В Северной Америке неизменным атрибутом любого парада является человек странного вида в конце шествия, несущий написанный от руки плакат, гласящий "The end is nigh!" - Конец близок! Неискушенный зритель может решить, что это просто городской сумасшедший, перечитавшийся "Окровения Иоанна Богослова" - ан, нет! Это популярный блогер-аналитик, главным занятием которого является во всём выискивать признаки грядущего Конца Света. Занятие почтенное и давнее, ведь подобным образом хроникёры и летописцы Средневековья во всех пришельцах искали предвестников неизбежного Армагеддона. Который так и не случился. Но решил проблему занятости среди образованной прослойки, не годящейся для войны, и не способной заниматься бизнесом.
Поэтому, когда мне в очередной раз втюхивают очередной близкий конец всего, я пожимаю плечами. Когда мне вешают на уши конспирологическую лапшу - я смеюсь. Я имею роскошь не гнать постоянный контент и не привлекать покупателей, последователей или избирателей. Понятно, что люди биологически быстрее и сильнее реагируют на страх и неопределённость, чем пользуются все, кому не лень. Мне лень, и потому я не нагнетаю панику.
Я смею утверждать, что принципиально ничего в мире не изменилось и не изменится. Ни-че-го! Да, у нас пандемия, да, болеют и умирают люди, да, мы сидим в карантине, да, это влияет на экономику. Ну и что? Что в этом такого, чего не было раньше? А я скажу чего? Понимания явлений и нашего к ним отношения.
Никакой вирус или война не в состоянии привнести в общество и экономику что-то такое, к чему там не было предпосылок. Они могут давать оправдания или поводы, но не являются причинами глубинных перемен. Причем одно и то же явление приводит к разным результатам в разных местах. Из средневековой чумы Англия вышла почти современной страной, а какая-нибудь Албания Албанией и осталась. Потому что в Англии предпосылки к переменам сложились за 200 лет до чумы, которая их просто катализировала в некоторой степени.
Что мы имеем на сегодня? Пандемию, на которую при желании могли бы просто забить, как Лукашенко в Беларуси. Померло бы больше народу, но не в зашкаливающих числах. Стопроцентно убивающий вирус просто не смог бы распространятся, а закончился бы на первых трех больных. Но мы решили, что раз - мы имеем совесть и не хотим смерти людям, которых вполне можно спасти при условии доступности медицинского оборудования, и два - что мы сможем избежать экономических последствий первого решения.
Почему сможем? Потому что выучили уроки Великой депрессии 90 лет назад и Великой рецессии 12 лет тому. Федеральный Резерв США наконец-то ведёт свою политику не как национальный, а как международный финансовый институт, коим он и является. Правительства основных стран провели законы, позволяющие стимулировать экономику в чисто кейнезианском стиле - дефициты не играют значения, если экономика остаётся на плаву. Это часто кажется контринтуитивным, но работает на практике, особенно во времена кризисов. Так Великая депрессия окончательно сошла на нет в Америке во время Второй мировой войны, так как позволила вбухивать деньги в экономику, которая производила продукты, изначально предназначенные для уничтожения. По большому счету "Шерманы" можно было прямиком с конвейера топить в океане с тем же положительным эффектом.
А экономический кризис назревал давно, но никак не мог разродится. Причём не совсем понятно почему. Экономика у нас, как бы не утверждали трампы с орбанами, глобальная, и таковой остаётся. А вот как она работает и почему - это экономисты ещё не совсем просчитали.
В январе этого года пошли сигналы, что в некоторых регионах начинается экономический спад. Был ли он предвестником общемирового спада мы никогда не узнаем, так как приключился COVID-19, сделавший спад неизбежным и обязательным. Что неприятно, но экономически не смертельно. Основные индустрии нигде не остановлены, страдает в основном мелкий бизнес в секторе услуг. Да, люди теряют работу. Особенно в США, где до недавнего времени была чуть ли не полная занятость. А тут вдруг за одну неделю 3 миллиона подали заявления на помощь по безработице! Это показывает особенность экономики штатов, где бизнес создать так же легко, как и потерять, потому что большинство средних и мелких бизнесов там оперируют на очень тонкой грани и моментально реагируют на малейшие изменения в налоговой и финансовой политике правительства и банков. И это значит, что когда ситуация стабилизируется - они повыскакивают, как грибы после дождя.
Этой весной хотел обнулится российский пожизненный ель президенте Путин, а, похоже, что обнулится весь мир. Вместо того, чтобы перейти в некое новое состояние, которым нас пугают, он вернётся к привычному ходу дел. Единственное, что, возможно, изменится - подход к организации системы здравоохранения в каждой отдельно взятой стране. Здравоохранение - одна из самых затратных статей бюджета и, наверное, неплохо бы взглянуть на приоритете трат. Тут как раз существует опасность того, что переусердствуют в желании перестраховаться на случай другой пандемии в ущерб более сейчас необходимым психологии и психиатрии. Но имеется и оптимизм от того, что наглядно была продемонстрирована необходимость в более социализированной медицине там, где она исключительно частная.
В общем же, несмотря на изобилие лидеров-дергунцов, ситуация остаётся под контролем. Есть места, где вирус сломал систему здравоохранения. Экономика съеживается. Но в большинстве мест пандемия контролируется, а экономика поддерживается. Никаких предпосылок к глубинным преобразованиям не заметно. Мир никак не изменится через несколько месяцев. Только вид человека в хирургической маске на улице перестанет вызывать хихиканье у прохожих.
Подписывайтесь на страницу Генадия Друзенко в Facebook, канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook