Оглядываясь на революцию в Украине, пик которой состоялся ровно пять лет назад, принято вспоминать об основополагающих ценностях и незыблемости геополитических норм. С этой точки зрения вопрос в том, почему же ЕС не смог справиться с реформистским импульсом в Украине и империалистическими претензиями России.

Но есть и еще одна проблема, которую мало обсуждают. Действительно ли в 2014 году речь шла лишь об украинском выборе между Западом и Востоком? Нет! Были также социально-экономический и культурный конфликты как во время Евромайдана, так и в российской вооруженной реакции на него. Об этом пишет нидерландское издание NRC Handelsblad, передает УНИАН.

Как и во всем постиндустриальном мире, экономика Украины сильно изменилась с начала 21-го века. И эти метаморфозы начертили новые границы. Перед Евромайданом традиционная промышленность в стране постепенно теряла значение для национального дохода. Если в 2007 году на нее приходилось 32%, то в 2014-м – лишь 23%. Аграрный сектор и сфера услуг стремительно приобретали большую силу. Доля первого выросла с 7% до 12%. А на Киев с его инфраструктурой услуг приходилась почти пятая часть украинской экономики. Эта тенденция, конечно же, имела значительное влияние на угольный и металлургический Донбасс.

Восточный промышленный регион утратил статус экономичного двигателя. В 2010 году на Донецк и Луганск приходилось 26,6% промышленной продукции в Украине. В 2014-м этот показатель сократился до 19%. В измерении экспорта, а следовательно привлечения иностранной валюты, Донбасс тоже потерял свое первенство. Если в 2010 году, когда Виктор Янукович только стал президентом, регион добывал для страны 32,6% валютных доходов, то в 2014 году, когда победу на выборах одержал Петр Порошенко, эта доля сократилась до 19,2%.

Подъем нового мира был заметен также на уровне культурной демографии. Издание пишет, что когда начался Евромайдан, треть от 45-миллионного населения Украины составляли люди в возрасте от 18 до 45 лет. Это качественно новое население, которое не знало ничего о реалиях коммунистического СССР. Это поколение независимости лучше образовано. Четверть молодежи получило второе высшее образование. С 1991 года этот показатель фактически удвоился. По мнению издания, такие изменения стали причиной большого недовольства на востоке Украины, где рабочие элиты застряли в советском прошлом. Субсидии от Киева, которых добились угольные и металлургические олигархи из Донецка, долгое время смягчали эту ярость.

Но Евромайдан, похоже, все изменил. Издание проводит параллель между украинскими проблемами на Донбассе и движением «желтых жилетов» во Франции. Пять политологов из Гренобля недавно провели исследование социальной основы новых французских беспорядков. Три четверти «желтых жилетов» — это люди с ненадежным социальным положением старше 35 лет. Короче говоря, большинство активистов движения – это «ударные силы» населения ниже среднего класса, которое не успевает за развитием современного общества. Если «желтые жилеты» против глобализированной экономики, то много плохо образованных людей на Донбассе с подозрением относились к странному Евросоюзу, об интеграции с которым говорили в Киеве. Военное вторжение России в 2014 году воспользовалось этим и сделало остаток зловещей работы.

Издание отмечает, что одним из элементов почвы для вспышки войны на Донбассе стало желание рабочего класса взять реванш над новыми постиндустриальными элитами. И эта проблема касается не только Украины. На самом деле большинству странам Запада стоит над этим задуматься. Именно поэтому посол Литвы в ЕС Йовита Нелиупсийене заметила недавно: «Западные европейцы до сих пор не осознают, насколько уязвимы их демократии».

Аналитик «Украинского института будущего» Юрий Романенко и политолог Владимир Стус анализируют, почему распадутся Германия, Франция и другие успешные страны Европы.

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook