Майк Помпео, госсекретарь Трампа: история взлета и выживания

Зимой 2016 года Дональд Трамп с грохотом прорывался на праймериз, а Майк Помпео готовился его остановить. Малоизвестный конгрессмен из города Уичито, Помпео был тем человеком, который убедил Марко Рубио в последний момент ворваться в гонку во время выступления в штате Канзас. Как многие другие республиканцы в Конгрессе, Помпео верил, что Рубио владеет знаниями в области национальной безопасности и проницательностью, необходимыми, чтобы быть Президентом. А вот Трамп – нет. По наущению Помпео, команда Рубио вытряхнула все деньги из других штатов, чтобы сделать ставку на победу во внутрипартийном голосовании в штате Канзас. Это было одним из последних состязаний, на котором Рубио всё ещё надеялся победить Трампа, называя его «мошенником», который собирался «захватить Республиканскую партию».

5 марта Трамп и сенатор от штата Техас Тед Круз прибыли на предвыборный митинг в Уичито. С заключительными аргументами на дебатах Рубио поручил выступить Помпео, который заявил толпе избирателей в центре «Century II Arena» следующее: «От всего сердца хочу рассказать вам, каким является лучший путь для Америки». Будучи ветераном армии, с отличием завершившим академию Уэст-Пойнт, Помпео припомнил Трампу его бахвальство, когда он сказал, что если прикажет солдату совершить военное преступление, то тот должен «пойти и сделать это». Когда аудитория начала негодовать, Помпео предупредил, что Трамп – как и Барак Обама – может стать «авторитарным Президентом, который игнорирует нашу Конституцию». Американские солдаты «не присягают Президенту Трампу или любому другому Президенту»,- заявил Помпео. – «Они дают присягу защищать нашу Конституцию, как канзасцы, как консерваторы, как республиканцы, как американцы. Марко Рубио никогда не унизит достоинство наших солдат, заставляя их делать вещи, несовместимые с нашей Конституцией». Слушая это выступление за кулисами, Трамп потребовал узнать имя конгрессмена, который его критиковал. Через несколько минут Помпео заключил: «Настало время выключить свет в этом цирке».

Острое словцо Помпео в адрес Трампа почти не заметили в местной прессе, а Рубио пришёл к финишу в Канзасе третьим. «Нас разгромили» — сказал мне один из бывших советников Рубио. Через несколько дней предвыборная кампания Рубио была завершена. В мае Трамп заполучил нужное количество делегатов для выдвижения в Президенты, и Помпео нехотя, но присоединился к остальным делегатам-конгрессменам из Канзаса, поприветствовав Трампа. Впрочем, в апреле в интервью изданию «Capital-Journal» Помпео утверждал, что Трамп «не является консерватором по убеждениям», а через пару недель в эфире телеканала CNN он заявил: «Многие из этих политических решений не увязываются с моими принципами того, как я должен представлять штат Канзас».

На тот момент Помпео никогда не встречался с Трампом. Как и многие республиканцы, называвшие Трампа «чудаком», «раковой опухолью» и угрозой демократии перед тем, как в конечном счёте поддержать его, Помпео был против большей части его политической программы. Особенные проблемы у него были с принципом «Америка прежде всего», отражавшим скептицизм Трампа относительно глобальной роли США в мире. Помпео был консервативным интернационалистом, сформировавшимся во времена своей военной службы в годы «холодной войны», и он по-прежнему верит в американскую мощь как гарантию глобальной стабильности. Впрочем, как только Трамп стал президентом, Помпео захотел войти в его команду и не побрезговал стать его директором ЦРУ. А в 2018 году, после того, как Трамп через Twitter уволил тогдашнего госсекретаря Рекса Тиллерсона, Помпео с радостью заменил его.

Сегодня Помпео, будучи христианином-евангелистом, у которого на столе всегда лежит раскрытая Библия, часто говорит о том, что это Господь послал Трампа, сравнивая его с королевой Эсфирь – библейским персонажем, которая убедила персидского царя помиловать еврейский народ. Помпео описывает свою работу как служение своему Президенту, вне зависимости от того, что тот попросит его сделать. «Государственный секретарь должен знать, чего желает Президент» — сказал однажды Помпео, выступая в Вашингтоне. «Если вы теряете связь с лидером, вы начинаете выходить и нести чушь». Не важно, что делал или заявлял Трамп – Помпео всегда оставался ему верным. Как мне рассказывал один сотрудник Белого Дома: «На публике, между ним и Трампом никогда не было никаких проблем». И в частных беседах тоже, говорил он – Помпео «был одним из самых угодливых подхалимов в окружении Трампа». А бывший американский посол выражался и более прямолинейно: «Он словно ракета с тепловой головкой самонаведения на задницу Трампа».

Перевоплощение Помпео отражает более широкий процесс эволюции отношения Республиканской партии к Трампу: от презрения до поддержки, с еле слышимым шорохом от недовольных. Данная статья о становлении Помпео – последнего уцелевшего члена первоначального состава команды Трампа по вопросам нацбезопасности – в качестве одного из самых влиятельных его советников, основана на десятках интервью и бесед с действующими и бывшими членами администрации, американскими и иностранными дипломатами, а также с друзьями и коллегами Помпео. Сам госсекретарь не ответил ни на один запрос на интервью.

Спустя 31 месяц работы этой администрации, отношения между Трампом и Помпео, родившиеся из насмешек и перекованные лестью, оказались на удивление продолжительными. Трамп часто с восхищением говорит о Помпео за то, что тот занимает одинаковую с ним позицию, в то же время упрекая своего советника по нацбезопасности Джона Болтона. «Я спорю со всеми, — говорил Трамп. – кроме Помпео».

Грузный, полногрудый и с плотным телосложением, 55-летний Помпео живёт со своей второй женой Сьюзан и их золотистым ретривером Шерманом в арендованном доме в окрестностях военной базы напротив здания Государственного Департамента. Тонкий знаток кино и фанат группы AC\DC, Помпео кажется скромным и располагающим к себе в условиях, где он чувствует себя комфортно. Когда его прижимают, особенно по поводу Президента, он становиться раздражительным, а его лицо краснеет. Он предпочитает носить мешковатые серые костюмы и стричь свои седеющие волосы под фокстрот. Трамп, часто обсуждающий внешний вид людей, обращал внимание на вот эту малопривлекательность Помпео. Однажды, во время выступления в Южной Корее, он пригласил на сцену свою дочь Иванку и госсекретаря Помпео, назвав их «красавицей и чудовищем».

Факты из биографии Помпео имеют мало общего со всеми предыдущими госсекретарями, которые приходили на эту должность, уже имея за плечами много лет работы на госслужбе и за рубежом. В отличие от них, Помпео пережил «молниеносный взлёт», как рассказывал его друг, партийный организатор республиканцев в Палате представителей Стивен Скэлис.

Чуть больше чем десять лет назад Помпео был никому неизвестен не только в Вашингтоне, но и в своём родном городе, где он как раз проиграл свою первую кампанию, заняв лишь третье место на 3-туровых выборах главы канзасского отделения Республиканской партии. Трамп частенько агитировал за Помпео, упоминая, что он был лучшим студентом академии Уэст-Пойнт и в Гарвардской школе права. Однако за все шесть лет, пока он был членом Конгресса, Помпео ни разу не был председателем субкомитета, и никогда не принимал участие в по-настоящему конкурентных выборах, и лишь один год проработал в ЦРУ. Большую часть своей карьеры он провёл, управляя авиакомпанией в городе Уичито, которая еле сводила концы с концами. Согласно его поданной декларации, Помпео является беднейшим членом правительства Трампа; его семейные активы в 2018 году составляли где-то между $ 200 тыс. и $ 750 тыс.

Помпео родился в 1963 году, будучи одним из трёх детей в семье рабочих из Южной Калифорнии. Его отец Уэйн был связистом на флоте во времена Корейской войны. Его мать Дороти Мерсер была одной из 10 детей в семье, ютившейся в бильярдной маленького городка штата Канзас. Работая в консервативном округе Ориндж (один из крупнейших округов в США в Южной Калифорнии между побережьем Тихого океана и Национальным Кливлендским заповедником до базы Кэмп-Пэндлтон – авт.), Уэйн был пылким либералом, если верить двум источникам, которые слышали это от самого будущего госсекретаря. Помпео никогда не говорил на публике о своих расхождениях в политических взглядах с отцом, но они начались рано. Он вспоминал, что когда был подростком, то прочёл роман «Источник» Айн Рэнд и после этого стал ярым консерватором. Став лучшим выпускником своей школы, Помпео был номинирован на учёбу в академию Уэст-Пойнт конгрессменом от его округа Бобом Дорнаном – яростным правым политиком, которого любили в оборонном секторе. «Если сам «Би-1 Боб» выбрал меня для учёбы в Уэст-Пойнте, то это должно дать вам понимание, откуда я появился политически» — сказал Помпео консервативному изданию «Human Events» в 2011 году.

В Уэст-Пойнте Помпео старался изо всех сил, получив основную специальность в инженерном руководстве. «Чувак, быть №1 в академии очень сложно, —  рассказывал мне его одноклассник. – Дело не только в том, чтобы быть самым умным. Надо ещё и уметь всем чистить туфли лучше всех, а ещё быть самым развитым в спортивном плане». После того, как Помпео женился на своей возлюбленной из академии Лесли Либерт на следующей же неделе после выпуска, он был назначен на престижный пост в качестве командира танка во Втором механизированным полку армии США, который охранял границу между Западной и Восточной Германией. Через пять лет «холодная война» завершилась, границы не стало, и Помпео покинул армию, дослужившись до звания капитана. Он пошёл в Гарвардскую школу права, где был редактором журнала «Law Review», а затем переехал в Вашингтон, где стал работать в престижной юридической фирме «Williams & Connoly».

В конце 1990-х годов Помпео радикально меняет свою жизнь. Он ушёл с работы и развёлся с женой (он оставил себе собаку Байрона, а она забрала кота Китса). Он переехал в Канзас в дом своей покойной матери, где в начале 1997 года он и «трое моих лучших в мире друзей» из Уэст-Пойнта, как он их недавно называл, основали компанию «Thayer Aerospace». Они поставили себе целью наладить производство специальных запчастей для авиакомпаний, базирующихся в городе Уичито, называвшемся «воздушной столицей мира». Помпео стал исполнительным директором компании «Thayer».

Когда он покупал одну из фирм для своей компании, он встретил Сьюзан Джастис Мострос, бывшую «королеву бала» в Государственном Университете Уичито. Будучи вице-президентом местного банка, она сидела по ту сторону переговорного стола. Однажды Помпео, шутя, сказал журналисту: «Это правда. Она дважды взяла у меня деньги». В 2000 году они поженились, и он усыновил её сына от второго брака.

Помпео стал дьяконом Истминстерской пресвитерианской церкви в Уичито – евангельской институции, которая позднее откололась от традиционной Пресвитерианской церкви из-за того, что выразила поддержку принятию гомосексуалов в священники. С течением времени, Помпео познакомился со многими местными богачами, включая одного из крупнейших независимых нефтяников Канзаса Дэвида Мерфина и миллиардеров, доноров Республиканской партии, братьев Дэвида и Чарльза Коча, которые скептически относились к регулированию вопросов защиты окружающей среды, и чья компания базировалась в Уичито. В 1998 году инвестиционный венчурный фонд братьев Коч совершил первое вложение в компанию «Thayer». Через пару лет Помпео стал доверительным лицом Центра государственной политики «Flint Hills», связанного с братьями Коч, а также стал членом их национальной политической организации «Americans for Prosperity».

В 2010 году на фоне протестов «Движения чаепития» против президента Обамы («Движение чаепития» было консервативно-либертарианской силой, выступавшей против экономической политики Обамы и поддерживающей некоторых республиканцев – авт.), Помпео ждал ещё один стремительный поворот в его жизни, когда он принял решение баллотироваться на вакантное место в Конгрессе от Четвёртого округа в своём штате. Калифорниец, взбирающийся по карьерной лестнице истеблишмента, Помпео стал страстным евангелистом. Он провёл довольно «грязную» кампанию против своего оппонента от Демократической партии, американца индийского происхождения Раджа Гойла, который, в отличие от Помпео, вырос в городе Уичито. Штаб Помпео репостил твиты со статьями, в которых Гойла называли «тюрбаном», а его союзники купили биллборды, на которых было написано: «Голосуйте за американца – голосуйте за Помпео». В мега-республиканском округе, да ещё и в успешный для республиканцев год, Помпео одержал лёгкую победу. «Единственная способность Помпео – это его умение чувствовать власть, — сказал мне Гойл.  – Вот в этом я его очень уважаю. То, как он прочувствовал кампанию в Уичито, как прочувствовал влияние в Вашингтоне, прочувствовал Трампа».

История о трансформации взглядов Помпео претерпела множество изменений на протяжении многих лет, а иногда о ней ничего не рассказывали. Например, те же братья Коч сыграли более значительную роль в бизнесе Помпео, нежели он сам её публично признавал. В 2011 году издание «Washington Post» сообщало, что если верить словам Помпео и его помощников, то инвестиционный венчурный фонд братьев Коч «составлял менее чем 2% от всех объёмов инвестиций» в компанию «Thayer». Это утверждение было более чем недостоверным. В документах, которые компания подавала в канцелярию штата Канзас в 2003 году, но которые никогда не упоминались, было написано, что доля братьев Коч достигала около 20% в компании «Thayer». Они также участвовали и в руководстве компании. И президент, и финансовый директор фонда Коч в разное время были членами совета директоров, а в 2000 году фонд помог компании получить $ 4 млн. займа для приобретения недвижимости. Глубокое участие братьев Коч не было секретом. На их официальным сайте они объявили, что вошли в «группу спонсоров, отвечающих за имущество» компании «Thayer», добавив, что они оказали поддержку компании Помпео в виде «наращивания капитала, помощи на уровне совета директоров и советами в сфере защиты окружающей среды».

