Фильм «Матч»: условный фильм о настоящей победе

По словам противников фильма, его сюжет грубо искажает исторические факты и пренебрежительно изображает украинцев, в частности, в картине неправдиво отражена жизнь Киева во время немецкой оккупации, где все негативные герои разговаривают на украинском языке и носят желто-голубые повязки.

Что же из себя представляет фильм, ставший популярным еще до выхода на экраны? Увы, вопреки ожиданиям, это оказалась банальная мелодрама со слабой режиссерской работой, отсутствием игры актеров и массой фактологических ошибок. Но обо всем по порядку.

Фильм затрагивает события, разворачивающиеся в течение года: с лета 1941-го по лето 1942-го. При этом в кадре не показана ни волшебная киевская осень, ни суровая зима в городе без света и тепла, ни вселяющая надежду весна. Невольно закрадывается подозрение, что с оккупацией Киева в городе установилось вечное «бабье» лето, которе герои фильма поминают часто,  но без всякой привязки к происходящим событиям.

Сюжета как такового в картине нет. Вместо него зрителю предлагается набор эпизодов, слабо связанных между собой как логически, так и хронологически. Многие моменты выглядят откровенно нелепо. Так, в фильме показано, что в первый день войны на улицы Киева вместо бомб летят «письма Гитлера». И хотя за кадром раздаются взрывы падающих авиабомб, мирные жители слишком увлечены чтением листовок, чтобы пугаться непривычных и опасных звуков. Несмотря на то, что о начале войны было объявлено утром по радио, в середине дня 22 июня призывной пункт, организованный почему-то в опере, а не в военкомате, пуст, футболисты киевского «Динамо» оказываются первыми добровольцами.

Пожалуй, многое можно было бы простить отцам картины, но только не то, что в фильме совершенно не передан дух того времени — ни любви к родине солдат, которые прямо с футбольного поля отправились на поле боя, ни паники и чувства безнадежности в оккупированном городе. А ведь такие возможности были. Бабьему Яру посвящено несколько эпизодов, между собой не связанных и не отражающей даже тысячной части великой трагедии не только еврейского, но и всего советского народа.

Несмотря на массовые расстрелы киевлян, ликвидацию запасов продовольствия у горожан, Киев выглядит весьма сытым и вполне удовлетворенным жизнью в оккупации. Глядя на солнечный город и упитанных горожан, вальяжно плывущих по улицам города, сложно поверить, что весь город сидит на мизерном пайке, а покидать дом опасно. Даже если убрать несоответствие в одежде, макияже, выражении лиц и особенностей речи, на историчность или хоть какую-то правдивость фильм претендовать не может.

Что же касается игры актеров, то ее, как и сюжета, здесь практически нет. Исключение составляет, пожалуй, бургомистр и маленькая еврейская девочка, в огромных глазищах которой читается боль утраты и ужас происходящего. Причем создается впечатление, что в этом вина не столько актеров, сколько автора сценария. Похоже, их образы были этюдами, не сумевшими вырасти в полноценную картину, а значит, и играть их приходилось так же.

Безрукова в картине неоправданно много. И если смотреть на него еще можно, то от его попыток передать киевский говор становится совсем дурно. Правда, Сергею следует отдать должное — если в начале фильма он только «шокает», то ближе к концу научился и «гакать». Жаль только, что авторы сценария не сообщили актеру, что до войны в Киеве жили исключительно образованные и культурные люди, а селяне, говор которых изо всех сил пытался имитировать Безруков, появились здесь уже после войны, когда от населения Киева осталась лишь пятая часть.

Единственная, кто не разочаровал — это Лиза Боярская. Ее лицо, было как всегда, резиновым, ни намека на какие-либо чувства и переживания найти на нем не удалось. Ямочки на щечках у Лизы, правда, прелестные, но ее героиня настолько безжизненна, что взгляд на нее вызывает недоумение: что же такого в ней нашли три успешных мужчины, что не могли поделить между собой?

С первых же кадров становится очевидным, что авторы картины уроки истории явно прогуливали. А на консультанте по истории продюсеры фильма решили сэкономить. В высшей степени анекдотично в Киеве смотрится подполье ОУН в средине 1941 года. Особенно глупо выглядит его руководитель — школьный учитель, которого в советские годы спецслужбы проверяли так, что никакое подполье в киевской школе появиться не могло даже теоретически. Постоянные претензии со стороны киевлян к евреям, так же, как и стриптиз, исполняемый главной героиней в начале фильма, выглядят попыткой переложить современные реалии на довоенный период.

Нелепо в этом фильме выглядят не только простые горожане, евреи и националисты. Немцы также показаны неадекватными. Особенно ярко это иллюстрируют слова генерала Вербахта о том, что Крещатик заминировали евреи: «Украинцы не простят евреям пожаров». Кстати, это единственный раз, когда в фильме прозвучало слово «украинцы», до этого киевлян называли либо русскими, либо унтерменшами (неполноценной нацией). Таких эпизодов в картине масса, взять хотя бы расстрел душевнобольных подразделениями армейских частей, которые должны были сражаться за новые территории, а не войсками СС.

Что же касается самой игры, организацией матча занимались немцы, а не местные националисты вкупе с бывшими советскими ответработниками, как это показано в фильме. Исходя из сюжетной линии, без националистов этот фильм не состоялся бы вообще. Также остается загадкой, почему матч комментировали на русском языке, хотя, вроде бы, его устраивали украинские националисты для немцев. Да и вообще сама игра, которая дала название фильму, показана также — условно.

Кстати, о националистах. Вопреки их воплям о том, что все негодяи в фильме говорят по-украински, это не так. Хотя бы потому, что по-настоящему отрицательных героев в фильме нет. Так же, как и положительных. Характеры в фильме не прописаны. Они все очень условные. Если же убрать наречие «условно», то количество положительных и отрицательных украиноязычных персонажей одинаково. Чего только стоит фраза футболиста киевского «Динамо»: «Я радянський спортсмен і у цьому балагані участь брати не буду». А также героический поступок помощника немцев, прогнавших еврейскую девочку из Бабьего Яра, а потом и дворника, помогавшего главной героине прятать еврейскую девочку от немцев.

Есть ли в фильме хоть что-то, ради чего его стоит фильм матч смотреть онлайн или идти на него в кинотеатр? Пожалуй, если и есть, то это операторская работа. В картине достаточно много красивых кадров. Печально, что они никак не связаны с местом, где проходил матч смерти. Киев показан, так же, как и герои, очень условно. Кроме оперы, Андреевского спуска, памятника Богдану Хмельницкому и , его больше нигде нет. На кадры со взрывами Крещатика без слез смотреть невозможно. Слез не только за навсегда разрушенный город, но и за графиков, которые не сумели придать этой сцене хоть какое-то подобие натуральности. А ведь в архивах все еще сохранилось достаточное количество документов, чтобы по ним восстановить облик столицы УРСР — хотя бы в компьютерном виде, если не было средств или желания создавать декорации.

Отсутствие четкой сюжетной линии, топорная игра актеров, бесконечные исторические ляпы и абсолютная условность, пронизывающая весь фильм. Если бы не столь важная роль, которую создатели фильма отвели киевским националистам, продюсеры фильма должны были бы отчислить их современникам из Ровно процент от проката, ведь без них фильм «Матч» прошел бы незамеченным. В итоге получилась ничья. Не в пользу зрителей.