Жизнь крестьян в царской России до большевиков

Андрей Иванович Шингарев — дворянин, народник, врач, кадет, министр земледелия во Временном правительстве, сохранивший личный авторитет даже при падении авторитета кадетов, павший одной из первых жертв разбуженной им российской революциию (убит анархистами) оставил после себя интереснейшее исследование о жизни российской глубинки в конце 19-начале 20-го века. Это интереснейшая картина ужасного состояния крестьянства и еще один ответ на вопрос о том, почему революция 1917 года не была случайностью.

«С 1895 по 1907 годы Андрей Иванович земский врач в Воронежской губернии. Местом его работы становится Землянский уезд, Воронежской губернии, село Малая Верейка.
«Для начала он поручает мнe купить ему хату в нашей деревне, хата-изба была куплена ему за 60 рублей. Он въезжает туда вместе с женой и открывает там прием больных с платой по 5 к. с каждого на свое прожитие, а бедных и совсем бесплатно. Лекарство дает местное земство, вся остальная работа лежит на А. И.: он разливает лекарства, делает порошки, принимает больных, днем и ночью – пишет его друг с юношеских лет А. Хрущев» (Хрущев А. Андрей Иванович Шингарев и его жизнь и деятельность. — стр.18.).

В виду огромной пользы его деятельности, в его распоряжение предоставлено было 600 рублей в год для найма помещёния для больных и амбулатории (воронежцы одними из первых стали создавать межуездные врачебные участки с больницей, которые охватывали глухие села 2–3 уездов).
С 1897 г. Шингарев заведует небольшой земской больницей в с. Большая Верейка Землянского уезда.

Шингарев становится вдохновителем всех прогрессивных течений в земстве. Он исследует санитарные условия жизни, изучает крестьянский бюджет и бюджет земства.
Результатом первых лет напряженной работы стала книга Андрея Ивановича «Вымирающая деревня», вышедшая в 1901 году.
В ней дан глубокий анализ социально-экономических условий жизни российского крестьянства.
Шингарев заострил внимание «общественности» на бедственное положение крестьянства в целом, т.к. исследуемые селения он неоднократно называл «типичными» для всей России. Конкретными неутешительными цифрами Шингарев подтвердил давно известное бедственное положение крестьян: голодовки, бедность, высокий уровень смертности (особенно детской) и заболеваемости заразными болезнями, невежество, малоземелье и безземелье.
«Вымирающая деревня» стала определенной вехой в развитии земского либерального и умеренно-народнического движений и формировании сочувствующего им общественного мнения».

Источник: очень хорошая биография на отличном сайте, посвященном Шингареву..

На этом же сайте для воскресного чтения настоятельно рекомендую к прочтению исследование Шингарева «Вымирающая деревня», особенно тех, у кого недостаточный иммунитет к творениям французскобулочников.

Вот фрагменты жизни и быта воронежских сел, которым покровительствуют земства и народники, жители которых все-таки располагающих возможностью учиться и пользоваться медицинской помощью, а также подрабатывать в городе и в собственных селах::

«Несмотря на то, что школа в Н.-Животинном существует уже десятка два с половиною лет, всё
ещё грамотных весьма немного. Так в самом Животинном всего 43 грамотных мужчины и 4 жен-
щины, 12 полуграмотных мужчин и 2 женщины, в Моховатке же грамотных мужчин 21 человек,
полуграмотных – 4, женщин грамотных или полуграмотных нет ни одной.
Сопоставляя эти цифры с имеющимися данными о составе населения, получим следующее:22
В Н.-Животинном мужчин от 10–60 лет 198 чел., из них грамотных и полуграмотных 74
чел., т.е. 32,7%; женщин от 10–60 лет 211 чел., из них грамотных и полуграмотных 6 человек,
т.е. 2,2%. В Моховатке мужчин от 10–60 лет 156 человек, из них грамотных и полуграмотных 25 чел., т.е. 16%; женщин от 10–60 лет 168 чел., грамотных и полуграмотных нет» (С.21-22)

