Основания будущего украино-российских отношений

Украино-российские отношения это отношения Украины к России, в то время как российско-украинские отношения это отношения России к Украине.

Чтобы представить себе будущее отношений Украины к России, нужно учесть важное обстоятельство — Россия в 2014-2015 годах вероломно осуществила акты агрессии против Украины, оккупировав Крым и развязав войну на Востоке Украины.

Таким образом, Россия фактически дезавуировала Договор о дружбе, сотрудничестве и партнёрстве между Российской Федерацией и Украиной, в соответствии с которым стороны взяли на себя обязательство уважать территориальную целостность друг друга. Верховная Рада Украины ратифицировала этот договор 14 января 1998 года, Госдума России — 25 декабря 1998 года. Россия, кроме того, дезавуировала также Будапештский Меморандум о гарантиях безопасности, независимости, суверенитета и существующих границ в связи с присоединением Украины к Договору о нераспространении ядерного оружия, подписанный 1994 году Украиной, США, Россией и Великобританией (Франция и Китай присоединились к этому Договору в виде публичных заявлений).

При этом нужно понимать, что дезавуирование Россией двух важных Договоров между Украиной и Россией не привело пока к официальной их денонсации как Украиной, так и Россией. Точно так же объявление России страной-агрессором Верховной Радой Украины не привело к денонсации ею, как минимум, Договора о дружбе Украины и России. Тем не менее, это всего лишь дипломатическая пауза на фоне войны между двумя странами. Очевидно, будущее отношений между Украиной и Россией будет определяться уже какими-то иными документами.

Ценностные различия Украины и России

Чтобы понять будущее отношений между Украиной и Россией, нужно определить сущность политики двух государств. В основе любой долгосрочной политики лежат ценности. Ценности образуются из концептуально оформленных смыслов и перспектив, через которые оценивается обобщенное представление об основных устремлениях в глобальном и всевременном масштабе.

Ценности это то, за что стоит жить совместно. И только общие ценности порождают сообщества единства, а не сборища или держащиеся на силе и принуждении империи. Ценности это то, что можно передать в кругу единоверцев и сограждан. У партнеров, конкурентов или сообщников бывают общие интересы, но очень редко бывают общие ценности.

Ценности это не то, что уже произошло и стало характеристикой. Иначе говоря, ценности это не качества. Ценности это ориентации. Причем наличие ориентаций предпочтительнее наличных качеств, особенно если речь идет о периоде перемен.

Ценности это позитивные установки, а не негативные. Ценности это не «против чего», ценности это «за что». Ценности рождаются не из общности врага и вражды, а в общности позитивной перспективы. Ценности это то, за что стоит умереть, когда уже идет война и когда размежевание ценностей уже произошло. Поэтому ценностный компромисс возможен, пока не началась война.

Именно война создает ситуацию, при которой различие в ценностях между сторонами войны не может больше игнорироваться. Более того, именно в различии ценностей, ищут, как правило, причины противостояния. Именно различие ценностей выступает ответом на вопросы — за что воюет Росси и за что воюет Украина.

В чем различие ценностей между Украиной и Россией?

Прежде всего, украинцы выступают за индивидуальную свободу в отличие от россиян, которые выступают за коллективный патернализм. Индивидуальная свобода это вовсе не вседозволенность, как об этом иногда говорят российские священнослужители. Подлинная свобода это ответственная свобода. Индивидуальная свобода это свобода граждан на Майдане, это свобода волонтеров, защищающих свою страну, когда армия небоеспособна, а государство разрушено, это свобода резервистов, добровольно идущих защищать свою Родину.

Коллективный патернализм тех же сепаратистов в Крыму и на Востоке Украины выражается в воззваниях — «Россия защити нас!», «Путин введи войска!». Коллективный патернализм в России всегда принудителен, всегда с оглядкой на то, что считает большинство. Коллективный патернализм в России всегда порождает «предателей», которых общество шельмует, ненавидит и преследует. Коллективный патернализм в России это неспособность общества к совместному действию без оглядки на власть и государство.

