Евангелие от Маркса

5 мая этого года исполнилось 195 лет со дня рождения Карла Маркса. Полтора века имя и учение этого великого революционера и мыслителя находится в эпицентре идейных, политических и экономических битв современного общества. Его теорию яростно опровергают враги, его идеи истово защищают приверженцы. Его именем клянутся, его имя проклинают. Его учению посвящено бесчисленное количество книг и статей и, тем не менее, хотя в его учении нет ничего эзотерического, Маркс остается одним из самых загадочных мыслителей не только для его противников, но что особенно удивительно, и для его сторонников тоже.

Марксизм должен умереть, чтобы нация возродилась.

Адольф Гитлер

Идя по пути марксовой теории, мы будем приближаться к объективной истине все больше и больше (никогда не исчерпывая ее); идя по всякому другому пути, мы не можем прийти ни к чему, кроме путаницы и лжи.

Ленин

Что мы знаем об этом человеке? Кто он был? Атеист, материалист, коммунист?

Вы тоже так считаете? Тогда что вы скажете на это:

«Но так как для социалистического человека вся так на­зываемая всемирная история есть не что иное, как порожде­ние человека человеческим трудом, становление природы для человека, то у него есть наглядное, неопровержимое доказа­тельство своего порождения самим собою, процесса своего возникновения. Так как для социалистического человека существен­ная реальность человека и природы приобрела практический, чувственный, наглядный характер, причем человек наглядно стал для человека бытием природы, а природа наглядно стала для него бытием человека, то стал практически невозможным вопрос о каком-то чуждом существе, о существе, стоящем над природой и человеком, — вопрос, заключающий в себе призна­ние несущественности природы и человека. Атеизм, как отри­цание этой несущественности, не имеет больше никакого смысла, потому что атеизм является отрицанием бога и утверждает бытие человека именно посредством этого отрицания; но социализм, как социализм, уже не нуждается в таком опосредствовании: он на­чинается с теоретически и практически чувственного сознания человека и природы как сущности. Социализм есть положитель­ное, уже не опосредствуемое отрицанием религии самосознание человека, подобно тому как действительная жизнь есть поло­жительная действительность человека, уже не опосредствуемая отрицанием частной собственности, коммунизмом. Коммунизм есть позиция как отрицание отрицания, поэтому он является действительным, для ближайшего этапа исторического разви­тия необходимым моментом эмансипации и обратного отвоевания человека. Коммунизм есть необходимая форма и энергический принцип ближайшего будущего, но как таковой коммунизм не есть цель человеческого развития, форма чело­веческого общества» (Т. 42, с. 126-127).

Все знают, даже если они больше ничего не знают, что марксизм есть материализм, что согласно этому учению бытие определяет сознание, а не наоборот, что материя первична, а сознание вторично, «что люди в первую очередь должны есть, пить, иметь жилище, одеваться и что, следовательно, они должны трудиться, прежде чем они смогут бороться за господство, заниматься политикой, религией, философией и т.д.». Но кто из известных коммунистических лидеров и верных марксистов, хотя бы прочитал, не говоря уже о том, чтобы вникнуть, осмыслить и взять на вооружение следующие парадоксальные выводы великого революционера и мыслителя:

«Царство свободы начинается в действительности лишь там, где прекращается работа, диктуемая нуждой и внешней целесообразностью, следовательно, по природе вещей оно лежит по ту сторону сферы собственно материального производства. Как первобытный человек, чтобы удовлетворять свои потребности, чтобы сохранять и воспроизводить свою жизнь, должен бороться с природой, так должен бороться и цивилизованный человек, должен во всех общественных формах и при всех возможных способах производства. С развитием человека расширяется это царство естественной необходимости, потому что расширяются его потребности; но в то же время расширяются и производительные силы, которые служат для их удовлетворения. Свобода в этой области может заключаться лишь в том, что коллективный человек, ассоциированные производители рационально регулируют этот свой обмен веществ с природой, ставят его под свой общий контроль, вместо того чтобы он господствовал над ними как слепая сила; совершают его с наименьшей затратой сил и при условиях, наиболее достойных их человеческой природы и адекватных ей. Но тем не менее это все же остается царством необходимости. По ту сторону его начинается развитие человеческих сил, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвести лишь на этом царстве необходимости, как на своем базисе. Сокращение рабочего дня — основное условие» (Т.25, Ч. II, с. 386-387).

Насколько неподатлив и труднодоступен был Маркс даже для таких титанов революционной мысли и действия как Ленин, не говоря уже о нас о простых смертных, свидетельствует трактовка последним материалистического понимания истории как истории общественно-экономических или просто экономических формаций: первобытно-общинной, рабовладельческой, феодальной, буржуазной и коммунистической, так называемая «пятичленка», которую по чистому недоразумению приписывают Марксу.

Вот, например, как переводит Ленин в работе «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?» следующее место из знаменитого предисловия Маркса о материалистическом понимании истории к своей работе «К критике политической экономии»:

«Рассматриваемые в общих чертах азиатские, античные, феодальные и новейшие, буржуазные, производственные порядки могут быть рассматриваемы как прогрессивные эпохи в истории экономических формаций общества» (Т.2, с. 134).

Здесь же Ленин утверждает, что «естественно-исторический процесс» есть процесс развития «общественно-экономических формаций», что «Маркс говорит только об одной «общественно-экономической формации», о капиталистической, т. е. говорит, что исследовал закон только этой и никакой другой» (Там же. С.133).

А теперь сравним это с тем, что Маркс в этом предисловии действительно говорит о том, что такое экономическая формация: «В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить, как прогрессивные эпохи экономической общественной формации» (Т.13, с.7).

В чем разница между двумя этими переводами? А в том, что Маркс рассматривает азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный способы производства не как отдельные общественно-экономические формации, а как прогрессивные эпохи одной и той же экономической общественной формации. Согласно Марксу, ни первобытно-родовой строй, ни то общество, которое придет на смену капитализму, не являются экономическими формациями. Экономической формацией, по Марксу, является такая форма общества, где производство человека, его формирование и развитие подчинено производству, накоплению, приумножению вещного богатства и борьбе за перераспределение этого вещного богатства.

Экономическая общественная формация есть такая формация, в основании которой лежат различные формы частной собственности. А что такое частная собственность по Марксу: вещи, земля, недвижимость, машины, деньги принадлежащие частным лицам? Нет, частная «собственность, — пишет Маркс, — есть распоряжение чужой рабочей силой. Впрочем, разделение труда и частная собственность, это – тождественные выражения: в одном случае говорится по отношению к деятельности то же самое, что в другом – по отношению к продукту деятельности» (Т.3, с.31). Распоряжается ли чужим трудом чиновник или рабовладелец, феодал или буржуа в сущности частной собственности ничего от этого не меняется, поскольку при этом остается неприкосновенным разделение труда на тех, кто «обрабатывает природу» и тех, кто «обрабатывает людей».

Вот почему нельзя покончить с частной собственностью путем одного ее огосударствления или радикально изменить положение пролетариата посредством повышения зарплаты: «Насильственное повышение заработной платы, — заявляет Маркс, — было бы не более чем лучшей оплатой раба и не завоевало бы ни рабочему, ни труду их человеческого назначения и достоинства. Даже равенство заработной платы имело бы лишь тот результат, что оно превратило бы отношение нынешнего рабочего к его труду в отношение всех людей к труду. В этом случае общество мыслилось бы как абстрактный капиталист» (Т.42, с. 97-98).

Тем, кто обвиняет марксизм в насильственной коллективизации, голодоморе 1932/33 гг., репрессиях 1937/38 гг. и других ужасах сталинизма, а также маоизма, полпотовщины и т.п. и т.д., мы напомним, что конкретно Маркс и Энгельс говорили о подобного рода «социализме», который тогда только еще начинал оформляться теоретически:

«Социал-демократическая партия не имеет ничего общего с так называемым государственным социализмом, системой огосударствления в фискальных целях, которая ставит государство на место частного предпринимателя и тем самым объединяет в одних руках силу экономической эксплуатации и политического угнетения рабочего»(Т.22, с. 623).

А теперь, положа руку на сердце, спросим себя: да найдется ли сегодня хоть один известный коммунистический лидер, или хоть одна коммунистическая партия, разделяющая и отстаивающая эти положения марксизма? Да существуют ли вообще сегодня марксистские партии?

29 апреля 2013 г.