Украина в постмодерне – 15. Цивилизация

Мы подошли к самой важной теме – месту Украины в мировой цивилизации. Разобравшись с этим концептуальным вопросом, нам легче будет решать вопросы практические, как внутреннего устройства страны, так и взаимоотношения с внешними военно-экономическими союзами.

Я уже касался вопроса цивилизаций в статье «О нациях и цивилизациях». Теперь рассмотрим его детальнее. В теории цивилизации можно выделить два больших направления: классическое (монистическое) и неклассическое (плюралистическое, миросистемное).

Классическая (монистическая) теория цивилизации

Эта ведущая теория развивалась Вольтером, А. Фергюсоном, Г. Спенсером, А. Тойнби, Д. Уилкинсоном, Фукуямой. Они исходили из линейно-стадиальной концепции развития общества, руководствуясь прогрессистскими подходами, даже допуская наличие локальных цивилизаций. В этой теории доминировало развитие через прогресс, будь то наука, культура, общество и/или экономика. Поскольку ведущей в прогрессе является Западная цивилизация, эту теорию еще называют европоцентрической. Венцом этого направления по Фукуяме <hrявляется Либеральное буржуазное общество.

Начало классификации развития человечества положил Аристотель. Греки делил народы на дикие, варварские и цивилизованные (т.е. греки). Если не вдаваться в подробности, можно упрощенно так представить стадии: дикость, варварство, классическая эпоха (от Античности к Ренессансу), модерн, постмодерн.

Цивилизация от варварства отличается рядом критериев, важнейшим из которых является наличие Правового государства, в котором доминирует Закон. Варварские народы Верховенства Права не знают, они опираются на такое эфемерное понятие как «справедливость», хотя справедливость каждый понимает по-своему. Политическая структура у варварских народов основана на родстве, землячестве и непотизме.

Развитие цивилизации на протяжении столетий шло через развитие городских свобод («городской воздух делает свободным»), личных начал и демократии.

Не секрет, что Европа «темных веков» отличалась невиданной грубостью нравов, например, вилки вошли здесь в обращение только в XV веке. Будущая аристократия вышла из нормандских завоевателей-разбойников или морских пиратов типа Фрэнсиса Дрейка. Огромную роль в развитии западной цивилизации сыграл культ Прекрасной дамы. Он зародился в рыцарской среде богатого Прованса. Когда сюзерен уходил в рыцарский поход, его супруга оставалась править вместо него, и на нее проецировалось не только поклонение сюзерену, но и добавлялся образ неземной, недостижимой Богородицы. Тогда же с Востока начала поступать женская косметика и роскошные ткани, что еще более усиливали неземной образ Прекрасных Дам. Среди рыцарей кроме храбрости и мужества стали ценится изысканность, поэтичность, вежливость, утонченность. Начинают формироваться правила и манеры поведения Высшего общества, отраженные в этикете. Начинают цениться честь аристократического рода, подвиги и достижения его предков.

Среди знати становится модным покровительство культуре и просвещению, чтение изысканной литературы. Свободный Человек становится в центр мироздания. Подчеркиваю, Свободный, коих было около 10% населения. Конечно же, плебс, крестьяне, крепостные и невольники-рабы в эту категорию не попадали.

Затем эпоха Просвещения переходит в Модерн, связанный с развитием буржуазно-капиталистических отношений. Быстро богатеющие нувориши-капиталисты с плебейскими манерами начали интегрироваться в высшую аристократию благодаря деньгам, чему немало посвящено романов.

Обязательным для развитого светского человека стало наличие классического образования – стержня, опирающегося на греческую и римскую культуру и классическую историю с греко-римско-христианской традицией.

Модерн породил универсальность, массового человека, массовую продукцию и массовые тоталитарные идеологии – марксизм и фашизм с жестким государственным аппаратом или отрицание государства в анархизме.

На смену модерну пришел постмодерн с эпохой невиданного плюрализма и созданием симулякров. Однако культура постмодерна не просто является деконструкцией тоталитарных структур модерна и возвращение на уровень разобщенной архаики со множеством богов, духов лесов, полей и рек. Тексты постмодерна необычайно сложны и несут аллюзии на мощные культурные пласты прошлого, создавая изысканные интеллектуальные игры и комбинации. Они нашли отражение у Германа Гессе («Игра в бисер»,1943) Хулио Кортасара («Игра в классики»,1963), Борхеса. Йохан Хёйзинга назвал это Homo ludens – Человек играющий.

В концепции Андре Гундер Франка движущей силой развития мировой системы является накопление прибавочной стоимости и реинвестирование капитала. Фактически это накопление и повышение производительности труда вызывало усложнение общества, его горизонтальных связей, рост качества образования, создавало условия для демократизации и появления Homo ludens и Homo creator. А усложнение общества и Homo creator ускоряли рост прибавочной стоимости.

Формирование нового человека постмодерна требовало индивидуального подхода и продолжительного качественного образования, что привело к резкому снижению рождаемости. Ведь высокая рождаемость в аграрных обществах объяснялась низкой производительностью и высокой смертностью. Для накопления капитала требовалась большое количество низкопроизводительной рабочей силы.

Прежде чем перейти к рассмотрению второго направления теории цивилизации, разберем, как эта схема работает в Украине.

Украина в контексте европейской буржуазной цивилизации

Патриотически настроенные националисты полагают, раз Украина находится в центре Европы, то на нее автоматически распространяются все достижения Европейской цивилизации, включая постмодерн. Более того, даже обосновывают, что это Украина влияла на развитие Запада. Конечно, очень патриотично доказывать французам, что Анна Ярославна приехала во Францию и учила Генриха I грамоте, хотя его отец Роберт II Благочестивый получил прекрасное образование у интеллектуала Герберта Орильякского. Знания наши «эксперты» черпают в романах Мориса Дрюона. Конечно, Анна Русская, дочь шведской королевы Ингегерды и Ярослава Мудрого, была хорошо образована. Но к современным украинцам она имеет такое же отношение, как румыны из Румынии к Римской империи, хотя последние и находятся на ее территории и носят это название.

Вообще, все попытки показать через формальные аналогии включенность Украины в Западные процессы манипулятивны. Они оказывают плохую службу на формирование мировоззрения молодежи и искажают систему координат. В действительности Польша была отсталой окраиной Европы, а мы были отсталой окраиной Короны Польской. Об уровне образованности населения Западной Европы говорит такой факт. В 1501 г. в Венеции отпечатали книгу стихов Петрарки «Le cose volgari» в количестве 100 000 экземпляров! Первая книга в Украине – «Апостол» (тир. 3000 экз.) была издана только в 1574 г. Ее напечатал беглый москаль Иван Фёдоров, повторив московское издание 1564 г.

У нас с гордостью пишут об Острожской академии (sic!), хотя она была типичной славяно-греко-латинской школой, даже не коллегиумом. Была открыта на средства магната К. Острожского в 1576 и с его смертью зачахла. Называя ее академией, у нас желаемое выдают за действительное, как, впрочем, называя Киево-Могилянский коллегиум (1631) тоже академией. До статуса Академии ее возвысил только Петр I в 1701 г. Поэтому наши талантливые юноши после этого начального образования принимали униатство и ехали далее учиться на Запад, а многие там и оставались. Принятие унии было необходимым условием обучения, поскольку схизматиков на Западе не хотели обучать. Те же, кто возвращались, с багажом современных знаний, снова принимали православие и старались поднять культурно-образовательный уровень соотечественников.

Однако дело у нас обстоит гораздо хуже и связано это не с маргинальностью Украины, а с цивилизационным разрывом. Восстание Б. Хмельницкого и его победа над кн. Иеремией Вишневецким разорвало аристократическую преемственность с княжеской Русью. Связь с ней сохранилась только через церковь. С одной стороны, это восстание принесло свободу холопам от польских панов, и утвердили в сознании волю к свободе. С другой стороны, восторжествовала рустикальность, или, как отмечал Е. Чикаленко, образовалась «мужицька нація».

