Украина в постмодерне – 19. Украина и Польша

С обретением независимости отношения Украины и России были расписаны с крайних позиций вдоль и поперек. Однако такая картина формирования Украины половинчата, поскольку нет другого ключевого игрока - Польши. Попробуем беглым очерком восполнить эту незавершенность. Ведь как в XVII веке, так и сейчас Украина мечется между двух сосен – Россией и Польшей (была и третья сосна – Турция, хотя и сегодня это направление важно, но не более).

Истоки

История взаимоотношений Руси-Украины с Польшей прослеживается с X века. С середины X века Волынская земля входила в состав Киевской Руси. Волынь присоединила к Киеву княгиня Ольга и установила погосты (административные единицы) по реке Луге. Столицей Волыни был город Волын (Польша, у границы с Украиной).

В 981 г. великий князь Киевский Владимир Святославич присоединил забужские Червенские города, а в 988 году основал город Владимир, ставший центром удельного Владимиро-Волынского княжества. В него входили Буск, Луцк, Червен, Белз, Брест, Дорогочин, Перемышль, Хелм, Санок, Кросно, Ряшев (Жешув) и Кременец.

В те времена, как, впрочем, и сейчас, основные доходы приносила международная торговля и международные купцы – гости (отсюда гостиный двор). Они обладали крупными состояниями и были близки к князьям и боярам. Более того, был особый слой – купцы-воины, известные еще с античных времен. У нас эта торговая корпорация купцов-воинов известна как Русь. Основной задачей ее было устраивать международные торговые пути и обеспечивать их безопасность. Поэтому международная торговля сопровождалась битвами за расширение контроля торговых путей. Вдоль них основывались города-фактории, как-то Киев, Владимир, Краков, Луцк – в направлении путей из «хазар в немцы». Этот путь шел с востока на запад и был не менее важным, чем путь «из варяг в греки».

Стратегические интересы Руси и восточных славян простирались до Кракова. Здесь находился их город – Вавель, но потом их вытеснили западные славяне – поляки и основали Краков. В свою очередь они отступали на восток под давлением немецких племен на западе.

Поле смерти в. кн. Владимира началась междоусобица. И тогда произошли события, которые оказывают влияние и сегодня. Кн. Святополк, пасынок Владимира, был женат на дочери польского короля Болеслава I Храброго, у которого он попросил помощи в борьбе за киевский престол с кн. Ярославом. За предоставление помощи он пошел под патронат Болеслава и уступил ему Червоную Русь. Именно с этим может быть связано использование епископом Титмаром из Мерзебурга в своей хронике (1012-18 гг.) разных титулов в отношении к Ярославу (rex - король) и Святополку (senior - господин). По словам Титмара, «хотя жители и защищали его [Киев], однако он быстро был сдан иноземному войску: оставленный своим обратившимся в бегство королем [кн. Ярославом], [Киев] 14 августа [1018 г.] принял Болеслава и Святополка своего долго отсутствовавшего господина (seniora); из благорасположение к нему и из страха перед нами вся страна перешла на его сторону». Митрополит с мощами святых и почестями встречал Святополка и Болеслава в соборе св. Софии^[1].

А историк конца XI-XII вв. Галл Аноним пишет:

«Болеслав в течение десяти месяцев владел богатейшим городом и могущественным королевством русских и непрерывно пересылал оттуда деньги в Польшу; а на одиннадцатый месяц, так как он владел очень большим королевством, а сына своего Мешко еще не считал годным для управления им, поставил там [в Киеве] на свое место одного русского, породнившегося с ним, а сам с оставшимися сокровищами стал собираться в Польшу»^[2].

По мнению Галла Анонима, Русь после этого надолго стала данницей Польши. Однако он, скорее всего, совместил события, поскольку в 1069 г. потомок Болеслава Храброго Болеслав Смелый захватил Киев и оставил на Золотых Воротах зарубку от удара своего меча. В действительности Киев у Святополка весной 1019 г. отбил Ярослав (Мудрый), Святополк бежал к печенегам, а Русь Польше дань не платила. Более того, Червоная Русь в 1031 году была возвращена в результате похода Ярослава Мудрого на Польшу. Но эти события оказывали влияние в дальнейшем при спорах, кто наследник Руси. А выщербленный в результате удара по Золотым Воротам меч Болеслава Храброго, названный Щербецом, впоследствии стал коронационным мечом польских королей и сегодня хранится в Вавеле (Краков). По средневековым понятиям зарубка на Золотых Воротах означала «знак зависимости» и восточную границу владений Короны Польской.

Права владения

Для понимания дальнейших событий нам надо прояснить взгляды людей того времени. Потомки кн. Рюрика считались совладельцами всей Руси. Ни о каких нациях и этносах никто тогда не ведал, а всё население пребывало или в их собственности (челядь, холопы, смерды) или в вассальных отношениях (дружинники, воеводы, черные клобуки, торки и др.). Передача правления между Рюриковичами осуществлялась по удельно-лествичной системе, от старших – младшим братьям, а потом детям. Из-за нечеткого перехода прав владения «столами» (отчинами) возникали усобицы.

От вел. кн. киевского Владимира Мономаха (1113-1125), последнего владетеля Руси пошли две княжеских династии. Роман Мстиславич (1149-1205) происходил из старшей ветви потомков Владимира Мономаха и владел богатым Галицко-Волынским княжеством. Галицко-волынская летопись по праву титулует Романа Мстиславича «самодержьц всея Руси» (лѣто 6709 [1201]) и «царь в Руской земли» (лѣто 6758 [1250])^[3]. Он был сюзереном местной знати и владельцем земель и местной черни.

