Говорите на каком языке хотите, главное чтоб понимали друг друга. Проблемы между людьми возникают от непонимания. А не понимать можно и на одном языке. У нас миллионы людей разговаривая на одном языке (украинском, русском) и при этом мучают друг друга, не могут решить элементарные бытовые и коммунальные проблемы.
Я не вижу причин менять текущий статус-кво. Украинский язык присутствует везде. Он официально государственный, на нем говорят чиновники, он превалирует в СМИ, все больше книг издается на украинском и, что радует, это все более лучшие книги. Правда, в основном речь идет о переводах, а не собственно украинской литературе. Но и это уже хорошо. 20 лет назад не было и этого. Поэтому, если государство хочет укреплять украинский язык пусть мотивирует экономически. Снимет налоги на книгопечатание, производство фильмов и т.д.
Но ограничивать в том духе, как сегодня прописано в законе 5670, значит, создать массу бытовых конфликтов на пустом месте. И в условиях когда украинское государство, мягко говоря, не очень устойчивое это чревато серьезными последствиями. Украинское государство не находится в той ситуации, когда оно может раскидываться лояльностью, а лояльность многих русскоязычных в результате этих действий оно может потерять.
Я напомню, что уровень доверия к президенту Украины сегодня минус 57%, КМУ минус 58%, ВРУ минус 66%. Проще говоря, для большинства граждан все ключевые органы власти, (кроме армии +39%) имеют низкую легитимность.
Не учитывать это может только безумец. Не учитывать это в условиях, когда мы находимся в конфликте с Россией, когда мы де-факто теряем поддержку США, Европы, когда у нас умирают целые кластеры экономики из-за объективных и субъективных факторов, а в стране свирепствует жесточайший экономический кризис, выталкивающий миллионы работоспособного населения за границы, тупо вдвойне.
Украинцы вообще не упоминают языковую проблему в качестве главной. Вот данные социологии Украинского Института Будущего 21-28 ноября 2016 года. Можно было дать три ответа -приоритета.
В 2014 году лояльность русскоязычных к Украине спасла ее от гибели. А в 1991 году русскоязычные проголосовали за независимость Украины. Появилась бы Украина в 1991 году, если бы русскоязычные знали, что спустя 25 лет их будут называть пятой колонной и ограничивать их право говорить на том языке, который им является предпочтительнее? Не думаю, что ответ был бы столь очевиден.
Поэтому все эти языковые маневры не более чем проявления несостоятельности власти. Спустя три года после Майдана положительных результатов практически нет. Остается только искать способы стравливания людей, чтобы переключать их внимание, пытаясь таким образом сохранить власть. Именно таким образом пытались играть в Партии регионов. И доигрались. В общем, все это напоминает игру с огнем.
Например, сегодня очень часто говорят, что в Польше один язык и все отлично. Эти люди забывают, что в 20-30-е годы прошлого века РП была многонациональной страной, которая проводила политику «одна страна-один язык-одна культура». Польша запрещала украинский, преследовала украинцев, колонизировала Волынь и в целом всхудні креси. Как следствие, Польша получила ОУН-УПА, Бандеру, Волынскую резню, а потом благополучно, точнее говоря, не совсем благополучно пришла к моностране: потеряв Литву, западную Беларусь и западную Украину, изгнав немцев из западной Польши, изгнав и переселив украинцев из восточной. Это была цена соборной Польши с одним языком, одной культурой, одной нацией.
Так вот, если мы будем продолжать в том духе, как предлагают авторы мовного закона, то вопрос потери востока это не вопрос вероятности, а вопрос времени. Причем недалекого. Это просто приглашение к федерализации явочным порядком. И не той федерализации, что в Германии, той, что в Боснии и Герцеговине. И тогда таки да, в конце концов, мы получим монострану, а Харьков и Одесса будут восприниматься украинцами как поляками сегодня воспринимаются Львов и Франковск.
Как писал О’Генри: «Мужчина закурил сигарету и наклонился над бочкой с бензином. Покойному было 25 лет».