Только с воцарением прекрасно образованной немки Екатерины II, представлявшей высшую европейскую аристократию, на наших землях начала внедряться европейская культура и цивилизация. А как счастлива была казачья старшина, когда Екатерина II уравняла ее с дворянством! В этом ей отказывала «пихата» польская шляхта. К сожалению, у нас до сих пор не понимают, какой это был для Украины цивилизационный рывок – казачья старшина получила признание в Европе как равная европейской аристократии!

Более того, Екатерина II поощряла здоровую экономику (камерализм, предтеча модерна), строительство дорог, расширение просвещения. Фактически она собрала украинские земли «до купы», разделив Речь Посполиту и разгромив Турцию и Крымское ханство, которые уводили в рабство сотни тысяч украинцев. При ней начало формироваться единое экономическое пространство Руси-Украины, базис будущей государственности. Именно благодаря деятельности Екатерины ІІ создаются условия для формирования украинской политической нации из представителей различных земель и лимесов, о чем пойдет речь ниже.

С европейских позиций Екатерина II заслуживает самого высокого почитания в нашей стране, но вместо этого ее люто ненавидят. И понятно почему – она первая начала системно разрушать архаическое традиционное украинское общество, провела секуляризацию, заложила основы для развития индустриальной экономики на Юге Украины, начала масштабную урбанизацию, призвала иммигрантов – немцев, чехов, сербов, которые начали окультуривать отсталое местное население европейскими методами хозяйствования. Екатерина II разрушила коррупционные схемы Запорожской сечи по контрабанде, продаже селян-гречкосіїв в ясыр и грабительским набегам на территорию Речи Посполитой.

Известный историк Н. Полонская-Василенко признает:

«Україна дістала вихід до Чорного моря, і перед нею відкрився шлях до небувалого економічного розвитку. Поміщики переходили до інтенсивних способів господарства, заводили многопільну систему, тонкорунних овець-мериносів тощо. Україна стала шпихліром для цілої Европи»[1].

М. Драгоманов в «Листах на Наддніпрянську Україну» (1893) был еще категоричнее:

«Без північних берегів Чорного Моря Украіна неможлива, як культурний край… Ся завдача закінчилась аж при Катерині II, і треба ж признати, що не глядючи навіть на руіну Січі 1775 р. і на крепацтво 1783 р. (котре народ спершу не дуже запримітив, бо все вже для него виготовила старшина козацка), Катерина ІІ дуже була популярна серед нашого народу, як і інтелігенціі… Я кличу кого вгодно уявити собі культурну Украіну з набігами Татар за “ясирем” – котрі відбивались у Полтавщині ще в 1739 р. – з Турками в Азові, на Дніпровому й Дністровому Лимані, без Одесси й Таганрогу і т.и».

На Западе прекрасно понимают, какое огромное позитивное влияние оказали и оказывают монархии на развитие европейской цивилизации. А ведь российский монархический дом был частью европейской монархии с тесными родственными связями. Мать последнего императора Николая II, Мария Федоровна, проживавшая в Киеве, была родной сестрой супруги британского короля. Именно имперская метрополия в 1804 г. открыла в Харькове первый университет – питомник украинского национального движения. А 8 ноября 1833 г. по инициативе канцлера империи малоросиянина князя В. Кочубея и во исполнение желаний Екатерины II Николай I подписал Указ об основании в Киеве университета Св. Владимира. Был утвержден Киевский учебный округ под попечительством шведа Е.Ф. фон Брадке, охватывающий четыре губернии Малой России (ядра Украины). Киев официально стал культурной столицей Руси-Украины, что стимулирует формирование национальной идентичности буржуазного образца. А вот Львовский университет явно отставал, как пишет Е. Чикаленко:

«Коли моя дочка намірилася вступити до львівського університету, то я настояв, щоб вона їхала до Швейцарії, в справжню Европу, а не на «европейський смітник», як тоді називано на Великій Україні Галичину, куди австрійський уряд викидав своїх найгірших урядовців. Тодішня галицька молодь вражала мене своїм поверховим лоском та розвитком, відсутністю солідної освіти, бо вона не працювала поза обов’язковою університетською наукою, не читала книжок, а живилася тільки газетками по кав’ярнях, плітками… та боротьбою з поляками за посади, зв’язані з матеріяльними інтересами»[2].