Роман Мстиславич вел ожесточенную борьбу за главный на Руси «Киевский стол» со своим близким родственником Андреем Боголюбским, представителем младшей ветви Мономашичей. А причиной стало нарушение удельно-лествичной системы передачи правления Изяславом Мстиславичем, хотя киевский стол должны были наследовать дети Владимира Мономаха – Вячеслав (†1154) и Юрий Долгорукий. Захватив и ограбив Киев в 1169 г., сын Юрия – Андрей Боголюбский заставил признать себя великим князем Всея Руси, но отказался править по традиции в Киеве, а вернулся в свое удельное Ростово-Суздальское княжество. Он перенес его столицу во Владимир (на Клязьме), построил здесь Успенский собор по образцу Успенского собора Киево-Печерской лавры.

После монгольского нашествия вел. кн. Александр Невский, правнук Юрия Долгорукого, получил ярлык от Великого Хана на Великое княжество Киевское (1249-1263), а в 1251 и на Владмирское (1252-1263). Он был признан в Орде старейшим на Руси со столицей во Владимире, что автоматически привело к переходу столичных функций Руси от Киева к Владимиру. Владимирские великие князья стали использовать в своем великокняжеском титуле приставку «всея Руси». От младшего сына Александра Невского Даниилы Александровича (1263-1303) пошла династия московских князей и царей.

Сыну Романа вел. кн. Даниле Галицкому пришлось бороться за отцовское наследство с венграми, поляками и галицкими боярами и он достиг успеха в 1245 г. Мать Данилы Галицкого была дочерью византийского императора, что тогда имело сакральное значение. Для укрепления своих позиций ему пришлось ехать на поклон к хану в Сарай, где он в 1246 г. получил ярлык на княжение. Ему пришлось срыть крепости, чтобы Галиция и Волынь не имели возможности отделиться от Орды. Однако его авторитет после получения ярлыка существенно вырос и король Венгрии Бела IV выдал свою дочь Констанцию за его сына Льва Даниловича в 1247, а сын Роман женился на наследнице австрийского герцогства. Это привело к борьбе за австрийское наследство.

И здесь мы сталкиваемся с ключевым понятием средневековья – борьбой за наследство между венценосными особами в случае вырождения династии. Поскольку тогда монархи были связаны многими родственными связями, в качестве решающего аргумента вступала сила оружия.

Борьба за наследство Галицко-Волынской Руси

В 1340 г. галицкими боярами был отравлен Юрий II Болеслав из династии Пястов, последний из Романовичей. В грамоте от 1335 г. он называл себя «dux totius Russiae Minoris». Началась длительная борьба за Малую Русь. Именно так с 1303 г. называлось Галицко-Волынское княжество с легкой руки кн. Юрия Львовича и Константинопольского патриархата. Термином Micra Rosia (Малая Русь) обозначалась Галицкая митрополия, а Владимирская (впоследствии Московская) – Megale Rosia (Μεγάλη - греч., Великая Русь).

Польский король Казимир III оперативно захватил Львов, как свояк кн. Болеслава и быстренько добавил в титул «пан и дедыч Руской земли». Он образовал Руское воеводство с центром во Львове. Однако у него объявились конкуренты – вел. кн. Литовский Любарт Гедиминович, женатый на дочери галицко-волынского князя, и венгерские короли. Конфликт разрешился в 1370 г., когда Людовик I Людвик получил польскую и галицкую короны. А когда его дочь Ядвига стала польской королевой, Галицкое королевство отошло к династии Гедиминовичей (ветвь Ягеллонов).

Не будем подробно расписывать эти драматические события, более длительнее, чем война за испанское наследство (1701-1714). Они завершились в 1392 г. Островским договором. В результате Подкарпатская Русь вместе с Ужгородом и Невицким осталась в Венгрии. Галиция со Львовом, Подляшье, Люблин и южные земли Подолья, Холм и Белз отошли к Короне Польской, а ВКЛ получило Волынь с Владимиром и Луцком и часть Подолья. Такая конфигурация сохранялась до Люблинской унии (1569).

Отметим, что никто из этих сторон не был «загарбником», как трактуют современные шароварные историки и националисты, а суть заключалась в дележе наследства. Поскольку у каждой земли был сюзерен – государь, и она не могла быть безхозной («народной»).

Что есть Русь?

Это вопрос крайне злободневный. Вокруг него много спекуляций, хотя никаких загадок здесь нет. Самые острые споры возникают вокруг названия Россия, которая «украла» у нас название Русь. Этот фейковый мем совершенно серьезно утверждается украинскими «историками». Его распространение объясняется инфантилизмом украинцев, которые верят в сказки и не обучены воспринимать рациональную аргументацию. Этим и пользуются различные манипуляторы от истории для провокации межэтнических конфликтов.

После распада под ударами монголов Руси Киевской, названной так историками в XIX в. для удобства описания XII в., название Русь сохранялось и широко использовалось. Ядром Руси оставалось Великое княжество Киевское. Понятие Руси охватывало людей общей культуры, греческой веры (руськой традиции) и языка, но с разным этническим составом населения. Общий язык – церковнославянский – использовался от Сучавы до Перемышля, Новгорода, Владимира, Москвы и Суздаля. Иван Федоров печатал одни и те же книги в Москве, Белой Руси и во Львове, а Петр I выдал лично Львовскому братству грамоту (28.02.1707) на свободную беспошлинную продажу книг братской типографии на территории Левобережной Украины: «Дабы посланных изо Олвова, когда пошлютца на Украину в наши царского величества Малоросийские городы … пропущать без задержания, не чиня им в пути их озлобления»^[4]. Заметим, эта торговля была очень прибыльным делом.

