Именем Семьи-2

Что, впрочем, не отменяло необходимости разобраться: как именно произошло введение квот, как проводился сам конкурс, кто на этом нагрел руки и т.д.

«РУЭ» зернового рынка

Для начала, стоит сказать, что бизнес на торговле зерном госчиновники умудрялись делать всегда. Во все времена и при всех правительствах. Если совсем точно – бизнес на тех, кто этим бизнесом занимается.

Основные схемы проворачивали через Аграрный фонд. Операторы рынка вынужденно либо сдавали туда зерновые по цене, ниже рыночной. Либо – выкупали, по цене выше, чем реально могли потом продать. Потери не превышали 10% прибыли, потому всех все, по большему счету, устраивало.

Весной этого года стоимость зерновых начала стремительно увеличиваться. Причины комплексные: ситуация на внешних рынках, погодные метаморфозы в разных уголках мира (от чего зависят урожаи) и т.д. В то же время в СМИ впервые появилась информация о странных метаморфозах на внутриукраинском рынке зерна. К лету информация материализовалась в заявления чинов о намерении ввести экспортные квоты. Тогда же стало известно: квоты – интерес «Семьи».

Рынок взволновался. Объективные показатели к введению квот отсутствовали. Кроме того, подобные ограничения не приветствовали ни МВФ, ни ВТО, ни множественные международные организации, членом которых является Украина. Вопрос обсуждался не один раз, в том числе – на открытых заседаниях с участием Президента. Принятие какого-либо решения откладывалось, однако на практике «ограничения» уже действовали. И все участники рынка несли огромные потери. Даже те, кто платил откаты.

Выглядело это так. Таможня заявила о необходимости ужесточить контроль по оформлению экспортного зерна. Мол, мало того, что скрываются истинные объемы экспорта (в следствие чего казна недополучает налогов), так еще и НДС потом возмещать требуют.

Груженные зерном корабли простаивали в портах неделями. Товар портился, но их не выпускали – тянули с оформлением документов, зачастую – «цепляясь» за надуманные причины. Примеры? Пожалуйста. Один из «тяжеловесов» рынка — украинское подразделение мирового трейдера.

Название не пишу лишь потому, что официально подобные причины простоя корабля ни одна компания, желающая продолжать вести бизнес в этой стране, не возьмется. Международным корпорациям слишком хорошо запомнился грустный опыт «Икеа», полученный шведами у наших Северных соседей. Придя в Россию, «Икеа» с порога отказалась платить взятки. Из-за чего открытие магазинов в РФ превратилось для них в колоссальную проблему. Сперва им просто вырубали свет. Шведы додумались покупать автономные генераторы. Скоро пришлось уволить российского служащего, бравшего откаты у фирмы-поставщика генераторов. Приблизительно то же происходило с отоплением магазинов, водоснабжением и т.д. Но, пиком маразма стал девятикратный (!) перенос открытия магазина в одном из регионов РФ. Каждый раз местные чины выдумывали новые – один другого абсурднее – поводы отсрочки. На девятый раз шведам вменили «недостаточную тайфуноустойчивость» их нового магазина. Тайфуны в средней полосе России. Вдумайтесь! Торнадо! Ураганы! Ага…

Вернемся, впрочем, в Севастополь, где у украинской «дочки» американской компании корабль стоял почти два (!) месяца. Выпустили его лишь накануневизита Януковича в США. Во избежание международного скандала.

Принципиальные иностранцы просто не хотели платить. А платить надо было, по словам «пострадавших», 12 долларов с тонны. Часто требовали кэшем. То есть, если ваш корабль в 50 тысяч тонн – выложите сразу миллион и отправляйтесь в счастливое плавание. Не хотите? Извольте, за простой в порту положен штраф – доллар с тонны грузоподъемности в день. Убытки получаются почти такие же.

И если «дочки» западных компаний, укрепленные «отцовскими» капиталами, еще могли себе позволить принципиальность, возмущения и т.д., то более мелким операторам не оставалось ничего другого, как привозить кэш в один из киевских офисов. После чего из офиса поступал звонок одному из замов профильного министерства, и корабль уже мог поднимать якоря.

В случае, если кэша достаточно не набиралось, но в принципе «заложник» готов был платить – предлагалось добровольно продать в Аграрный фонд энное количество пшеницы.

Продать не напрямую – через компанию-посредника «Хлебинвестбуд».