В 1870-х – 1910-х в Руси-Украине бурно развивались буржуазные отношения по оси Одесса-Екатеринослав-Киев-Харьков. Сюда шли капиталы и передовые технологии из Франции, Британии, Германии. Это были реальные инвестиции в экономику, а не спекулятивные инвестиции в ОВГЗ, как сегодня. И на буржуазной волне взлетели и стали дворянами Терещенки, Родзянки, Харитоненки. Благодаря Михаилу Терещенко Временное правительство признало автономию Украины – первый юридический документ ее существования!

Почему же сегодня мы не изучаем историю Украины в контексте европейской монархии и буржуазии? Откуда взялась деструктивная теория колониального рабства и Украины как «справжньої селянської республіки»?

Рустикальная республика

Именно поляки-хлопоманы (В. Антонович, Ф. Рыльский, П. Чубинский. П. Житецкий) заложили хлопоманскую традицию отвержения всего имперского наследия, полученного Русью-Украиной, что углубило цивилизационный разрыв. Новую украинскую аристократию, начиная с Разумовских, Кочубеев и Трощинских, народники объявили компрадорской, предавшей украинскую нацию. Так был совершен манипулятивный кульбит. Из истории Руси-Украины пропали целые столетия культурного и экономического развития, которые социалисты-народники окрестили колониальным периодом.

Получилась клиповая народническо-селянская рустикальная история. Была княжеская Русь, потом бац, монголы и колония 300 лет. Потом восстание Хмельницкого против аристократии, Казацко-рустикальная республика и бац, триста лет колониального гнета. Потом «визвольні змагання» 1917-1920, зачистка социалистами-народниками УНР аристократии и буржуазии. В этом они спелись с большевиками, и соревновались, кто круче зачистит. А потом опять колониальный провал до 1991 г. Идеологов колониального ига совершенно не смущает тот факт, что колониями становились преимущественно отсталые территории, которую метрополия окультуривала, как это было во время колонизации Киевской Русью Северо-Западной Руси.

В этих манипуляциях идеологами выступали галичане, и они сумели выдвинуть В. Вятровича на пост главного идеолога страны.

И здесь мы видим цивилизационный раскол в Украине, в отличие от Федора Головко. В чем его суть?

Галиция находилась под властью Короны Польской, а с 1772 г. – австрийской монархии. Однако среди украинского населения аристократия и буржуазия отсутствовали! Еще в средние века руськая аристократия ополячилась, а буржуазии изначально не откуда было взяться. Были только, как писал Донцов, «хлопы и попы» – селяне и униатские священники. Это называется социально неполное общество. Понятно, что у галичан свих лидеров из шляхты и буржуазии не могло появиться. Из своих сусеков они смогли извлечь только лидера понятного для этой сельской массы. В этой системе координат Бандера идеален – из захолустного села Старый Угринов и семьи униатов, ведь здесь центром культурной жизни была капличка да читальня. Это вам не буржуазный университет и не панская опера.

Поэтому для компенсации своего комплекса меньшовартости галичане спроецировали свои проблемы на Большую Украину и ее ядро – Гетманат или Малую Русь. И обвинили ее аристократию и буржуазию в компрадорстве и прочих грехах. Так появилась теория оккупации. Этот подход полностью разделяли большевики – настоящий лидер Украины должен быть из глухого села, из бедной семьи и без высшего образования: от сохи и земли. Эта рустикальная традиция стала краеугольным камнем украинской идентичности. И воплотилась в рустикальных президентах Кравчуке, Кучме, Ющенко и массе рустикальных министров и депутатов.

Понятно, что такой резкий цивилизационный откат совершенно не устраивал буржуазные Одессу, Киев и идущие за ними Харьков, Екатеринослав. Ведь до революции типичным буржуазным лидером в Украине была Одесса, с устойчивыми буржуазно-аристократическими традициями – Оперным театром, биржей, портом, мультикультурализмом и звездной аристократией, идущей от Екатерины II, Де Рибаса, герцога Ришелье, князя Потемкина, графов Ланжерона и Воронцова. И о ужас! Одесса не знала крепостного права! Уже до революции это был типичный город модерна, а Старый Угринов – воплощение сельской архаики.

Вот теперь и объясните одесситам, почему их заставляют отказаться от цивилизации, снести Екатерину и водрузить на ее место Бандеру!

Эти лакуны истории вымышленной Могучей селянской Украины националисты объясняют оккупацией Мокшей (это так именуют европейскую аристократию). Лакуны пытаются закрыть тщедушными попытками, называя Анну Русскую из высшей европейской аристократии украинкой Ганной, этакой «сільською дівчиною», а великих князей Руси – украинскими князьями (типа продвинутыми казаками). А ведь украинные земли – это дословно пограничные или неокультуренные земли, это Дикое Поле. И именно на этих землях промышляли казаки.

Такими подменами понятий наносится колоссальный вред нашему аристократическому прошлому, осуществляя его инфляцию, а вместе с этим и инфляцию страны.

Особенно это ярко видно по уравниванию украинских казаков – лыцарей с западными рыцарями. Здесь дело доходит до абсурда. У наших казаков не только не было Культа Прекрасной Дамы с изысканностью, трубадурами, стихами, утонченностью, а наоборот. Женщины на Сечь не допускались, ими пренебрегали, нравы были грубыми, пьянство процветало, вонь стояла ужасная, казаки не смущались пускать газы и рыгать. Польская шляхта на переговорах с ними чуть в обморок не падала, закрывая носы пропитанными духами платочками. Вот такая у нас была «цивилизация».

А «визвольні змагання» 1917-1920 окончательно поставили крест на аристократически-буржуазном пути развития наших земель и внедрили в массовое селянское сознание украинцев ненависть к аристократии и буржуазии. Зато в почете стала рустикальность. И мы с полным правом можем утверждать, что Украина – это первая в мире Рустикальная республика. С хамством, жлобством, рагулизмом, необразованностью и невежественностью руководящей элиты.

Так и застряло украинское общество в сословных отношениях позднего феодализма, на пороге модерна. Этот цивилизационное отставание и разрыв пытались нагнать большевики, начав вести решительную кровопролитную войну с архаическим крестьянством путем ускоренной индустриализации и модернизации. Они использовали понятный селянам этатический тоталитарный подход доминирования государства и из анархической селянской необразованной массы с редкими городскими вкраплениями создали индустриально развитую страну. Для этого были привлечены суперсовременные американские технологии и капиталы.

С модернизацией росла добавочная стоимость и ослаблялись авторитарные тиски, что вполне согласовывалось с теорией Андре Франка. Однако для СССР проблема заключалась в том, что социальная модернизация не шла параллельно с индустриальной и не была отработана. Большевики нагоняли разрыв в экономической сфере, но углубляли в социальной, что и привело к кризису СССР. Из архаического селянства за пару поколений нельзя было создать самоуправляемое городское (буржуазное) общество, продукт многовекового развития городских свобод и организации городского пространства.

Аграрная Западная Украина осталась в домодерне, где в почете архаика, суеверия и заговоры, высокий уровень религиозности, нетерпимость к чужому и ксенофобия, низкая добавленная стоимость. Этим территориям присущ правый радикализм.

В цивилизационном отношении Восток вошел в модерн, здесь доминировал индустриальный тип хозяйствования, высокий уровень урбанизации, конкурентности, технологий и масштабов производства. Эти территории по истории освоения напоминали американский Дикий Запад. Здесь не было крепостного права. Здесь исторически смешивались различные этносы, религии и языки, поэтому здесь сложились толерантные отношения, отсутствует ксенофобия, антисемитизм и низкий уровень религиозности, ценятся конкретные дела, а не красивые слова. Однако сравнительно высокая добавленная стоимость получалась на городах-заводах, городах-шахтах авторитарного типа, что не способствовало формированию самоуправляемых территорий.

Казалось бы, после обретения независимости нужно было развивать этот экономический потенциал Востока, работать над развитием самоуправляемых сообществ, и модернизировать Западную Украину, переходя на инновационные и ресурсосберегающие технологии. Нужны были динамичные реформы перевода модерна советского образца на западные рельсы верховенства права, прозрачности экономики, антимонопольного законодательства и роста добавленной стоимости. Запас прочности был достаточно высокий, как и уровень технической грамотности.

К сожалению, победила доминирующая в Украине сельская ментальность. Ведь в Украине только в 1960-е годы количество городского населения превысило сельское, но это просто село переехало в город. Только в нулевые количество родившихся в городах превысило 50%. Однако у нас не Европа, и городами считаются поселки городского типа и местечки без водопровода со специфической местечковой культурой «хаты с краю». Вот они и дали следующих двух президентов. Сельско-местечковая ментальность была экзистенциально чужда модерну.

В модернизации Украинской промышленности не был заинтересован и Запад. Зачем ему опасного конкурента с высокими космическими и военными технологиями? Здесь не было ничего антиукраинского, это типичный капитализм и борьба за рынки. Точно также Западная Германия зачистила индустрию ГДР.

Западу нужно было получить ресурсы Украины, а не восточноевропейского тигра под носом. Поэтому началось ее окультуривание под требования Западных корпораций. Они не могут работать в коррупционном пространстве феодальной экономики. Им нужно Верховенство права, прозрачность и либеральные законы, но отнюдь не развитые технологии с высокой добавленной стоимостью.

Поэтому в Украине была создана эффективная грантовая система лоббирования интересов западных корпораций. А чтобы не восстановилась развитая индустриальная экономика, упор был сделан на создание образа Могучей Аграрной Украины по образцу Союзівки под Нью-Йорком. Для этого идеально подошли манипулятивные наработки галицких эмигрантов о 300-летней колонии. Удивительно, как идея сельской Украины пришлась по вкусу и большевикам, и западным корпорациям.

Суть проста – сельский менталитет не способен создать самостоятельное эффективное государство, ему нужен Господин, или, как писал В. Липинский – Монарх. Когда господа в России оскудели, сельская элита быстро переметнулась под крыло Запада.

Для отбора грантовой молодежи были основаны ряд вузов, как Киево-Могилянская академия, Український Католицький Університет. Прозрачная система поступления и дешевое обучение привлекали сюда талантливую молодежь из небогатых семей, предпочтительно сельских регионов. Перед ними открывались грантовые программы, показывался шик западной жизни, да собственно, brainwashing давно хорошо отработан. Точно также при Советской власти на руководящие партийные посты в Украине отбирались исключительно выходцы из села.

Так формировалась эффективная сеть преданных адептов, которые возомнили себя кермачами, избранными спасителями страны, оплачиваемыми в валюте и готовыми по команде «фас» разорвать любых противников либерального рынка и унитарной этно-Украины. Понятно, что для слабого национального бизнеса, не ставшего на ноги, либеральные законы губительны.

15 ноября 2000 г. Л. Кучма выступил на научной конференции в КПИ с революционной речью «Україна на порозі ХХI століття: уроки реформ та стратегія розвитку». Он говорил об инновационном пути развития и постиндустриальном векторе («сучасна цивілізація – це цивілізація постіндустріальна, це високі технології, інформаційне суспільство»), экономическом национализме, укреплении позиций национального капитала. Он отметил и «російський чинник – жорстку офіційну і ще більшою мірою – неофіційну протидію утвердженню та зміцненню економічного суверенітету України». И прессинг с другой стороны «щодо відсутності права на власну модель трансформаційних перетворень». И как актуален его пассаж:

«Уже більше двох років ведуться розмови про банк реконструкції та розвитку, а також про селянський (іпотечний) банк, однак реального поступу немає і тут. У появі та функціонуванні таких банківських інституцій, конче потрібних для нашої економіки, не зацікавлені «тузи» банківського бізнесу і ті, хто їх опікає. Робиться все можливе для того, щоб заблокувати це питання вже на стадії постановки».

Этот доклад вызвал огромный энтузиазм, но кто ж мог позволить Украине такую самостоятельность? Грантовые организации получили команду «фас» и ровно через месяц началась акция «Україна без Кучми». Понятно, Кучме стало не до реформ, доклад этот вы не найдете в сети, а окончательно точку на постиндустриальном развитии Украины поставила Померанчевая революция, которая привела к власти «справжню сільську людину, з бджолами і глечиками».

Революция 2013-2014 годов завершила деиндустриализацию Украины со снижением добавленной стоимости украинской продукции. Это лучший способ контролировать страну извне. А разрыв хозяйственных связей Востока с РФ наносил удар и по основному конкуренту западных корпораций – России, которая не допускает Запад к контролю над ее ресурсами.

Тем не менее, у Украины оказались уж очень мощные внутренние ресурсы, и благодаря теневой экономике она избегает полного контроля внешними финансовыми институциями. Поэтому их цель – изъять ресурсы в виде земли и полезных ископаемых из сферы контроля государства и общества, максимально подавить малый и средний бизнес и унифицировать страну. Т.е. превратить ее в хорошо управляемую унитарную страну в узких ментальных рамках одной мови и віри.

Однако мир развивается в другом направлении, и плюрастическая теория цивилизаций все более набирает силу.

Плюралистическая, миросистемная теория цивилизации

Это направление разрабатывалось Гердером, Н. Данилевским, С. Вивеканандой, М. Вебером, О. Шпенглером, Ш. Эйзенштадтом, М. Блоком, Л. Февром, Ф. Броделем, С. Хантингтоном, Э. Саидом. Они акцент делали на индивидуальности и специфике локальных культур и цивилизаций. И здесь прогресс не являлся решающим фактором. В упомянутой выше статье приведены 9 цивилизаций по Хантингтону.

Украина сформировалась на пограничье трех цивилизаций – западной, исламской и православной! Отсюда и происходит название страны – «Оукраина» («украина») – пограничье, целинная земля (от древнегреческого `b-ikV\

Украина сформировалась на пограничье трех цивилизаций – западной, исламской и православной! Отсюда и происходит название страны – «Оукраина» («украина») – пограничье, целинная земля (от древнегреческого `b-ikV\<f – «не-обработанная, целинная земля, степь»). Старославянский префикс оу на древнегреческом обозначает «не». Вместе префикс «оу» и корень «край» (от ст.-слав. «край» – предел, конец, берег) образуют слово, означающее «необработанная, нежилая (земля), целина, пограничье». По-польски (в.-луж.) также kraj – «отрезок, кусок, край, граница».

«Украiные места», «Вкраиныи места» – именно так назывались в Литовском государстве пограничные города. После ликвидации Киевского княжества под понятием «ukrainа» подразумевали пограничье («ugranicze») ВКЛ с Ордой. После активизации набегов Крымского ханства на этих пограничных землях все чаще происходили конфликты и грабительские набеги, и все чаще стало фигурировать в документах название «ukrainа». Автор истории Хмельнитчины (ок. 1660) Самуил Грондский поясняет: «Margo enim polonice kray; inde Ukrajna, quasi provincia ad fines regni posita», что в переводе с латыни значит: «margo (лат. – граница, рубеж) по-польски край, отсюда Украйна – как провинция, у края королевства расположенная». Тадеуш Чацкий в работе «О nazwisku Ukrainy і początki kozaków» (1801) полагал, что название Украина вошло в оборот при короле Польши и Руси Александре I (1501-1506): «pusta kraina, potem Ukraina» и происходит от «okrayka ziemi, czyli ostatecznej krainy (окраинная, пограничная земля).

Тоже пишет и М. Грушевський:

«Стара ся назва [Україна], уживана в староруських часах в загальнiм значiнню погранича, а в ХVI в. спецiалізована в приложенню до середнього Подніпровя, що з кiнцем ХV в. стає таким небезпечним, в виїмковi обставини поставленим, на вiчнi татарськi напади виставленим пограничем...»[1].

Современный гарвардский историк Роман Шпорлюк также считает, что «именно [borderland – «пограничная область», англ.] означает термин «Украина» на протяжении веков и в российском и в польском употреблении. «Украиной» стали обозначать географическое пространство от земель донского казачества до северных районов Венгрии и от устья Дуная до земель к северу от Сум и Харькова»[2].

Эти цивилизации представляли три империи: Австрийская, Российская и Османская. Украина вызревала в лимесах (пограничьях) этих империй со своими специфическими культурными кодами психологии пограничья и отвержения государственного диктата. Отсюда культурные отличия и историческая память между регионами Украины отличаются больше, чем государства в Европе, которые развивалась в рамках одной европейской цивилизации. Эту ситуацию прекрасно иллюстрирует карта Гетманата Б. Хмельницкого в 1657 г. и вошедшие позже в состав Украины земли империй.

Территория Украины, собранная из лимесов разных империй и королевств вокруг Руси – Киевского воеводства Б. Хмельницкого

Под Речью Посполитой находилась православная Волынь и Подолия с 1569 г. А Восточная Галиция – с 1340 г. Здесь появилась пограничная религия – униатство – между католичеством и православием. После раздела Речи Посполитой Австрия образовала в 1768 г. королевство Галиции и Лодомерии со столицей в Ламберге (Львов). В 1774 г. Австрия отторгла у Молдавского княжества Буковину с Черновцами и в 1849 г. провозгласила ее особым коронным краем – герцогством под своим прямым управлением. А Галиция, фактически, осталась под управлением польской администрации. Тогда же с образованием Австро-Венгрии Закарпатье вошло в состав Венгрии.

Слободской Украиной назывались пограничные (украйные) земли Московского царства, куда впоследствии царем Алексеем Михайловичем были приглашены украинские казаки для заселения и охраны границ Московии. Дикое Поле – целинные пограничные земли на границах трех государств – Крымского ханства, Речи Посполитой и Московии. Здесь формировалась Шевченковская Украина. Подробно об этих разных украинах и их ментальных кодах – Украина в постмодерне – 2. Символы объединения

Отвоеванные у Турции и Крымского ханства земли, в отличие от земель подпольской и подмосковской Украин, крепостного права не знали и развивались как буржуазный американский Запад с психологией фронтира и мультикультурализма.

Только аристократическая Киевская Русь может служить точкой сборки страны, а ее архе уходит в черняховскую культуру. Нет смысла расписывать особенности культуры, языков, истории этих регионов Украины, хорошо известные местным жителям. Отметим только, что внимание к культурно-экономическим особенностям регионов – главный тренд постмодернистского Запада. А наше общество прочно застряло между архаикой и модерном. Поскольку постмодерн по формальным признакам близок к архаике, наша псевдоэлита уверена, что она уже в постмодерне.

Нам необходимо радикально пересмотреть свою внутреннюю политику и социальные отношения в духе постмодерна, восстановив аристократическо-буржуазную преемственность. Европейские интеллектуалы уже вводят понятие метамодерна, этакого фронтира, пограничья и связующего звена между структурным модерном и насмешливым деконструктивным постмодерном. Это значит получать удовольствие одновременно от музыки В. Сильвестрова и А. Данилко, фильмов Сокурова и «Сватов». Этаким осциллятором смыслов, позволяющим собирать собственные нарративы из высокого и низкого искусства. И каждому находить свой смысл в бурном мире, и в тоже время не терять голову. Но это уже другая тема.

Понравился текст? Автора можно отблагодарить на карту Приват 5167 9856 9004 1074 Удовик Сергей