Именно поэтому индивидуальная свобода в Украине порождает гражданство, то есть способность граждан брать ответственность на себя. Коллективный патернализм в России порождает подданство, то есть делегирование населением ответственности власти и государству. В Украине есть граждане, в России есть подданные.

Украинцы выступают за инновационность, в то время как россияне выступают за архаизацию. Это не значит, что инновационных россиян меньше, нежели инновационных украинцев — с точки зрения разницы в количестве населения как раз все обстоит наоборот. Однако инновационность является доминирующей ориентацией среди украинцев, в то время как инновационные россияне в России являются сегодня маргиналами.

Инновационность украинцев проявляется в праве на революцию, которое принципиально отрицается в России. Инновационность проявляется в отказе украинцев от фундаментализации православия, в веротерпимости к иным религиям, что соответственно отрицается в России. Инновационность украинцев проявляется в попытке выйти за пределы постмодернизма как глобальной философии и создать новую конструктивистскую философию, в отличие от России, где археомодерн как худшее воплощение постмодернизма стал, по сути, официальной философией.

Украинцы выступают за мировую справедливость, они строят общечеловеческий мир, а не «украинский мир» или «русский мир». Локальная справедливость России, воплощенная в реваншизм и украинофобию, отрицается украинцами. Украинцы не воюют и не борются против России или россиян.

В аспекте поименования украинцы отказываются быть «хохлами» и не приемлют «москалей». Украинцы борются против режима власти и против «москалей», то есть против тех, кто поддерживает российскую властную политику силового ограничения украинского самоопределения, кто осуществляет семантическое принуждение украинцев к российской культуре, кто ненавидит украинскую гражданственность, кто выступает за замещение украинского гражданства подданством России. Москаль это агрессивный имперец в отношении Украины. Украинцы не являются «хохлами», то есть позиционированными внутри имперского подданского дискурса как не обладающие гражданским сознанием, имеющие лишь некоторые культурные особенности, отличающие их от россиян.

Украинцы выступают против права силы и против произвола, творимого российской властью. Крым Россией был оккупирован не по международному праву, не по украинскому праву и не по российскому праву, а по праву силы. По праву силы и за счет чистого произвола Россия инициировала, профинансировала, обеспечила вооружением и военными специалистами сепаратизм на Востоке Украины. Украинцы выступают за международное право — если нормы международного права устарели, необходимо менять эти нормы, а не нарушать их.

Украинцы выступают за свободный, позитивный и негосударственный солидаризм, в отличие от России, где доминирует солидаризм принудительный, негативный и осуществляемый через государство. Солидарность в России достигается путем беспрецедентного контроля массового сознания, официальной истерии в СМИ, шельмования инакомыслящих, поиска и репрессий «предателей». В России солидарность также понимается как общность в ненависти к Западу, в агрессии к Украине, в совместном противостоянии западным санкциям. Солидарность в России создается, управляется и контролируется государством, а гражданская солидарность имеет зачаточный характер.

В Украине, наоборот, солидарность носит свободный характер, то есть она является солидарностью свободного выбора, что означает, что даже не присоединившиеся к такой солидарности не шельмуются и не преследуются, пока они не совершают явные преступления против общества. В Украине солидарность носит позитивный характер, это солидарность защиты своей территории от российской агрессии, солидарность поддержки раненых и беженцев, солидарность в проведении реформ. В Украине солидарность имеет также общественный характер — это широкое движение гражданских активистов, волонтеров и организаций, основанных на социальных сетях.

Украинцы выступают за толерантность, однако это не означает, что украинцы толерантны к различным поведенческим отклонениям. Украинцы выступают за ограничение толерантности, в том числе в понимании необходимости ограничения прав гомосексуалов на пропаганду своего образа жизни среди детей. В этом смысле украинцы, ориентированные на Европу, не воспринимают европейские ценности некритично — дискуссии о границах толерантности постоянно идут в Украине. При этом общий уровень толерантности в Украине всегда выше, нежели в России.

