» также российского производства, то Россия в настоящее время предлагает собственные варианты повышения эффективности этого ПТРК. В частности, для этого комплекса предлагаются новые усовершенствованные ракеты «Атака-В» — 9А2200 и 9М2313. При этом Уральский оптико-механический завод совместно с Красногорским заводом и НПО «Геофизика» для модернизации вертолетов Ми-24В с ПТУР «Штурм» создал новую прицельную станцию. Улан-Удэнский авиазавод разработал и предлагает на экспорт новую штурмовую модификацию транспортно-боевого вертолета Ми-8 — вертолет Ми-8АМТШ с восемью ПТУР «Штурм» и четырьмя зенитными ракетами «Игла».
Тот факт, что Индия не спешит воспользоваться российскими предложениями, а готова взять на вооружение украинский комплекс, конечно, едва ли понравится России. Но, с другой стороны, Украине было бы непростительным упускать любые поводы для развития военно-технического сотрудничества с Индией, учитывая огромную перспективность этого заказчика. Так, в конце марта 2012 года был опубликован доклад Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI) о мировых закупках военной техники, согласно которому Индия возглавила список крупнейших в мире импортеров оружия за период с 2007 по 2011 годы. На долю Индии, по оценкам SIPRI, приходится десять процентов (!) от всего мирового импорта оружия. В число наиболее значимых поставок вооружений в Индию в 2007-2011 годах, говорится в докладе, входит покупка авиационной техники — 120 истребителей Су-30МК и палубных истребителей МиГ-29К в России, а также 20 истребителей-бомбардировщиков Jaguar в Великобритании.
Однако Индия вовсе не собирается останавливаться на «достигнутом». Так, в середине марта этого года стало известно, что министерство финансов Индии предусмотрело в военном бюджете страны на 2012-2013 финансовый год 1,93 триллиона рупий (40 миллиардов долларов). Таким образом, по сравнению с 2011-2012 финансовым годом военный бюджет Индии вырос на 17 процентов. По словам министра финансов Индии Пранаба Мукерджи, рост военных расходов обусловлен «существующими потребностями» страны. В предыдущем финансовом году военный бюджет Индии в свою очередь вырос на 12 процентов. Как пишет пакистанская The Express Tribune, около 17 миллиардов долларов в новом оборонном бюджете Индии заложено на закупку вооружения и военной техники, — правда, из них 70 процентов приходится на уже подписанные контракты. Но в любом случае развитие военно-технических контактов с этой страной сулит серьезную выгоду тем производителям, которые выходят на этот рынок.
Стоит также учесть, что украинский ОПК весьма вовремя освоил выпуск противотанковых ракетных комплексов — и речь тут далеко не лишь о потребностях индийских военных, учитывая перспективы рынка этой продукции. В частности, согласно оценкам российского ЦАМТО, в период до 2014 гг объем продаж на мировом рынке новых ПТУР составит 27660 ед. на сумму 3,106 млрд дол в случае выполнения графиков поставок по текущим контрактам, заявленным намерениям и проводимым тендерам. В то же время эксперты отмечают, что формирование портфеля заказов в связи со спецификой изготовления ПТУР (достаточно короткое время от момента заключения контракта до фактического выполнения заказа) на период 2011-2014 гг. еще не завершено.
Согласно информации о заключенных до сегодняшнего дня контрактах, на данный момент первое место в рейтинге поставщиков новых противотанковых управляемых ракет по периоду 2007-2014 гг. занимают США (32767 ед. на сумму 4,033 млрд дол). Второе место занимает Израиль (13771 ПТУР на сумму 1,948 млрд дол). Третье место с достаточно стабильным портфелем заказов занимает Россия (12952 ед. на сумму 413,4 млн дол). Четвертое место занимает Франция (4530 ПТУР на сумму 169,3 млн дол). В 2007-2010 гг. на экспорт было поставлено 3130 ракет стоимостью 127,9 млн дол, на период 2011-2014 гг. портфель заказов составляет 1400 ПТУР на сумму 41,4 млн дол. Пятое место с поставками ПТУР RBS-56 «Билл-2» занимает Швеция (800 ед. на сумму 56,9 млн дол), — все системы были поставлены в 2007-2009 гг. И шестое место с передачей Грузии в 2007 году 400 ПТУР «Комбат», как мы указывали, занимает Украина.
Кстати, практически одновременно с известием об интересе индийцев к украинскому «Барьеру-В», в западных специализированных СМИ прошла информация и о том, что тем же украинским ГосККБ «Луч» по заказу бельгийского оружейного концерна CMIdefense для установки на артиллерийский модуль бельгийского производства CT-CV (на шасси БТР Pirahna) был разработан 105-мм ПТУР «Falarick». Согласно попавших в прессу характеристик, украинский ПТУР для бельгийского проекта имеет дальность стрельбы до 5 км, полетное время до 17 секунд, наведение — полуавтоматическое по лазерному лучу.
Это означает, что кроме перспектив выхода на очень перспективный в плане масштаба заказов (а значит, прибыли) азиатский рынок, толчком к чему может послужить контракт с Индией, украинские производители не оставляют без внимания и «западное направление». Интерес же западных разработчиков вооружений и потребителей к наработкам украинского ОПК может свидетельствовать лишь о том, что у Украины появляется шанс быть востребованной со своей продукцией на западном рынке, пробиться на который новым лицам представляется весьма непростой задачей. Конечно, речь пока идет скорее об участии украинских производителей в масштабных европейских проектах. Но в этом есть и свои плюсы — во-первых, работая с давно занявшими и освоившими этот рынок европейцами, намного проще пробиться к заказчикам. А во-вторых, речь идет о военно-техническом сотрудничестве с западными компаниями, что, несомненно, стоит также рассматривать и через призму большой политики, а именно — процесса евроинтеграции Украины.
Маск назвав Шольца "некомпетентним дурнем" після теракту у Німеччині
Нова пенсійна формула: як зміняться виплати для 10 мільйонів українців
На водіїв у Польщі чекають суттєві зміни у 2025 році: торкнеться і українців
Паспорт та ID-картка більше не діють: українцям підказали вихід
Автор — руководитель Центра военно-политических исследований