«Хлебинвестбуд» — стопроцентная «дочка» государственного «Хлеб Украины». Главное предназначение которой – продавать в АФ то, что куплено у «рыночников» или у ситуативных «заложников» (у которых, допустим, корабли стоят). Куплено по цене, разумеется, значительно ниже рыночной. А при дальнейшей продаже в АФ — получать навар в 100-150 гривен за тонну. Неплохая прибыль.

По сути получается: «Хлебинвестбуд» — этакое РУЭ зернового рынка, посредник-паразит. Не лишенный пособничества центральной власти. Так, намедни Кабмин специальным постановлением (!) разрешил «Хлебинвестбуду» продать в АФ 7 млн. тонн зерна. Вдумайтесь в цифру. Половину они уже продали.

Фактический руководитель этой замечательной конторы – Роберт Броуди. Один из активистов «Фронта» Арсения Яценюка (лидер «Фронта» в Закарпатье), обладатель – как судачат злые языки – канадского паспорта. Человек, которому дозволено повышать голос на «сельхоз» министра Присяжнюка (друг, товарищ, хоть и не брат Юрия Иванющенко) в присутствии подчиненных последнего.

Кстати, «канадская прописка» — одна из «меток» всей этой истории. Имеется оная – по свидетельству источников – и у господина Игоря Филипенко. «Уполномоченного» двумя главными «потоками» — как считают многие в узких кругах — «решать вопросы» в поле. То есть, работать непосредственно с игроками рынка. Так, по крайней мере, сетуют сами игроки.

Что касается узких кругов, то здесь фамилия Филипенко «всплыла» относительно недавно. Всплыла, потому как ранее часто упоминалась в связке с фамилией его бывшего партнера Адамовского. С которым они громко и некрасиво разошлись. Из-за чего каждый теперь ходит с армией охраны. «До развода» оба считались людьми Антона Пригодского. Возможно, лишь на том основании, что имели бензиновый бизнес в Крыму, а Пригодский, как известно, прежде «курировал» Крым от ПР. «Курировал» до тех пор, пока вовсе не отошел от дел. Якобы – в силу возраста и общей усталости («к делам» он так и не вернулся, но с Президентом продолжает крепко дружить и еженедельно вместе охотиться).

Филипенко тогда наладил диалог с Василием Джарты, как раз начавшим свое воцарение в Автономии. В настоящее же время Филипенко считают человеком, близким к господину Иванющенко.

Косвенное тому подтверждение – шмон, устроенный СБУ в офисе Филипенко в сентябре. Соответствующая информация тогда прошла по всем лентам. Прошла под «соусом» борьбы с нарушениями в аграрной сфере, отмыванием денег в АФ и т.д. Впрочем, резонанса это вызвало куда меньше, чем анонсированное затем намерение СБУ лишить неприкосновенностидепутата-регионала (в прошлом – БЮТовца) Александра Шепелева. В офисе которого, как известно, «квартируется» Юрий Владимирович Иванющенко.

Временной зазор между этими двумя событиями был совсем невелик. Невелик, но вполне достаточен для того, чтобы фраза, рожденная в тех же узких кругах еще летом – «Юра поставил на Диме крест», получила широкое распространение. Получив – дала исчерпывающее объяснение происходящему: поскольку «группа друзей детства» поставила на «группе РУЭ» крест, последняя – силами входящей в ее орбиту СБУ – начала защищаться, «пощипывая» «младших помощников» «самого Юры».

Российский след

К осени ситуация с квотами прояснилась. Принятое 4 октября постановление «Об установлении объемов квот на отдельные виды сельскохозяйственной продукции, экспорт которой подлежит лицензированию до 31 декабря 2010 г.» было 18 октября подписано Премьером и обнародовано на сайте правительства.

Упоминавшийся посол рассказывал об этом приблизительно так: объявив конкурс, Минэкономики предписало всем участникам получить в Минагрополитики соответствующие разрешения. Которые получить, в установленный срок, разумеется, возможным не представлялось. Ну, кроме тех, для кого эти разрешения заранее заготовили. Конкурс близился к концу, международные компании, заподозрив подвох, принялись возмущаться. В ответ Минэкономики милостиво соблаговолило продлить конкурс еще на несколько дней. Но не дожидаясь часа «х», ни с того, ни с сего, вечером пятницы, на закрытом заседании, чиновники вдруг приняли решение ораспределении квот между упомянутыми структурами. «Но ведь конкурс еще не закончился?! Как же так?! — негодовал посол. — Разве это соответствует общепринятым стандартам ведения бизнеса?»

Расцветим историю еще несколькими деталями.