Наконец, украинцы выступают против мирозлобия России, воплощенного в реваншизм, украинофобию и радикальный ресентимент. Мирозлобие России это подозрение мира во зле, присвоение ему из подозрительности злого характера, переживание зла мира как злонамеренности по отношению к себе, гнев от переживания злонамеренности к себе. Мирозлобие России это воздаяние за зло мира через обратное зло внутри якобы свободной от мира воли, которая якобы игнорирует мир и якобы игнорирует его зло, увязание в злой воле — эмоционально и рационально, этически и эстетически. Так возникает ресентимент — когда собственные неудачи, проблемы и негативные черты проецируются на образ врага, с которым затем ведут войну.

Преодолеть мирозлобие россиян внутри массового заражения им российского общества чрезвычайно сложно. Украинцы же выступают за сотрудничество с Западом, у них нет зла ни на мир, ни даже на Россию. Украинцы будут преодолевать мирозлобие и реваншизм россиян не за счет воздаяния или обратного зла, а за счет постоянных попыток миролюбия. Сегодня россияне, как дети — запутавшиеся, обозленные, несчастные в своей обиде и в своей ненависти. Россиян нужно жалеть, но с ними еще очень долго нельзя будет сотрудничать на равных и с ними еще очень долго нельзя будет иметь доверительной коммуникации.

В ценностном понимании Россия и Украины очень разные. Если раньше эти ценностные различия можно было игнорировать для установления дружественных и добрососедских отношений, то в связи с развязанной войной России против Украины эти ценностные различия больше нельзя не брать во внимание. Ценностные ориентации россиян и привели их к войне с Украиной.

В ближайшее время компромисс на уровне ценностей между Украиной и Россией невозможен. И он невозможен именно из-за позиции Украины, которая понимает, что ее предыдущие компромиссы и желания закрывать глаза на колониальную политику России и привели к нынешней войны России с Украиной. Именно по этому причине также невозможным является единство украинского общества с сепарированной территорией Востока Украины. Разделенное кровью нельзя связать даже ценностным компромиссом.

Будущее между Украиной и Россией возможно лишь на основе изменения ценностей россиян. Однако изменения не могут происходить на уровне ценностей. На уровне ценностей могут устанавливаться различия в публичной сфере, и эти различия могут приводит к конфликтам, в том числе и к нынешней войне. Чтоб изменить ценности, необходимо выходить на более фундаментальный уровень представлений — на уровень мыслительных установок.

Разговор на уровне мыслительных установок — чрезвычайно трудный разговор. Его не могут вести ни обыватели, ни даже политики. Это разговор на интеллектуально-философского уровне, и его должны вести интеллектуалы двух стран. Именно на этом уровне появляется возможность менять ценности.

Что именно мешает Украине построить дружественные отношения с Россией?

Ценности не возникают сами по себе, они есть результат интеллектуальной работы внутри некоторых мыслительных установок. Ценности всегда оказываются предъявлены элитами двух стран своим обществам и, как правило, воспринимаются этими обществами в качестве ориентиров. Чтобы понять истоки или основы ценностей, необходимо обобщить их до уровня концептуальных ориентаций, то есть мыслительных установок — как мыслить, какие мыслеформы использовать; какие идеи предпочитать и какие отвергать; в какую картину (конструкцию) мира встраивать эти мыслеформы и идеи; какие принципы, какие эмоции, переживания и мотивации считать порождающими собственно мышление, то есть, как отличить мышление от безмыслия. Такие эмоции и поведенческие процессы как истерия, ненависть, реваншизм, злоба убивают мышление.

Ценности это то, что может быть представлено публично. Разговор о мыслительных установках возможен в очень узком кругу интеллектуалов — как российских, так и украинских. В этом смысле, пока новые мыслительные установки для России не будут выработаны российскими интеллектуалами на основе новой картины (конструкци) мира, изменения ценностей не произойдет, и нормальные отношения Украины и России невозможны.

Украина противостоит не России и не россиянам. Украина противостоит имперскому режиму власти в России, кто бы эту власть ни возглавлял — Путин или любой другой человек, поддерживающий идеи империалистической ресурсно-территориальной экспансии. Украина самым серьезным образом намерена воевать с российским империализмом. Что же такое сегодня российский империализм? Давайте посмотрим на мыслительные установки, лежащие в основании российского империализма или имперского режима российской власти.

Чтобы понять суть имперского режима, необходимо определить его не в зависимости от Путина или всей нынешней российской власти, а на уровне традиционных представлений россиян о власти, государстве, о России как стране, о российском народе.

Начиная со статьи «Россия во лжи» я постепенно пытался осмысливать и формулировать проблемность мыслительных установок России (травмы России в ХХ веке, основания войны России, представления России о времени, война России против Украины, проблемы российской идентичности, причины разрушения России, установка России на мирозлобие, преобладание в России воли над смыслом, проблемы российского империализма, семантическая война между Россией и Украиной)

1. Установка России на материальное доминирование в мире и ресурсно-территориальную экспансию по отношению к народам, которые были в составе Российской империи, в составе СССР и даже в составе социалистического блока государств. Прежде всего, это установка на возвышающееся над другими народами материальное (ресурсно-территориальное) имперское доминирование в мире. Концепция «Москва — третий Рим» («Два Рима убо падоша, а третий стоит, а четвертому не быти»). Третий Рим, а не вторые Афины или второй Иерусалим, — это именно грубо материальная империя, построенная на военной силе и ресурсной эксплуатации колоний.

2. Установка России на цивилизационно-культурную исключительность страны и народа, величие России, приводящее к установке на культурное подавление других народов. Установка на продвижение цивилизационной особенности «Русского мира». Это означает, что Россия в принципе пока не способна говорить и строить отношения со своими бывшими колониями на равных. Имперское высокомерие постоянно генерирует имперско-колониальный дискурс в межстрановых отношениях.

Эта установка связана с другими установками — на неравный экономический обмен с колониями, на пренебрежение к их культуре, на неравноправную коммуникацию, на ложь, назидательное хамство и насилие. Практика продвижения идей «Русского мира» через истерию, ненависть и агрессию к украинцам лишает «Русский мир» какого бы то ни было морального преимущества или возможности морально нейтрального отношения.

3. Установка России на мирозлобие, на реваншизм, агрессию и ненависть в отношении народов, пытающихся освободится от гнета России. Это установка на локальную справедливость против свободы и против мировой справедливости. Мирозлобие — установка на нелюбовь в отношении остального мира, якобы творящего несправедливость по отношению к России. Обида на весь мир, в частности на Запад, больше всего — на США. Реваншизм это попытка переиграть проигранную СССР Холодную войну в ситуации с меньшим ресурсным обеспечением, при отсутствии хотя бы приблизительного представления о будущем и при отсутствии картины кризисного мира.

4. Установка России на войну с целью ресурсно-территориальной экспансии по праву силы (установка на презумпцию воли и вторичность смысла). Европейский культурный империализм пытается продвигать в мире определенную европейскую культуру. Американский цивилизационно-финансовый и отчасти военный империализм пытается продвигать в мире либерально-демократические ценности, в том числе и путем выполнения военно-полицейских функций, обеспечивать доминирование доллара через международные финансовые институты. Однако правовой характер обеих империализмов позволяет мировому сообществу контролировать эти процессы, ограничивать и преодолевать их в случае явного противоречия с представлениями о мировой справедливости.

Ни США, ни Европа после окончания Второй мировой войны не прибегали к включениям суверенных территорий в состав своих государств. Если бы США поставили во главу угла принцип секьюритизации идентичности путем территориального присоединения территорий англоговорящих стран, то их бы владения оказались гораздо более обширными, нежели владения России. Однако этого не происходит. Право силы США всегда пытаются согласовывать с силой права и с общественным мнением. Чего нельзя сказать о России, где право силы практически всегда доминирует над силой права и общественным мнением.

Красноречивым является сопоставление общественных движений во время войны США во Вьетнаме и во время войны СССР в Афганистане. Публичные протесты в США были важной составляющей этой войны и одной из причин ее прекращения. Отсутствие публичных протестов в СССР были важной составляющей продолжения войны в Афганистане и недовольства многих советских людей даже после ее волевого прекращения Горбачевым.

5. Установка России на контроль общественного сознания, на подавление свободы слова, свободы собраний, свободы совести. Все это приводит к оправданию лжи во имя высокой цели внутри российского общества. Россияне считают, что врать можно, если это служит интересам России. Такая установка привела к ситуации, когда в заговоре с целью «сокрытия» российской агрессии на Востоке Украины сегодня участвует большинство российского населения.

6. Установка России на архаизацию жизни, на актуализацию фундаменталистских подходов в религии, на отказ от философского осмысления прошлого, настоящего и будущего. Марксизм есть философия, принятая интеллигенцией внутри царской Россией извне, самостоятельно философски не осмысленная и поэтому приведшая к цивилизационному кризису СССР, когда концепт устарел и перестал адекватно интерпретировать действительность. Вместо того, чтобы стимулировать философские разработки после крушения СССР, российские интеллектуалы ударились в фундаментализм внутри православия и археомодерн внутри постмодернизма, что привело к фундаментальной архаизации не только общественного сознания, но и интеллектуальных концепций.

Последняя интеллектуальная надежда России — системомыследеятельностная методология — оказалась подвержена догматизму и сектантству как мыследеятельностная практика, подвержена рыночной продажности и следующему за этим отказу от разработки уникальных позитивных установок и мотиваций, не была подкреплена философией в теории, была выведена за рамки публичной общественной дискуссии и маргинализирована в качестве охранительного имперского дискурса «русского мира».

По отношению к этим мыслительным установкам можно утверждать, что настало время, когда их необходимо разрушить. Чтобы у России совместно с остальным миром и с соседними странами было позитивное будущее, эти установки необходимо изменить на другие.

Установку на материальное доминирование и ресурсно-территориальную экспансию по отношению к колониям необходимо заменить на установку на духовное развитие и инновационную экспансию в целом мире.

Установку на исключительность России, культурное подавление колоний и неравный экономический обмен с ними необходимо превратить в постколониальный дискурс и равноправное сотрудничество с бывшими колониями.

Установку на мирозлобие и агрессию в отношении бывших колоний необходимо превратить в миролюбие и дружбу с бывшими колониями, каковая и задумывалась при распаде СССР российскими интеллектуалами.

Установку на войну с целью ресурсно-территориальной экспансии по праву силы необходимо превратить в экспансию общечеловеческого масштаба — в космос, в наномир, в виртуальность, в интернет-сети.

Установку на контроль общественного сознания и на подавление общественных свобод необходимо превратить в установку на доверие к сетевому обществу, которое собственно будет производить инновации и осуществлять экспансию.

Установку на архаизацию, фундаментализм и отказ от философии необходимо превратить во всемерную поддержку развития философии вообще и конструктивизма как новой цивилизационной практики в частности.

С этими измененными установками Украина сможет иметь дело. И с такой Россией у Украины возможны отношения в будущем.

Иначе говоря, Украина и украинцы исходят из того, что России в ее нынешнем виде больше не будет. К разрушению оснований нынешней России приступили сами россияне — осознают они это или нет. Украинская революция в этом смысле революционизировала и саму Россию. И война России с Украиной это лишь способ реформировать Украину и разрушить нынешнюю Россию.

Смогут ли россияне превратить разрушение России в процесс ее фундаментального реформирования, зависит сегодня от российских социально ориентированных интеллектуалов, которым в очередной раз в истории придется пойти на беспрецедентные жертвы, иначе Россия может быть разрушена навсегда.

В этом смысле можно выделить особый период в отношениях Украины и России — постколониальный период, на протяжении которого будет происходить перестройка оснований украинско-российских отношений. Этот период будет характеризоваться отказом от дружбы Украины с Россией, разрывом всех договоров и экономических отношений, недоверием между странами, постоянно возникающими конфликтами, возможно даже хаосом внутри обеих стран.

Отказ российских интеллектуалов от пересмотра нынешних мыслительных установок, будет означать продолжение процесса разрушения России. И этот очень печальный сценарий не хочется даже обсуждать. В таком сценарии России вообще не будет, поэтому Украине придется иметь отношения с разными государственными образованиям, которые появятся вместо нее.

Чем быстрее закончится война, тем быстрее настанет постколониальный период в отношениях между Украиной и Россией, и тем быстрее украинские и российские интеллектуалы смогут приступить к задаче по изменению мыслительных установок.