На картах фламандского картографа Меркатора (1512-1594) на месте современной России мы видим название Russiae/Russia, на территории Украины – названия Волыния, Подолия, Татария, а на месте Галиции – Russia или Russiae rubra. Это подтверждает общность в глазах современников Галицкой и Московской Руси. Во Львове и сегодня можно увидеть подтверждение этому. В 1592 г. львовские братчики обратились к царю всея Руси и великому князю Московскому Фёдору Иоанновичу как главе «рода Российского» и покровителю Православия за пожертвованием на строительство Успенской церкви. В благодарность за щедрое пожертвование на внутренней поверхности центрального купола был изображен царский герб – двуглавый орел и надпись: «Пресветлый царь и великий князь Моско-Росии бысть благодетель сего храма».

Английский дипломат Джером Горсей в «Записках о России» (1573-1591) писал: «Я прибыл в Московию, обычно называемую Россией (Russia)»[5]. Сигизмунд Герберштейн в труде «Записки о Московии (Moscovia). Весьма краткое описание Руссии (Russia) и Московии, которая ныне состоит ее столицею» (1549), пишет:

«Собираясь описывать Московию, которая является главой Руссии и простирает свое владычество над обширными областями Скифии… Руссией владеют ныне три государя; бóльшая ее часть принадлежит [великому] князю московскому, вторым является великий князь литовский, третьим – король польский, сейчас владеющий как Польшей, так и Литвой»⁷. В авторизованном немецком издании 1557 г. Герберштейн уточнил: «Московия – главное государство в Руссии»^[6].

Борьба за Русь

Однако столетием ранее ситуация была иная. После победы Ольгерда в 1362 г. на Синих Водах и инкорпорации Великого кн. Киевского и Подолии, Литва стала именоваться Великим княжеством Литовским, Руским и Жемантийским. Здесь доминировали Русь, православие и руский язык. Вел. кн. Литовский Ольгерд (1345-1377) женился на тверской княжне Ульяне, дочери великого кн. Александра Михайловича, племянника Дмитрия Грозные Очи. Она стала матерью Ягайло – вел. кн. литовского и польского короля. Впоследствии Ульяна принимает постриг в Киево-Печерской лавре, где и была похоронена в 1392 г. В 1390 г. вел. кн. Московский Василий I женился на дочери вел. кн. Литовского Витовта, а в 1417 г. киевский кн. Олелько Владимирович женился на Анастасии, дочери Василия I.

Московские князья боролись между собой за власть, с Золотой Ордой, а затем за обладание Тверским и Рязанским княжествами, Новгородом и Псковом. А у ВКЛ были свои проблемы, на которых мы не будем останавливаться.

Ситуация резко поменялась после брака в 1472 г. Ивана III с византийской царевной Софьей (Зоей), племянницей последнего императора Византии, Константина XI. После этого Иван III возгордился и с середины 1480-х годов начинает претендовать на Константинополь. Тогда рождается идеология Московского царства как собирателя земель Руси и появился новый герб – двуглавый орёл, что символизировало преемственность с Византией.

Иван III уже в 1485 г. использует титул «великого князя всея Руси», а в 1493 впервые в переписке с Литвой титулует себя «государєм всєя Русии», что вызвало конфликт. Ведь вел. кн. Литовский также именовался «великим князем руским». А Витовт в свое время также претендовал на земли всей Руси, включая Московское княжество. Заметим, какие земли являются русскими ни в Кракове, ни Вильно, ни Москве сомнений не было. Иван III утверждал, что «вся Русская зємля, Києв, и Смолєнск, и иныє городы, которыє он (Олександр Казимирович – авт.) за собою дєржит к Литовской зємлє, з Божьєю волєю, из старины, от наших прародитєлєй наша отчина», «а их отчина – Лятская зємля да Литовская»…

«спадкоємцем Рюрика є "єдин род тєх вєликих князєй, прєжє києвских, до вєликого князя Дмитрєя Юрєвича Всєволода Володимєрского; а от того вєликого князя да ижє и до мєнє (Івана III – авт.) род их».

Ино вєдь вєдомо зятю нашєму, Алєксандру королю и вєликому князю, что Русская зємля вся… наша отчина»^[7].

Тогда и начались многочисленные московско-литовские войны. Удельная система княжеств в ВКЛ подразумевала право перехода удельного князя вместе со своим княжеством-уделом под патронат другого государя, что приводило к слабой управляемости. Не случайно, как отмечает Елена Русина,

«наприкінці XV ст. великий князь московський Іван III, з огляду на ситуацію у Литві, лякав її володаря (й, воднораз, свого зятя) Олександра Казимировича тими державними "нєстроєньями", які бувають, коли в країні "много государєй»^[8]. Ведь московские князья методично ликвидировали уделы и вводили жесткую централизацию.

А в это время в Польше также происходили знаковые события, определившие ее судьбу. Польские магнаты воспользовались военными неудачами Литвы в войне с Москвой, чтобы инкорпорировать ВКЛ. Вел. кн. Литовский Александр, чтобы стать королем Польши, подписал Акт Мельницкой унии (1501). Он ставил королевскую власть под полный контроль сената. А в 1505 г. он подписал Конституцию Nihil novi (ничего нового) – новые законы издаются только с согласия сената и палаты депутатов.

ВКЛ все слабело. Вел. кн. Литовский и король Польши Сигизмунд Август как и Московия боролся за инкорпорацию Руси. Он, фактически, являлся основоположником польской доктрины «от моря до моря», добился подчинения Гданьска и заключения Люблинской унии (1569)^[9]. По ее условиям под прямое управление Короны Польской передавались обширные территории Руси – Подляшье, Волынь, Подолье и Киeвcкий палатинат. Перед этим были ликвидированы ограничения в отношении православных, православная шляхта была уравнена с католиками.

Руськая шляхта рассчитывала на помощь Польши в охране южных рубежей при возрастающей угрозе со стороны турок и татар. Действительно, здесь создавалось кварцяное войско и росли крепости, что оживляло экономику. Однако добиться от Люблинского сейма признания руського народа, наравне с польским и литовским, руськая шляхта не смогла. Она удовлетворилась уравниванием в сословных привилегиях и формулой «gente Ruthenus, natione Polonus» (руського рода, польской нации). Дело в том, что Польша рассматривала их как свои коронные земли. Инкорпорация трактовалась как реституция земель короны, которые были ею завоеваны ранее или получены в наследство. Поэтому никакого отдельного руського народа быть не могло. И как доказательство – в Вавельском замке хранился меч Щербец (см. выше). Поляки, забирая у Литвы эти земли, ссылались на хронику Викентия Кадлубека (1160-1223) и отмеченные им границы Короны на востоке:

«А на востоке [Болеслав Храбрый] оставил другую мету на Золотых воротах Киева, когда, захватив город, частыми ударами меча высек на Золотых воротах знак зависимости»^[10].

Здесь мы видим наглядный пример, как прежде сильное ВКЛ хиреет из-за бестолковой внутренней политики, его обскубывают набирающие силу соседи, и в конце концов оно исчезнет с карты мира. А руськие князья и шляхта, представляя собой огромную потенциальную силу, так и не сумели кристаллизовать свои политические требования. Так они и метались между Короной Польской и Московской Русью, которые встретились на общей границе с противоположными интересами.

Между Короной Польской и Московской Русью

В 1547 г. Иван IV венчался как царь (от цезарь) всея Руси, что позволяло ему существенно улучшить свою позицию в дипломатических сношениях с Западной Европой. В отличие от великого князя (т.е. «великого герцога»), титул «царь» в иерархии приравнивался императору. Этот титул признала Англия (1555), затем Испания, Дания и Флорентийская республика.

Иван Грозный системно воплощал стратегию контроля международных торговых потоков из Китая и Персии – в Англию и Западную Европу. Они приносили огромный доход в казну. Поэтому царь покорил Казанское и Астраханское ханства и установил контроль над Волгой. В войне со Швецией он отстоял право прямой торговли с Англией и дал монополию «Московской компании» в Лондоне. За выход в Балтику начал Ливонскую войну (1558-1583). Это именно та война, которую прославили на всю Украину невежественные online преподаватели и сотрудники миносвиты как ЛивАнскую войну.

Однако больше всего Ивана Грозного беспокоило признание его верховенства над Русью со стороны Речи Посполитой. В 1572 г. умер последний король династии Ягеллонов, Сигизмунд-Август. Поэтому Иван IV заявил, что раз «тово роду нє осталось никого», то «Корона Польская и Вєликоє княжєство Литовскоє наша вотчина». Более того, «оскільки «Литва в ту пору дань даяшє князєм полоцким», а ті, своєю чергою, підпорядковувалися київським, з'явилась основа для тверджень, що «нє токмо что Русская зємля, но и Литовская зємля вся» є вотчиною московських Рюриковичів»^[11].

Польские паны-рада предложили Ивану Грозному возвести на королевский трон его сына, королевича Федора, но запросили за это непомерную сумму. Царь посчитал это дело невыгодным. Император Максимилиан II хотел посадить на польский трон своего сына, но паны-рада предпочли за крупный взнос Генриха Анжуйского, брата французского короля Карла IX Валуа. Поскольку Франция была союзником Турции, а император Максимилиан II воевал с ней, то такая конфигурация его совсем не устраивала. Тем более тогда Европу потрясла устроенная французами Варфоломеевская ночь. Максимилиан II предложил Ивану Грозному разделить Речь Посполитую – ему Корону Польскую, а царю – ВКЛ и объединить усилия в борьбе с Турцией и татарами. И даже признал Ивана IV царём «всея Руси». Однако царю было не до этого, он увяз в Ливонской войне.

К удивлению всех Генрих Валуа сбежал с польского трона из этой варварской страны на освободившийся французский трон. Королем Польши был избран протеже Турции Стефан Баторий. И хоть он нанес ряд поражений Ивану IV, тот его за государя не признавал, а считал худородным выскочкой.

В 1587 г. на польский трон был возведен Сигизмунд III Ваза, представитель шведской династии. Хотя он правил до 1632 г. и Речь Посполитая достигла при нем наивысшего могущества, но именно он заложил основу будущего развала Речи Посполитой.

Речь Посполитая была уникальным для своего времени государством, построенном на веротерпимости и толерантности. Руськая православная, литовская протестантская и польская католическая шляхты имели равные права. Религии и языки мирно уживались в республике. Однако воспитанник иезуитов ревностный католик Сигизмунд III нарушил этот конфессиональный мир. Он приступил к уничтожению протестантизма и православия, против чего выступили православные во главе с князем К.-К. Острожским и протестанты во главе с литовским воеводой К. Радзивиллом. Тем не менее, Сигизмунду III удалось организовать Брестскую унию в 1596 г., что и привело к падению Речи Посполитой и проблемам вплоть до наших дней.