По условиям конкурса, заявить к экспорту позволялось только уже купленное зерно. Наличие заявленных у гипотетического продавца объемов проверяла структура «Держконтрольсильгосппрод». «Чужие» компании такого подтверждения просто не получали. Как можно не подтвердить то, что лежит на складах и элеваторах? Под предлогом неправильно оформленных справок, например. «Правильно оформленные» справки предполагало «откат» — 15 долларов за тонну кукурузы и ячменя, 30 – за тонну пшеницы.

Короче, чужие через «Держконтрольсильгосппрод» не прошли. Те, кто прошел, в дальнейшем бюрократических проблем уже не имели.

В итоге, квоты на экспорт получили три компании:

«Кернел» перебежчика Андрея Веревского.

«Серна» — украинское подразделение глобального трейдера Glencorе, некогда упоминавшееся в связке с фамилией сперва Людмилы Супрун, затем – Богдана Губского, сегодня – людьми знающими – причисляют к «помощникам» «Серны» (без которых работать в стране вообще невозможно) людей от силовых структур.

Дочернее предприятие транснациональной корпорации Bunge «Сантрейд».

Крупнейшие экспортеры прошлых лет — Cargill, Toepfer International, Noble Group, Louis Dreyfus, Soufflet Group, «пролетели» «мимо кассы».

С первыми двумя структурами все понятно. Что касается третьей… В пользу «Бунге» сыграло два фактора.

Первый – имиджевый: если, мол, к экспорту допущен игрок «извне» — не так тут у нас все запущено.

Второй – сугубо коммерческий. Заявлять к экспорту, как отмечалось, можно было только уже имевшиеся объемы товара. И львиную долю этих своих объемов «Бунге» — по имеющейся информации — намеревалось продать … «Федкоминвесту».

Ничего «этакого» тут, конечно, нет – компания вольна продавать свой товар, кому пожелает. Вот только «Федкоминвест» ведет себя странно.

Данная структура принадлежит одиозному российскому олигарху Алексею Федорычеву. Название структуры недавно упоминалось в СМИ – в связи с лоббизмом ее интересов Московским патриархатом, просившем выделить «Федкоминвесту» дополнительно квоты на миллион тонн зерна (на период запрета продаж).

Насчет коммерциализации и политизации церковников – разговор отдельный. Но что мы имеем в данном случае? Имеем компанию, пытающуюся дважды собрать урожай с одного и того же поля – посредством покупки товара «Бунге», также – получением дополнительных квот.

Знают ли об этом «хозяева» и «распорядители» поля? Смеем допустить: да, знают. Более того, оказывают посильную помощь. Почему? Потому, что господин Федорычев им не чужой. Федорычев с Иванющенко – соседи. Оба постоянно проживают в княжестве Монако.

Причем Федорычев на Лазурном берегу – личность, весьма приметная. В августе 2008-го случайно довелось стать свидетельницей того, как в один из ресторанов отеля «Эрмитаж» (один из самых шикарных в Монте-Карло) на празднование именин Федорычева собирался весь олигархический цвет. Особо запомнилась золотая (!) бабочка регионала Янковского, синяя полоска костюма нардепа Нурулисмана Аркаллаева и надменно-самоуверенный вид БЮТовца Виталия Данилова. Был ли среди них Иванющенко? Скорее да, чем нет, но достоверно сие утверждать сейчас невозможно.

Зато любой поисковик подскажет вам следующее: младший сын Юрия Владимировича, Арсен Иванющенко – молодой футболист (в прошлом и позапрошлом сезонах выступал во втором составе киевского «Динамо»), «начинал заниматься футболом во Франции, в юношеских командах «Монако» (цитата с одного из спортивных ресурсов). Главным спонсором ФК «Монако», как известно, является «Федкоминвест» Федорычева.

Еще аргументы в пользу близости последнего с Иванющенко нужны?

***

В качестве резюме. Давеча было принято еще одно постановление Кабмина –о продлении квотирования до первого апреля и увеличении экспорта на 1.5 млн. тонн, из которых кукурузы – 1 млн. и пшеницы – 500 тыс. При том, что цены на кукурузу подупали – заниматься ею желающих особо нет, а из «старых» запасов еще остались нераспределенными 500 тонн.

Зато поднялись цены на подсолнечное масло. Потому операторы рынка сейчас неплохо получают с его продажи. Что, конечно, нравится не всем. Не то, в смысле, что получают – что не делятся. Не исключено, если в их продукции, в ближайшее время, государство обнаружит «порчу» — некачественные единицы товара, придется делиться.

Соня Кошкина, Левый берег

24-12-2010 17-19