Справедливый суд в Украине: принципы построения новой судебной системы

Нас не должно удивлять, что понятию справедливости уже более 2-х тысяч лет. Аристотель в своей “Никомаховой этике” сформулировал суть человеческих отношений как непрерывной цепочки обменов. Люди тщательно следят за тем “что они отдают, и что получают взамен”. Само государство полностью зависит от “справедливого взаимодействия…которое связывает людей”. Психологи уже давно обнаружили, что в наших взаимоотношениях мы обмениваемся гораздо бОльшим, чем просто деньги, и неусыпно следим за балансом: не отдали ли мы больше, чем получили, и справедливо ли то, что государство, живя и богатея за наш счет, выдает нам так преступно мало взамен, да еще и постоянно пытается, как мошенник-наперсточник, обмануть при этом?

Люди оценивают свои взаимоотношения с окружающим Миром путем почти бессознательного анализа своих “вкладов” и “отдачи”. Этот маленький встроенный в нас микрокомпьютер практически никогда не отключается (этот био-дивайс все время начеку). Можно пойти еще дальше и сформулировать одну из важнейших задач выживания Социума: сохранить равновесие между вкладами и отдачами всех своих участников. И тогда становится совершенно ясно, что со временем Счет Справедливости, предъявляемый подданными к вороватому государству — способен достигнуть крайне внушительных размеров! Неэквивалентность вклада — а это вся наша трудовая жизнь (!) — и отдачи государства — мизерная зарплата и убийственно низкая пенсия в конце жизненного пути, приводит людей к острому чувству обиды и еще к более сильному возмущению, поскольку государство, где права нигде и никогда не могут быть цивилизованно и формально оспорены; государство, которое на озаботилось созданием Правового Поля и Независимого Суда — не может считаться Государством!

Наши государственники-клептократы не представляют себе. до какой степени люди чувствительны к справедливости, и чем это может быть чревато для государства.

Таким образом, счастливая страна начинается со справедливости, с веры людей в ее существование, даже если путь к ней долог и труден. Справедливость ценится людьми высоко, поскольку она оправдывает и обеспечивает сам смысл жизни в социуме (см.выше), формирует внутреннюю оценку человеком качества жизни его самого и окружающего мира.

Поиск Справедливости привел  человечество к пониманию, что решение споров и определение вины выгоднее и лучше всего возложить на третью, незаангажированную, сторону, которая неподвластна ни денежным мешкам, ни даже власти кесаря, а только лишь силе Закона. Так родился Институт Суда – важнейшая инстанция справедливости. Он вобрал в себя все надежды человечества на правду, на гарантии должного порядка, благополучия и развития. И мгновенно оказался беззащитным перед   обычными человеческими пороками — алчностью, стяжательством и властолюбием.

Можно ли заставить судей быть честными?

На ранних стадиях становления суда как института человечество полагало, что главный инструмент честного правосудия – страх перед наказанием.

Древние греки, во избежание проблем с судьями, отдали арбитраж под покровительство самой именитой и могущественной богини – Фемиды, дочери властелинов Неба и Земли, супруги Зевса. Но сквозь повязку ее закрытые глаза не смогли разглядеть человеческую порочность и коварство. Эффективность столь могущественного покровительства оказалась весьма сомнительной.

В Средние века голландцы сдирали с судей-взяточников кожу живьем, что наводило ужас даже на средневековый люд. Картина «Суд Камбиса» или «Сдирание кожи с продажного судьи» была написана в 1498 году Герардом Давидом специально для зала судебных заседаний в Брюгге, чтобы судьи, размышляющие над решением, созерцали эту жестокую кару.

Однако, никакие кары не спасали суды от еще одной угрозы – зависимости от власть предержащих. Князья и короли, вожди и шаманы, инквизиция, обкомы КПСС и псевдо-демократические бонзы, дорвавшиеся до власти, — все пытались контролировать суд, и это у них получалось. Буржуазная эпоха и развитие капитализма совпали с осознанием того, что независимость судей от носителей власти – первейшее условие справедливого судопроизводства. Это совпадение не случайно: капитализм и развитие институтов контрактов и собственности требовали гарантий справедливого разрешения споров и сакрализации собственности. Во всех правовых государствах суды независимы от власти. В Украине это проблема проблем. Однако, она может быть решена путем создания новой модели судебной системы. Поскольку конструкция судебной системы всегда соответствует государственной системе, то ее нужно разрабатывать одновременно с новой моделью государства. В Украине реализован гибридный неофеодализм, искусно декорированный отдельными формами демократии. Такая формация не способна породить справедливую судебную систему. Реальная, а не декоративная, децентрализация, передача властных полномочий территориальным громадам должна сопровождаться децентрализацией судебной системы, разрывом иерархических связей наличествующей судебной вертикали  и зависимостью местных судов от произвола Киева. Суды первой инстанции должны формироваться и финансироваться самими громадами, их члены – избираться населением на небольшой срок, а не назначаться в центре из числа выпускников одной “юридической академии Кивалова”.

Однако, независимость суда от произвола других ветвей власти не снимает проблемы честности судей. Путь к формированию честных судов оказался труден и долог. В многовековой борьбе за справедливость разные народы по-разному, постепенно усложняли собственные судебные системы, вводили многочисленные правила, сдерживающие произвол и не позволяющие судьям отклоняться от предназначенных им функций.

Во избежание кумовства и прочего непотизма граждане средневековой Флорентийской республики предпочитали приглашать главу судебной власти подесту из иностранцев и сроком всего на полгода, при этом он постоянно жил в в дворце Барджелло и всю свою каденцию не имел права общаться с горожанами вне суда. Подеста совмещал функции главы государства, верховного судьи и военачальника. Затем пост был заменен на должность гонфалоньера справедливости — верховного судьи и главы государства в одном лице, которого избирали на один год уже из влиятельных граждан путем жеребьевки. Забота флорентийцев о судейской честности не пропала — местные олигархи и фактические правители Медичи трижды изгонялись из республики решениями суда.

В современной Великобритании стать судьей даже низшего суда неимоверно сложно: претендент должен иметь не менее 10 лет адвокатского стажа с участием в судебных заседаниях и пройти три уровня отбора. Для того, чтобы стать лордом-судьей Верховного Суда Великобритании (а их всего 12), нужно иметь еще и значительный безупречный судебный стаж и внести выдающийся вклад в юриспруденцию. Так, самый молодой член Верховного Суда Великобритании, лорд Роберт Рид, получил этот пост в возрасте 56 лет.

Репутация судьи имеет огромное значение при отборе и продвижении по службе. Так, одному барристеру было отказано в назначении по той причине, что его видели часто в баре, расположенном рядом со зданием лондонских судов, другому —   за скандальную личную жизнь. Участие в каком-либо публичном скандале, только лишь с упоминанием имени в печати, служит препятствием для продвижения судьи по службе, а адвокату — для назначения на судейскую должность. Лишиться должности судья может очень просто – по решению Лорд-канцлера за неблаговидное поведение или проступок. Стоит ли говорить, что реализация принципа «получить статус трудно, лишиться легко» приводит к отсутствию мздоимства. Последний случай увольнения судьи за коррупцию зафиксирован в Великобритании в начале XVII века.

В современной Швейцарии честность судей и доверие к суду как институту обеспечивается выборностью судей первой инстанции в кантонах на небольшой срок, независимостью кантонов, в том числе и судебных систем кантонов. Судьи Федерального суда Швейцарии избираются по конкурсу в парламенте. Может ли швейцарский судья разменять свой тяжело добытый статус, который к тому же недолговечен, на деньги или лояльность начальства?  Нет, конечно, потому что он, его семья и дети живут в общине, которая его избрала судьей. И любое неправомерное решение, неожиданное богатство или недостойное поведение поставят крест на его судейской карьере. И сделает это сама община. А лояльным к начальству швейцарскому судье быть незачем, суды, как и кантоны, не зависят от столицы, и у судьи вместо начальства есть Закон, звездное небо над головой и нравственный закон внутри.

Итак, путь к судейской честности лежит через принцип «Статус получить трудно, а лишиться легко».

Еще одна вечная проблема, непосредственно связанная с честностью судей и справедливостью в глазах общества, — судейская дискреция (возможность принимать решения по собственному усмотрению). Очень часто судьям приходится оценивать доказательства, принимать решения, исходя из собственных представлений и внутренних убеждений, поскольку ни одна правовая система в мире не способна описать все жизненные ситуации, все возможные правовые ситуации. Невозможно формализовать, описать в законах весь спектр жизненных коллизий. Сложность отношений в обществе — источник судейской дискреции, и было бы чрезвычайно наивным надеяться на то, что некогда будет создана абсолютно формализованная правовая система, где судьи работают, как автоматы, и в идеале могут быть заменены искусственным интеллектом. Чем шире поле для дискреции – тем больше возможностей для злоупотребления правом.

Ни в одной стране мира нет правовой системы, однозначно регламентирующей оценку и решение на все случаи жизни. Судейская дискреция есть всегда, и задача законодателя — свести к минимуму ее объем и максимально сузить коридор ее возможностей. Минимизация дискреции исторически проходила по двум направлениям:

•         Суд присяжных. Первенство в создании и развитии этого института, безусловно, принадлежит Великобритании. Начиная с Великой Хартии Вольностей 1215 года, провозгласившей желание людей иметь «суд себе равных», Англия последовательно развивала и совершенствовала этот важнейший инструмент установления справедливого вердикта. Его значение состоит в том, что справедливость устанавливается не единолично судьей, а неким срезом общества, и оттого вердикт принимается обществом как правильный. А сам факт принятия решения жюри присяжных устраняет дискрецию судьи в оценке доказательств.
•         Правовая определенность. Ясность, однозначность, стабильность и предсказуемость норм права. ЕСПЧ трактует правовую определенность не только как принцип права, но и как свойство правовой системы государства. Качество принимаемых законов в правовых государствах тщательно проверяется на предмет соответствия принципам верховенства права, одним из которых является фундаментальный принцип правовой определенности. Судом ЕС он признается как важнейший инструмент, позволяющий достичь единообразного правоприменения и правовой предсказуемости, то есть с одной стороны, каждый гражданин может достоверно предвидеть последствия своих поступков, а с другой стороны любой из судов примет одно и тоже решение по такому поступку, а с третьей стороны, действия государства и его чиновников, которые вводят в заблуждение граждан относительно их последствий, недопустимы. Отсутствие разночтений правовых норм – показатель качества законотворчества и сведение судейской дискреции к минимуму. Стоит ли говорить о том, что Украина, задекларировавшая в своей Конституции верховенство права, пренебрегала принципом правовой определенности все годы своего существования?

Справедливость и доверие к суду

Справедливость – величайшая общественная ценность и, в то же самое время, не измеряемая величина. Это субъективная категория, описывающая желаемый порядок вещей. Однако, поскольку общество в целом стремится к ее достижению, то объективно есть некая константа, присущая народу в целом. И здесь возникает противоречие между этой константой и субъективным решением судьи как отдельной личности. Этот конфликт разрешается с помощью доверия общества к суду.

Человек так устроен, что ему все время приходится производить оценки событий и явлений в условиях неполной, недостоверной или заведомо ложной информации. Мы никогда не знаем всего об объекте, который оцениваем. Недостаток достоверных знаний человеческий мозг восполняет непроверенной информацией из источников, которым доверяет, то есть тех, которые были ранее проверены и которые мозг согласен использовать как достоверный источник. Доверие — основа любой коммуникации в обществе, в том числе это основа для оценки события.

Доверие порождает признание обществом справедливости решения априори, без изучения подробностей и обстоятельств. Отсутствие доверия приводит к ощущению несправедливости и неудовлетворенности работы государства в целом, а кроме того, блокирует развитие важнейших общественных институтов, прежде всего, экономических, снижает мотивацию работников и инвесторов. Уровень доверия постоянно замеряется социологами, и на сегодня в Украине доверие к судам составляет всего несколько процентов, что говорит о полном провале правовой реформы каденции Порошенко.

Уровень доверия к судебной системе – отличный маркер для тестирования качества проводимых реформ. Индекс доверия к суду растет – значит, ощущение справедливости в обществе растет, то есть реформы успешны, в противном случае, их следует пересмотреть.

Именно понимание значимости доверия  и лежит в основе того, что в развитых обществах столько внимания уделяется личности судьи, а утрата доверия судьей – главное основание для лишения его статуса. Пренебрежение творцами украинской судебной системы этого факта губительно как для судопроизводства, так и для развития общества и его экономики в целом. Остается надеяться, что украинским обществом будут все же найдены собственные алгоритмы назначения судей, вызывающих доверие у населения, будут сформулированы требования к качеству принимаемых законов, а конструкция судебной системы обеспечит ощущение справедливости и стабильного порядка в стране.

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook