Если вы хотите понять весь трэш с е-декларациями в Украине, то загляните в любой подвал и чердак в украинском селе. Там вы увидите все тоже самое, но в микро-масштабе.
Между депутатами помешанными на коллекционировании Vacheron Constantin, Ulysse Nardin, Breguet и Audemars Piguet и дядькой Володькой, у которого весь чердак заставлены хламом, коробками со старыми платьями жены, которые она одевала в 60-е годы, свадебным платьем из той же эпохи, детскими вещами «для внуков» (внуки при этом уже скоро своих внуков ждать будут) нет никакой разницы.
Нет никакой разницы между депутатами у которых на двоих 500 млн. гривен кэша и бабкой, у которой весь погреб заставлен банкам и урожая 1995, 2000, 2007, 2010 и 2016 годов. И депутаты, и бабка не могут реализовать свой излишек. 500 млн гривен депутатов — это не капитал, а бумажки, которые точат мыши и моль, пока они лежат “про запас”. Это не метафорический образ, а реальность. Мне рассказывали случай, что в одном из штабов Партии регионов мыши погрызли пакеты с долларами.
Банки бабки тоже «про запас», потому что бабка еще помнит голод 1947-г, военный голод, 1932-1933 и дальше по списку. Этот голод сидит у нее в подкорке. Но и у депутатов этот голод сидит в подкорке, потому наш человек алчно кидается на все, что может сожрать, а если не сожрать так хотя бы надкусить. Наши люди не заметили, как стали рабами вещей. Вещи управляют и определяют их сознание. Копатели янтаря покупают те же самые Toyota Land Cruiser, что и Ляшко, гордо разъезжая по убитым и засранным улицам родного села. Между ними и Олегом Ляшко нет никакой разницы, просто он стал депутатом, а они нет. Но масштаб их жизненного горизонта где-то на одном уровне.
Депутат собирает барахло даже, если оно стоит сотни тысяч долларов. 25 часов стомостью по 50-100 тыс евро выполняют такую же функцию, как 25 банок с консервами 15-летней давности у бабки.
Депутат мог бы не покупать эти часы, а вложить деньги в коммерческие банки, в фондовый рынок, чтобы деньги были не сокровищем, а работали как капитал на него и экономику страны. Но он не хочет делать, потому что у него нет доверия к банкам и властным институтам, хотя он на них влияет. Поэтому часы выполняют функцию консервы, которую надевают на руку, чтобы статусные альфа-самцы могли показывать друг другу, что процесс консервации (политической, экономической, культурной) идет успешно. Олигархи хотят законсервировать уклад, который перебросил их «из грязи в князи», националисты мечтают законсервировать золотую эпоху, где есть герои, бабка с дедкой, хотят законсервировать СССР, где была колбаса по 2-20. Всех этих людей объединяет то, что они не могут мечтать. Если бы они могли мечтать, то многие из них увидели бы вокруг возможности.
Бабка могла съэкономить жизненные ресурсы, если бы не закрывала каждый год консервы и не садила картошку, засадила пол-огорода чесноком. А еще лучше, если бы бабки скооперировались и создали кооператив, который бы продавал чеснок на внешний рынок с помощью продвинутого внучека, ищущего заказы. Кстати, это не такая уж фантазия. Недавно мои друзья познакомились в маршрутке на Закарпатье с бабкой, семья которой специализируется на hand-made продукции. Бабка вяжет свитера, игрушки и Бог весть, что потом продается на интернет-аукционах в США, зарабатывая 1000-1500 баксов в месяц. Так что не все так безнадежно, но в целом типичная бабка, как и типичный депутат, не верит, что ситуация в стране будет стабильной, потому каждый год впрок забивает погреб консервами, которые никогда не съест, даже дети и внуки, которые не понимают зачем жрать консервированные яблок или сливы, если можно покупать свежие круглый год.
А еще бабка проголосует за 400 гривен за того депутата, у которого 25 часов, не доверяя ему, что он улучшит ее жизнь, чтобы потом дальше закрывать свои свои консервы, а депутат дальше будет покупать свои часы. Это называется круговорот барахла в Украине. Каждый занят своим барахлом, которым обменивается с другими или у них же его и ворует.
Поэтому национальная идея Украины — схрон. Каждый складирует то, до чего дотягивается в объемах, которые часто превышают всякий рациональный смысл. Потому консервы портятся, деньги лежат под матрасом, экономика задыхается от недостатка денег, общество задыхается от недостатках возможностей и ненависти друг к другу. Все вместе булькаем в жиже своих испражнений.
Все это продукт одной среды, одних обычаев, одной культуры — культуры «униженных и оскорбленных». Просто меньшинство «униженных и оскорбленных» стало «панами», а большинство так и осталось униженными и оскорбленными.
В этой культуре человек вел настолько нищенское существование, что он носил вещи, которые носили его деды.
В этой культуре государство или внешний захватчик в любой момент мог забрать все, потому жить лучше здесь и сейчас, «а там хоть потоп». Одна из читательниц на своей странице в Facebook привела пример своей семьи. В нем вся суть нашей модели социальных отношений:
100 лет разрухи в головах развалили и клозеты.
100 лет назад мой прадед с первой женой, имея четверых малолетних сыновей, накопили сколько-то тысяч рублей золотом. На дом. В банке. Деньги национализировали, дом, о котором мечталось, не сложился. От испанки умерла жена и пятый новорожденный сын. Прадед женился на свояченнице, родилась моя бабушка. В войну разбомбили и то жилье, которое было. Начались скитания. После войны братья и сестра уже взрослыми, семейными людьми построили дом, из-за которого надолго поссорились, семья разъединилась. Богатств в итоге не нажил никто, даже не дошли до уровня благосостояния прадеда 100 лет назад.
Чему удивляться, если нас грабили без продыху и не давали достичь даже среднего уровня достатка практически 100 лет, четыре поколения?».
Financial Times раскрыл планы Трампа по Украине
Маск назвал Шольца "некомпетентным дураком" после теракта в Германии
Ваши банковские данные под угрозой: где нельзя использовать Wi-Fi
Украинцам придется регистрировать домашних животных: что изменится с нового года
На самом деле, грабили не четыре поколения, а десятки поколений. Вся история Украины это столетия грабежа — внутреннего и со стороны захватчиков.
Потому в этой культуре нет доверия, т. к. грабеж деформировал сознание. При этом ограбленные в любой момент могут превратиться в грабителей, но они помнят, что все может в любой момент измениться. Вот почему заместитель главы НБУ, куратор банковского надзора Екатерина Рожкова хранит 370 000 долларов и 15 000 евро — наличными. Хотя народ заставляют нести деньги в банки, пытаются поставить под контроль, тогда как сами “паны» все хранят как бабки, как их матери хранили — в чулке, чулане, в трехлитровых, сука, банках.
В общем, у этой страны чердаки и подвалы забиты рухлядью. Эта рухлядь тотально сидит в головах у верхов и низов, не давая оторваться от нищеты, разрухи, поколение за поколением создавая новую нищету и разруху.
Меня моя дочь 15-летняя недавно спросила, почему в украинской литературе 19 века столько алкоголиков и горя. “А потому, доченька, — ответил я, — что жизнь простого человека, что тогда, что сегодня, это ужасный трэш. Куда бы он не пошел, он везде наталкивается на ограничения, препоны, запреты, жалких ограниченных уродов, которые кормятся с каждого запрета. Когда человек носит штаны своего отца, живет в доме своего деда, когда его труд ничего не стоит и живет он сам тем, что сворует ночью у кого-то, то единственная форма бегства для него из этой реальности — горько и жестко бухать”.
Разорвать этот порочный круг можно только:
а) избавившись от иллюзий с каким явлением мы имеем дело, какова его природа
б) осознав, сбиваться в умные злые стаи.
Далее проталкивать везде своих хитростью, лестью, подкупом. Методично расставлять их на всех высотах ради одной цели — чтобы вычистить всю эту рухлядь с чердаков, подвалов и голов, дабы этот позор прекратился навсегда. А дальше Украина оторвалась от своих предрассудков и тех, кто за эти предрасудки цепляется, и, наконец-то, полетела. Просто полетела, не оглядываясь на вопли из преисподней жадности и тупости. Аминь