Что будет с Украиной? Что будет с нами?

Врага нужно знать и понимать, особенно врага умного и циничного. Именно поэтому «Хвиля» публикует этот текст российского методолога и политтехнолога Тимофея Сергейцева, который открыто поднимает вопрос о стратегических целях России в украинском кризисе. Для Украины эти стратегические цели звучат угрожающе, но, в общем-то, мы уже давно поняли, что Россия не остановится пока не уничтожит наше государство. Просто не все это поняли. Многие уповают, что Путин опомнится и остановится. Не опомнится, не остановится. Поэтому мы публикуем этот текст, который станет стартом для полемики касательно украинских целей в глобальном кризисе. Философ Сергей Дацюк уже написал критику на текст Сергейцева, которая  опубликована сегодня на «Хвиле»

*****

Противостоять очередному «дранг нах Остен» Россия будет в одиночку и в изоляции, рассчитывать ей придётся только на себя. Прежде чем мы сможем выработать адекватную линию обороны и нападения, необходимо попрощаться с иллюзиями, которые закрывают нам доступ к ресурсам и действия, и мышления, и которые — по прошествии года с момента начала атаки на Украину — стали совершенно очевидны.

Кажется, вопрос, вынесенный в заголовок статьи, волнует сегодня больше россиян, чем самих жителей Незалежной. Для России происходящее с Украиной — не только внешняя угроза, но и модель угрозы внутренней. Для самой Украины происходящее с ней и в ней — результат агрессивных усилий России, если же (и когда) последняя будет уничтожена, то злоключения Украины прекратятся. Более того, она получит свою долю от раздела российского наследства, пусть даже и не в первой очереди, как США, не во второй, как Германия и Франция, а где-то в третьей-четвёртой, после Польши, но хотя бы до Прибалтики. После развала России Украина, даже и без Крыма и Донбасса (которые, впрочем, тогда будут возвращены), станет крупнейшим славянским этническим режимом на построссийском пространстве, локомотивом американизации этого пространства.

Вот что снится Украине. Поэтому тамошняя верхушка выстраивает свои действия в русле военного сценария как основного. Согласно этому сценарию, основные усилия направлены не против какого-то там Донбасса, который, по плану, не более чем территория для зачистки, буферная зона и заложник, связывающий руки русским. Усилия направлены против русской империи в целом. Украинская верхушка предвкушает, как она окажется на острие атаки, возглавит поход всего «цивилизованного человечества» (то есть США, Германии и Франции) против России, спит и видит, как будет брать Москву и Санкт-Петербург, когда русский режим рухнет, как получит оккупационные полномочия. В представлении украинской верхушки именно она возглавит европейский реванш за поражение фашистской Германии в Великой Отечественной войне и тем добьётся исключительных исторических заслуг перед США и Старой Европой. Никто ведь, кроме русских, не хотел разгрома Германии. Это Германия должна была разгромить русских, но, ослабив себя войной, сама оказалась под англосаксонским контролем. Именно поэтому послевоенный раздел Германии был принципиален для русских, он, собственно, и удерживал Старую Европу и США от агрессии в восточном направлении.

Горбачёв ликвидировал главную гарантию послевоенного мира. С этого момента началась подготовка к новой войне против России. Ра-зумеется, необходимо было время для создания военного преимущества. Но не только. Русских нужно было разложить изнутри, добиться того, чтобы сопротивления просто не возникло. На этом пути Запад добился значительного прогресса. Украина — территория для опережающего развития этого процесса. Смена исторической концепции в отношении Второй мировой войны — отнюдь не средство, а сущностная цель антирусской политики Запада. Украинская верхушка считает, что понимает этот американский стратегический замысел лучше Старой Европы. Украинская верхушка верит, что США добьются от Старой Европы перехода на рельсы военного сценария, со всеми его потерями, но зато и с предвкушением будущего грабежа. Или что США уже фактически добились этого. Украинская верхушка полагает — и вполне справедливо, — что России не удастся опереться на третий мир в борьбе за своё выживание, что в вопросе ликвидации России Китай, Индия, Латинская Америка (не говоря уже об Африке и тихоокеанской Азии) останутся в стороне. Всякие «взаимовыгодные» экономические союзы в будущем радикальном противостоянии России не помогут. Никакой долговой кризис США не угрожает, поскольку США долги отдавать не собирались и не собираются, опираясь на свою военную силу и финансовую роль в мире. Более того, именно США заинтересованы в масштабном европейском конфликте, так как никакая сумма локальных противостояний не позволит им уклониться от исполнения своих непосильных обязательств. Поэтому нужно помочь им в этом и заработать тем самым место под солнцем в новом миропорядке. Все манёвры русской дипломатии не имеют стратегической перспективы, они, эти маневры, лишь дают незначительный и недостаточный выигрыш во времени. Разрушение России разрешит и пресловутый газовый/нефтяной вопрос среди прочих многих.

Так ли уж неправы наши украинские «коллеги», «партнёры», «братья» и «друзья»?

Объективно — по большей части правы, следует это признать и из этого исходить, если мы рассчитываем на победу или хотя бы на выживание. Противостоять очередному «дранг нах Остен» Россия будет в одиночку и в изоляции, рассчитывать ей придётся только на себя. Это необходимый момент отрезвления, без которого будем по-прежнему витать в облаках, избегая столкновения с реальностью. Ошибка украинской верхушки — а значит и всей западной стратегии, которую эта верхушка представляет (будучи как раз в мейнстриме и в лидерах, а вовсе не с краю), — может заключаться только в неточном, искажённом представлении о нас, наших реакциях и поведении, нашем способе деятельности и методах мышления. В частности, наши оппоненты считают, что мы будем искать возможности договориться и спустить дело на тормозах, а военный сценарий (в его современной аранжировке) всерьёз рассматривать не будем.

Прежде чем мы сможем выработать адекватную линию обороны и нападения, необходимо попрощаться с иллюзиями, которые закрывают нам доступ к ресурсам и действия, и мышления, и которые — по прошествии года с момента начала атаки на Украину — стали совершенно очевидны.

Иллюзия Русского мира

Миф о Русском мире активно внедрялся во времена В. Суркова в идеологическом офисе Кремля. Работа с так называемыми «соотечественниками», то есть с русскоязычными, влияние на них и через них остаётся безальтернативным пока инструментом «мягкой силы». «Соотечественники», однако, прочно «сидят на измене», плачутся по мелочам, но Россию поддерживать вовсе не собираются, не удаётся влиять даже на них, не говоря уже о том, что сами они ни на что не влияют. Им милее «Европа», они в неё стремятся душой и телом. Они согласны быть этнической группой, вопрос власти им не по зубам, не по плечу, не по карману и не по Сеньке шапка. По сути, в качестве «Русского мира» Кремлю продали старую идею «Славянского мира» или, что то же самое, «Православного мира», которая обслуживала участие России ещё в Первой мировой войне. К чему это привело, хорошо известно. Качество «Славянского» или «Православного» миров можно оценить по долговременному поведению в отношении России Греции или Болгарии, например. Русский мир оказался рецидивом нашего балканского синдрома. Русские — не этнос, это многоэтническая политическая нация с доминантной культурой, где русский язык — лишь код доступа. Мусульмане принадлежат этой культуре так же, как и православные, атеисты и агностики. Нет никакого подлинного русского мира за пределами русского политического единства, русского государства. А если будем исходить из того, что он всё-таки есть, провалимся в болото. Единственным предметным политическим наполнением такой идеи была бы кампания по возвращению русского изгнания XX века, начавшегося в 1917 году, что предполагает как минимум реституцию, но прок от этого мероприятия далеко не очевиден. Русский мир не может быть диаспорой, мы не евреи и не курды. Могут ли существовать несколько государств русской политической нации? Теоретически могут. Таким образом мы стремимся работать с Белоруссией. Опыт этого взаимодействия требует отдельного критического анализа. Но Украина явно не в том положении, когда об этом можно ставить вопрос. Англосаксы добились существования нескольких государств своей политической общности путём длительной мировой гегемонии. Вряд ли это наш путь. Кроме того, чтобы сделать Украину ещё одним государством русской политической нации, в ней всё равно нужно полностью сменить правящую верхушку и установить на её территории свою зону влияния. Этого-то как раз нет.

Подлинный Русский мир может быть только русским государством.