«в настоящее время в Животинном посещают школу меньше половины всех мальчиков и меньше
1/5 всех девочек. В Моховатке 3 школьника на всю деревню являются в своём роде ис-
ключением среди поголовного отсутствия детей в школе. – А между тем бо льшо е и просто-
рное школьное здание может свободно вместить всех детей школьного возраста Н.-
Животинного и Моховатки, т.е. до 100 и больше человек; в школе имеется даже отдельная
комната для ночлега детей, построенная именно в виду отдалённости от школы д. Мо-
ховатки»(С.22)

«самая большая изба в д. Моховатке, имеющая 229,2 (209,5 без
печи) куб. арш. воздуха внутри и принадлежащая зажиточному крестьянину – вмещает в то
же время 22 человека семьи, так что на каждого приходится лишь 9,5 куб. арш., т.е. чуть не
«гробовое» количество воздуха»(С.32)

«Но если вообще количество воздуха в избах недостаточно, а иногда и крайне недоста-
точно для живущих там людей, то к этому присоединяется ещё почти полное отсутствие ис-
кусственной вентиляции, так что зимой воздух избы вентилируется лишь естественным пу-
тём, т.е. через стены, потолок и прочее, или в те только моменты, когда топится печь или от-
воряется дверь. А между тем именно зимой в избе находятся налицо, помимо людей, ещё
всякие домашние животные: телята, овцы с ягнятами, поросята, куры. В иных случаях даже
коров загоняют в избу телиться. Животные не только потребляют кислород воздуха, но и от-
правляют свои естественные потребности здесь же, окончательно портя воздух. В больших
избах, где со значительным численным составом семьи живёт обыкновенно и больше скоти-
ны, порча воздуха достигает крайних пределов. – Если при этом добавить, что больные, ста-
рые хилые и малолетние члены семьи также отправляют свои нужды в избе, иногда прямо на
пол, что в этой же избе «мычут намыки», т.е. треплют мятые стебли конопли, чтобы отде-
лить волокна от мелкой кострики, что здесь же стряпают, сушат одежду, о бувь и сбрую, ку-
рят махорку, то станет вполне понятным качество воздуха зимой в избе. Когда дверь долго не
отворялась, а печка ещё не топлена, т.е. рано утром после ночи, воздух во многих избах бы-
вает так плох, так зловонен и переполнен всевозможными испарениями людей, животных,
земляного пола и грязной одежды, что у вошедшего с улицы непривычного человека захва-
тывает дух, начинает кружиться голова и теснит в груди чуть не до обморока. Это и
есть, по всей вероятности, тот сказочный «русский дух», который везде различишь, и в
котором, по народной поговорке, «хоть топор вешай»(С.33)

«Паразиты, живущие собственно на человеке, вши и блохи, встречаются, конечно, во всех
избах без исключения, находя везде на человеческом теле и пищу и тепло. Недостаток смен
белья, которое носят подолгу, не снимая, а особенно редкое омовение тела и грязь служат
достаточными тому причинами. Моются животинские и моховатские обыватели весьма ред-
ко и даже летом далеко не каждую неделю и не все купаются в До ну. Зимой моются и того
реже. Баня большая редкость. В Моховатке их всего две и в них моются обитатели 36 дворов,
а [крестьяне] из остальных 34-х дворов в бане вовсе не моются. В Н.-Животинном тоже две
бани, но одна из них уже почти развалилась, её никак не поправят и в ней почти не моются,
другая баня весьма своеобразна и заслуживаете более подробного описания. Это баня-
землянка»(С.45)

«Относительно трупов палых животных едва ли предпринимаются жителями какие-либо
меры предосторожности. Трупы мелких животных: кошек, собак, кур, валяются по улицам и
на задворках, пока не сгниют окончательно. Палых лошадей и коров вывозят в поле, где об-
дирают с них шкуры, а трупы бросают где-нибудь в овраг или просто у края дороги на про-52
извол судьбы и бродячих собак. − Однако, так поступают не вс егда, и много палых коров и
лошадей зарыто прямо на дворах, там же, где были ободраны. Причиной этому − значитель-
ное количество безлошадных дворов и дворов с одною лошадью. Когда в таких дворах падёт
корова или лошадь, вывозить труп в поле не на чем, соседи дают лошадей неохотно, а то я
вовсе не дают, боясь заразы, и приходится зарывать скотину у себя же на дворе»(С.51-52)

«Годовой рабочий получал 60 руб., работница − 36 руб. (плюс паёк провизии), полетчик −
40 руб., полетчица − 24 руб., месячные рабочие − весной 6 руб., летом 7 руб., зимой и осенью
3 руб., работницы − весной 5 руб., летом 6 руб., зимой 2 руб. − Подёнщики на своих харчах −
1890−1900 гг.

46
Цены приведены со слов крестьян.72
весной и осенью 25 коп. в день, летом − 35-40 коп., зимой − 20 коп. Подёнщицы − весной и
осенью 20 коп., летом 30 коп., зимой 15 коп»(С.71) «есть дворники, сторожа, ка-
раульщики, кучера и конюхи, половые в трактире, зарабатывающие от 60−80 руб. в год и до-
машняя прислуга − женщины, заработок которых не превышает 40−50 руб. и, наконец, ко р-
милицы с 60 руб. вознаграждением в год. Большинство служащих и многие из дворников,
конюхов и пр. круглый год живут в Воронеже, являясь на [малую] родину лишь к престоль-
ным праздникам.(С.77)

«Целый ряд дворов, не имеющих возможности купить капусты, огурцов, мяса; целые се-
мьи − без молока в течение круглого года! Да разве это не хроническое недоедание, не
ужасная постоянная нищета, питающаяся ржаным хлебом, изредка кашей, и опять-таки
хлебом и больше ничем. Не могу здесь передать того тяжёлого впечатляя, которое на меня
произвёл опрос нескольких домохозяев, где не было капусты. Что мяса мало едят в деревне −
для меня, родившегося и выросшего в деревне
66*, − это было давно известно, что есть семьи,
лишённые молока, предполагалось известным уже a priori, но чтобы в крестьянской семье не
было зимой кислой капусты, я уже никак не ожидал. «Да как же вы щи варите?!» − невольно 87
вырвался у меня наивный вопрос, так твёрдо я верил, что традиционные щи, хотя бы и без
мяса, должны быть везде. «Щи, − отвечал мне равнодушным голосом старый больной хозя-
ин, − да мы их вот уже года полтора не хлебали»…
Кажется, незачем в этих случаях высчитывать белки, жиры и углеводы, суточные нормы
и прочее, что следует по гигиене, и уже заранее можно сказать, каковы будут эти нормы!
Ничтожное потребление населением чая и сахара − факт давно известный относител ьно
русской деревни. Эти продукты не по плечу ей; особенно они недоступны бюджету беззе-
мельных или на «нищенском наделе» сидящих крестьян. Ну что такое, например, представ-
ляет 115 фунтов сахару в год для всей Моховатки, где 70 семейств и 520 душ населения, − по
2/10 фунта в год на человека − количество почти невесомое, допустимое лишь в том случае,
если чай, например, пить с сахаром не «в накладку» и даже не «вприкуску», а «вприглядку»,
как шутя любят говорить крестьяне. Впрочем, чай в Моховатке тоже не потребляется»(С.86-87)

«Население, переживши тяжёлые го-
лодные 1891 и 1892 годы, обессиленное, вымерло от занесённых Бог знает откуда, заразных
болезней, вымерло в необычайной пропорции, и смертность в этом году дала в Н.-
Животинном 108‰, а в Моховатке 157‰, т.е. вымерло в первом селении десятая часть всех
жителей, а во втором почти одна седьмая!»(С.104)

«в обоих селениях на 23 человека мужчин сифилитиков обнаружено 38 больных сифилисом женщин.
Для мужчин это составит 4,1% к населению, а для женщин 6,4%.»(С.109)

«Общая средняя смертность, вычисленная к среднему населению, даёт за указанный период времени для Н.-Животинного
5,07 на 100 жителей, а для Моховатки – 4,74.»(С.132)

«с повышением срока кормления уменьшается % детей, гибнущих до 1
года. Наибольшее количество женщин (58%) кормит детей до 1,5 лет, и в этой группе только
1/3 детей умирает на первом году жизни; при кормлении детей грудью менее полугода, а осо-
бенно при искусственном вскармливании смертность резко повышается, достигая того, что
почти 2/3 детей не доживают и года»(С.178)

Источник