С тех пор Корона Польская стала на путь не просто сословных привилегий, а создания монорелигиозной и моноэтнической нации. Польша стала позиционировать себя как форпост Запада и его католицизм как истинную веру, призванную искоренить схизматиков (православных) и еретиков (протестантов). Это стратегическое решение лишило ее пути формирования империи или мощной Республики трех народов. Это привело к жесточайшим религиозным войнам в Речи Посполитой, восстанию Богдана Хмельницкого, тотального уничтожения униатов на территории Казатчины, отпадению земель Руси-Украины и экономическому упадку.

Сигизмунд III рассматривал Унию как промежуточный этап обращения православных в католиков и централизацию государства через упрочение католицизма – символа западной высокой культуры. Однако Уния не стала переходным этапом, а зажила своей жизнью, формируя особый галицкий субэтнос, который в этнос не успел сформироваться, а завис между Польшей и Русью со своей переходной религией, специфическими локальными комплексами и особенностями.

Во внешней политике король начал решительную борьбу с «врагами Веры Христовой» – православным Московским царством и протестантской Швецией. Ему сопутствовала удача, поскольку в Московской Руси после смерти Ивана Грозного и его сына Федора начался династический кризис.

Пика он достиг в поражении в июне 1610 г. войск Дмитрия Шуйского (последнего из Рюриковичей на троне) от армии Сигизмунда. В Москву вошли войска польского гетмана С. Жолкевского (его фамильный замок сохранился в г. Жолква под Львовом). Вместе с московскими боярами они беспроблемно привели к присяге москвичей польскому королевичу Владиславу, который обязался принять православие и ввести для бояр шляхетские вольности. Так на московском престоле могла утвердиться новая династия, но честолюбие польского короля Сигизмунда III спутало все карты: он сам захотел взойти на московский престол и объединить в своих руках Польшу, Литву и Московскую Русь. Кроме того, он собирался ввести в Московии унию. Этот безумный проект вызвал всеобщее возмущение и через год поляков изгнали из Москвы.

Однако история на этом не закончилась. Новая царская династия Романовых (избранная в 1613) повела с Короной Польской борьбу за Смоленск, не очень удачную. В 1616 г. король Сигизмунд III принял решение захватить Москву под предлогом возвращения законного царя Владислава Вазы вместо «узурпатора» Романова. Здесь отличились и запорожские казаки Сагайдачного. Хотя Москва и не была взята, но Московскому царству пришлось подписать позорное Деулинское перемирие (1618) на 14,5 лет, по которому Речи Посполитой были уступлены Смоленская, Черниговская и Северская области.

Оранжевым цветом показаны на карте территории, перешедшие к Речи Посполитой по Деулинскому перемирию

В 1632 г., воспользовавшись смертью Сигизмунда III и периодом бескоролевья, Москва объявила войну Речи Посполитой, рассчитывая взять реванш. Хотя Польша и воевала в религиозной Тридцатилетней войне, она сумела нанести Московской Руси поражение. В июне 1634 года на реке Поляновке был заключен «Вечный мир» («вечное докончание») между Московией и Речью Посполитой, подтвердивший границы, установленные Деулинским перемирием. Однако Московская Русь решила чрезвычайно важную юридическую проблему! По договору Владислав отказался от претензий на русский трон. Более того, московские послы выкупили у Владислава титул великого князя Московского, от которого он за деньги с легкостью отказался.

Так эта конфигурация и продолжалась бы долгое время, если бы не стремление Речи Посполитой насадить в Руси католицизм и унию, сузить права Руськой православной церкви, ввести налог для населения на содержание католической и униатской церквей, дискримировать православную шляхту.

В результате вспыхнуло масштабное восстание под предводительством Б. Хмельницкого. Он опирался на фантастические ресурсы, но Подпольская Русь традиционно как раньше, так и позже не сумела объединиться для решения стратегических вопросов. В результате элита разделилась на конфликтующие группировки с поиском венценосного патрона на выгодных условиях у Польши, Турции, Швеции и Московии.

Еще раз обратим внимание читателя на ключевые понятия того времени. Все территории были распределены между монархиями, которые основывались на праве наследственного владения землями. Рустикальный менталитет современной Украины никак эти простые вещи, понятные западному человеку, постигнуть не может. Никакого «самоопределения наций» не существовало в принципе. Наций как таковые появились только в 20-х годах XIX в. благодаря французской революции. В качестве самоидентификации народов вместо понятия «нация» выступала религиозная или монархическая принадлежность, а в узком смысле – принадлежность земле (киевляне, волыняне, подоляне).

Богдан Хмельницкий был слишком худородным, чтобы венценосные особы королевских домов могли признать его за равного себе. Был шанс у кн. Яремы Вишневецкого, но этой стратегической линии мы посвятим отдельную статью о Руси.

Аристократия Руси была озабочена укрупнением своих владений и поиском удобного сюзерена, гарантировавшего бы им религиозные и имущественные права. В результате руськая шляхта погрязла в конфликтах выбора внешнего сюзерена.

Б. Хмельницкий уговорами и шантажом вынудил царя Алексея Михайловича взять казаков под свою руку (протекцию). Царь всячески этого избегал, поскольку принятие казаков неминуемо нарушало Вечный мир, скрепленный обрядом крестоцелования, и приводило к войне с Польшей, совершенно для царя нежелательной. Нарушение этого важнейшего обряда считалось клятвопреступлением и вело прямо в ад.

По сути, царь брал под свою протекцию только Войско Запорожское, т.е. казаков, куда мещане не входили. При этом сохранялись Магдебургское право и II Литовский статут. А священники Киевской митрополии подчинялись Константинопольскому патриарху. Фактически, мы наблюдаем систему кондоминиума, т.е. совместного подчинения Варшаве, Москве и Константинополю.