Иллюзия родства

Мы якобы братья и сестры, одна семья. Даже если и так, случается, что семейные конфликты доходят и до убийств. Но дело не в метафоре семьи, хотя человеческих связей много и они глубоки. Но вот революцию в России они не остановили, как и вера в Бога. Несколько веков славянская междоусобица питалась кровным семейным родством наших князей. Дело в том, что мы не можем поверить в предательство целого народа. А между тем тут нет ничего неожиданного и невозможного. И судьба тут у всех одна: предающий предаёт, прежде всего, самого себя. Философию этого предательства хорошо проанализировал русский философ-эмигрант Фёдор Степун — симпатизируя ей, выступая её адвокатом, полностью её оправдывая. Степун разбирал основания самоопределения (говоря современным языком) власовских солдат, истово (и искренне — по убеждению Степуна) молившихся «за Россию» в русском зарубежном храме. Технической разницей между власовцами и бандеровцами в отношении «жидов и москалей» в данном случае можно пренебречь, так как мотив работы на врага и у тех и у других «внешний», «прагматический». Степун, развивая линию защиты предательства, предлагает различать понятия «родина» и «отечество». Родина, по Степуну, — это милая сердцу родная земля, страна (кантри — по-английски, паэзе — по-итальянски), мать, та, которая рождает. Родина плохой быть не может, мы её любим по определению, основания и причины не нужны. Отечество же — это государство, отец может быть плохим, он может насиловать и бить мать, его можно при определённых обстоятельствах возненавидеть, и даже по необходимости убить, защищая «мать-родину» от «отца-отечества». Отец должен ещё доказать, что его нужно любить. Степуна такое раздвоение личности и сознания, по сути — шизофрения, не смущает и вполне устраивает. Он не видит в этом построении отсутствия элементарной политической грамотности. Заметим, что возникает эта шизофреническая апология предательства именно тогда, когда мы начинаем думать о государстве, стране, нации как о семье, хотя эта аналогия совершенно неадекватна, это принципиально разные социальные организмы, разного масштаба в том числе. Может ли целый народ стать предателем? Легко, если его совращает даже не чужая власть, а собственная, как ему кажется. Можно ли его простить? Если мы христиане — разумеется. Но именно для этого его надо сначала предателем признать.

Иллюзия общей истории

Только через 40 лет после того, как поляков попросили из Москвы, Переяславская рада положила начало деполонизации Украины (именно её, без Малороссии, Крыма и всего, что до СССР — ещё не Украина). По нужде, не из горячего стремления влиться в империю казаки попросились к русским. Собственно, русские и появились в результате ухода славян на Север от проблем на Юге. Там, на Севере, славяне по большому счёту перестали быть славянами. Влиться казакам пришлось. Но заметим: от монгольского нашествия «братья» освобождались не нами. В гражданскую войну 1918–1921 годов Украина всячески и дольше всех сопротивлялась. А ведь война и велась за восстановление империи — хоть и под знаменами коммунизма. Так же, как гражданская война в США шла за федерацию против конфедерации, то есть против независимости штатов, хоть и под знамёнами «против рабства». Поэтому большинство царских офицеров ушли к красным, а не к белым. И Украина была против.

В Великую Отечественную гитлеровцев встречали цветами не только во Львове, но и в Киеве. Собственно, Гитлер на это рассчитывал. Западу, в лице Гитлера, противостояла не Украина, а империя и коммунисты. В их рядах было много этнических и географических украинцев. Советская Украина сражалась против Гитлера. Она вообще приняла на себя удар. Но не все были в этих рядах. Была одна история — имперская, с одним героем — империей. А если мы говорим об «общей» истории, значит, есть и «раздельные», значит, и героев много. Единство истории не натурально, оно задаётся единством субъекта. Как только утвердился другой субъект, он себе сочинит свою, а не общую историю. Период наиболее тесного общежития пришёлся на период СССР. Собственно, Советский Союз и создал современную Украину как страну, как государство. Выйдя из СССР, Украина эту государственность утратила. Так же Российская империя создала Финляндию, сделав её сначала Великим княжеством с собственным парламентом, а потом отпустив на волю. Это показывает, что федерализм никогда добром для России не кончался, русская федерация, состоявшая ровно из Финляндии, Польши и всего остального, рассыпалась при первой же исторической встряске. Распад СССР есть следствие его федерального устройства при отсутствии объединяющей политической силы — партии. Не историю нам надо общую иметь, а неделимое государственное устройство. Возвращение Крыма — иллюстрация к этой мысли.

Украина против фашизма

Для разрозненных земель, не имеющих собственного опыта империи или хотя бы абсолютизма, фашизм — то есть этническая солидарность — реальный путь к государству. И в Германии, и в Италии фашизм эту работу проделал. И потому существует и воспроизводится и сейчас, хоть и неявно (а уже и явно). Италия и сейчас упорно проводит на уровне культуры разницу между фашизмом и нацизмом, утверждая, что фашизм может быть и без нацизма, то есть без идеи превосходства одной нации над другими, так сказать, для внутреннего употребления. Итальянский телесериал для государственного телеканала о молодых годах Бенито Муссолини — как про молодые годы Карла Маркса на советском телевидении. Вот если б он с Гитлером не связался, было бы у него всё хорошо, как у Франко, Салазара и Пиночета. Фашизм достигал самого эффективного компромисса между трудом и капиталом, избегая социализма, как солидарности, не ограниченной этническим признаком. Итальянская конституционная апология труда родом из итальянского фашизма. Фашизм хорошо обслуживал индустриализацию XX века, отсюда успехи Германии, в том числе послевоенной, где нацизм был свергнут, а фашизм фактически остался. Против этого и выступала Ульрика Майнхоф, сначала со статьями, а потом с оружием в руках. Разве Украине не нужна отстающая индустриализация? Чем она хуже Китая? Просто необходимо, чтобы труд стал радикально дешевле, к чему дело и идёт. В этом привлекательность Украины для Западной Европы. Обличая украинский фашизм, мы ничего не добьёмся и потому ещё, что сам фашизм — не суть политики, а всего лишь политтехнология. Техника бывает не плохой, а не эффективной. Фашизм как техника открывает страну внешней власти со стороны расизма как глобальной англосаксонской субъектности, это да. Но сам фашизм — только рабочая насадка. А всё остальное — за кадром, в бэк-офисе.

Националистическая украинская культура хорошая

Так и вправду думал СССР, проводя массовую искусственную культурную украинизацию территорий, которые к этой культуре отношения не имели. Причём и до Великой Отечественной, и после. Советская власть в буквальном смысле поставила на пьедестал Тараса Шевченко (мы и сегодня его прославляем), «гражданского» поэта типа нашего Некрасова, но в региональной языковой нише. Всё бы ничего, но сам Тарас Григорьевич ясно высказался в программном «Заповите», что упокоится с миром только после того, как Днепр станет красным от крови москалей. Речь идёт о врагах, но всем понятно, кто имеется в виду. Коммунисты заигрывали с шевченковщиной, интерпретируя эту тему как ненависть поэта к царской власти. Но в «Заповите» всё сказано ясно. Поэтому портрет Т. Шевченко с обязательным вышитым рушником в окладе является канонической иконой украинского антирусского национализма-шовинизма. Шевченко был сослан царём не за свои политические взгляды и не за выпады в адрес монарха, а за оскорбление царицы — женщины, которая вообще была ни при чём. Но для тех, кто покончил впоследствии с Романовыми, поступок Т. Шевченко был близок и понятен. Только вот попытка задабривания и умиротворения украинского национализма через украинизацию и культурный компромисс помогла украинскому национализму и ничего не дала русской политической нации. Продолжение по инерции советской культурной политики в отношении культуры украинского национализма не только неэффективно, но и контрпродуктивно.

Россия для Украины лучше, чем Европа

Точно нет. Курс «в Европу» чисто идеологический и потому очень мощный, неуязвимый для экономической и культурной критики. Он объединяет желание украинских «низов» вернуться в социализм, который Россия подвергла открытой политической анафеме, а Европа «лелеет» (там «накормят»), и желание украинских «верхов» оказаться под прямым протекторатом США, что открывает им — в их представлении — надёжные пути быстрого обогащения и карьеры. А Россия и сама американизируется, но почему-то отказывается от патроната США. Кому нужен такой контрафакт из вторых рук? И основную прибыль русские оставят себе. Так что существует украинский властно-электоральный консенсус — точно «в Европу», а не «в Россию».

Международное право поможет прекратить конфликт на Украине

Увы, но реальное международное право осталось в XIX веке и закончилось вместе с началом эпохи тотального мирового силового противостояния, известной как мировые войны. Международное право как реальность может быть только действующим консенсусом учредивших его государств. Этот консенсус назывался Европейским концертом и ни в коем случае не распространялся на весь мир. Включение в Европейский концерт Японии было историческим событием. Вторая мировая война закончилась полным переходом международных отношений с логики права на логику силового баланса. Предпосылками стали не только мировые войны как исторический факт, но и невероятное усиление России в политическом проекте СССР, открывшиеся технические возможности и политические перспективы уничтожения целых стран. ООН и другие международные организации являются простыми механическими весами, регистрирующими силовой баланс. К праву сегодня прибегают только как к декорации, и то далеко не всегда.

Целостность Украины — точка консенсуса с Западом

Жители Украины сами ни к какой целостной Украине не стремятся. Такое — чисто политическое — желание есть только у этнических политических пассионариев, в основном из католической провинции. Жители Украины стремятся в абстрактное объемлющее общее пространство. Они хотели бы патроната, что прямо противоположно ответственности за свою страну, независимости. Действия украинской верхушки по изоляции Донбасса и его выталкиванию из «украинской демократии», фактические репрессии против его населения в целом — всё это направлено против целостности Украины. Но вина за эти действия возлагается на Россию. Это привычная политическая манера США, её не украинцы придумали, но охотно и ускоренно осваивают. Украина как целое необходима только в качестве тарана против России. Кому в Европе нужна была целостная Югославия? Осваивать подготовленное, то есть достаточно деградировавшее пространство лучше, разделив его на куски приемлемых размеров. Даже без Крыма и Донбасса политическая «моноукраина» слабо управляема, верхушка раздираема противоречиями, имеющееся разнообразие культурных привычек населения в моноэтническую идеологию не укладывается, хозяйственно-экономические сущности и их потребности в новой «экономической» политике будут в основном умирать. Будущим колонистам не все части украинской территории одинаково интересны. Поэтому Украину делят, но издержки этого процесса должна взять на себя Россия. Как и историческую ответственность.

Итак, борьба с Россией объявлена и начата. С помощью и посредством Украины.

Украина — только один из плацдармов этой борьбы, но тот, на котором мы имеем уже огневой контакт с противником, где работает военная пропаганда, где фактический военный режим социального управления, но правовое оформление военного режима в условиях отсутствия права и не требуется. Все политические усилия украинской верхушки направлены исключительно на увеличение военно-технических возможностей агрессии и её пропагандистско-идеологического обеспечения. Экономические усилия нацелены при этом столь же исключительно на личное сверхобогащение, что является платой за службу. Эта деятельность украинской верхушки полностью и безоговорочно поддержана и направляема США, их восточно-европейскими агентами, Старой Европой. Так называемые «санкции» против России, то есть экономическая часть агрессии, носят военный характер, предназначены не только для ослабления экономики России и падения «режима Путина», о чём объявлено открыто, но, прежде всего, для подготовки развёрнутой комплексной агрессии против России, включая и военную. Так что фигуранты украинской верхушки ещё и считают себя правыми, на гребне удачи. Так сказать, схватили Бога за бороду. Мешают им только некоторые внутренние противоречия, которые если не разрешаются, то купируются регулярным техническим вмешательством руководства США. Это всего лишь конфликт между уже американскими «украинскими» миллиардерами и американскими же политическими менеджерами украинского происхождения, которые ещё миллиардерами не стали, но очень хотят. То есть этот конфликт — уже внутреннее американское дело. Наконец-то закончился, как кажется, совместный бизнес российской и украинской олигархии по приватизации русской энергетической ренты. Вся наша риторика о «соотечественниках» была всего лишь удобной ширмой для этого бизнеса, который призван был убедить президента России, что он таким образом «контролирует» Украину. Теперь мы платим по этим счетам. В период от «многовекторности» Кучмы до откровенного двуличия Януковича (вот ведь магия фамилии!) полностью исчерпался ресурс этого политэкономического компромисса. Но в тени этого компромисса выросло целое поколение молодых жителей Украины, прошедших школьный курс истории, в котором нет ничего общего с действительностью, с реальными историческими фактами. Так что дело не в «стремлении Украины к независимости» — с этим как раз можно было бы работать, выстраивая отношения, а в том, как быть с марионетками. Этнические пассионарии из католической провинции расползлись по стране. Олигархия Украины — 100-процентный резидент США. Постсоветское население пассивно и ждёт милости от европейских «социальных государств», думая, что эти государства почему-то должны быть «социальны» не только по отношению к собственным гражданам, но и по отношению к посторонним украинцам. Разница между неолиберализмом и социализмом, понятая и отрефлектированная массовым россиянином, рядовому украинцу неизвестна. Он и за то и за другое сразу. Этнизация идеологии привела к тому, что избиратель Украины абсолютно не различает правое и левое в политике. При этом для Запада в целом Украина — расходный боеприпас в войне против России, а также территория для избирательной колонизации. Всё это, безусловно, предпосылки к большой украинской трагедии. Но эта трагедия будет и русской.

Война на Украине — война за Россию

При таком её стратегическом понимании война за саму Украину возможна только как война за Россию, за часть России, за сущность России. Ничего нового в этом нет. Враги России — от Бисмарка до Бжезинского — всегда ставили целью отделение Украины от России и возбуждение Украины против России с целью уничтожения последней. Именно исторический момент достижения этой цели нашими врагами мы и переживаем. Глупо думать, что это невозможно, умные люди считали, что возможно, и сто лет трудились над этим. Как-то мы отстаём даже не в осмыслении, а в простом и первичном осознании происходящего. Хотя бы ради этой рефлексии нужно выработать правовое отношение к событиям в Беловежской Пуще (инициатором которых был, безусловно, Б. Ельцин — ему нужна была власть любой ценой) аналогичное правовому отношению к действиям Н. Хрущева по передаче Крыма в состав УССР. Кстати, что мешало нам осуществить эту правовую фиксацию раньше, чем Крым сам вернулся, спасаясь от подготовленной спецслужбами США татарско-русской резни? Что-то мешало, что-то очень существенное, что приводит постоянно к нашему политическому отставанию от событий, к движению в догоняющем режиме. А вот джентльмены умеют точно выбрать момент и используют это преимущество. Можно, конечно, считать, что мы пока слабоваты, тактически должны скрывать свои цели и свою правду. Но тогда как мы получим поддержку? Разве население Украины любит свою украинскую верхушку? Нет. Не любит. Оно её ненавидит. И никому лично и конкретно не верит. Поэтому украинскую надежду питают предельно абстрактные и утопические идеи, вроде «пути в Европу». Как же им нас понять, если мы ничего не говорим?

Конечно, очень важные вещи были предусмотрены и сделаны. Прежде всего, газовые потоки в обход украинской территории, находящейся под американским контролем. Стратегическая экономическая превентивная мера была принята. Мы пока отстаём политически. Но вынуждены будем нагнать и обогнать.

Население Украины всё острее будет ощущать на себе последствия полной замены государства демократией, неограниченной властью верхушки и её хозяев. Свержение Януковича — нормальный акт именно чистой демократии, сертифицированный носителями её «стандартов». Россия смогла начать восстановление государства в противостоянии чистой демократии, опираясь на имперский опыт и монархическую традицию. Ни того, ни другого на Украине нет. По наследству от УССР Незалежной достался только кусок административного аппарата советского образца, который работает до сих пор, но, видимо, будет разрушен всё-таки новыми властями окончательно. При полном отсутствии государства неизбежно встанет вопрос об элементарных правовых нормах, о личном имуществе самого скромного размера, о жизни и безопасности обывателя, его жены, детей. А мы эту украинскую власть признаём и номинируем своим признанием в качестве «государства Украина». Украинские «народные избранники» погонят в окопы мужчин в возрасте до 60 лет и женщин до 55, а что такого — ведь пенсионеров не тронут. Дело поэтому не в том, что украинская верхушка — против России. Да, её антирусский энтузиазм велик, ей эта работа по душе, но музыку всё-таки заказывают хозяева. И тех и других можно понять. Враги есть враги. Они в своём праве. С ними можно и нужно вести переговоры. Но дело в том, что сама украинская верхушка является при этом радикально антиукраинской, работающей против собственного народа. Население Украины перестало быть для украинских властей даже экономическим, даже хозяйственным ресурсом, никакое его воспроизводство или степень благополучия сейчас украинской верхушке не требуются. Возможности этнопропаганды, одобренной и поддержанной США и Старой Европой, кажутся украинской верхушке неограниченными. Ухудшение жизни, как кажется, может быть списано на Россию и на войну с ней. Украинская верхушка даже более уверовала в политическую зоологию, чем её американские учителя. Эти последние проповедуют (и сами таковы), что люди власти — это политические животные со всеми вытекающими последствиями, а остальных нужно с помощью сколь угодно лживых слов удерживать в границах собственных предрассудков, которые у каждого свои, для чего и созданы демократия и классическое образование правящего класса. Это — политическая часть американской политэкономии. Но есть и экономическая часть американской политэкономии — своё стадо надо кормить. Этот постулат украинской верхушкой пока не усвоен. Украинцы для американцев — не стадо, а мясо. А украинская верхушка подражает учителям абсолютно во всём, это неизбежно — с неофитами всегда так, первый класс/вторая четверть. Это их реальная ошибка и слабое место. Если же мы всё-таки считаем, что жители Украины — наши люди, то цель в том, чтобы защитить их от насилия со стороны узурпаторов. Мимо этой цели на украинском фронте пройти не удастся. Украинцы этого, кстати, ждут — в составе того подавляющего большинства, которое пассивно и запугано до смерти.

Старая Европа далеко не едина в жажде завоевать и разрушить Россию. Не от большой любви к нам, разумеется. От страха перед реальными последствиями, хорошо известными по прошлому, от желания жить спокойно и зарабатывать на русских, меняя свои товары на русские ресурсы, что всегда выгодно. Но США пугают дальнейшим усилением России, соблазняют огромными барышами колонизации русского пространства, возможностью притупить за счёт этого мировой (то есть их собственный, прежде всего) экономический кризис. США настаивают, что вот уже теперь Россия отстала настолько, что пора её валить. Правда, этот аргумент всегда обосновывал западноевропейскую агрессию в отношении России и всегда эта карта оказывалась битой. Кроме того, США вынуждены применить свою власть в отношении Старой Европы, требуя «оплатить» десятилетия «защиты» от СССР, а потом и от России. Стала очевидна роль Европейского союза как приводного ремня власти США. Это минус для последних, ведь они хотели управлять невидимо, сохраняя прямую власть в качестве резерва. Первостепенная задача российской политики — доказать Старой Европе тот неопровержимый факт, что США из «гаранта» мира в Европе (под этим предлогом США получали власть над «старушкой») превратились в поджигателя большой европейской войны, которая выгодна США, но для континента закончится плачевно. Прояснять надо не только словами, но и действиями. Европа — наш сосед и партнёр, а США — нет. Что, будем продолжать совместно с США бороться с мировым терроризмом, который они же и генерируют, причём не только вторично как следствие своей политики, а и напрямую — организуя и финансируя?

Освобождение Старой Европы от власти США — критерий нашей безопасности и решения украинского вопроса на наших условиях, возвращения украинских территорий в состав России. Власть США над Старой Европой хоть и усилена включением в ЕС американской клиентелы в виде Польши и Прибалтики, а также марионеточными позициями Швеции, Дании и Великобритании, но стержень этой власти — в определяющем контроле над Германией. После Второй мировой войны Западная Германия была федерализована с целью установления внешнего американского контроля. Советско-западногерманская сделка «газ в обмен на трубы» стала объектом жёсткой агрессии со стороны США, как потому, что эта сделка усиливала экономику СССР, так и потому, что ставила Западную Германию в зависимость от Советского Союза, и не только в публично-экономическом плане, но и в теневом, коррупционном, через возможности «Рургаза». Германия до сих пор платит за своё поражение властью США над ней, будучи «сухопутной Британией» с избыточным экспортом, нуждающимся в рынках сбыта, которые сама Германия обеспечить себе не в состоянии, прежде всего, политически. Недопущение российско-германского союза — императив англосаксонской геополитики с давних времен, ради этой цели Россия была втянута в Антанту и дважды в XX веке воевала с Германией. США логично продолжают эту политическую традицию. Украинский вопрос есть германский вопрос в стратегическом понимании, старый вопрос о жизненном пространстве для Германии, которое перестало обеспечиваться Грецией и другими экономически слабыми потребителями внутри Евросоюза.

Ключевой тактический вопрос в борьбе за Украину — методы и средства воздействия на украинскую верхушку, которая чувствует себя неуязвимой. Без неё управлять Украиной США не смогут. Как ни странно, но власть эта держится на соплях. Динозавр украинской олигархии Коломойский один удерживает русскоязычную территорию от Харькова через Днепропетровск до Одессы. Этим он пока покупает себе право существовать. Пока — поскольку его поколение олигархов уходит в политическую отставку, как Тимошенко, как Ахметов, как Янукович, как Пинчук (последний сделал это первым, давно и дальновидно). Эти люди тоже работали на США, но торговались, считая, что от них что-то должно зависеть, и в этом их торговая позиция. Сейчас, при новой глубине вмешательства, такие «союзники» США уже не нужны, они помеха. Мешать в будущем будут и нынешние операторы конфликта — президент Украины и её премьер, так как в своё время начали тяготить Саддам Хусейн и Усама бен Ладен, как уже очень неудобен Саакашвили. Услуги преисподней стоят дорого. США не обеспечивают пожизненного прикрытия своим агентам, ведь демократия строится на цикличной смене актёрского состава «профессиональных политиков». Из них в будущем получаются неплохие козлы отпущения, система работает безотходно. Естественно, сегодня жизнь украинской верхушки представляется ей в радужной перспективе. Это — необходимая мотивация совершаемого. Однако средне-крупный бизнес, не имеющий политической ренты, перевёл все расчёты, какие только возможно, в наличную валюту, разумеется, в доллары, которых США напечатали достаточно для чёрного наличного оборота во всём мире. Не исключаю, что в каком-то не очень отдалённом будущем доллар станет официальной валютой на Украине. Пока же бизнес-клиентура местных банков просит их руководство найти способ вывода чёрной наличной валютной выручки за рубеж, грубо можно говорить о суммах порядка 100 млн долларов на один банк. Проблемы рубля, чисто количественные, — ничто по сравнению с проблемами гривны, которые глубоко структурны. Да и с политической рентой не всё в порядке, попытка украинского премьера по-быстрому продать украинскую газотранспортную систему США или их агентам успехом не увенчалась. Не очень ясно, что с этими трубами делать дальше. Может статься, что пенсионная программа Януковича в России (и во всём неамериканском мире) окажется гораздо привлекательнее, чем, например, проамериканская пенсионная программа Яценюка или Порошенко. Янукович, кстати, вовсе не исключение, это типично. Скажем, многие очень состоятельные швейцарцы, занимающиеся рискованными финансовыми операциями, никогда не бывают в США и ЕС, поскольку это им категорически противопоказано, но с большим удовольствием отдыхают в Латинской Америке, Азии и Африке. В целом сообразительность украинской верхушки в её нынешнем состоянии вполне соразмерна сообразительности населения — и те и другие не поднялись пока до уровня здравого смысла. Надо разъяснять и предлагать.

Сегодня Украина превращена в полностью искусственного врага России, управляемого извне, действующего вопреки собственным жизненным интересам. Сделано это в основном идеологическими методами и, разумеется, вербовкой кадров, которые по-прежнему решают всё. Тот, кто считает, что у демократии нет идеологии, должен внимательно отнестись к случившемуся. Удалось слепить такое из Украины благодаря нашему собственному попустительству, внутренней слабости и собственному разложению. Не стоит забывать, что Гитлер стал Гитлером демократическим путём, а сегодня даже не нужно принимать особых мер по превращению рейхстага (пардон, парламента) в декорацию — он ею является изначально. ДНР и ЛНР будут укрепляться при нашей помощи и поддержке в качестве субъектов государственности, мы признаем их в том или ином качестве, возможно — как Абхазию и Южную Осетию, заключим с ними договор о взаимном военном сотрудничестве, будем охранять внешнюю границу. Чтобы этого не допустить, весной-летом возобновится украинская АТО, начнётся война уже на уничтожение. Значит, всё вышеописанное мы, возможно, сделаем раньше. Поднимется вой про российскую агрессию, в свою очередь экономическая агрессия против России станет более ожесточённой, что-нибудь опять взорвётся или упадёт. Украинское население будет стучать кастрюлями, требуя невозможного — чтобы вернули гроши. Начнутся беспорядки. Будет спрос на власть, государство и закон, который не сможет обеспечить украинская верхушка. Сорос не случайно требует от Старой Европы дать Украине 20–30 млрд долларов на войну под любым предлогом, иначе поражение США на Украине приведёт к разрушению ЕС, американского экзоскелета. Но Старая Европа жмётся. И не только потому, что у самой нет денег, а потому что спонсирование войны — шаг серьёзный и рискованный, за который придётся отвечать. Это многие понимают. Кроме того, одними деньгами воевать не получится — нужны люди, которые пойдут умирать. А умирать украинцам не за что, это европейцам ясно. Стратегия США противоречива, в ней избыточная ставка делается на пиар. И Донбасс, и Россия должны бы, по логике США, пасть в имитационной войне, продемонстрировав свою слабость, и таким образом закономерная победа демократии будет добыта малой кровью. Но этот номер не пройдёт, как не прошёл он в Грузии-2008, когда в офисе был ещё Медведев. «Санкции» — свидетельство слабости такого подхода. Штаты не против настоящей большой войны — то-то бы досталось и нам, и европейцам. Но есть минусы: события, скорее всего, выйдут из-под контроля. Более того, открытый масштабный военный конфликт с участием России как раз позволит ей полностью покончить с внешним управлением, заняться реорганизацией экономики в командном режиме, что Россию резко усилит, и она сможет предъявить все накопившиеся счета к власти США в Европе, она может ограничить и уничтожить эту власть. Поэтому США мнутся, сохраняя надежду взять противника измором. Но время работает на нас. Запрягаем мы долго, зато потом быстро ездим. Как с Крымом. Мы не можем допустить существования такой Украины, которая сегодня создана объединёнными усилиями США и Старой Европы. Враг подлежит ликвидации. Значит, в любом случае Украина должна перестать быть врагом. Но она им уже является. Значит, устранена должна быть нынешняя верхушка. При другой власти, возможно, Украина захочет пойти путём Крыма и Донбасса.

Источник: Однако