Эта привычка начиналась со школы, когда наши нынешние руководители перед началом уроков трусили мелочь из карманов младшеклассников – не из нужды и крайней потребности, а просто потому, что это можно было сделать. Только сейчас они просекли поразительную вещь: статус высшего руководства державы дает возможность, разводя дешевых фраеров, не махать перед их носом заточкой и загружать по фене, а обходиться даже без угроз применения силы (да и где она, эта сила?). Прикол в том, что когда президент державы просто просит, ему… дают! Не много, но ведь это ж фактически на халяву. И он возвращается домой победителем: мол, еще одни лопоухие баблевичем подогрели за красивые глаза. Ну не лафа?
{advert}
Этот нюанс – всего лишь деталь того страшного мира вне остальной цивилизации, которым стала сегодня Украина. Речь не просто о том, что в нашей стране к власти пришли уголовники. Этим, по большому счету, на примере мировой истории никого не удивишь. Далеко за примерами не надо – «государство нового типа» в лице СССР, частью которого мы были, в свое время начиналось тоже с инициативной группы, в составе которой хватало товарищей с не одной ходкой за плечами. Но в Украине уголовники не просто пришли к власти, не просто интегрировались в государственные институты на правах руководителей (это так, ребята из второго эшелона, по большому счету — шестерки). Они здесь совершили нечто невообразимое – в сжатые сроки практически создали криминальное государство, эдакий «кримлэнд», существование которого полностью противоречит уголовным же понятиям, традиционно проводившим жесткую грань между государством и уголовным миром.
Хваленая нынешняя жесткая вертикаль власти – это кантовская «вещь для других». Посвященные (в т.ч. люди, волей судьбы столкнувшиеся с этой изнанкой реальности, и таких уже в стране очень немало) прекрасно знают, что госструктуры, в т.ч. налоговая, КРУ, милиция, прокуратура, суды и даже спецслужбы сегодня играют роль внешних атрибутов власти. Истинные представители нынешней власти не сидят в ведомственных кабинетах, не имеют регалий и громких должностей и не разбираются в законах и ведомственных документах, — в большинстве своем они когда-то расчищали себе место под тюремным солнцем кулаками и «перьями», ботают по фене и куда лучше разбираются в неписаных законах своей специфической среды
Это – смотрящие, закрепленные за всеми областями Украины и по различным направлениям промышленности и бизнеса. Это костяк, на котором строится «кримлэнд». Им рапортуют генералы и представители местной власти, и получают от них задачи. Которые, соответственно, выполняются с куда большим рвением, нежели должностные инструкции – ведь на кону, поверьте, стоит не какая-то административная ответственность за халатное выполнение своих обязанностей.
Именно потому наши суды окончательно утратили какую-либо связь с правосудием, правоохранители ассоциируются исключительно с беспределом, а само государство стало одним большим грабителем. Живущим, как уголовник, действующим, как уголовник, и смотрящим на окружающий мир, как уголовник. И коррупция в нем – не явление, а философия, поскольку, по зековским понятиям, за все надо платить. И блатные словечки в лексиконе нашего Президента – лишь маленькая скромная деталь, довершающая общую картину.
Представители смотрящих наведали на сегодня каждое мало-мальски значимое украинское предприятие и компанию, которым четко нарисовали цифру – т.е. определили, кто сколько платит. Платит просто за то, что существует. Не платить нельзя. Куда идут деньги (а это в итоге миллиарды) – не знает никто. Кто в итоге дерибанит этот многомиллиардный общак – можно догадываться. При этом мелкий бизнес смотрящим не интересен – для этого и был создан Налоговый кодекс, который с использованием государственной машины выжимает из мелких бизнесменов скопом все соки. Они занимаются предприятиями и компаниями, с которых можно снять хороший куш. При этом где-то для удобства «назначая» своих руководителей, а где обходясь и без этого.
Эта параллельная власть и есть «первой» властью, которой формальная, т.е. государственная власть, лишь придана в помощь, да заодно создает видимость легитимности такой державы за рубежом. Для организаторов такого «кримлэнда» и страна, и народ являются лишь источником выкачивания денег. Это глобальный паразит, который сосет все, что можно высосать, и изнутри, и из-за рубежа – внешние кредиты лишь струйка в общем потоке. Именно потому при всех кредитах и выкачанных из народа средствах не модернизируется промышленность, не перезапускается экономика, гробится архиперспективное украинское сельское хозяйство – просто у «кримлэнда» нет такой цели.
Философия этого образования по определению не может строиться на попытке развивать державу – уголовникам там Родина, где можно сыто поесть и сладко поспать. Украина для них – средство. И, если завтра не станет Украины, не страшно, ведь высосанные до того деньги позволят безбедно доживать свой век где угодно.
Роль народа в «кримлэнде» — терпилы. Пострадавшие. Лохи, которых можно обирать бесконечно. В этом прелесть построения криминального государства. Когда наши нынешние руководители снимали в молодости с фраеров шапки, приходилось делать это в общественных туалетах – жертва со спущенными штанами не побежит за тобой. Сейчас можно не бояться получить отпор, ведь на твоей стороне государство, более того: ты сам и есть государство!
Самое страшное – что сегодняшние дети, маленькие украинцы, растут в державе, все более пропитывающейся философией уголовного мира. То есть – извращением крайней степени.
…Автору этих строк посчастливилось не общаться вплотную с криминальным миром, если говорить о нем, как традиционном явлении. Но некоторые аналогии можно провести с социальными отношениями в армии (речь не о военном училище). Вывод, который лично я для себя сделал, исходя из собственных наблюдений: человека можно безнаказанно опускать только до уровня, до которого он сам готов себя опустить. У абсолютного большинства нормальных людей есть предел, граница, ниже которого человек не опустится – дальше либо твоя смерть, либо смерть твоего обидчика. Теоретически человека можно «передавить» через этот порог, но тогда он просто перестает быть человеком.
Так вот, при всем колоссальном пределе терпения украинцев и их смирении с опусканием, похоже, порог украинского общества уже близко. Об этом свидетельствует целый ряд признаков. Ниже этого порога может быть либо смерть, либо утрата человеческого облика, то есть полная деградация.