Вопросы окружающей среды оказались в особенности занимательными. Компания по производству запчастей для самолётов «Air Capitol Plating», которую «Thayer» приобрела в 1999 году, давно была объектом критики со стороны общественности из-за загрязнения окружающей среды, в частности использования ядовитых химикатов, например трихлорэтилена, который мог попасть в грунтовые воды. В 2000 году в рамках судебного разбирательства компания заключила соглашение с местными властями Канзаса, которым признала свою ответственность в загрязнении и обещала всё убрать.

Для решения проблемы компания наняла ещё одну фирму братьев Коч под названием «Cherokee», специализирующейся на «услугах риск менеджмента» для фирм, «имеющих проблемы с экологическими вопросами». Новое юридическое лицо «Cherokee Thayer» взяло на себя обязательства по очищению химикатов, однако на деле они практически ничего не сделали. Вместо этого, компания потратила много лет на споры с местными властями об уровне загрязнения и о том, что конкретно с ним надо делать. А параллельно с этим, компания продолжала работать и загрязнять окружающую среду, отказавшись публиковать соответствующие отчёты об этом в 2003, 2004 и 2005 годах, и была оштрафована на более чем $ 100 тысяч Агентством по охране окружающей среды. В 2005 году Агентство обнаружило высокую концентрацию трихлорэтилена в местных колодцах, и объявило высокий уровень «угрозы человеческим жизням». Согласно информации местных властей штата Канзас, в этом месяце там наконец установят фильтры чтобы не допустить попадания ещё большего количества трихлорэтилена в систему водоснабжения, спустя 20 лет после того, как «Thayer» купила компанию «Air Capitol Plating».

В своих выступлениях, Помпео часто называл «Thayer» «небольшой» компанией, а себя «мелким бизнесменом». Он вспоминал свою фирму, описывая её как «маленькую, грязную, прекрасную и дурно пахнущую мастерскую». На самом деле, к 2000 году братья Коч инвестировали $ 90 млн. в компанию «Thayer», и, несмотря на это, у неё всегда были финансовые проблемы, когда ею руководил Помпео – ещё один аспект его прошлого, который он пытался публично переписать. В ходе выборов в Конгресс в 2010 году один из политических оппонентов Помпео внутри Республиканской партии – местный миллионер Уинк Хартман, утверждал, что Помпео «выгнали» из «Thayer» за халатность, приведшей к финансовым проблемам в компании. Об этом ещё сообщало издание «Wichita Eagle». Помпео отверг обвинения, отметив, что покинул компанию «на отличных условиях», признав, что некоторые сложности имели место. Впрочем, в этом он обвинил упадок авиационной промышленности, который произошёл после терактов 11 сентября.

Однако проблемы в компании начались ещё до 11 сентября, и продолжалось после. В 1999 году у дочерней фирмы «Thayer» — «Air Capitol Plating» дела пошли вниз. Согласно показаниям бывшего одноклассника Помпео Рэнди Бёрчфилда, которого тот пригласил руководить фирмой «Air Capitol Plating», бизнес затормозился, производство временно останавливалось, и начали сокращать премии и социальный пакет для рабочих, пошли слухи о скором банкротстве. «Было ясно, что всё двигалось в сторону, где никому не было комфортно» — заявил Бёрчфилд в документах, поданных в суд во время разбирательств между «Thayer» и бывшими владельцами «Air Capitol Plating». А бывший HR компании «Thayer» Кеннет Боллингер рассказывал, что «лично подписывал систематические указы о временном увольнении половины сотрудников после 11 сентября».

Финансовый отчёт «Thayer» в мае 2004 года показывал, что у компании было всего $ 41 тысяча наличкой и отрицательная «стоимость активов» в $ 33 млн. В 2005-2006 годах оптовые торговцы подали в суд на компанию, требуя компенсации в более чем $ 300 тысяч за неоплаченные счета. На протяжении этих двух лет компания выпустила ещё больше своих акций для привлечения необходимого капитала и заодно разбавления доли других акционеров, например фонда братьев Коч.

К апрелю 2006 года Помпео уже не был руководителем компании. Президент «Thayer», который пришёл после него, сегодня пишет в своём резюме о том, что ему удалось достичь «успешного разворота». Компания была переименована в «Nex-Tech Aerospace» и в апреле 2007 года продана частному предприятию «Highland Capital» при поддержке консультантов, работающих с «постепенной ликвидацией» компаний, с «избыточной задолженностью и неспособностью выполнять свои обязательства». Как писало в то время издание «Wichita Business Journal», новый исполнительный директор «Thayer» описывал свою миссию так: «восстановить репутацию, которой был нанесён ущерб годами упущенных возможностей и недоплат поставщикам». Помпео лично имел 10%-долю в компании на момент 2003 года. Однако, как следует из его скромной декларации, он немного заработал на продаже своих акций.

Вскоре Помпео сошёлся с одним из своих старых знакомых из Уичито – канзасским нефтяным магнатом Дэвидом Мерфином. Тот назначил Помпео президентом предприятия по смазочно-заправочным работам «Sentry International», производившего запчасти в Китае и других странах, и продававшего их в США. Одно из совместных предприятий «Sentry» было создано с дочкой китайской государственной нефтяной компании «Sinopec». Хотя, позднее, на слушаниях в Сенате Помпео отрицал, что имел какие-либо бизнес связи с иностранными предприятиями.

Как и братья Коч, Мерфин был одним из главных игроков в местной республиканской политической тусовке Канзаса. Тогдашний председатель Республиканской партии в округе Седжвик Келли Арнольд рассказывал мне, что Мерфин «был ключевой фигурой для всех, кто собирался баллотироваться». В январе 2007 года Помпео баллотировался на председателя Республиканской партии. Его оппонентами были будущий конгрессмен Тим Хэлскэмп и Крис Кобач – активист, представлявший анти-иммигрантское крыло партии. «Посыл Помпео партии был следующим: я буду вести кампанию как бизнес» — рассказывал мне Дэн Рэшер, помогавший Помпео с организацией выборов. «Конечно, для остального мира это может показаться безумием, учитывая, насколько ультраконсервативным Помпео был, как только избрался, но для Канзаса он то, что называют умеренным политиком». Придя на съезд Республиканской партии, Помпео был уверен, что выборы были «у него в шляпе», сказал Рэшер. Однако Кобач сумел перевернуть ситуацию и в итоге победить.

Рэшер продолжал общаться с Помпео, и убедил его стать первым инвестором в своём стартапе в сфере альтернативной энергетики «Sunflower Wind», который должен был производить ветровые турбины. Помпео, лично вложивший в это $ 100 тысяч, стал членом правления и был ключевым советником молодого руководителя, прислушивавшегося к его бесценным советам. «Я бы никогда не ставил против Помпео» — говорил мне Рэшер. Однако компания разорилось после того, как одна из турбин сломалась, и все причастные к этому потеряли деньги.

В политике Помпео везло больше. К 2010 году представитель города Уичито в Палате представителей США Тодд Тиарт решил баллотироваться в Сенат. Пытаясь занять его место на республиканских праймериз, Помпео снова был поддержан местной бизнес элитой, включая Мерфина, ставшего со-председателем его предвыборного штаба. Помпео победил на праймериз, получив 39% голосов.

Сразу после прибытия на Капитолийский холм в 2011 году, издания «Los Angeles Times» и «Washington Post» написали о Помпео несколько материалов, в которых один канзасский профессор представил его как «нового конгрессмена от братьев Коч». Это была та самая статья «Washington Post», где Помпео и его помощники приуменьшали долю братьев Коч в его бизнесе «Thayer» до всего 2%. Никогда больше Помпео не будут задавать прямые вопросы о компании «Thayer». Когда он переизбирался во второй раз в 2014 году, он запускал политическую рекламу, в которой хвалился «значительным успехом», который привёл его к победе.

Его политические взгляды эволюционировали по мере развития историй его прошлого. Когда Помпео попал в Конгресс, он утверждал, что ветреная энергетика – это дорогая бессмыслица, и выступал за отмену льготного кредита для предприятий, производивших ветреную энергию, хотя недавно он сам вкладывал деньги в «Sunflower Wind». К моменту своего прихода в администрацию Трампа, Помпео вычеркнул историю с «Sunflower Wind» из своей жизни, опустив этот момент на слушаниях в Сенате.

В Вашингтоне Помпео пробился в Комитет по вопросам энергетики и торговли – ключевой орган для бизнес интересов его патронов из Канзаса. Он назначил юриста братьев Коч своим главой канцелярии, и стал известен как ярый защитник их интересов. «Прекратите нападать на братьев Коч!» — такой был заголовок колонки, которую он написал в 2012 году, и в которой он отверг критику в их адрес, назвав это «свидетельством по-настоящему Никсоновского подхода к политике». Через два года он назвал братьев Коч «великими людьми». Его лояльность дала плоды: согласно данным Centre for Responsive Politics, в 2010, 2012, 2014 и 2016 годах братья Коч дали в предвыборный штаб Помпео больше денег, чем любому другому кандидату в стране.

Но Помпео желал показать себя в Конгрессе в вопросах национальной безопасности, и Комитет по разведке – это то место, где он хотел работать больше всего. Он попал туда отчасти потому, что помог председателю комитета Майклу Роджерсу, который хотел заручиться поддержкой Помпео в подавлении бунта радикальной фракции Республиканской партии из-за вопроса о возобновлении программ масштабной слежки за людьми в рамках Патриотического акта, принятого после 11 сентября.

Коллеги Помпео по комитету называли его умным и усердным, а демократ Адам Шифф в своё время описывал его как «очень яркого и политически подкованного, с небольшой толикой сварливости в его характере». Помпео привлёк к себе внимание как один из самых однобоких промоутеров конспиративных теорий об убийстве посла США и ещё троих американцев в ливийском Бенгази в 2012 году. Многие годы Помпео критиковал тогдашнюю госсекретаря Хиллари Клинтон за этот инцидент. А когда специальный комитет, сформированный для расследования дела, оправдал её, он и его республиканский коллега из Огайо Джим Джордан были единственными, кто выступил против, и обвинили Клинтон в том, что она знала о готовящейся «террористической атаке» в 2012 году, но из-за приближавшихся через 2 месяца выборов замяла это дело.

Помпео сошёлся в бою с Клинтон, когда она давала показания на слушаниях 22 октября 2015 года. Он донимал её вопросами о том, почему она передавала свои личные электронные письма внештатной политической советнице Сидни Блюменталь, а не послу США в Ливии. Их конфронтация стала катастрофой для Помпео. Позднее, рассказывая об этом республиканскому руководству в штате Канзас, он заявил, что даже его жена Сьюзан поставила ему «двойку» за его поведение на слушаниях.

«Он двинулся на теме Бенгази» — рассказывал мне бывший сотрудник разведки, пересекавшийся с Помпео. Хотя его обвинения были дискредитированы, позднее стало известно о том, что Клинтон удалила около 30 тысяч своих личных е-мэйлов из частного сервера, который она использовала в бытность свою госсекретарём. Учитывая, что последующее расследование ФБР увязло в предвыборных гонках 2016 года, один бывший чиновник заявил о Помпео следующее: «В конце концов, он получил желаемое, и даже больше, чем мог мечтать».

Ядерное соглашение Обамы с Ираном было ещё одной одержимостью. Помпео подружился со своим младшим коллегой, сенатором из штата Арканзас Томом Коттоном – выпускником Гарварда и военным ветераном. Вдвоём, они утверждали, что соглашение не только не помешает Ирану завладеть ядерным оружием, но и является актом умиротворения главного в мире спонсора терроризма. В 2015 году они вдвоём ездили в Вену, а затем рассказывали всем о так называемых «тайных сделках» Обамы с иранцами. Заявления Помпео об инциденте в Бенгази и об Иране принесло ему славу на телеканале «Fox News» и в других правых изданиях, где он стал одним из самых яростных критиков внешней политики администрации Обамы. Он охотно делился разного рода дикими теориями заговора и личными нападками. К примеру, в программе «Meet the Press» Помпео описывал роль Клинтон в Бенгази как «худшую, чем, возможно, даже Уотергейт».

С другой стороны, Помпео стал просто неугомонным в Палате представителей. Согласно одному республиканцу из Канзаса, с которым он советовался, Помпео в 2014 году задумывался о том, чтобы бросить вызов канзасскому сенатору Пэту Робертсу на праймериз в том году. Весной 2016 года он публично заигрывал с идеей сойтись в поединке с ещё одним сенатором-республиканцем, а затем бросил и это дело.

К началу общенационального съезда Республиканской партии в 2016 году Помпео на публике уже поменял своё мнение относительно Трампа. «Мне нравится главнокомандующий, который бесстрашно ставит Америку прежде всего» — рассказывал он в интервью изданию «Wichita Eagle» в Кливленде, когда Трамп формально принимал статус кандидата в президенты. Даже большее восхищение Помпео выражал кандидату на пост вице-президента Майку Пенсу, называя его «другом и ментором» из тех времён, когда они были вместе в Конгрессе. Пенс также имел тесные связи с братьями Коч, и Помпео нашёл к нему подход через свою связь с Марком Шортом – многолетним сотрудником организации братьев Коч. Несмотря на то, что братья выступили против Трампа на внутренних праймериз, Шорт стал советником Пенса, а сейчас является главой его аппарата. «Марк хорошо знает Майка» — рассказывал мне один республиканец, приятель Помпео. Поэтому, Шорт попросил Помпео помочь подготовить Пенса к дебатам в конце года. Когда Трамп одержал победу, Пенс отблагодарил его, порекомендовав Помпео.

На следующую же после выборов неделю Помпео позвонил одному знакомому республиканцу из Канзаса и рассказал ему, что его назначат либо директором ЦРУ, либо министром обороны. Оба решили, что Помпео стоит наладить связи с Пенсом и с бывшим однокурсником из академии Уэст-Пойнт Дэвидом Урбаном, который вёл кампанию Трампа в штате Пенсильвания. Урбан также общался с главным стратегом Трампа ультранационалистических взглядов Стивеном Бэнноном. Тот позвонил Урбану, и попросил посоветовать «старику» назначить Помпео на пост директора ЦРУ. Урбан так и сделал.

В среду 16 ноября Помпео вызвали в Трамп-Тауэр на собеседование с избранным Президентом. Оба никогда раньше не встречались, и по-прежнему расходились по многим вопросам, в частности касательно России. Трамп хотел снять санкции против правительства Владимира Путина и отверг результаты расследования американских разведывательных служб о том, что Россия вмешивалась в выборы в его пользу. «Вы неправы насчёт Путина» — говорил Трамп Помпео согласно информации, которой сам госсекретарь после собеседования поделился с республиканскими инсайдерами. «Нет, — ответил Помпео. – Это вы неправы». Через два дня Трамп объявил, что Помпео является его назначенцем в ЦРУ. Казалось, что Трамп мало что о нём знает. А по словам конгрессмена Дэвина Нанса, который работал в переходной команде Трампа, сомнительно, что Помпео даже заполнял предварительную анкету кандидата.

После объявления Трампа, бывший глава предвыборного штаба Теда Круза Джефф Ро позвонил зятю Президента Джареду Кушнеру и напомнил о том, каким разгневанным был Трамп из-за речи Помпео о нём на дебатах в Канзасе. Как пишет Тим Альберта в своей книге «Американская резня», Кушнер поставил этот разговор на громкоговоритель, чтобы его слышал Трамп. Президент зарычал: «Нет! Это что, был он тогда? Нам срочно надо изменить своё решение! Вот, что бывает, когда даёшь Пенсу самостоятельно подбирать людей». Несмотря на это, решение о назначении Помпео так и не отменили. А через две недели Помпео и Трамп уже отдыхали вместе на дружественном футбольном матче между сухопутными войсками и флотом.

Помпео напомнил остальным республиканцам о том, что у них с Трампом есть общий враг: Барак Обама. Как сказал мне бывший сотрудник администрации Джорджа Буша-младшего: «Помпео просто примирился со своей политической реальностью, что Трамп – наш Президент». Всего несколько месяцев назад Помпео сравнивал «авторитарного» Обаму с Трампом, а сегодня шёл в его команду, видя в этом «возможности для исправления всех проблем». 23 января кандидатура Помпео была утверждена Сенатом с результатом 66 против 32 голосов. К тому времени он удалил свой Twitter-аккаунт времён карьеры в Конгрессе, включая и твит с призывом к Трампу «сделать пережитком прошлого антидемократичные практики использования исполнительных указов». Разумеется, Трамп этого не сделал.

Когда Помпео прибыл в ЦРУ, он столкнулся с целой плеядой политических скандалов, порождённых Трампом. За несколько дней до приведения к присяге, Дональд Трамп сравнил американские спецслужбы с нацистской Германией из-за того, что они расследовали секретное досье о его вероятных связях с русскими. Затем, на приветственной церемонии в центральном холле штаб-квартиры ЦРУ, Президент вновь набросился на агентство и привёл несуществующие цифры численности людей на его инаугурации.

Несмотря на это, Помпео удалось умиротворить бюрократию в ЦРУ. Он пообещал руководству Управления специальных операций, что он не будет микро-менеджером, каким был Обама. Он заявил, что будет «мостом, если не защитным щитом агентства не только от Белого Дома, но и от любых политических нападок», рассказывал мне бывший чиновник ЦРУ Хуан Зарате, которого Помпео попросил помочь ему с переходом в агентство.

К тому же, Помпео лично делал ежедневные брифинги для Трампа, что дало ЦРУ доступ к скептически настроенному Президенту. «Майк приводил их к нему каждый день, и это самое важное, что может сделать директор для агентства» — отметил один бывший сотрудник спецслужб. Помпео использовал эти брифинги для установления дружественных отношений с Президентом, в отличие от его наполненных конфликтами связей с другими топовыми структурами в сфере нацбезопасности. «Он очень быстро сошёлся с Майком, а тот использовал это в свою пользу. Майк раскусил Президента» — рассказывал мне друг Трампа Кристофер Радди. А Стив Скэлис вспоминал одну встречу с Белом Доме, в ходе которой Президент «сперва поглядывал на Майка Помпео прежде, чем взглянуть на Тиллерсона, когда обсуждались разные важные вопросы. Это показало мне, что Трамп очень доверял мнению Майка, и небезосновательно».

Помпео и его жена, игравшая активную роль в его деятельности на Капитолийском холме и затем в ЦРУ, развивали отношения не только с Трампом, но и внутри его маленького мира. Одним из его жителей была самая показушная там парочка – министр финансов Стивен Мнучин и его жена Луиза Линтон. Они были самой странной четвёркой из всех: с одной стороны беднейший член ближайшего окружения Трампа и с другой стороны – его богатейший человек; с одной стороны – евангеличка из Канзаса, а с другой – актриса, у которой появились проблемы из-за того, что она охмуряла весь Монетный двор США. Невзирая на это, Линтон заявила в интервью изданию «Los Angeles Times», что её любимым делом в Вашингтоне является ужин с семьёй Помпео. Когда журналист, казалось, не поверил своим ушам, она объяснила: «Но ведь Помпео такой забавный! Он тёплый, общительный и хороший рассказчик. Он обаятельный мужчина. Я люблю его жену Сьюзан».

Казалось, Помпео получал удовольствие от своей работы в ЦРУ. Он рассказывал приятелю, что читал множество секретных докладов о тайных войнах агентства в таких местах, как Афганистан или Центральная Америка, пока летел на правительством самолёте на разные встречи. Впрочем, как рассказывал один бывший сотрудник спецслужб: «Он не был доволен своей должностью директора ЦРУ. Он хотел быть советником по нацбезопасности или госсекретарём».

К концу 2017 года, между Рексом Тиллерсоном и Президентом начались конфликты. Тем летом он назвал Трампа «долбанным придурком», и часто не соглашался с ним по разным вопросам внешней политике, начиная от выхода США из Парижского климатического соглашения и заканчивая переносом американского посольства в Израиле в Иерусалим. Когда Трамп потребовал немедленно выйти из иранского ядерного соглашения, Тиллерсон попросил повременить с этим. Большая часть остальных советников согласились с ним, но не Помпео. Как сказал бывший высокопоставленный чиновник, Помпео дважды во время обсуждений в Ситуационной комнате поддерживал идею покинуть ядерную сделку, невзирая на замечания сотрудников его агентства.

Вопрос иранского ядерного соглашения был одним из тех, по которым Трамп и Помпео находились в одной лодке на выборах 2016 года. Ещё один высокопоставленный чиновник рассказывал мне, что Помпео дал «серьёзного нагоняя» экспертам ЦРУ по иранскому направлению после того, как они заключили, что Иран выполняет все пункты ядерного соглашения – вопрос деликатный, поскольку сам Трамп заявлял об обратном. А мой предыдущий собеседник также рассказывал, что Помпео открыто противостоял аналитикам, спрашивая их: «Какие у вас доказательства? Иранцы обманывают нас?».

В Белом Доме Помпео развернул то, что один бывший чиновник назвал «спланированной кампанией» с целью смещения Тиллерсона. Эскалация противостояния вокруг иранского вопроса была как нельзя кстати. «Помпео усердно над этим трудился. Он видел и слышал, как много раз Президент бранил Тиллерсона, — заявлял мне бывший чиновник. – Он как бы говорил Трампу: вокруг тебя куча людей, которые не соглашаются с тобой. А я – твой парень».

Важным сторонником Помпео был Джаред Кушнер, частенько споривший с Тиллерсоном, после того, как Трамп предоставил ему кураторство над широким полем вопросов: от Китая и Мексики до мирного процесса на Ближнем Востоке. На одной вашингтонской тусовке в конце 2017 года гость поднял с Кушнером вопрос его проблемных отношений с Тиллерсоном, на что тот ответил: «Эта проблема будет решена очень быстро, если всё сделают так, как я хочу». Когда другой гость полюбопытствовал, назначат ли на эту должность Помпео, Кушнер ответил: «Конечно».

Через несколько месяце, в марте 2019 года, Тиллерсон возвращался домой из африканского турне, когда вдруг Трамп уволил его и назначил вместо него Помпео. «Мы всегда были на одной волне, — заявил Трамп. – Наши отношения были очень хорошими, и это то, что мне надо».

Весной 2018 года в свой первый день в качестве госсекретаря США Помпео призвал к жизни громкую пафосную фразу генерала Джорджа Паттона времён Второй Мировой войны, заявив, что США «вернут себе свой гордый вид». Такая отсылка к столь недипломатичному персонажу была странной, если, конечно, вы не в курсе, что Паттон – любимый генерал Трампа, а агиографический фильм о его жизни Трамп любит больше всех. Помпео пошёл дальше и развернул кампанию в социальных медиа, опубликовав несколько фотографий с изображением себя и Паттона, а также здания Госдепартамента с новым лозунгом: «Департамент Крутости». Дипломаты быстро догадались, что речь идёт, как высказался один бывший чиновник, о политике Помпео, аудиторией которой будет «один человек».

Держать связь с Трампом в качестве госсекретаря оказалось сложнее, чем это было раньше. Когда он был директором ЦРУ, Помпео проводил много часов с Президентом, и мог съезжать со сложных вопросов, утверждая, что это не он лично является автором той или иной политической рекомендации. А теперь он был вынужден много путешествовать, в то время как с Трампом весь день проводил Болтон – его новый советник по нацбезопасности и ветеран внутри-бюрократических войн.

Кроме того, сам Госдепартамент находился в беспорядочном состоянии после ухода Тиллерсона. Опытные дипломаты массово уходили или были уволены из-за широкого плана структурной реорганизации, на котором настаивал Тиллерсон, заморозив принятие на работу новых сотрудников и проведя чудовищные сокращения бюджета. Более того, Белый Дом не разрешил Госдепу нанимать на работу никого из 149 членов Республиканской партии, специализирующихся на вопросах нацбезопасности, которые во время выборов подписывались в письмах против Трампа.

В таких кризисных условиях, Помпео вышел на нескольких опытных дипломатов, которые уволились или были отстранены, назначил карьерного дипломата на третью должность в Госдепе и обратился за советом ко всем ныне живущим бывшим госсекретарям, включая даже Хиллари Клинтон. Она взяла трубку, хоть Помпео и критиковал её за историю с Бенгази. Эти реверансы помогли ему плавно пройти этап утверждения его Сенатом на этой должности. В итоге, он получил даже на семь голосов демократов больше, чем Тиллерсон.

Помпео использовал свои тесные связи с Президентом, чтобы заполучить прикрытие от Белого Дома, в котором так нуждался Госдеп для установления хотя бы видимости порядка. «Госдепартаменту приятно, что у них появился госсекретарь, которому доверяет Президент» — сказал мне Фред Фляйц, бывший глава аппарата Джона Болтона в Совете по национальной безопасности. Это заметили и демократы. Сенатор от штата Коннектикут Крис Мерфи, частенько вступавший в споры с Помпео по таким вопросам, как поддержка войны Саудовской Аравии в Йемене, говорил мне следующее: «Моральный дух стал крепче. Конечно, там по-прежнему всё рекордно плохо, но люди чувствуют себя получше. Приход Помпео в Госдепартамент имеет свои положительные моменты, которые даже такие критики, как я, не могут игнорировать».

Однако импульсивный стиль управления Трампа создавал множество проблем для Помпео и многих других. Трамп подрезал позиции и мнение Помпео своим внезапным решением в прошлом декабре вывести войска США из Сирии (что в итоге привело к отставке министра обороны Джеймса Мэттиса), односторонним решением признать аннексию Израилем Голанских высот (на следующий же день после того, как Помпео, находясь с визитом в Израиле, заявил, что ничего не знает об этих планах Президента) и его спонтанным решением заморозить финансовую помощь странам Центральной Америки. По словам одного бывшего высокопоставленного чиновника, Помпео был «скептически настроен» относительно Северной Кореи. Он сомневался, что переговоры Трампа с Ким Чен Ыном приведут к какому-то прорыву в вопросах ядерного разоружения. Это было проблемой, поскольку первым заданием Помпео на посту госсекретаря стало курирование этих переговоров. При Трампе обычным делом стало тревожить своих многолетних союзников. Он публично раздумывал над разрывом оборонного союза с Японией, хотел вывести американские войска из Южной Кореи, называл крупнейшие страны-члены НАТО нищебродами, а Европейский Союз «врагом». Всё сделало крайне напряжёнными визиты Помпео в обычно дружественные страны.

В Вашингтоне Помпео сумел сохранить доверие Трампа, при этом продолжая общаться с той частью внешнеполитического истеблишмента, которая была недовольна Президентом.  «В некотором смысле, он был одним из по-настоящему взрослых людей в той комнате. Конечно, это меньше из того, что он ожидал, но безусловно больше, чем могли себе позволить остальные» — комментировал это основатель аналитической группы «Eurasia Group» Иен Бреммер. А один его друг из Республиканский партии сказал мне: «Он не движет Трампом. Но изо всех сил пытается на него воздействовать». Другие считают, что Помпео просто делает вид. Это политик, который знает свою аудиторию, и хочет создать впечатление, будто бы «в целом, он соглашается со всем, и готов работать с этим диким парнем, — сказал как-то бывший сотрудник Госдепа, встречавшийся с Помпео. – Есть в нём вот это скромное «Я знаю», но он никогда не раскроет своих карт». Помпео считает, добавил этот чиновник, что «его палец закрывает пробоину в корабле».

В кадровой политике Помпео посылал грамотные сигналы руководству Республиканской партии, взяв на работу парочку внутрипартийных оппонентов Трампа. Он назначил специальным представителем Госдепартамента по Венесуэле Элиота Абрамса, который в 2016 году написал критичную по отношению к Трампу колонку (Трамп в своё время запретил Тиллерсону нанять Абрамса). Бывшего заместителя советника президента по нацбезопасности при Джордже Буше-младшем Джеймса Джеффри он назначил специальным представителем по Сирии, несмотря на то, что тот подписывался под анти-трамповскими письмами. А этой весной Помпео сделал своим пресс-секретарём ведущую телеканала «Fox News» Морган Ортагус, невзирая на тот факт, что она также выступала против Трампа в 2016 году, из-за чего консервативное издание «The National Interest» писало, что «команда Помпео превращается в анти-трамповский оплот».

В каждом случае, Помпео осторожно прощупывал Трампа. «Он встречался с Президентом для обсуждения какой-то левой темы, а потом под конец встречи внезапно мог сказать «О, кстати, я тут решил назначить Джеймса Джейффри» или «О, к слову, я хочу привести Элиота Абрамса» — рассказывал мне один республиканец, близкий к Помпео. Трамп соглашался с этими назначениями, поскольку они не требовали утверждения в Сенате. Как говорил в беседе со мной высокопоставленный член администрации: «У них была некая договорённость с Президентом. Если должность не требует утверждения в Сенате, где кандидата могли бы расспрашивать про выборы 2016 года, тогда Помпео мог нанимать кого угодно».

Спустя 15 месяцев после своего назначения в Госдепартамент, вопрос стоит не в том, остался ли Помпео в хороших отношениях с Трампом, а скорее в каких целях он их использует. Он «соглашается с идеями Президента, которые иногда вообще не имеют смысла, — говорил мне третий чиновник из администрации. – Когда Трамп в одностороннем порядке заморозил выделение $ 230 млн. на территории Сирии, где стояли американские войска, Помпео несколько раз ходил к Президенту в попытках исправить это. Но он не смог этого сделать». По словам моего собеседника, это типичный подход Помпео. «Он пойдёт к Трампу и попытается изменить его мнение, но если у него не выйдет, то он просто скажет «Ок, тогда мы делаем, как сказал Президент».

Персональные идеологические взгляды Помпео также становятся всё более отчётливыми. Об этом свидетельствуют  недавние скандальные истории с его запретами вывешивать флаги ЛГБТ-сообщества на зданиях посольств США, созданием специальной, заполненный консерваторами, комиссии для пересмотра политики по защите прав коренных народов, или же его скептическими комментариями относительно изменений климата на международной конференции, посвящённой изменениям климата.

В конечном счёте, Помпео могут запомнить как самого консервативного и идеологически мотивированного госсекретаря в истории. Он однозначно не питает сентиментальных чувств по поводу этого мира. И хотя он не разделяет симпатий Трампа к таким авторитарным личностям, как Владимир Путин или Ким Чен Ын, Помпео остаётся глухим к фактам нарушения прав человека в той же Северной Корее. В Саудовской Аравии он улыбался во время фотосессии с наследным принцем сразу после зверского убийства оппозиционного колумниста Джамаля Хашкаджи, и даже вызвал гнев многих членов Конгресса, включая своих однопартийцев, своими опровержениями убийства. Помпео и его советники считали, что данный инцидент будет повторением бойни на площади Тяньаньмень в 1989 году в Китае, когда она вызвала негодование в Конгрессе, а затем была забыта. Вместо этого, как рассказывал один мой друг из Республиканской партии, «Помпео был шокирован и раздосадован тем, что эта история не утихала».

Помпео также является самым политизированным госсекретарём из всех, за исключением, пожалуй, Хиллари Клинтон. В некоторых случаях он вёл себя на работе как кандидат в президенты, устраивая приёмы, куда приглашал видных республиканских стратегов, таких как Карл Роув, и богатых доноров типа бывшего исполнительного директора Goldman Sachs Ллойда Блэнкфайна. Эти встречи назывались «Приёмы Мэддисона» в честь пятого госсекретаря США (и четвёртого Президента). Приёмы организовывала жена Помпео Сьюзан, часто с ним путешествующая. Её необычные запросы уже стали объектом расследования со стороны демократов в Конгрессе после того, как информатор сообщил, что супруги используют государственные средства не по назначению, а личную охрану Помпео называют «UberEats с пушками».

Временами, беспокойство Помпео за свою политическую репутацию влияет на его решения. В прошлом сентябре он закрыл американское консульство в иракском городе Басра вопреки протестам некоторых людей в Госдепартаменте. «Он не хотел, чтобы Басра стала его личным Бенгази» — сказал бывший сотрудник Госдепа, обсуждавший это решение с Помпео. Ещё один чиновник администрации, работавший в Ираке, заявил мне: «Он однозначно погорячился. Везде носится с этим Бенгази».

В своём недавнем выступлении в Институте Клэрмонт в Калифорнии Помпео выложил своё видение доктрины Трампа, подчеркнув, что «реализм», «сдержанность» и «уважение» были движущими силами политики Президента в мире. Это было его самым амбициозным за всё врем объяснением внешней политики администрации, которое подтвердило, что возрождённый национализм необходим Штатам, столкнувшимся с новым периодом противостояния с глобальными игроками Китам и Россией. Это всё звучало правдоподобно, но для республиканца, и никак не для Трампа.

«Проблема с этой речью состоит в том, что она не отражает внешнюю политику Трампа» — сказал Бретт МакГёрк, бывший дипломат Госдепартамента, которые курировал деятельность Международной антитеррористической коалиции, боровшейся с «ИГ» в Сирии, а затем ушедший в отставку из-за несогласия с решением Президента вывести оттуда войска. – «Она не основывается на реализме или сдержанности. В её основе – постановка глобальных целей, которые эта администрация либо не может, либо не хочет выполнить».

И это является главным в испытании Помпео: превратить «инстинкты» и твиты Трампа в целостную внешнюю политику, о чём часто говорит сам госсекретарь. Помпео настаивает на выполнении этой цели, но для этого ему часто приходится игнорировать самого Президента. К примеру, Помпео, Болтон и другие выступили против решения Трампа вывести войска из Сирии, но они попытались направить его, а не вступать в конфронтацию, как сделал Мэттис, и вовлекая других союзников – тех же израильтян и членов Конгресса, чтобы они пролоббировали отмену решения. На публике, Помпео защищал это решение, заявляя, вопреки очевидным фактам, что это продолжение политики Президента. В конце концов, Трамп согласился оставить часть войск в Сирии.

Это один из многих эпизодов, демонстрирующих желание Помпео избегать публичной конфронтации с Президентом. В последние месяцы Помпео постоянно вступал в схватки с журналистами и членами Конгресса, допытывающими его о политике Президента и его провокационных заявлениях. А он отвечал, что подобные вопросы «тупые», «глупые», «примитивные», «оскорбительные и до невозможности смехотворные». В то же время, ни один человек, с кем я беседовал, не считает, что у Помпео существуют какие-то иллюзии по поводу Трампа. В частных разговорах, жалобы Помпео часто напоминают те, которые озвучивали его уволенные предшественники, например второй советник Президента по нацбезопасности Герберт МакМастер. Один из бывших чиновников говорил мне, что слышал идентичные жалобы от Помпео и МакМастера: «Мы осторожно готовим какое-то политическое решение, а затем Президент внезапно разбивает его вдребезги каким-то твитом, и нам приходится возвращаться и собирать эту мозаику заново».

До сегодняшнего дня, Помпео удаётся использовать своё влияние чтобы быть лучшим в прогнозировании дальнейших шагов Трампа, чтобы в итоге оказаться именно в том месте, где он будет. Как сказал сенатор-демократ Крис Кунс из комитета по внешней политике, у Помпео появился «особый навык» позволяющий ему понять, «как направить Трампа в правильное русло».

Впрочем, риск публичного столкновения с Трампом резко вырос для Помпео этим летом по мере обострения отношений с Ираном. Президент, мнящий себя великим глобальным дельцом, заявил, что его цель после выхода из ядерной сделки – это привести Иран назад к столу переговоров, дабы заключить новый, лучший договор. Однако Помпео, являющийся «ястребом» в отношении Ирана дольше, чем он является сторонником Трампа, продолжает топить за стратегию «максимального давления» на Иран. Вероятность реального расхождения с позицией Трампа появилась в июне, когда Иран сбил американский беспилотник. Помпео и его оппонент внутри администрации Болтон выступили за ответные военные удары по территории Ирана. Трамп сперва согласился, но затем передумал, когда самолёты уже были в воздухе. Ещё до этого инцидента, бывший глава аппарата Болтона Фред Фляйц говорил мне, что Болтон и Помпео хотя бы нашли общий язык по иранскому вопросу: «Он и Джон здесь на одной волне».

Несмотря на их идеологическую близость по Ирану, отношения между Болтоном и Помпео в последние месяцы испортились, до такой степени, что, как сказал один сотрудник Белого Дома, они даже «не разговаривают друг с другом», лишь через посредников. Отвечая на вопрос журналиста о своих отношениях с Болтоном в прошлом месяце, Помпео ответил: «Между руководителями разных структур всегда напряжённость».

Однако сейчас первым кандидатом на вылет кажется Болтон, а не Помпео. Президент публично набросился на Болтона, а не на Помпео, из-за отменённого воздушного удара по Ирану. Это свидетельствовало о всё ещё сильных способностях Помпео оставаться в хороших отношениях с Президентом. А позднее, вместе с Помпео, Трамп совершил свой поспешно организованный беспрецедентный визит к Ким Чен Ыну, переступив порог демилитаризованной зоны, в то время, как Болтона отправили в заранее запланированную поездку в Монголию (Джона Болтона в итоге уволили с должности 10 сентября 2019 года – авт.).

В марте Помпео вернулся в Канзас на саммит по глобальному предпринимательству, организованному Госдепартаментом. На фоне разных слухов о том, будет ли Помпео бороться за кресло сенатора в следующем году, его спросили, как долго он планирует оставаться на должности госсекретаря, на что он ответил, вызвав хохот зала: «Я буду там, пока меня не твитнут оттуда». Через пару недель Помпео отмечал годовщину своего пребывания на посту госсекретаря Трампа – довольно сомнительное достижение в постоянно меняющейся администрации Президента. Помпео отметил эту дату необычным мотивационным собранием для сотрудников в центральном холле Госдепартамента. Госсекретарь, вспомнив свой прошлогодний лозунг про «крутость», в этот раз изменил суть работы Госдепартамента, сведя её к банальному служению Трампу – «главная структура, служащая от имени Президента Соединённых Штатов».

Гвоздём программы стало открытие баннера длинной в два этажа, на котором были написаны новые правила «профессиональной этики» от Помпео, которые он зачитал вслух для всех дипломатов. Он требовал от него «твёрдого профессионализма», «бескомпромиссной личной и профессиональной целостности» и «безграничного уважения». Это кредо было личным проектом Помпео, который курировал Ульрих Брехбюль – его бывший сокурсник с Уэст-Пойнта и со-основатель компании «Thayer Aerospace», который теперь работал его советником в Госдепартаменте.

Новая присяга вызвала обеспокоенность дипломатов, задававшими вопрос, зачем это надо было, учитывая, что они и так присягают на Конституции. Изначально, многие считали, что это была персональная присяга, направленная на борьбу с теми, кто «сливает» информацию. Как рассказал мне один бывший чиновник, который видел текст присяги: «У меня было чувство, будто мы в каком-то романе «1984», не говоря уже о том, что она была невероятно пафосной». Другой высокопоставленный сотрудник администрации считает, что появление этой присяги связано с желанием Помпео «показать Президенту, что они (Госдепартамент) действительно помогают ему реализовать то, чего он хочет». Это ведь также было частью мотто Госдепартамента, придуманного Помпео: «Одна команда, одна миссия».

Тут важным является слово «миссия». Помпео часто упоминал на публике о «поставленной миссии», которую ему поручил Трамп, позиционируя себя как обычного исполнителя его команд. «Он очень сосредоточен на вот этих миссиях. Он же парень из Уэст-Пойнта: Трампу нужна сделка? Я её ему достану» — говорил ещё один местный чиновник. Он добавил, что Помпео использует язык «армейского капитана, парня, который пошёл в Уэст-Пойнт и покинул его до того, как стал генералом».

Такое поведение и является причиной, по которой Помпео остался последним выжившим из первоначального состава команды Трампа по нацбезопасности. В начале своего правления Трамп хвалился «своими генералами». А сейчас, когда он избавился от всех, собственно, военных генералов, которые занимали у него должности главы аппарата, министра обороны и советника по нацбезопасности, становится ясно, что Трампу неудобно жить среди таких лидеров, принимая их командирские привычки и независимый способ мышления. Ему нужен Майк Помпео, а не Джим Мэттис, капитан, которого научили выполнять приказы, а не генерал, привыкший их отдавать.

Мотивационное собрание сотрудников Госдепа дало Помпео возможность показать Президенту, что его солдаты также верны ему. В его речи не было никаких отсылок к проблеме Ирана, Северной Кореи или к вопросу о глобальной роли США – лишь клятва верности и обещание служить Трампу как его «главная структура». В конечном счёте, это и, может быть, и есть та самая настоящая миссия Майка Помпео. Также, как он превратил свои бизнес проблемы в историю успеха, он таким же способом превратил себя в абсолютного солдата Трампа. Когда он покидал собрание, то пожимал всем руки и делал сэлфи. А на фоне играла песня канадского поп-музыканта Шона Мендеса «There’s Nothing Holding Me Back».

Оригинал статьи: “Mike Pompeo, The Secretary of Trump”

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook, на страницу Хвилі в Instagram