Руина и польская анархия

Пока казачья старшина металась в поисках внешнего сюзерена в борьбе за гетманскую булаву, кардинально изменилась геополитическая ситуация в Европе. Москва и Варшава перед лицом возросшей угрозы со стороны Крымского ханства и Швеции решили заключить мир и объединить усилия. Создалась новая ось Московия-Польша-Валахия. Искусный дипломат Ордин-Нащекин отговорил царя Алексея Михайловича от предложения части польской шляхты участвовать в выборах на польский престол, поскольку католическая шляхта никогда не признает над собой царя-схизматика. Любопытно, что еще на переговорах 1660 г. польские комиссары категорически воспротивились участию послов гетмана Ю. Хмельницкого в переговорах, поскольку «козак Хмельниченко… холоп короля, пана нашого, і ми не бажаємо разом з нашими холопами засідати». «22 березня польські комісари писали з Мінська про прохання козаків до царя мати вільний голос на комісії – і заявляли: “Це прийняти ні в якому разі не можемо, оскільки вони на сеймі нам у підданстві присягали, і це вже на публіку вийшло й усьому світу відомо”. Мабуть, тоді ж комісари оголосили цю позицію царським послам: оскільки козаки присягали їм на сеймі, а сам Юрій Хмельницький – навіть двічі, то козаки є польськими підданими і не можуть брати участі в переговорах. У відповідь росіяни заявили, що Військо Запорозьке “забило челом в винах своих”, обрало Юрія Хмельницького і разом з ним присягнуло на вірність цареві на Переяславській раді»^[12].

Казачье двурушничество чрезвычайно надоели Варшаве и Москве. Московские послы также ясно высветили свою позицию:

«А в Украине мы мало нуждаемся. Если мы козаков не получим, то они пойдут к татарам и к туркам, уйдя под их поганскую протекцию, и могут быть угрозой и нам, и им (т.е. полякам. – Т. Я.) самим». Как отмечает Т. Яковлева: «…в Москві вже не думали про повернення Правобережжя... Ідеї сепаратного миру з Польщею і поділу України, яка завдавала постійного головного болю, дедалі більше проникали в царське оточення»^[13].

В результате Москва и Варшава нашли компромиссное решение: Левобережная Украина с Киевом вошла в состав Московского царства, Правобережная Украина осталась в составе Речи Посполитой. По истечении двух лет Киев также должен был стать польским. Условия этого Андрусовского перемирия 1667 г. были утверждены в 1686 г. договором «Вечного мира» с обрядом крестоцелования. Договор был подписан во Львовской резиденции короля Яна III Собеского (сохранилась).

Киев окончательно переходил в состав Московского государства, за что Москва заплатила Польше 146 тыс. рублей – огромные по тем временам деньги^[14]. Граница прилегающих к Киеву земель проходила по р. Ирпень и «змиевым валам» в районе с. Мытница (за Васильковым). Именно здесь находилась таможня между Московсковской Русью и Речью Посполитой, о чем и говорит название села. Православным в Речи Посполитой гарантировалась свобода вероисповедания. Земли Левобережной Руси на Вечные времена переходили Московской Руси, а Правобережной – Польше.

Такая ситуация сохранялась практически бесконфликтно столетие.

Вопреки бытующему в Украине мнению, инициатором раздела Речи Посполитой выступил прусский король Фридрих II. Проблема заключалась в том, что Фридрих II и Екатерина II требовали от польского короля Станислава Понятовского (бывшего любовника Екатерины II) гарантировать полную свободу вероисповедания для православных и протестантов, отменить налоги с них в пользу католической церкви и обеспечить равные права с католиками. Категорически против этого выступила польская шляхта.

Тогда Фридрих II написал для Вольтера сатирическую поэму о Польше «Война конфедератов» (1771) и убедил к разделу присоединиться Австрию. Политическое управление Польши строилось на анархии: «Polska stoi nierządem» («Польша держится беспорядком»). Эту анархию увековечил французский историк К.-К. де Рюльер в «История польской анархии» (1771). Екатерине II в условиях войны с Турцией пришлось согласиться с мнением Европейских стран. После Первого раздела Польша представляла собой аморфное государство с liberum veto и многовекторными шатаниями.

Князь Потемкин претендовал на польский престол. Он был в родстве с великим коронным гетманом Ф. К. Браницким и подключил к своей польской партии влиятельного графа Потоцкого и польского гетмана Северина Ржевусского. По другому плану он продвигал на короля Потоцкого, а сам намеревался стать королем Южной России – от Днестра до Кавказа со столицей в Екатеринославе (Днепре). К сожалению, он преждевременно умер от лихорадки.

Его союзник, наш земляк, гениальный кн. А. Безбородко, личный советник Екатерины II, разработал «Греческий проект» – концепцию геополитической доктрины Российской империи. «Проект» знаменовал кардинальный сдвиг во внешней политике от стратегии «Северной системы» к ориентации на южное направление и разгром Османской империи. Он выступал за полный раздел Речи Посполитой и в 1795 г. заключил конвенцию о 3-м разделе Польши.

Эти разделы позволили сформировать экономическое пространство Руси-Украины, но нанесли глубинную психологическую травму полякам, которая не дает им покоя и сегодня. Ликвидация европейскими странами огромной страны, в которой аристократия отличалась заносчивостью, богатством и высокомерием – беспрецедентный случай. Больше всего ненависть обернулась против России, хотя коронные земли отошли Пруссии и Австрии. Это связано как с исторической борьбой за земли Руси, так и с нарушением клятвы Вечного мира.

Варшава vs. Санкт-Петербург

В 1807 года Наполеон создал на землях Пруссии зависимое от Франции Варшавское княжество. С Наполеоном польские войска второй раз в истории вошли в Москву, однако это не стало компенсацией травмы.

После победы над Наполеоном в рамках Российской империи было создано из коронных земель практически самостоятельное Царство Польское с передовой конституцией, армией, сеймом, финансами, свободой веры и печати и неприкосновенностью личности. Вводилась династическая уния с короной российского императора и общность царствующей династии. В Российской империи в высших эшелонах власти с начала века и вплоть до польского восстания 1830 г. царила полонофилия. Огромное влияние на Александра I имел кн. Адам Чарторыйский.

В Первой киевской гимназии преподавание велось исключительно на польском, хотя изучались русский, французский, латинский и греческий языки. Киев был полностью интегрирован в польское культурное и экономическое пространство. Вывески на кофейнях, календари, пресса – все было на польском. Киевская элита даже пользовалась филиалом Варшавского банка в г. Бердичеве, а наибольшее политическое влияние в Киеве имели польские магнаты Потоцкие и Браницкие.

Польская молодежь, пропитанная французскими идеями свободы, готовила восстание для восстановления Речи Посполитой. Его подтолкнула Июльская революция 1830 года во Франции. В Царстве Польском была хорошо подготовленная кадровая армия, получившая бесценный опыт боевых действий в рядах армии Наполеона. 80-тысячная армия нанесла ряд поражений царским войскам. Ситуацию спас наш земляк, полтавчанин, гениальный полководец генерал-фельдмаршал И. Ф. Паскевич, который за всю жизнь не проиграл ни одного сражения! В ожесточенном сражении он взял Варшаву и 25 лет оставался наместником Царства Польского. Заметим, в случае успеха восстания будущая независимая Украина не могла бы состояться, поскольку речь шла о возвращении земель в границах 1772 г. К сожалению, в Полтаве о Паскевиче мало кто слышал, а вот о Петлюре, который стал марионеткой Польши, слагают легенды.

После поражения восстания Польское Царство объявили частью Империи, упразднили сейм и польское войско. Началась политика деполонизации бывших польских земель, в частности на Украине. Тогда же и был основан Киевский университет для противостояния польскому влиянию, в котором и вызревала идея Украины (наряду с Харьковским).

Это поражение еще более углубило коллективную психологическую травму поляков и проявилось в мощной русофобии. Тысячи поляков бежали в Западную Европу. Во главе польской эмиграции стал кн. Адам Чарторыйский, который в Отеле Ламбер (Париж) организовал координационный центр польского освободительного движения.

Польский религиозный мистик-философ А. Товянский в начале 1830-х годов начал проповедовать мессианские идеи о польском народе как избранной европейской нации, которая спасла Европу от мусульман, а теперь спасает Европу от варварской России.

Особо подчеркивалось историческое призвание польского народа-мученика – «Христа народов», призванного бороться за свободу всех угнетенных народов. Их освобождение и станет залогом возрождения (воскресения) Польши. Эти идеи «польского мессианизма» нашли воплощение в поэме Мицкевича «Dziady» (1832) и «Книгах польского народа и польского пилигримства».

Проиграв в военном отношении Российской империи, поляки перешли к сражению на культурном фронте, продвигая свой культурно привлекательный Poloniae Pax. Среди польской элиты особым престижем пользовалось мессианское распространение этих идей на польских «кресах», особенно в Украине. Для них кресы-украйны выступали своего рода «Потерянным раем». В 1858 г. около 378 тыс. из 612 тысяч дворян империи проживали в 9 западных губерниях. В основном это были польские шляхтичи, носители устойчивой польской традиции и польских культурных кодов. Польское украинофильство трактовало Русь-Украину как специфическую территорию, целиком принадлежащую Poloniae Pax.

Мы этим важным вопросам уделим внимание в другой статье, а желающим подробнее разобраться в мощном польском влиянии на Правобережье Украины вплоть до революции рекомендую объемную монографию француза Д. Бовуа. Он объясняет, почему польская землевладельческая аристократия оставалась до 1917 года привилегированной и преуспевающей группой^[15].

Польское восстание 1863 г. также проходило под лозунгом: «Польша до Днепра и Двины». Кроме того, шляхта была крайне недовольна освобождением их хлопов от крепостного права и стремилась избежать реформ Александра II. Не удивительно, что оно потерпело поражение, поскольку крестьяне выступили против шляхты. После этого польская элита стала разрабатывать различные концепции для того, чтобы вовлечь русинов-украинцев в Poloniae Pax и оторвать их от Руси.

1863 г. стал поворотным пунктом и в российской внутренней политике, которая для борьбы с Poloniae Pax избрала самый худший вариант – реакционный национализм и унификацию на основе допетровского Московского царства, а из поляков стала создавать образ вечных врагов России. В общем, отношения переросли в устойчивую ненависть.

Возрождение Польши

Распад Российской и Австрийской империй дали возможность 6 октября 1918 года Регентскому совету Польши провозгласить независимое польское государство. Оно было оформлено Парижской мирной конференцией 1919 г.

Перипетии борьбы Польши за расширения границ в направлении исторической границы 1772 г. подробно рассмотрены М. Майоровым^[16]. Поскольку украинцы погрязли в дрязгах, и Антанта их серьезно не воспринимала, ставка была сделана на Польшу. А Украину планировали создать как небольшое буферное государство на границе с Россией.

Пилсудскому для гарантирования границ требовалась победа над большевиками. Для похода на Киев ему надо было выглядеть освободителем, поэтому он срочно организовал союз с УНР под руководством Петлюры, которая находилась при издыхании.

22 апреля 1920 после нескольких часов напряженных переговоров Левицкий и вице-министра иностранных дел Польши Домбский в присутствии Петлюры подписали политическое соглашение. Варшавский договор закреплял Галицию и Западную Волынь в составе Польши. Позднее Польша заключила договор с белорусской Наивысшей радой, согласно которому Белоруссия должна была войти в состав Польши в границах 1772 г.

В свою очередь, Пилсудский обещал Петлюре освобождать Украину только до линии в 1772 г.:

Окремий пункт угоди застерігав, що польський уряд визнає за Україною територію до лінії 1772-го року, яку Польща вже контролює або отримає від Росії збройним чи дипломатичним шляхом. Отже, за власним переконанням, поляки не нападали, а лише "повертали" назад від Росії польські історичні землі^[17].

Рижский договор 18 марта 1921 г. установил границу между РСФСР, Украиной и Польшей. По нему Польша, а через нее и Франция, признала независимую УССР. С ней были установлены дипломатические отношения.

С приходом к власти Пилсудского в 1926 г. была создана в Париже организация «Прометей» («Prometeusz») для восстановления Речи Посполитой. Заметим, В. Вильсон, Ллойд-Джорж, Клемансо и другие архитекторы Европы рассматривали право на самоопределение только тех наций, которые в исторической перспективе имели собственное государство. Поэтому Украина максимум рассматривалась как потенциальная автономия в составе Польши. Пилсудский готовился к нападению на СССР. Предвижу возмущение этим тезисом у наших историков. Вот поэтому и не переводится книга авторитетного Т. Снайдера «Краткий обзор тайной войны»^[18], которая идет в разрез с принятой у нас идеологией. Также об этом можно прочитать в нашей книге^[19]. и в дневниках Сергея Ефремова:

16 вересня 1926: В офіційних кругах униніє воспослідувало. Чекають на війну з Польщею, а через неї – з цілою Європою… 21 березня 1927: В Харкові узагалі настрій панічний… Тичина розповідав, що в зв’язку з чутками про неминучу війну комуністи там говорять не про оборону, а про те, як би утікти. Серйозно обмірковуються усякі плани утікання^[20].

Однако наполеоновские планы Пилсудского не сработали. Наоборот, Польша была разделена в очередной раз Германией (наследницей Пруссии) и СССР (наследницей Российской империи). Сталину удалось создать Украину почти в полном объеме, как мечтали националисты. Для этого ему пришлось выдержать сложнейшие многолетние переговоры с Черчиллем, с которым он и делил сферы влияния в Европе. Более того, он юридически грамотно все оформил. Об этом я подробно описал в статье «Как Сталин Украину расширял: формирование современных границ Украины в 1939-1945».

Формирование границ Польши осуществлялось Черчиллем и Сталиным без польского правительства в Лондоне, что выглядело особенно оскорбительно для гордых поляков. Рузвельт в этом вопросе молчаливо поддерживал Сталина, но публично не хотел вызывать возмущение польской диаспоры в США – его избирателей.

Совершенно ясно, что границы современной Польши формировались путем отторжения земель, принадлежащих Польше с 1340 года. Понятно, что поляки рассматривают это отторжение как неприкрытый грабеж. Со мной полемизировали украинские историки о незыблемости западных границ Украины, которые будто-бы не связаны с присоединением Сталиным территорий Польши к Украине в 1939 г. Они просто не понимают западной Правовой системы. Ссылки на этносы мало значат для глобальных Акторов, как показывает история с курдами.

Заключение

Этот беглый обзор показывает, что на нашей земле ничего не бывает незыблемым. Побеждают самые собранные, целеустремленные, инновационные и организованные страны. В маскулинном мире не возникает никаких этичных проблем перекроить границы. Более того, для этого можно всегда найти этичные аргументы. Мы видели, что раздрай и неспособность к самоорганизации приводили к падению и разделу таких мощных стран как ВКЛ и Речь Посполитая. А поднимались такие малозаметные для своего времени страны, как Московское княжество и Пруссия – вассал Польши!

Мы видели, как ведущие Акторы решали вопросы без привлечения представителей тех стран, судьбу которых они решали. Это Польша и Московия - без казаков, Пруссия, Россия и Австрия - без поляков, СССР и Британия - без поляков. А чем руководствовались – политической целесообразностью.

Ещё подчеркнем важный факт для правовой Европы – незыблемость международных договоров, как, например, Андрусовский договор 1667 г. и др.

Сегодня мир входит в турбулентное состояние. И опять встает для международных Акторов этот вопрос – что делать с Украиной? В 1920 Украину собрал до купы Ленин на большевистских скрепах. А сегодня кто может ее сшить? Способна она к самостоятельности и самоорганизации, или ее надо освободить от лишних территорий или вообще разделить? И сколько для этого понадобиться ресурсов, и выгодно ли это? Или головная боль от непредсказуемости Украины превысит стоимость ее переформатирования? Способна ли она вообще к самоорганизации?

Эти вопросы заботят внешних акторов, у которых своих проблем выше крыши. Чтобы детальнее посмотреть на себя с их стороны, мы в следующей статье сделаем экскурс в историю Руси-Украины. Мы увидим, какие проблемы мешают ей стать полноценным государством. А это ведь вещь затратная. И крепки только те государства, которые устремлены в будущее, умеют самоорганизовываться, инновационны и обладают высокорентабельной экономикой.

Понравился текст? Автора можно отблагодарить на карту Приват 5168 7450 1719 4199 Удовик Сергей

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook